– И – что?
– И мне показалось, что это была правда. Та женщина действительно беспокоилась… Я поэтому ей и помог!
– А вовсе не ради денег, – усмехнулся Форсов.
– Да, я взял деньги, не скрою! Но я видел, что она не вредит ему, она его любит… Я счел, что у нее есть причины так поступить!
Причины наверняка были, да и любовь была. Не потому, что так подумал продажный врач, а потому, что эта любовь сохранилась на всех материалах, запечатлевших Алису и Германа вместе. Односторонняя любовь – но сейчас этого достаточно, ведь именно любящая сторона стала инициатором мошенничества.
И что получается тогда? Герман убил ее за то, что она его обманула?
Нет, не сходится.
Даже при том, что он ее не любил, он не стал бы ее убивать. Он не пылкий Отелло, которого предала истинная возлюбленная. Он – мошенник, который чуть ли не всю жизнь использовал людей, в его картине мира это нормальное явление. Узнав, что он на самом деле не умирает и даже не болен, он испытал бы в первую очередь радость. Он богат, у него впереди много долгих счастливых лет! Какой смысл убивать человека, отвечающего за его доход? Особенно при том, что это принесет проблемы не только с финансами, но и с настроением адептов.
И все-таки Герман это сделал, да еще и продуманно, подготовившись. А потом он начал рисковать куда больше, чем раньше. Он привлекает во внутреннюю секту непроверенных адепток. Он похитил маленькую девочку. И даже то, что он спровоцировал профайлеров, втянув в историю именно Таису, – риск! Да, из Таисы получилась убедительная подозреваемая для не самых умных последователей секты. Но Герман не мог не знать, что профайлеры при таком раскладе обратят на него внимание, хотя раньше даже не подозревали о его существовании.
Он принимал риск, потому что ему плевать… Он убежден, что попросту не доживет до разоблачения и наказания.
– Он не знает, что здоров… – по-русски произнес Форсов.
– Что? – нахмурился Клаус.
Но переводить Николай не стал, немец больше не имел значения. Все сводилось к тому, что происходило сейчас в России.
Герман действует с отчаянием смертельно больного человека. Судя по документам, которые показал онколог, лидер секты убежден, что жить ему осталось меньше года. А если так, то он готовится к тому, чем заканчивались все авторитарные секты…
Он готовится вписать свое имя в историю. И он, вероятнее всего, сделает это кровью.
Такого Таиса точно не ожидала… Да и с чего ей ожидать? Она знала, что Оля похищена, беспокоилась за девочку, но была уверена, что расследования не предвидится. Ясно ведь, кто ее забрал! И это же объясняет, почему Денис молчит о похищении дочери не первый день.
А теперь вот ему приказали заговорить.
– Так, подождите! – опомнилась Таиса. – При чем тут я?!
– Мы обсудим это в участке, пройдемте.
– Для начала представьтесь нормально, и я хочу увидеть документы всех!
Судя по их мрачным лицам, представляться и уж тем более отчитываться перед ней им не хотелось, а хотелось просто затолкать в машину и уже там показать ее истинное место. Возможно, они бы и занялись этим, если бы за спиной Таисы не вырос Матвей – выглядевший куда более внушительным, чем она.
Он тоже отреагировал не сразу, значит, и он не рассчитывал, что секта переключится на такой вариант давления. Но теперь он был рядом, он в буквальном смысле прикрывал ей спину – хотя в буквальном это как раз не требовалось, и все равно Таисе становилось легче. Хотелось вообще сделать шаг назад, прижаться к нему, однако такое бы не понял никто, и пришлось сдержаться.
– Что здесь происходит? – невозмутимо поинтересовался Матвей.
Прежде, чем предполагаемые полицейские могли ответить, Таиса пояснила:
– Господа предполагают, что я спрятала в кармане маленькую девочку.
– Отец девочки утверждает, что вы могли увезти ее, она вам доверяла, – мужчина вроде как обращался к Таисе, но смотрел только на Матвея. Рука его спутника скрылась под курткой, и ничего хорошего это не сулило.
Матвей тоже все заметил, он предупредил:
– Нам необходимо связаться с адвокатом.
– Из участка свяжетесь!
– Боюсь, на это у нас нет времени. Но если вы пришлете Таисе повестку, она непременно явится на беседу. Или у вас есть основания для задержания? Кроме слов человека, способного затаить обиду на бывшую жену.
– Вы что, серьезно полагаете, что тут с вами спорить будут? Слушайте, хотите ехать следом – пожалуйста, на своей машине, а Скворцову мы забираем на своей!
Серьезно Таиса полагала как раз кое-что другое, куда менее приятное. Задержания так не проводят, а значит, и о стандартном предъявлений обвинений речи не идет. Тут два варианта: либо это вообще не полицейские, а вместо удостоверения они показали чье-то творчество, либо полицейские, но сейчас они далеко не при исполнении служебных обязанностей.
Им бы отступить теперь, и они должны были – но почему-то не отступали. Значит, на кону достаточная сумма, чтобы рискнуть… Вот только чем? Как далеко они готовы зайти?
Выяснять это так, как хотелось неизвестным, Таиса не собиралась. Пока что первый шаг делали только они, но она готовилась это исправить.
За то время, что она работала и даже жила с Матвеем, она изучила хотя бы часть оружия, которое он таскает с собой. Обычно запас был небольшим, но теперь обстоятельства изменились, на Таису давно шла охота. Поэтому она прекрасно знала: на ее спутнике сейчас легкая куртка вовсе не потому, что ему холодно, пистолет есть не только у этих квази-полицейских. Но устраивать перестрелку возле жилого дома – последнее дело! Так что Таису интересовал не пистолет, она прильнула к своему спутнику в демонстративном приступе страха – и наконец-то поддаваясь порыву, и чтобы получить возможность незаметно достать из его кармана нож.
Этот был складной, не для метания, но ей такой даже больше подходил – лезвие меньше. Таиса все еще сомневалась в собственном плане, ей не хотелось на него решаться, а другой она придумать не могла. Ей только и оставалось, что проделать все быстро, до того, как она успеет передумать.
Она выхватила из кармана Матвея нож, раскрыла лезвие и полоснула по собственной руке. Боль она толком не почувствовала, не до того было. Вернув нож обратно, Таиса прижала руку к животу, покрывая белую майку алыми пятнами. После этого она отступила от всех мужчин, оказавшихся рядом с ней, и закричала:
– Помогите! Кто-нибудь, вызовите полицию! Этот человек ударил меня ножом, пожалуйста, помогите!
От такого поворота ошалели все, незнакомцы не спешили возмущаться, Матвей замер на месте. Таиса понятия не имела, распознал он ее трюк или нет, пугать его ей не хотелось, но ничего объяснить она пока не могла, ей требовалось продолжать шоу:
– Люди! Спасите, кто-нибудь! Умоляю!
Результат был именно такой, на который она надеялась – и который несложно было предугадать. Нет, никто не бросился Таисе на помощь, это бы ее как раз поразило. Но в ее сторону теперь было направлено не меньше дюжины камер смартфонов. Кто-то звонил – в полицию или «скорую», не важно, те люди хоть как-то пытались повлиять на ситуацию. Однако большинство случайных свидетелей тут же переключились на съемку. Вряд ли они даже задумывались, зачем им такие ролики и фото, что они будут делать с этим добром дальше. Это уже сомнительный инстинкт новейшего времени: снять и выложить в интернет, авось слава с деньгами сами на голову рухнут!
К счастью, сейчас Таисе внимание требовалось куда больше, чем помощь. Она устроила «полицейским» проверку, которую они не прошли. Если бы вдруг это каким-то сомнительным чудом оказались настоящие следователи, они бы все равно поволокли Таису к машине – только уже раздраженно и с затейливым матом. Но они прекрасно понимали, что у них нет никакого права творить такое. Поэтому они, прикрывая лица, бросились прочь, даже не оборачиваясь на согнувшуюся от боли девушку.
Именно поэтому они не увидели, как девушка перестала сгибаться, вопить и страдальчески морщиться. Сначала Таиса демонстративно поклонилась снимавшим, потом посмотрела на собственную майку.
– Хрен отстирается теперь, да? – вздохнула она.
А Матвей, похоже, действительно поддался шоку… Надо же, она от него такого не ожидала! Он опомнился только теперь, когда она перестала кричать, сделал шаг к Таисе, бесцеремонно задрал ее майку так, чтобы убедиться: живот вымазан кровью, но невредим.
– Ты ведь понимаешь, что нас все еще снимают? – возмутилась Таиса.
– Перестали, когда ты кланяться начала.
– Ты все равно абьюзер!
– А ты ненормальная.
– Ты реально думал, что я харакири сделаю? – изумилась Таиса. – Да ну, я бы не успела, особенно из такого положения! Просто руку чуть почикала!
Она продемонстрировала ему порез на руке, который только теперь начал болеть. Но Матвей не умилился ее актерскими способностями, он перехватил свою спутницу за запястье и потащил обратно к машине. Отчитывать Таису он не пытался, просто усадил на переднее сидение возле открытой дверцы, достал аптечку и приступил к обработке раны, не глядя пока на девушку. И это, пожалуй, многое значило, но Таиса боялась сделать неверные выводы, она застыла перед ним, присмиревшая, и подбирала правильные слова для вопроса…
Но задать этот вопрос она так и не успела, потому что в кармане Матвея зазвонил телефон… Ну как – зазвонил: завизжал высоким детским голоском:
– Мама, мамочка, этот педофил тянет меня в подворотню!
– Дебил, – процедил сквозь сжатые зубы Матвей, поспешно отключая звук, пока они новых доморощенных операторов не приманили.
Таиса наклонила голову, скрывая улыбку за упавшими на лицо прядями волос. Понятно с ними все… Гарик баловался с настройками любого чужого смартфона, до которого успевал дотянуться. Матвей пытался это пресечь – и до настоящего момента наверняка думал, что преуспел. Ну и зря, за Гариком десять раз проверять надо!
Судя по лицу Матвея, ничего хорошего младшего ученика Форсова сейчас не ожидало. В другое время шуточки Гарика просто игнорировались, но сейчас он попал в очень неудачный момент. Так что Таиса готовилась прослушать воспитательную лекцию, однако так ее и не дождалась. Не потому, что Матвей оценил новый рингтон, ему стало не до того: при посторонних он мог скрыть свои эмоции безупречно, при Таисе не считал нужным.