Яйца я решила пока не трогать, пригодятся в обед. Что-то мне подсказывало, что сегодня мы в путь не двинемся. Во-первых раненым необходимо отлежаться. Опять-же похоронить убитых, и решить вопрос с пленниками. Ох ты-ж. А ведь их тоже нужно кормить!
Амадо отлично справился с тестом, и я оставила его, то есть тесто, отдыхать. Прошла по кухне, чан почти до краев наполнили салатом. Сейчас предстояло все солить. Помня, из прочитанных книг, что соль ценилась на вес золота, предложила кому-нибудь немного присолить салат. Совсем чуть-чуть, для вкуса.
– Так может по нормальному посолить? Этого добра у нас много. – Ко мне обратилась женщина, которую ранее отправляла за крупой. Я непонимающе уставилась на нее. Что значит много? Или не свое-не жалко?
Все оказалось совсем не так. В Дрослиле научились добывать соль из моря. Да грязная и с горчинкой, зато почти бесплатно. Томас то мне про соль не рассказал, вот я и не знала. А раз соль не экономим, тогда да, давайте солить по вкусу.
К этому моменту на костре раскалили для меня пустой чан и я принялась жарить лепешки. При этом изрядно торопилась. Подходило время добавлять в супы окорок, а для голодных нас это настоящее испытание. Поэтому я придумала “заморить червячка” лепешками, а потом закончить последние приготовления. Мой план удался. Я подручными средствами, а именно толстой палкой, раскатывала тонкие пластинки из теста и одним движением лепила их к стенкам чана. Да, обжигалась и шипела, но терпела и работала.
Под видом снять пробу, я раздала по лепешке каждому, а когда их проглотили, отправила Амадо отрезать окорок и мелко-мелко его нарезать. Главное не наличие мяса в супе, а аромат такового. Поэтому окорок будем экономить.
Его сестра в течение всего времени кидала на меня злобные взгляды. Правда издалека и в открытую не нападала. Лепешку для неё я передала с Амадо, потому что она демонстративно держалась на расстоянии. Когда я подходила к кострам, она уходила к воде. И возвращалась только после моего ухода. Глупость какая!
Но мне было не до нее. Руки начинали ныть от раскатывания лепёшек, и мне на выручку пришел Луис.
– Иди ка ты жарить, а тестом я сам займусь. – В ответ я улыбнулась самой благодарной улыбкой.
Готовка подходила к концу, и запах еды привлекал все больше изголодавшихся людей. Они ничего не требовали, просто в какой то момент, я обнаружила оживление возле кухни. Значит пора!
– Девочки! Надо найти тарелки и ложки и начинаем кормить людей! – Столов у нас, понятное дело не было, но земли то рядом вон сколько. Хоть садись, хоть ложись. Да, надо не забыть отнести раненым суп.
Мои помощницы заулыбались и рассредоточились по телегам в поисках посуды. Вот она - трудотерапия в действии! Голодные, измотанные, только что освободившиеся из плена, а уже улыбаются.
А дальше одна из них громко заголосила, приглашая всех за едой. Благо к тому времени у меня уже была готова приличная гора лепёшек. Но мы с Луисом ни на минуту не останавливались. Мои руки покраснели и опухли от ожогов, ничего, вот пожарю всё лепешки, и на час опущу руки в прохладную воду. А может удастся искупаться?
Обойду озеро с другой стороны, скину одежду и прямо с головой, да задержав дыхание… Партия лепёшек не разделяла моего восторга, и сверх меры поджарилась. А ничего, сама съем и пленникам раздам.
ГЛАВА 11
Первыми на зов подошли бывшие пленники. В изорванной одежде, грязный и с голодным взглядом. Они создавали суету, обступили телегу, возле которой давали еду, плотным кольцом и заглядывали друг другу через плечо. Таким образом тем, кто уже получил тарелку с супом и лепешку, было сложно пробраться на выход. Так не пойдёт. Я подозвала к себе Карлу, потому что оторваться от жарки не было возможности, и поручила организовать людей в очередь.
– Амадо! Подойди пожалуйста. – Помощник только что отнес тарелку супа с лепешкой сестре и намеревался сам поесть. Но у меня были другие планы на него. И я попросила отнести суп раненым. Он оглянулся на сестру и кивнул в ответ. Я проследила за его взглядом и получила обжигающий ненависти ответный. Может Анита поест и подобреет? А вообще, не очень то ее отношение меня волнует. Сколько мы здесь пробудем? День-два? А потом разъедемся и возможно больше никогда не встретимся.
Тем временем Амадо повесил на толстую палку котел, и вдвоем с Раулем, третьим поваром имперцев, они осторожно двинулись в сторону лазарета. Следом за ними две женщины унесли тарелки, ложки и лепешки.
А очередь на раздачу все увеличивалась. Я вновь позвала Карлу и поручила поставить с другой стороны котёл с кашей и салатом. Ложек было совсем немного, поэтому предложила их оставить для супа, а люди пусть едят лепешками. Было бы что, а приборы найдутся.
– Анна! Что с твоими руками? – Отец Серхио незаметно подошёл из-за спины и с тревогой уставился на меня.
В ответ пожала плечами. Что тут скажешь? Неумная конечно, но приспособлений у меня не было.
– Отец Серхио! Мне нужно с Вами поговорить. – В ответ храмовник кивнул и придвинулся поближе.
Не отрываясь от жарки, я пересказала свой разговор с пленным Матео. А затем попросила его самого поговорить с парнем. И помочь, если возможно, того освободить. От меня не убудет, и язык не отвалится, и вообще не гордая, наверное, но если есть возможность помочь, я непременно откликнусь. А сейчас и вовсе, вопрос жизни и смерти. Храмовник слушал мой рассказ не перебивая. По окончании тяжело вздохнул, но пообещал выполнить мою просьбу.
– Огромное спасибо Вам!
– Софи! – Различив хрупкую фигурку подростка у телеги, где готовили еду, позвала ее. Она подошла и с одного взгляда было понятно, что трудотерапия пошла на пользу. Да, она по прежнему не разговаривала, но в движения не было заторможенности, в глазах светились искры и в общем подросток излучала радость.
Я перевела взгляд с нее на храмовника, хм, потом обратно. Однозначно, они похожи словно родственники. Интересно-интересно! И опекает её храмовник как свою кровинушку. Впрочем мое ли это дело? У самой впереди полная неизвестность с отрицательным знаком. Я тяжело вздохнула. Как там себя настраивала? Главное сбежать из плена, а потом буду разбираться? Значит надо придерживаться первоначального плана!
– Софи! Покорми отца Серхио, не стоять же ему в очереди? – Подросток, сколько же ей? Лет тринадцать? Кивнула и позвала жестом храмовника за собой. А я вернулась к своему занятию. Вернее продолжила. Однозначно, надо что-то менять. Напечь лепешек на такое количество народа, я смогу только один раз. Но хлеб то нам нужен! Надо придумать, и причём срочно. А впрочем, позже посоветуюсь с поварами имперцев, должны же они уметь выпекать хлеб в полевых условиях?
Еще почти час я возилась с лепешками, успокаивая себя только приближающимся купанием. Мне даже есть расхотелось, лишь бы окунуться в освежающую воду. И наконец-то пришло время исполнения мечты!
Подговорив Карлу и Софи пойти со мной, поделилась своим планом и мы пошли вдоль воды искать подходящее место. Как назло вблизи не было видно никаких кустиков. Достаточно редкий лес, деревья мне совершенно не известные. Лиственные, но кора и сами листья? Это не берёзы и не осины. Позже, об этом я узнаю у Томаса позже. Так вот, редкий лес заканчивался полосой травы, метров пяти-семи шириной, которая переходила в песчаный берег а за ним начиналась вода. Правда берег был с небольшим уклоном, но на мой взгляд, прекрасно просматривался из леса.
Мы прошли метров триста или чуть больше, шум лагеря стих и мне стало не по себе. Идея с купанием казалась неуместной. Мы в неизвестном месте, совсем недавно имперцы разгромили врагов. А всех ли поймали? А могли орденцы сбежать, спасая свои жизни? И я подвергаются опасности подростка и женщину. Зачем?
Как будто услышав мои мысли из леса показался мужчина в рубахе и кольчуге. А потом время как будто замедлилось.
– Разворачиваемся и бежим! – Крикнула своим дамам. Сама тоже развернулась, сделала несколько шагов и… а почему дальше не бегу? Видела впереди стремительно удаляющиеся спины. Саму же меня неведомая сила влекла назад. Руки будто прилипли к телу. Опустила взгляд и увидела, что связана веревкой. Когда? Как? Я сопротивлялась всем телом, брыкалась и кидалась из стороны в сторону. Но тот, что тащил меня, был значительно сильнее.
Вот ведь дура! Ругала я себя последними словами. Не успела надышаться воздухом свободы, и снова плен. От отчаяния я упала на землю. Им надо? Вот пусть и тащат меня. Ногами не пойду. А ещё я хотела максимально потянуть время. Мои девочки уже скрылись в лесу и сейчас приведут солдат мне на помощь. Скорей бы!
Почему-то я не кричала о помощи. Просто лежала и ощущала рывки, которыми меня подтягивали в лес. А вот тот, кто тянул ругался и рычал. Каждый рывок приносил боль и треск рвущейся ткани. Когда под телом я ощутила траву, то вцепилась в нее руками, да так, что при следующем рывке удержалась на месте.
– Тварь! Я убью тебя! – Совсем рядом услышала злобный рык. А в ответ только покрепче вцепилась в траву. Сколько это продолжалось? Вечность! А потом натяжение разом пропало. Что случилось? Хотелось повернуть голову и посмотреть, но было неудобно, да и отвлекаться от спасительной травы нельзя.
– Жить надоело? – Надо мной стоял руки-в-боки командир имперцев. Тот что коренастый и с бельмом на глазу. И в его взгляде читалось желание избавить меня от страданий - то есть прибить.
Оправдываться было глупо, меня захлестнула волна стыда и жалости себя. И я позорно разрыдалась. Все еще лежа на земле, притянула к себе колени и рыдала. Кто-то разрезал веревку, сковывающую меня. Затем подхватил и поставил на ноги.
Размазывая по грязному лицу слезы и сопли, вытерлась рукавом рубашки. Возле меня стоял мужчина в форме имперцев и смотрел ровно также, как их командир давече. Потом сплюнул на землю и развернувшись зашагал в сторону лагеря. Я уныло повесив голову, поплелась за ним. Вот что я за человек такой? На ровном месте почти угодила в плен. Стыдно…