Но, как оказалось, он сейчас полностью отыгрывал роль и ждал вовсе не моего разрешения.
Дим едва заметно кивнул, и Самум тут же ещё раз хлопнул по плечу Аргрота, но на этот раз с такой силой, что выбил из его халата целое облачко пыли.
— По рукам!
Я, сдерживая улыбку, шевельнул губами, беззвучно шепча:
— Хорошая мена.
— Ха! — с этими словами Аргрот вытащил из-за пазухи свой жетон, чуть уже, толще и длинней моего, качнул им из стороны в сторону, одновременно протягивая к Самуму ладонь.
У меня же улыбка сползла с губ, потому как я услышал то, что не было предназначено для чужих.
— Попались!
Вот значит, как, да?
Я вновь повёл взглядом, заново оглядывая наших неприятных гостей. Почему все негодяи ничем не отличаются от приличных людей?
Самум тем временем отсчитал десять раз по десять камней и достал свой жетон. Миг, и его карта обновилась. Карта, на которой до этого не было ничего, получила что? Жирную отметку несметных богатств, где нас будет ждать только неприятность? Но не могут же они сделать это так прямо? Какой дурак купится на подобное?
Когда ночь опустилась на эти земли, двуличный Аргрот ушёл к своим, а Самум, вроде как, подошёл к старшему похвастаться купленной картой, я понял, что можно такие вещи делать и не прямо.
— Умно, — хмыкнул Дим, оглядев карту. — Если бы мы были новичками, которые первый раз здесь, то и впрямь могли бы купиться. Вот, гляди.
Дим, тщательно следящий за собой, даже в мыслеречи не назвал меня главой или старшим. Я же проследил, на что он указывает.
— Свежая карта из города, которую выдают всем, их карта, — сменил иллюзию Дим, а затем ещё раз. — Общая, их.
Я, наконец, уловил.
— Смещение барьера.
— Верно. Рассчитано на новичков здесь, но опытных искателей. Смещение барьеров всегда открывает интересные возможности и свежую добычу. Не знаю уж, что они хотят — нашими руками разведать новые места или направить нас в ловушку…
Дим замолчал и внимательно поглядел на меня. Но я только пожал плечами. Да, я могу слышать чужую мыслеречь, но за четверть ночи я не услышал ничего о нас, карте и куда мы попались, и устал терять время и силы на это. Всё равно это нас не касается.
Дим кивнул и одним движением руки заставил карту исчезнуть.
Зато я услышал кое-что утром, когда мы поднялись и с первыми лучами солнца отправились в путь.
— Гархово отродье, почему они двигаются в ту сторону?
— Может, обходят всех, чтобы…
— Что ты мелешь? Они точно рассматривали карту?
— Совершенно точно, я не ложился, пока не увидел, как они собрались вокруг неё.
— Может, я ошибался, и они новички на Полях Битвы? Останови их и направь в нужную сторону.
Через миг Аргрот громко воскликнул:
— Эй! Эй, собрат Самум! Вы куда?
Тот, добрая душа, даже показал рукой, куда мы идём.
— Туда, собрат Аргрот!
— Зачем? Там нет добычи, там вообще зоны…
И тут же замолчал, потому что старший осадил его:
— Тихо! Тебе заплатили за помощь? Пусть Поле Битвы поучит наглых и самоуверенных.
Аргрот тут же перешёл на мыслеречь:
— Эй, собрат Самум. Тысяча камней, и я подскажу тебе, почему в ту сторону ходить опасно.
Самум с усмешкой ответил:
— Сам разберусь забесплатно.
Так мы и ушли под злыми взглядами двух десятков идущих. Ушли в сторону пустых, выбранных подчистую земель и ловушек, полных стихии Повелителя.
Хотя ближе к обеду я уверился, что слухи о полной никчёмности этого направления сильно преувеличены. Просто потому, что к этому времени успел отыскать трав тысяч на десять камней среднего качества. Причём сделал это, не отходя от нашего небольшого отряда дальше, чем на сотню шагов. Да, травы прятались, маскировались и даже прикрывались иллюзиями, но это только значило, что и я мог многое пропустить.
Жизнь, она находила десятки способов скрыться от жадных идущих. Я и сам раз за разом напоминал себе, что не следует выгребать всё под корень. Тем более что для меня это не более чем развлечение, а не способ прокормить семью. Вот если бы в покинутом нами недавно лагере искателей жила мама с Лейлой, и мне нужно было добывать норму трав, чтобы их не выгнали, тогда другое дело.
Но моё восхождение к Небу началось не здесь, а безвестную деревню в пустошах я давно покинул. Теперь вот ищу не камни, не зверей и даже не небесные травы, а Ключи от городов Древних, чтобы получить награду от Стража Границ и если не сделать Кунг своим союзником, то хоть закрыть долги тех, кого я сделал своими людьми, и начать с кланом Кунг дела с чистого листа.
Насколько это возможно для идущих, которые хорошо помнят обиды.
Кстати говоря, и слухи о безлюдности этих мест — сильно преувеличены. Но с этим ничего не поделаешь, да и нужно ли?
Сферой внимания я проследил, с какой нарочитостью небольшая ватага делает вид, будто здесь никого, кроме них, нет: даже не глядят в нашу сторону, а ближайшая точка внимания настолько далеко, что даже не использовать, как повод. Хотя, было бы желание.
Я усмехнулся, махнул рукой Диму, убеждая его, что всё хорошо. Не говорить же ему, будто на миг представил — рядом Амма, и она цедит своё обычное ледяное: «Мне убить их, господин?» Как она там сказала — я никогда не отличалась добродетелями.
Силу она набирает уверенно, неостановимо. Когда появится свободный от чужих глаз доступ к городу Тысячи Этажей, то ей по праву таланта настанет очередь принять что-нибудь из зелий Древних. Пройдёт год, два, три, десять лет — и она достигнет предела этапа Властелина Духа.
К тому времени я надеюсь уладить всё и со звёздами фракции, и с доступом к Диким Землям, всё же десять лет — это очень приличный срок. Мне его хватило, чтобы подняться с того, кто даже не прикоснулся к Возвышению, до идущего, способного убить Повелителя Стихии первых испытаний. Надеюсь, за следующие десять лет сумею не меньше.
И вот вопрос, как пройдёт своё первое Небесное Испытание Амма? Человек, который ради выживания брата, ради призрачной надежды встретиться с ним стала наёмным убийцей, для которой убить так же легко, как для кого-то выпить вина?
Мне даже не хочется самому себе напоминать про сектантов, потому что их путь меня не интересует — ни Сломанный Клинок, ни возрождённый Небесный Меч не будет использовать уловок в Небесном Испытании. Амме, как и мне, придётся пережить всю мощь Небесных Молний.
Возможно, я так много думаю о других, потому что начал сомневаться в себе?
Тряхнув головой, я выбросил эти мысли. Старый, добрый приём, который редко меня подводил. Строго сказал сам себе: «Леград, эта вершина хоть и кажется близкой, но на деле до неё — не дотянуться, слишком уж много препятствий на пути. Задания Стража, дела получившей повышение фракции, разговор с Норой, чтение наставлений с аукциона, разговор с Изардом, а уж потом Небесное Испытание».
Очередную небесную траву, которую я почувствовал в этот миг, я не стал беспокоить — пусть растёт. Ностальгию по временам ватажничества и добычи ради пропитания я уже утолил за эти дни. Пусть остаётся следующему добытчику, которого отчаяние загонит в эти безденежные края.
Дим замедлил шаг, уловив намёк, я тут же нагнал его.
— Обрати внимание на линию горизонта, — Дим даже повёл пальцем, подсказывая откуда и до куда глядеть.
Мне понадобился вдох.
— Мерцание барьера.
— Верно. Приближаемся к тому месту.
Я кивнул.
Местность здесь шла неприятная: рваная, неоднородная, с перемежающимися зонами разной строгости запретов. Двести шагов нельзя только летать, затем раз — и зона запрета движения духовной силы. Сделаешь по ней всего десять шагов — закончилась. Диму и прочим приходилось проверять едва ли не каждый шаг и то и дело возиться с ловушками. Будь иначе, мы бы добрались с помощью техник передвижения, а так — на то, чтобы преодолеть предпоследний участок пути у нас ушло два дня.
Но я не жаловался, а внимательно перенимал недостающий мне опыт, которым все со мной щедро делились. Ну и не только я. Самум, который буквально выгрыз себе место в нашем отряде, сыпал вопросами за троих и уже сам справлялся с простыми ловушками.
Как я и предполагал, вдоль границы мерцающего барьера, из-за которого выплёскивалась энергия стихии, местность оказалась богаче всего на травы.
И на ватажников.
Мы нарочно сделали небольшой крюк, чтобы между нами и ними оказалась целая тысяча шагов, но они всё равно замерли и настороженно за нами следили. Ну или с любопытством.
На молчаливый вопрос Дима я покачал головой. Я бы не позволил даже Амме.
С любопытством вгляделся в мерно мерцающий барьер. Самум тут же жадно спросил:
— Почему он такой необычный?
— Точного ответа нет, — ответил Дим. — Возможно, повреждены основы барьера, возможно, здесь был тайный проход, который спустя столько лет начал выдавать себя, возможно, его проломил какой-то мастер Массивов, и мы теперь можем пользоваться последствиями. Как только уловите ритм, то можете переходить.
Спустя вдох Дим показал пример: поправил мешок, шагнул к мерцающему барьеру, помедлил совсем немного, почти неощутимо — и вдруг шагнул вперёд, в миг мерцания преодолев, казалось бы, непреодолимую преграду барьера Поля Битвы.
Я прищурился. Ритм? Почему-то за столько времени я, уже хорошо играющий на цине, даже не подумал, что барьер мерцает в повторяющемся ритме, но теперь, зная, куда глядеть…
Спустя восемь вдохов я повторил шаг Дима.
Хуже всего получилось у Самума и, как ни странно, Лейдора. Они трижды неверно выбирали момент и словно вшагивали в стену. Непреодолимую. Со всеми последствиями.
Улыбаясь, я сообщил:
— Лечить не буду.
Самум потянулся было к носу, но сдержал руку и буркнул:
— Такую малость и не надо.
— Как себя ощущаешь? — поинтересовался я, беспокоясь совсем не о носе Самума.
Он повёл плечами и признал: