Я зарычал:
— Бейтесь! Сопротивляйтесь! Верните себе то, что принадлежало вам!
— Нет никакого…
Безумный дух не договорил: в этот миг у него появилась третья, призрачная рука и вцепилась ему же в горло.
Новую молнию, обрушившуюся на нас, я встретил, хохоча.
— Госпожа, что случилось? С вами всё в порядке?
Служанка и сама осознавала, как глупо звучал её вопрос. Но госпожа… Служанка, раскинув восприятие в поисках незримых врагов, потянулась к госпоже…
Лейла шевельнулась, впервые за всё утро, впервые вдохнула полной грудью и ответила:
— Всё в порядке. Теперь в порядке.
Опустила глаза вниз, покачала головой, оценив, во что превратился в её руках веер, отшвырнула его обломки в сторону и неожиданно даже для самой себя сказала вслух:
— Это очень, очень трудно — видеть всё и верить. Убеждать других в том, что у него нет преград, во много раз легче. Когда придёт время, я извинюсь за свою слабость.
Отвернувшись от окна, куда невидящим взглядом смотрела половину дня, Лейла с улыбкой оглядела служанку. Та вздрогнула, сделала шаг назад и спросила:
— Госпожа?
— Ничего, — махнула рукой Лейла. — Я иду в сад. Нужно проветрить голову. Теперь исход ясен. Ты можешь идти.
— Да, госпожа, — служанка сделала ещё шаг назад, невольно пряча взгляд и сглатывая.
Тяжело служить той, кто видит тебя насквозь. Но идти и правда нужно. О таких вещах, как погрузившаяся в видения говорящая, о её беспокойстве и о какой-то грядущей встрече глава должен узнавать сразу. И неважно даже, что говорящая произнесла эти слова нарочно. Верный слуга знает свои обязанности и не отступит от них.
Лейла же, шагая по саду, рассеянным взглядом скользила по цветам и яркой зелени, размышляя о будущем. О том самом будущем, которое окончательно определит, будут ли Мады на одной стороне с братом или нет. Раньше это зависело от многих причин, людей и Зверей. Но сейчас это зависит только от брата. Только это становится главным в ближай…
Впрочем…
За последнюю неделю она уже столько раз поддалась слабости, что может ли и дальше называть себя любящей сестрой, если сейчас вновь допустит ту же ошибку?
У него нет пределов. Он справится с тем, что с ним случилось. Он справится с тем, кого поглотит сегодня. Она верит.
Виликор устало откинулась в кресле и прислонилась затылком к стене, наслаждаясь идущим от неё холодом.
За последние недели так многое изменилось…
Она окинула восприятием Исток, думая совсем не о нём.
Когда-то она, послушная дочь, много лет подряд прикладывавшая все силы для того, чтобы осуществить мечту отца и вернуть семье Тразадо её положение, пусть не всё, пусть не до конца, но хотя бы подняться из Первого пояса…
Когда-то она, послушная дочь, уставшая отдавать всю себя ради тех, кто не видел в ней человека, отказалась стать женой одного из Ливат.
Совсем недавно она согласилась стать женой Леграда. Ненастоящей, но разве это что-то меняло в сути?
Виликор покачала головой.
На одно предложение стать женой она ответила отказом и резнёй, которая уничтожала остатки семьи Тразадо.
На другое она ответила согласием и стараниями на посту заместителя главы города и целой фракции.
Года меняют лица, вода не течёт назад.
Никогда нельзя сравнивать те вещи, которые похожи лишь внешне.
С этой мыслью Виликор отстранилась от восприятия и опустила взгляд на пальцы, в которых крутила странное, испачканное колечко из ткани.
Никогда.
Торговец прикрыл за собой створку ворот поместья и, несмотря на усталость, нахмурился.
Опять этот бездельник где-то шляется, даже хозяина впустить…
Мысли замерли, а сам торговец ощутил, как во рту мгновенно пересохло. Да, он занимался Возвышением лишь постольку-поскольку, и многие идущие презрительно называли таких, как он, дутыми Предводителями, но…
Не ощутить, что в десяти шагах от него, в его дворе, в его беседке по-хозяйски расположился десяток незваных гостей⁈ Торговец ощутил, как руки отяжелели, опускаясь, а в животе возник холодный комок.
— Доброго дня, уважаемый, — с улыбкой встал один из незнакомцев. — Сломанный Клинок послал меня узнать, почему задерживается поставка, уважаемый.
— Да-да, — кивнул торговец, делая шажок назад. — Помню-помню…
Второй шажок закончился, не успев толком и начаться. Просто потому, что в спину упёрлось что-то острое и холодное. Мыслеречь, которой хотел заорать торговец, так и осталась внутри, запертая браслетами, которые откуда-то обнаружились на запястьях.
— И что же помнит уважаемый?
Тартакал с удовольствием оглядел стоящих перед ним идущих и рявкнул:
— Ну! Чего носы повесили? Ну не прошли испытания — и что?
— Ближе к делу, старший, — огрызнулись на него.
— А ты не перебивай, придержи гордость, — осадил его Тартакал. — Дело же моё простое. Повторно прийти на испытание Сломанного Клинка можно только через полгода, и я предлагаю вам провести их в моём союзе.
— И это всё дело? А разговоров-то было.
Тартакал пожал плечами:
— Нет, если тебе не интересны уроки от полноценных учеников Сломанного Клинка и тренировки на площадках их Школы, то ты можешь уходить, — увидев, как переменился в лице наглец, Тартакал хохотнул. — То-то же. Что же, слушайте условия моего союза.
Керос Тройло с облегчением вздохнул и сделал шаг вперёд.
— Старший Холгар! — окликнул он того, кого столько ждал.
Тот остановился, обернулся и дождался, когда Тройло приблизится и склонится в приветствии.
— Что тебе, Тройло?
— Старший, — перешёл на мыслеречь Тройло. — Много месяцев назад у меня было происшествие в землях Пятого пояса.
— Пока звучит скучно. Ты не справился?
— Справился, старший. Но в том деле был замешан один из распущенного Ордена, и я ему немного помог.
— В очередной раз нарушил правила?
— Нет, старший, что вы. Даже реол Брамут сказал, что это моё и только моё дело.
— Ближе к делу, Тройло. Ты тратишь моё время.
— Старший, всем в Империи известно, что в деле с выходцами из распущенного Ордена вы тоже, скажем так, выступили на стороне…
— Достаточно, — оборвал его Холгар. — Нет, я не изменил стороны и по-прежнему считаю, что наши братья наказаны за дело. И по-прежнему считаю то, что они не могут стать даже керосами, лучшим доказательством их никчёмности. Тебе же скажу так. Всего один раз, и лучше тебе услышать меня.
— Старший, — склонил голову Тройло.
— Забудь обо всех своих планах насчёт бывших орденцев. Даже не суйся в дела Сломанного Клинка и Кунг. Для тебя и всех тех, кто общается с наказанными, влезть в мои дела станет смертельной ошибкой. Ты меня понял?
— Это приказ, старший? — спросил, пряча взгляд, Тройло.
— Это приказ, — ответил Холгар, отворачиваясь и спеша к порталу.
И только когда он скрылся в портале, Тройло широко и довольно улыбнулся. Отлично. Холгар, конечно, не реол, но во многом его влияние даже выше этого ранга, а у него теперь, наконец-то, появилась причина молчать о своих догадках насчёт одного победителя старого турнира и его ученика. Да и Холгар может говорить что угодно, но то, сколько он сил прикладывает, чтобы защитить Сломанный Клинок, говорит само за себя.
Спасибо, читатель, что был вместе со мной, следя за жизнью героя. Надеюсь, этот том тебе понравился.