[411], и на какое-то время хватит. Зачем терпеть такие лишения?!» [93]
Сян-жу [с ней и] со всем, что у него было, приехал в Линьцюн. Продав свой экипаж и верховых лошадей, [он] купил винную лавку и поставил Вэнь-цзюнь [у жаровни] подогревать вино. Сам Сян-жу, надев короткие рабочие штаны, вместе с подёнщиками чистил [всевозможную] утварь на рынке.
Когда об этом узнал Чжо Ван-сунь, то от стыда не смел выйти за ворота [своего дома]. Брат [Вэнь-цзюнь] и старейшины [города] вновь стали увещевать Ван-суня: «У вас один сын и две дочери, чего-чего, а богатств вам хватает. Вэнь-цзюнь уже потеряла честь с Сыма Чжан-цином. Чжан-цин устал от скитаний[412], [и] хотя [он] беден, но талантлив, его надо поддержать или хотя бы отнестись [к нему] со снисхождением. К тому же [он был] гостем лина. Чего же вы так стыдитесь?» Чжо Ван-суню ничего не оставалось, как выделить Вэнь-цзюнь сто слуг, крупную сумму денег и отдать ей наряды и украшения, которые она носила, будучи замужем. Тогда Вэнь-цзюнь вместе с Сян-жу вернулись в Чэнду, купили дом, землю и стали жить в достатке.
Прошло немало времени. Шусец Ян Дэ-и состоял при государе[413] в качестве смотрителя [охотничьих] собак. [Однажды] государь прочитал «Оду о Цзы-сюе», восхитился ею и сказал: «Как жаль, что я не жил с этим человеком в одно время!» [Ян] Дэ-и заметил: «Земляк [вашего] раба, Сыма Сян-жу, говорил, что он создал эту оду». Государь поразился и пригласил Сян-жу, чтобы побеседовать. [Явившись,] Сян-жу сказал: «Да, [это моя ода]. Однако [в ней я] всего лишь [описал] дела чжухоу, и [она] не стоит вашего внимания. Прошу разрешить создать оду об охоте Сына Неба. Когда ода будет готова, [я] поднесу её [вам]». Государь поддержал [его и] приказал шаншу снабдить [Сян-жу] кистями и планками для письма.
Сян-жу устами [героя по имени] Цзы-сюй, что значит «Некто», создал хвалу Чу. [Устами] выдуманного учителя У Ю осудил Ци. [Устами] У Ши-гуна, [чьё имя] значит «Никто»[414], восславил справедливость Сына Неба. Искусно используя этих трёх персонажей, он создал поэму, воспевающую заповедники и парки Сына Неба [и] чжухоу. Он завершил [своё] сочинение [рассуждениями] об умеренности и бережливости, [сделав поэму] предлогом для увещеваний [императора].
[Сыма Сян-жу] поднёс [поэму] Сыну Неба, и [тот] был очень доволен. Вот она[415].
[94]
Чу отправило Цзы-сюя послом в [княжество] Ци. Циский ван, узнав [об этом], поднял доблестных мужей, [живущих] в пределах [его государства], подготовил множество колесниц и всадников [и] вместе с послом выехал на охоту. [Когда] охота закончилась, Цзы-сюй явился, чтобы похвастаться, к учителю У Ю, там же находился и У Ши-гун. [Они] уселись, [и] учитель У Ю спросил: «Позабавила ли вас сегодняшняя охота?» Цзы-сюй сказал: «Позабавила». — «Велика ли добыча?» [Цзы-сюй] сказал: «Невелика». — «Что же в таком случае вас позабавило?» [Цзы-сюй] ответил: «А то, что циский ван захотел похвастаться передо мной, вашим слугой, множеством [своих] колесниц и всадников, [я же] в ответ [поведал] о случае на [болотах] Юньмэн». [У Ю] спросил: «Можно ли [и нам] послушать?» Цзы-сюй ответил: «Можно». [И начал свой рассказ:]
«Ван [приказал] запрячь тысячу боевых колесниц,
Выбрал [для свиты] десять тысяч верховых
Для охоты на морском берегу.
Рядами расставил солдат, заполнил [ими] болота.
Сетями и силками опутаны горы.
Ловят зайцев, гоняются за оленями,
Стреляют из лука оленей и ловят за ноги единорогов.
[Охотники] мчатся по солёным берегам[416],
Режут свежую дичь, [кровь] пачкает колеса [колесниц],
Попадают в цель, добычи много,
[Ван] выставляет её напоказ и похваляется.
Обернувшись, [он] обращается ко [мне, вашему] слуге, и спрашивает: "В Чу есть ли равнины и широкие болота, земли, [где можно было бы] предаваться охоте, изобилующей наслаждениями, подобными этим? Какова охота чуского вана в сравнении с моей?"
[Я, ваш] слуга, сойдя с колесницы, ответил: "[Я, ваш] раб, чуский простолюдин, к счастью, имел возможность [исполнять обязанности] ночного стража [правителя] в течение десяти с лишним лет, время от времени следовал [за ним в его] выездах, прогулках в заднем парке, наблюдал [за тем], что там было и чего там не было, однако не мог видеть всё, так каким же образом [моих познаний] может быть достаточно, чтобы говорить о том, что [есть] во внешних болотах?!"
Циский ван сказал: "Пусть так, но [всё же], почтенный, припомните, что вы видели и слышали, и расскажите [мне] об этом".
[Я, ваш] слуга, ответил: "Хорошо. [Я] слышал, что в Чу есть семь болот[417], и некогда [я] видел одно из них, [но] не видел прочих. То [болото], что видел [я, ваш] раб, — это лишь [самое] малое из малых [среди] них! [Его] называют Юньмэн, и [это] Юньмэн таково, что площадь его девять сотен квадратных ли, а посередине него есть гора[418]. [95]
И [на] горе [той]
[Тропинки] вьются кругами и возвращаются вспять, [взбегают] по склонам, [теряются] в густых [зарослях],
[Её отроги] возвышенны и величественны, высоки и обрывисты.
В беспорядке соседствуют острые скалы и расщелины,
Солнце и луну [они] заслоняют то больше, то меньше,
Соприкасаются и смешиваются, свиваются и путаются,
Вершины вонзаются в синие тучи,
[Склоны] сползают в воду, откосы обрушиваются,
Ручьи стремятся вниз, [чтобы] влиться в крупные реки.
А земли [там]
А камни [там]
А к востоку от того места
А к югу
На сухих возвышенностях там растут
Во влажных низинах там растут
А к западу оттуда
Бурлят ключи, [раскинулись] прозрачные озёра,
Бурные ручьи пробивают себе дорогу,
По берегам их цветёт лотос и водяной орех,
[Ручьи] прячутся в огромных камнях [и ласкают] белый песок.
В глубине [вод] там
А к северу оттуда