Но вернемся к пропаганде империи Марли. К сожалению, нам неизвестно, как проходило обучение марлийских детей, зато известно, что в гетто элдийцы должны были обучать своих детей истории мира по «правильным» учебникам. Так обучали маленького Гришу Йегера, и так же обучал он впоследствии и своего сына Зика. Сразу же вспоминается несчастное детство Зика, задавленного двусторонней промывкой мозгов от отца – с одной стороны и всего остального общества – с другой. В 114‐й главе «Единственное спасение» дед рассказывает Зику о «Трагедии в Лаго» одно, а родной отец на следующий день – совершенно другое. Официальная версия утверждает, что крупный город Лаго был уничтожен титанами за один день, что повлекло опустошение в Монте и бедствия в Валле. Но Гриша Йегер утверждает, что ничего этого вообще не было и последующие бедствия (как и само уничтожение Лаго) – не более чем удобные для марлийцев выдумки, позволяющие в очередной раз повесить чувство вины на элдийский народ за совершенные их предками преступления. Ирония состоит в том, что в своих познаниях Гриша Йегер, судя по всему, опирается на более древние тексты элдийских авторов, живших при господстве на земле элдийцев и их титанов, до ухода короля Карла Фрица на Парадиз (ибо откуда еще элдийцы в Марли могли взять альтернативную точку зрения?). Вот только тексты элдийцев прошлого также с великой долей вероятности являются пропагандой, во всем восславляющей предков и непосредственно прародительницу Имир. К примеру, в 86‐й главе «Тот день» Гриша читает восторженным собравшимся древний свиток: «Имир дала человеку богатство и процветание» и «с ее дарами люди смогли построить целую империю». Но буквально на следующей же странице один из товарищей по партии Гришу спрашивает: «Киса, я давно хотел Вас спросить, как переводчик переводчика. Вы… язык-то понимаете?» (ну или как-то так). На что Гриша категорически замечает: «Понимаю, но совсем немного». «Тогда как ты узнал, что там правда написана?» – резонно спрашивает товарищ. На что Гриша ему и отвечает: «Дык потому что я в Имир верую, от так-то!» М-да… в науку с таким подходом лучше не соваться.
Все это сильно напоминает антинаучные воззрения современных славянофилов, которые, к примеру, считают «Велесову книгу» подлинным артефактом древности, а не низкокачественной фальсификацией, созданной в XIX или начале XX века. Хотя сам текст, даже на взгляд непрофессионального человека, выглядит удивительно примитивным, есть там и яркие лингвистические ошибки, к примеру, территория русов в «Велесовой книге» чаще всего называется «Русколань», что очевидно списано с названия ираноязычного сармато-аланского племени, кочевавшего со II века до н. э. на скифской территории, – роксоланов. Оно упоминалось многими античными историками, в том числе Страбоном в его труде «География». Этимология этого термина вполне понятна. Филолог Абаев выдвинул предположение, что этноним «роксоланы» исходит от иранского roxs-alan, имеющего перевод как «светлые аланы», где roxs от древнеиранского rauxšna «светлый», а alan от aryana «арийский, ариец» [Абаев, 156]. Однако в «Велесовой книге» есть и другое слово, производное от данного термина, – «Грецколань» как название Греции, что, разумеется, ввиду вышеописанного предстает совершеннейшим бредом. Вообще всем интересующимся категорически рекомендую посмотреть по этому поводу лекцию академика Зализняка «О Велесовой книге» [Зализняк].
«Карикатура на Кромвеля», неизв. автор, 1652. Кромвель изображен со змеиным хвостом из золотых монет Содружества. Британский музей, Лондон
Пропаганда же самой империи Марли изрядно похожа на пропаганду Третьего рейха и касается в основном расовой идеологии, которую мы уже с вами рассматривали. Отдельно забавным мне представляется тот факт, что жители материка постоянно называют обитателей острова Парадиз демонами и очевидно представляют их не совсем людьми. Подобная ситуация сильно напоминает существовавший еще со Средних веков расхожий в Европе миф о том, что англичане (которые, кстати, тоже с острова) прячут в штанах хвосты!
«Парижане знали, что каждый англичанин под одеждой скрывает секретный хвост. Начиная с XII века, – пишет историк искусства Лилиан Рэндалл, – французская литература была переполнена упоминаниями об этом скрытом придатке, и эта история вскоре распространилась». Насмешка над «хвостами» естественным образом наводила на сравнения со скользкими угрями, ядовитыми змеями, грязными крысами и так далее. И, странным образом, сходство между французскими словами coue («хвост») и couve («высиживать»), похоже, породило еще один стереотип об англичанах, сидящих на яйцах. К примеру, «фламандские поэмы 1200‐х годов насмешливо рекомендуют, что, если у вас нет кур, вам следует позвать англичанина, чтобы он посидел над вашими гнездами», – пишет Рэндалл [Randall, 25–38].
Еще одно упоминание об этом оставил в своей книге, написанной в конце XIX века, Джордж Нильсон. Он утверждал, что шотландцы хвастались перед стычкой в 1332 году, что они «сделают веревки из хвостов англичан, чтобы связать их» [Neilson, 441–477]. По словам Нильсона, Святой Августин пытался проповедовать в Кенте и был жестоко осмеян местными жителями. Они прикрепили хвосты скатов к его мантии, за что в ответ были прокляты и сами получили в назидание хвосты.
Другая же версия этой истории касается святого Фомы Беккета. Как записано Сабиной Баринг-Гулд в 1867 году, историк эпохи Возрождения Полидор Вергилий писал: «Когда они прибыли в Струд, деревню, расположенную на реке Медуэй, омывающей Рочестер, местные жители, желая оказать хоть какое-то оскорбление прелату, не постеснялись отрубить хвост лошади, на которой он ехал; но этим нечестивым и негостеприимным поступком они покрыли себя вечным позором; ибо так случилось, что после этого, по воле Божьей, все потомство, рожденное от людей, совершивших это дело, рождалось с хвостами, как у диких животных» [Baring-Gould]. Смешанные и преувеличенные со временем легенды о проклятии хвоста в конечном итоге охватили всех англичан. И по мере того как это происходило, элемент божественного возмездия исчезал, и хвостатость стала выступать скорее в качестве знака того, что англичане были ближе к зверям, чем к людям. Кроме того, хвостатость также указывала на их родство с дьяволом. Разумеется, подобные мифы распространялись по Европе на фоне довольно непростых отношений между Англией и континентальными державами вроде Франции и Священной Римской империи.
И этот миф настолько успешно прижился, что прожил несколько сотен лет. Во время англо-голландских войн этот стереотип оказался большим благом для пропагандистов, о чем пишет в своей работе Элизабет Стаффелл [Staffell, 169–186]. Хвост Оливера Кромвеля вилял на голландских гравюрах той эпохи, иногда скользящий и змеевидный, иногда пушистый и лисий.
В настоящее время кажется даже странным, что подобной расхожести миф, прочно сидевший в умах людей на протяжении как минимум четырех сотен лет, мог исчезнуть бесследно к нашему времени. И тем не менее, хоть в большей части мира о хвостатых англичанах давным-давно позабыли, есть еще уголки, где этот миф продолжает жить. Пока я искал материалы, наткнулся на пост 2020 года на форуме, в котором пользователь писал: «Моя ирландская бабушка всегда утверждала, что у англичан есть хвосты. Она была довольно настойчива в этом. Цель этой ветки не в том, чтобы спорить, правда ли это, а в том, чтобы выяснить, распространено ли это убеждение среди ирландцев. Она была из графства Голуэй, так что, возможно, это местное убеждение» [reddit]. Из чего можно заключить, что последствия качественной пропаганды остаются в умах людей на долгие-долгие годы!
Глава XIIФилософия «Атаки титанов»
«Атака титанов» сначала предстает перед нами как вполне себе типичный боевичок с большими страшными злодеями и мощными храбрыми героями (в лице разведкорпуса, конечно же). Но с каждым новым томом манга становится все глубже и глубже, а автор делится с нами через сюжет своими собственными размышлениями о жизни, вкладывая в уста героев полярные мнения и достаточно интересную риторику, которую мы и постараемся разобрать в этой главе.
Круговорот ненависти и мотивация Эрена Йегера
Вся история «Атаки титанов» прямо-таки вопит о цикличности, а если быть точнее – спиральности истории. Все повторяется. И что бы ты ни сделал, природа людей и событий одна. И случившееся когда-то в той или иной форме повторится вновь. Жизнь. Цивилизации. Войны. Смерти. Новая жизнь. Все это идет по кругу, но одной из главных тем произведения является бесконечный круговорот ненависти между людьми. Одни убивали других тысячами на протяжении долгих столетий, и теперь, когда жертвы сумели перехватить инициативу, они рвутся отомстить и убивают тысячами своих мучителей, отправляя на убой и моря голодом в гетто, избивая и казня за малейшие провинности. И Эрену Йегеру, как герою, обладавшему наибольшей силой, предстоит сразиться с этой проблематикой. Но как?
Проблема бесконечного цикла мести и ненависти довольно часто поднимается в различных произведениях. Разбор этого вопроса можно увидеть во многих других аниме и мангах, самым ярким и известным из которых, наверное, будет «Наруто», хотя там… ответом на вопрос, который всю дорогу задавали главному герою, – что, мол, ты будешь делать со всей этой ненавистью? – стал просто… удар по роже?.. Нет, серьезно, Наруто много, пафосно и пространно рассуждал, но по итогу просто избивал всех, кто был не согласен с ним в убеждении отказаться от ненависти… Так что да, наверное, это плохой пример. Любопытно, кстати, что в нулевой главе «Атаки титанов» (а именно в первой манге, нарисованной Исаямой на эту тему) была своего рода и Деревня, сокрытая в Листве! Ведь на том этапе развития идеи города людей были окружены не каменными стенами, а высокими деревьями, настолько густо посаженными, что титаны не могли меж ними протиснуться. Вот и получается, что деревни были… сокрыты в их листве.
Хорошим же примером произведения, где этот вопрос был качественно и глубоко разобран, на мой взгляд, является книга британского писателя японского происхождения Исигуро Кадзуо под названием «Погребенный великан». В этой фантастической книге действие происходит через несколько десятилетий после гибели мифического короля Артура. Согласно сюжету книги, он воевал с саксами, защищая бриттов, но не мог положить конец ненависти сыновей, помнящих об убийцах отцов, дедов и прадедов. Тогда было предложено решение забрать память у всех людей, населявших близлежащие земли: как у саксов, так и у бриттов. Это на время остановило войну, – но только на время! Автору через призму переживаний персонажей удается задать важные вопросы. Действительно ли можно забыть ненависть и стоит ли ее забывать? Что же лучше: помнить и плохое, и хорошее, или утратить все воспоминания, избавившись как от старой боли, так и от радостных моментов? Очень рекомендую к прочтению. Исаяма же через поступки Эрена рассуждает об ином решении проблемы ненависти: он рассматривает вариант перенаправления ненависти на одного козла отпущения, которого убивают, собственно, как и было с этими козлами в библейские времена. Вместе с ним из мира уходит и ненависть к элдийцам.
Выражение «козел отпущения» произошло в русском языке от описанного в Библии ритуала, при котором все грехи, беды и болезни ритуально перекладывались на козла, после чего его отпускали в пустыню, где он умирал, унося с собой все плохое. В то же время другой козел приносился в жертву Богу. Впервые эта концепция появляется в Книге Левит, в которой козел назначается для того, чтобы быть брошенным в пустыню и унести грехи общества. «…и возложит Аарон обе руки свои на голову живого козла, и исповедает над ним все беззакония сынов Израилевых, и все преступления их, и все грехи их, и возложит их на голову козла, и отошлет с нарочным человеком в пустыню, и понесет козел на себе все беззакония их в землю непроходимую, и пустит он козла в пустыню» [Лев. 16:21–22]. Практики, имеющие некоторое сходство с ритуалом козла отпущения, также встречались в Древней Греции и Эбле. В христианстве этот ритуал нашел свое отражение в жертве Христовой. Именно поэтому Христа называют Агнцем Божьим – то есть чистым существом, ритуально принесенным в жертву. При помощи своей жертвы на кресте Иисус уносит от людей тяжесть не только их личных грехов, но, самое главное, – первородного греха Адама и Евы, позволяя с этих пор людям попадать после смерти в рай. Именно поэтому авраамические религии, почитающие Христа, и превозносят его самопожертвование, говоря: «Иисус умер за наши грехи». Это вовсе не значит, что теперь можно вдоволь погрешить, раз все равно уплочено. Это значит, что Иисус в христианской традиции смыл главные грехи человечества и открыл заново дорогу в Рай.
При этом Исаяма не питает иллюзий относительно войны и показывает нам в последних фреймах, что человечество все равно продолжит воевать, несмотря ни на что. Этого никто не в силах изменить, ибо такова природа людей. Всем нужно место под солнцем, а потому люди всегда будут конфликтовать и воевать друг с другом.
И вот на арену выходит Эрен. Его мотивы предельно чисты. Он, как и многие другие герои аниме и манг, хочет всего-навсего защитить своих друзей. Эта мотивация проявляется в нем на протяжении всей истории. Он врывается в логово работорговцев с ножом, привязанным к метле, и убивает их, чтобы спасти Микасу. Он очертя голову бросается на хулиганов, что обижали Армина. Он неожиданно для самого себя второй раз в жизни превращается в титана, чтобы остановить пушечное ядро, пущенное в его друзей. Наконец, прежде чем оставить друзей и уплыть на континент, он, сидя в вагонетке, говорит, что сделает что угодно для их защиты. В 10‐й главе «Где левая рука?» именно к этим чувствам Эрена взывает его отец Гриша: «Если ты хочешь защитить Микасу и Армина, ты должен будешь овладеть этой силой». В 89‐й главе «Совет», прежде чем передать силу Атакующего титана, Филин отчасти повторяет – или, наоборот, впервые произносит – эту фразу: «Если ты хочешь защитить Микасу и Армина, выполни до конца свое предназначение». Когда же Гриша переспрашивает, кто эти люди, Филин задумчиво отвечает: «Кто знает. Из чьих же они воспоминаний?» Наиболее вероятно, что здесь в его голове всплыли воспоминания будущего Гриши Йегера, который говорил это своему сыну перед тем, как передать свою силу уже ему. Неслучайно он вспомнил именно эту фразу, ведь она как нельзя лучше подействовала на воспоминания Эрена, увидевшего эти воспоминания в будущем. Возможно, именно из-за единения сознаний Атакующих титанов в сознании Филина в этот момент всплыла именно эта фраза.
Из-за своего презрения к стенам, не дающим людям выйти и увидеть настоящий мир, из-за старой книжки Армина, где написано о море, все, о чем мечтает Эрен, – это свобода. Ее он хочет заполучить для себя и ее же хочет подарить своим близким. Но обрести свободу мешают титаны, разгуливающие снаружи. Поэтому когда они врываются в город и отнимают у людей их дома, Эрен видит в них главное зло этого мира и главное препятствие для человечества на пути к свободе. Именно поэтому он делает все возможное, чтобы уничтожить титанов, – и вот сюрприз, к концу произведения ему именно это и удается сделать. Ведь он дарит людям свободу жить без страха перед титанами. Все люди становятся равны и могут странствовать, не опасаясь никого, кроме себе подобных. Моря, океаны, пустыни, горы и даже огненные реки теперь доступны для них.
Однако как же Эрен решил достигнуть этого? На первый взгляд может показаться, что он решает стать великим общим врагом для человечества, чтобы объединить его. Но это маловероятно, ведь еще на этапе своего становления он понимал, что человеческую природу ничто не сможет изменить и конфликты никуда не денутся. Это доказывает его разговор на стене с командором Пиксисом в 12‐й главе «Икона», где он говорит: «Даже сейчас, когда сильнейший враг фактически загнал нас в угол, до единства и сплоченности нам еще, как до Луны». Поэтому Эрен принимает войну как таковую и сосредотачивается на ненависти, которую испытывает весь мир к потомкам Имир, и стремится искоренить ее. Но какой ценой…
В откровенном разговоре с Армином в конце произведения Эрен говорит, что пытался изменить будущее много раз, но никак не мог этого сделать. Воспоминания о будущем ничуть не менялись. А ведь у него была поразительная сила влияния на титанов сквозь время. Он смог не только заставить Гришу Йегера уничтожить семью Райссов, возбудив в нем старую ненависть в момент его слабости, но и развернул чистого титана Дину Фриц, чтобы та не съела Бертольда, чей путь не должен был тогда завершиться. Получается, благодаря силе Атакующего титана и титана Прародителя Эрен мог влиять на поведение чистых титанов на протяжении всей истории. Но даже с такой силой он не сумел изменить будущее. Почему же?
Впрочем, об этом мы еще поговорим подробнее чуть позже. Пока же стоит отметить, что сам Эрен в том же диалоге говорит, что он обычный человек, которому досталась невероятная сила. И действительно – деление людей на обычных и особенных также проходит красной нитью через всю мангу. К особенным людям Эрен относит Эрвина, Леви и Ханджи, а себя считает совсем обычным и говорит о том, что они бы точно придумали наилучшее решение, если были бы на его месте и обладали подобной силой.
При этом многие персонажи манги в разное время рассуждают о том, кто такие особенные люди и кто обычные. Четче всего, на мой взгляд, определения обоих типов людей формирует Кис Шадис в 71‐й главе «Наблюдатель». В этой главе недавно попавший за стену Гриша Йегер говорит ему о разведкорпусе: «Вряд ли я там пригожусь. Разведотряду нужны особенные люди. Избранные, я бы сказал»; «Вы умнее и смелее любого по эту сторону стены. Существование разведотряда доказывает, что душа и воображение человечества живы и свободны. Вы – гордость человечества».
Таким образом, через реплику Гриши автор показывает нам то, кто такие особенные люди. И вновь звучит слово «свобода». Позднее, отталкиваясь от этого определения, уже Кис Шадис, вернувшийся с разгромной миссии, говорит Кларе, стоящей в толпе: «Ты знаешь, почему обычный человек ничего не может достичь за свою жизнь? У него нет ни капли воображения, и он не способен представить что-то дороже своей жизни! Он не производит ничего, кроме дерьма, не в силах даже сделать чего-то постыдного! Подвиги никогда не совершаются обычными людьми! Я даже не уверен, могут ли эти ничтожные создания понять, что такое подвиг!»
Однако вскоре сам Кис, вспоминая о потерях, которые нес под его руководством разведкорпус, понимает, что он не является одним из тех особенных людей и может только плыть по течению вместе с толпой. В конце главы, увидев, как выросший Эрен Йегер держится на тросах поломанного заранее УПМ, он в очередной раз возвращается к мысли о своей «обычности», осознавая, что не может ничего изменить и может только оставаться наблюдателем. Таким образом, в глазах Киса Шадиса Эрен Йегер необычный человек, вопреки его собственному ощущению.
Думаю, через все эти размышления автор хочет донести до нас одну простую вещь: на свете нет особенных и обычных людей. Каждый может стать тем или другим, в зависимости от решений, которые он принимает. Для Гриши Йегера Кис Шадис был особенным человеком как минимум потому, что служил в разведкорпусе и олицетворял собой бесстрашное стремление к свободе всего рода человеческого. Но сам Кис думал о себе иначе. В то же время Гришу Йегера он считал особенным уже как минимум из-за того, что его выбрала себе в мужья Карла, в которую сам Кис был влюблен. «Ведь ты особенный, не то что я», – говорит Кис, думая о Грише.
В той же 71‐й главе, держа малыша Эрена на руках, Карла ответила Шадису: «А разве непременно нужно быть особенным? Получить людское признание? Я так не думаю. По крайней мере, этому ребенку необязательно становиться великим. Почему он должен быть лучше остальных? Взгляни, он же такой милый. Он уже особенный. Просто потому, что появился на свет». Вот и ответ на вопрос о том, кто такие особенные люди. Чтобы стать особенным, необязательно нужно быть великим и впечатлить всех вокруг. Достаточно быть особенным для кого-то. Хотя бы для кого-то одного. Этого уже достаточно, чтобы найти в себе силы на великие дела. А поскольку Эрен определенно был особенным для своих друзей, он нашел в себе силы, чтобы сделать невозможное и защитить их от агрессии внешнего мира.
Именно ради близких он вышел за стены и уничтожил всех, кто мог причинить им вред. Поэтому, передавая ему силу Атакующего титана, Гриша и верил в него. Точно так же, как прежде Филин поверил в Гришу из-за того, что тот решился ради исполнения мечты своей сестры выйти за стены гетто. Совершение подвига ради близких людей – вот что характеризовало особенных людей. Умение пожертвовать чем-то дорогим или самим собой ради других. Эрен стремился подарить друзьям, прошедшим вместе с ним через великие ужасы, ни много ни мало – жизнь без войны. Поэтому именно ради друзей он и уничтожает 80 % остального человечества, чтобы оно не успело нанести ответный удар по Парадизу и нарушить покой его близких, по крайней мере, пока их поколение спокойно не уйдет в ночь. И это ему удается, пусть и невообразимой ценой… Он пытался поменять итог, но не сумел.
Полагаю, все осталось неизменным только из-за того, что всем этим балом незримо правила Имир, которая всю свою жизнь мечтала увидеть, возможно ли человеку воспротивиться судьбе и отыскать собственный путь к свободе. Карл Фриц тоже обладал великой силой и стоял перед этим вопросом, но его решение было совершенно другим. Он зарекается не воевать дальше и дает клятву отказа от войны, а затем стирает память всему своему народу. Это его способ сопротивляться войне. Имир, скованная любовью к первому королю Фрицу, даже после смерти продолжает исполнять его волю. Поэтому и решению Карла Фрица также подчиняется, связанная клятвой. Но это решение привело народ Имир в тупик, ведь рожденные позже люди не несут на своих плечах ответственность за грехи отцов. Если только причина создания стен не состояла в чем-то другом…
Объяснение концовки
Я часто сталкиваюсь с мнением, что концовка «Атаки титанов» бессмысленная и слита едва ли не с бо́льшим треском, чем концовка сериала «Игра престолов». Но если с последним я еще согласиться могу, то уж с первым ну просто никак. Давайте же в конце концов вместе разберемся в том, что произошло между Эреном и Имир, а также в том, почему главным героем всего произведения была Микаса и почему именно она смогла освободить прародительницу.
Начать разбор мотивов Эрена стоит, пожалуй, со сцены в самолете, когда он призывает сознания всех находящихся на борту элдийцев к себе в Пути и там беседует с ними. Он говорит, что Гул Земли не остановится и он не позволит случайности решить судьбу Парадиза. Армин спрашивает его, почему тот не лишает их силы титанов, ведь именно они способны остановить план Эрена. Тот отвечает: «Ради своей свободы я лишу свободы весь мир. Но… я не отниму ее у вас. Вы вольны защищать свободу мира, а я – двигаться дальше. И эти непреклонные убеждения приведут нас к столкновению. Нам остается только одно. Сражаться». Армин спрашивает, зачем он тогда вообще вызвал их сюда, на что Эрен отвечает: «Чтобы сказать вам, что нам не о чем говорить. Если хотите остановить, то убейте меня. Воля ваша».
Именно в этом и есть суть плана Эрена, о которой он говорит прямым текстом. Единственное, чего не понимают в этой стрессовой ситуации персонажи, так это того, что он на самом деле не хочет никого убивать. Однако, обладая силой Атакующего и Прародителя, понимает, что нет другого варианта остановить ненависть к элдийцам. Своими поступками он буквально вынуждает друзей себя убить, причем на виду у всего мира, без поддавков, чтобы все поняли, что сражение настоящее, а великий и ужасный титан Прародитель сражается в полную силу. Вот только Эрен не сражался в полную силу. Как минимум потому, что не убил Армина, когда была такая возможность, а всего лишь придушил его языком одного из воскрешенных титанов (фу). Это позволило Армину попасть в Пути и переманить на свою сторону часть воскрешенных титанов, чьи души снова обрели власть над старыми телами.
Именно благодаря попаданию в Пути Армин сумел поговорить с Зиком и вытащить его из тела титана Прародителя, что в конечном итоге привело к его гибели, а значит, закончило контакт Эрена с человеком королевской крови. Из-за чего отключилась его прямая связь со Стенными титанами и остановился Гул Земли.
Глава 55
Кстати, а вы заметили, что эту идею о Гуле Земли и перенаправлении агрессии, о манипулировании сознанием общества придумал, по сути, Армин?! В 55‐й главе «Боль» друзья разговаривают о сложившейся в стране политической ситуации и упадке уровня доверия к разведкорпусу из-за ареста Эрвина Смита, пока Ханджи пытает заключенных. Именно тогда Армин и говорит: «Однако проблема в том, что и простые люди окажутся в опасности, может кто-то погибнуть. Хотя, думаю, ничего не поделаешь, раз это ради всего человечества. Нужно устроить масштабный инцидент и обставить все так, словно в нем виновата монархия или полиция. Тогда разведчики предстанут спасителями. Простой народ несложно обдурить…» Тут Армин осекается, замечая, что все на него смотрят с нескрываемым ужасом. Тогда он сразу же нелепо улыбается и говорит: «Да шучу я!» Но нет, он не шутил. Вы только посмотрите на его мордаху, когда он говорит в конце, что шутит! Брось этих шуток, молодой человек! Хотя это лицо можно хоть сейчас на стикеры. Серьезно, одна из моих любимых картинок в манге, если шкалировать по уровню кринжа. Но, в общем-то, он был прав, только какова цена реализации такого плана? Впоследствии именно этот план и был реализован Эреном при помощи Гула Земли: создать ужасающий прецедент, свалить вину на чудовище и выставить нужных людей героями, спасшими человечество от монстра. Иронично, что даже этот финальный план принадлежит Армину, как и многие другие успешные планы на протяжении сюжета.
Вся та ненависть, которая была направлена на элдийцев Парадиза (которую разделяли даже живущие вне острова элдийцы), была перенесена на в одночасье воплотившиеся страхи человечества – Гул Земли и того, кто его запустил. Таким образом, позволив друзьям с острова и героям Марли победить себя, Эрен похоронил вместе с собой эту ненависть. Он сам об этом говорит в 139‐й главе «К дереву на том холме», когда Армин прямо спрашивает: «Ты сделал это, чтобы отвернуть нас от себя и потом выставить спасителями человечества, уничтожившими тебя?» На что Эрен просто отвечает: «Так и есть. Вас бы выжившие просто на руках носили. Островные дьяволы, которые отвернулись от Парадиза, чтобы заслонить собой человечество. Вы бы наверняка стали величайшими героями в мире». При этом дальше Эрен признается, что осознанно уничтожает 80 % населения земли, чтобы от прочих стран не последовало ответного удара по Парадизу, чтобы дать миру небольшое время, в которое они не смогут вести войны, а Парадиз за это время нагонит свое технологическое отставание и станет достаточно сильным, чтобы с ним захотели вести переговоры, а не воевать. Это напоминает скорее сдерживающую функцию ядерного оружия, когда державы вынуждены вести переговоры друг с другом, а не посылать войска. Ведь, эскалируя конфликт, можно получить ядерный залп по своей территории – и да, за ним, естественно, последует ответный, но разве кому-то от этого будет лучше?
Забрав же из мира силу титанов, Эрен стер разницу между потомками Имир и другими людьми, искоренив все причины страха, который и порождал в сердцах ненависть. Однако, чтобы все это сделать, нужно было проработать детские травмы Имир, ибо ее неупокоенная душа в Путях продолжала служить делу короля Фрица, что способствовало продолжению титанических войн.
В той же 139‐й главе Эрен говорит, что король Фриц сжег родное поселение Имир, убил ее родителей и вырвал ей язык, но даже обретя божественную силу, она продолжала подчиняться ему. Коснувшись ее в Пути, Эрен понял, что она любила Фрица и именно это чувство связывало ее две тысячи лет, заставляя продолжать исполнять волю мертвого короля. Все две тысячи лет она искала того, кто освободит ее от пытки под названием «любовь», и только теперь наконец-то нашла. Это была Микаса. Эрен не знает, почему именно Микаса, но уверен, что все будет зависеть только от ее выбора и весь этот план вел к тому, чтобы она смогла этот выбор сделать. Какой выбор? Эрен так и не понял, но мы, наблюдая всю историю со стороны, можем осознать, что Микаса должна была отказаться от любви во имя жизней тысяч других людей – то, чего не сделала Имир. Именно она должна была убить Эрена, которого любила всю жизнь, с которым росла с самого детства, потому что, только увидев такой поступок, сама Имир могла бы отпустить свою больную любовь. Полагаю, ситуация, случившаяся с Имир, представляет собой классический пример стокгольмского синдрома.
Стокгольмский синдром – это теория, которая пытается объяснить, почему у заложников иногда возникает психологическая связь со своими захватчиками. Существование данного синдрома до сих пор довольно спорно, так как мало изучено, но отрицать факт того, что привязанность к похитителю у жертв зачастую случается, невозможно. Эмоциональные связи могут формироваться между похитителями и пленниками во время интимного времени, проведенного вместе.
Для Имир Карл Фриц был, судя по ее возрасту, первым половым партнером, который к тому же после обретения ею силы взял Имир в жены. На одной из иллюстраций 139‐й главы наглядно демонстрируется отношение короля к собственной жене: она стоит, опустив взгляд, держит на руках своего младенца, а король праздно общается с дамами, куда более ему интересными.
Очевидно, его не интересовало в Имир ничто, кроме продолжения рода от женщины, получившей околобожественную силу. Однако, лишенная родителей, а также поддержки близких людей (которые сразу же сдали ее Фрицу за ее проступок), Имир не могла на что-либо опереться, кроме милости законного мужа, даже несмотря на то, что он был ее насильником и мучителем. Психологически она была сломлена и не могла найти в себе душевные силы, чтобы изменить свою жизнь, даже когда обрела физическое могущество. Все потому, что психологические травмы, полученные в детстве (во время нападения на ее поселение), не давали ей и шанса выбраться из тупика, в котором она оказалась.
Фотография Стэн Коллин и Хукера Кэмерона во время визита к ее родителям, неизв. автор, 1981
Психологи Лариса и Светлана Бостановы в своей статье «Теоретический анализ проблемы посттравматического расстройства личности» описывают стокгольмский синдром как четвертую группу симптомов посттравматического стрессового расстройства (ПТСР), с которыми приходится работать специалисту: «Нарушенное восприятие преступника (оно еще известно как стокгольмский синдром), когда жертва влюбляется в своего насильника и начинает его оправдывать» [Бостанова, 363–369]. В этой же статье авторы пишут о трех факторах эффективной проработки ПТСР, которые необходимы для достижения его преодоления: принятие, эмоциональная теплота и эмпатическая забота. Разумеется, Имир была лишена всего этого и потому оказалась заложницей собственных страхов, как многие люди, пережившие нечто чрезвычайно ужасное.
Глава 139
Глава 135
Когда же у нее появились дети от короля Фрица, полагаю, это стало очередным фактором, не позволявшим ей оставить его. Ведь теперь ей было бы еще сложнее сбежать, как с физической точки зрения (унести с собой и защитить маленьких детей), так и с психологической, ведь дочерей пришлось бы разлучить с отцом, каким бы он ни был. На подобный шаг непросто решиться, к тому же они были его наследием и потому к ним он относился лучше, чем к своей рабыне Имир, все же в них как-никак текла его кровь.
Все это сильно напоминает реальный случай, произошедший с Коллин Стэн, проведшей целых семь лет в плену у Кэмерона Хукера и его жены Дженис. Нужно сказать, что Коллин не была первой жертвой маньяка. Отношения его с собственной женой Дженнис начались с того, что она, выйдя из неблагополучной семьи, согласилась на предложение стать его рабыней. Они поженились в 1975 году, и после этого девушка стала объектом изощренных пыток и домогательств своего мужа. Несмотря на все издевательства маньяка, она продолжала его любить и даже поддержала его идею похитить другую женщину для новых издевательств. Вероятно, она уповала на то, что Хукер переключит свою агрессию на новую рабыню, а к жене будет относиться лучше, но этого не произошло.
Глава 138
Вначале они похитили 18‐летнюю Мэри-Элизабет Спанхейк, пытавшуюся поймать попутку на трассе. Хукер был одержим идеей воплотить в реальность сюжет прочитанного им в юношестве эротического романа «История О», в котором описывается судьба сексуальной рабыни, которая влюбляется в своего сурового хозяина, несмотря на все мучения, и терпит пытки без единого звука. Того же Хукер пытался добиться от юной Мэри-Элизабет, но девушка была сильно напугана и во время порки постоянно кричала, поэтому он выстрелил ей в живот. Несчастная не умерла, и тогда маньяк задушил свою жертву. Ее тело так и не было найдено, а из-за недостатка улик впоследствии на убийцу даже не завели дело за это.
Мэри-Элизабет разочаровала его, но уже через год он решил снова попробовать реализовать свою мечту. 20‐летнюю Коллин Стэн он также подобрал на обочине дороги, когда та путешествовала автостопом в 1977 году. Так начались семь лет пыток, насилия и издевательств над несчастной жертвой. Спать же Коллин заставляли в ящике, спрятанном под кроватью супругов. В этом деревянном гробу девушка порой проводила до двадцати трех часов в сутки. Перед ней в ящике поместили фотографию Мэри-Элизабет Спанхейк, как предостережение, что с ней может случиться в случае неповиновения. Однако это был не единственный рычаг давления. Позаимствовав идею из романа, где все мужские персонажи принадлежали к тайному обществу, Хукер убедил свою новую жертву, что он состоит в могучей тайной организации «Компания» и если рабыня решит убежать, ее тут же выследят. Но в том случае убьют не только ее, но и всю ее семью, с которой уже не спускают глаз доверенные люди. После этого Хукер заставил ее подписать договор, что она становится его рабыней. Буквально собственностью. После этого ее стали называть по первой букве имени, чтобы обезличить, – «К». Точно как звали главную героиню романа «История О» – просто «О».
Все это сломало Коллин, и со временем, поняв, что она не собирается убегать, Хукер начал позволять ей свободно перемещаться по придомовой территории, убирать дом и двор, а также помогать ему строить темницу для новых потенциальных рабынь. Но даже получив такую свободу, насмерть запуганная Коллин Стэн не решалась бежать. В 1981 году Хукер даже отвез Коллин к ее родителям, представившись ее парнем, но девушка так и не осмелилась попросить у них помощи и рассказать, что происходит. Сохранилось даже фото с того ужасного дня, на котором изображены Коллин Стэн и Кэмерон Хукер.
Глава 66, глава 122
Время шло, а маньяк то боялся давать Коллин свободу, то снова разрешал выходить из дома и даже позволил устроиться горничной в отель. Наконец в 1983 году он решил сделать ее своей второй женой, о чем незамедлительно рассказал Дженис (у которой на тот момент было от Хукера двое детей). Именно тогда-то Дженис и не выдержала. Она рассказала Коллин правду о том, что никакой «Компании» не существует и за семьей девушки никто не следит. Она посоветовала пленнице бежать, но при этом умоляла не звонить в полицию, уверяя, что сумеет изменить мужа своей любовью. И тогда Коллин ушла, но действительно не стала обращаться в полицию. Только три месяца спустя, окончательно устав от измывательств мужа, это сделала сама Дженис. Та самая, которая готова была стать его рабыней, помогать ему в похищениях других девушек и даже сокрывшая тело Мэри-Элизабет Спанхейк. Кажется удивительным и то, что Коллин Стэн, у которой маньяк украл семь лет жизни, не стала доносить на него. Почему? Полагаю, в этом лучше со временем пускай разберутся психологи. Нам же с вами важно понять, что подобное нелогичное, на первый взгляд, поведение действительно встречается в реальной жизни, что и попытался отразить в своем произведении Исаяма.
Глава 69
И точно как Коллин Стэн требовалась помощь со стороны (хотя бы от той же Дженис), чтобы справиться с окружавшими ее страхами и просто сделать один-единственный шаг к настоящей свободе, так же и Имир требовался кто-то, кто бы разрушил ее болезненное мироощущение и показал другой путь. И этим человеком стала сильная Микаса.
В 135‐й главе «Бой между небом и землей» есть весьма интересные фреймы. На одном мы видим, как Имир открывает загон для свиней и бросает на них перепуганный взгляд, но те, судя по всему, не обращают на это никакого внимания и остаются на своем месте. Там они получают пищу и не знают хищников, даже несмотря на то, что жизнь каждой из них оборвет топор мясника.
На втором фрейме нам показывают, как Имир наблюдает за ходом сражения героев с силами воскрешенных титанов на спине титана Прародителя. Так что же это значит?
Думаю, здесь Исаяма показывает нам, как истово Имир желает убедиться, что человек может изменить уготованную ему судьбу. Открыв калитку в загон свиней, она хотела увидеть, как они убегут. Тогда, быть может, и она бы решилась на такое! Слабая девочка, лишенная языка, смогла бы хоть попытаться выбраться из плена. Но свиньи не вышли из загона. И на долгие годы она разуверилась в своих силах. И вот, наконец, после двух тысяч лет ожидания она увидела Микасу, попавшую в то же самое положение: остаться верной своей любви и обречь на смерти миллионы людей или же переступить через собственную любовь ради спасения других. Ведь, оставаясь во власти короля Фрица, Имир по его велению истребляла армии и уничтожала города. Микаса же могла, оставшись во власти любви, пощадить Эрена, и тогда бы Гул Земли стер с лица земли все человечество, за исключением островитян. Но в отличие от Имир Микаса сохраняет хладнокровие и делает то, что правильно. И тогда Имир, видя, что это все-таки возможно, отпускает свою искалеченную любовь, давным-давно превратившуюся для нее в жесточайшую пытку.
Недаром в момент, когда Микаса целует отрубленную голову Эрена, Имир появляется в виде призрака Путей и на ее лице отчетливо видна улыбка облегчения, а также мы можем видеть наконец ее глаза как знак возвращения себе свободы воли.
Ведь впервые ее глаза прояснились еще в тот самый момент, когда Эрен обнял ее в Путях, сказав, что она может решать свою судьбу сама. Чуть позже, в главе 139 «К дереву на том холме», встретившись с ней лицом к лицу, Микаса, держащая на руках голову Эрена, говорит: «Ты всегда подглядывала за тем, что творится в моей голове. Что же, думаю, твоя жизнь была бесконечным кошмаром. Но отнятую жизнь уже нельзя вернуть… Но благодаря тебе у меня тоже она была. Та жизнь, что порождена тобой. Спи спокойно. Имир». Отнятую у Имир жизнь уже не вернуть. Ту жизнь, что она могла бы прожить со своими тремя дочерями. Ту самую жизнь, которую она отдала во имя короля Фрица, заслужившего смерть от копья своими злодеяниями. Именно поэтому в одном небольшом фрейме мы видим то альтернативное будущее, о котором она сожалеет до сих пор. Будущее, где она не стала закрывать своим телом короля-насильника, и он умер, а она осталась жить со своими дочерями. К сожалению, этой жизни уже не суждено сбыться. Но зато Микаса сумела пойти против подчинившегося прародительнице Эрена и остановила Гул Земли.
Интересно, что головные боли Микасы, которые она периодически испытывала на протяжении всего сюжета, были связаны некоторыми фанатами именно с влиянием Имир, которая в это время наблюдала за действиями прапраправнучки.
К слову, даже в 66‐й главе «Просьба», когда Фрида Райсс вытаскивает занозу из руки Хистории и узнает о том, что та пыталась перелезть через изгородь и так занозила себе руку, сначала реагирует нормально, говоря: «А тебе можно… перелезать-то?» Как вдруг ее сознание занимает Имир (как первый титан Прародитель, что характеризуется особой рисовкой глаз), и тотчас же Фрида взрывается криком на девочку: «РАЗВЕ ТЕБЕ НЕ ГОВОРИЛИ НЕ ЛЕЗТЬ НАРУЖУ?!»
Откуда у титана Прародителя такая бурная реакция на загоны и попытку выбраться из них? Полагаю, и тут мы видим следствие бушующей внутри Имир борьбы между страхом и желанием свободы. Недаром в 122‐й главе «За две тысячи лет до тебя» мы видим, как Имир через своих потомков услышала последнюю волю короля Фрица: «Дочери мои! Продолжайте рожать детей и преумножать наш род. Нельзя дать иссякнуть крови Имир. Когда вы, дочери мои, умрете, то пусть скормят ваш хребет внукам, и после смерти внуков их хребет пусть передают от потомка к потомку. Хоть я и отправлюсь в загробный мир, элдийцы будут господствовать на этом свете с силой титанов». На что Эрен, увидевший это в ее воспоминаниях, отвечает: «Вот оно! Я положу конец этому миру. Поделись со мной своей силой. Ты не рабыня. И не божество. Ты просто человек. Ты не обязана кому-то подчиняться. Ты вправе решать сама. Ты сама решаешь. Выбирай. Останешься тут на веки вечные или положишь этому конец. Ведь это ты привела меня сюда, верно? Ты ведь всегда ждала кого-то… две тысячи лет ждала…» И после этих слов глаза Имир наконец-то проясняются. Она будто бы снова осознает себя, скинув пелену страха и лжи со своих глаз.
В 69‐й главе «Друзья» нам показывают разговор Кенни с постаревшим Ури Райссом, который говорит: «В недалеком будущем этот мир падет. Я хочу создать рай для людей, которые выживут».
Полагаю, Имир могла подчинять себе сознание членов королевской династии, потому что они были наиболее близки ей по крови и именно по ее воле закончилась война и многие ее потомки ушли на Парадиз за управляемым ею королем Карлом Фрицем. Коснувшись ее, Эрен понял, что она ждала кого-то две тысячи лет. Но кого? Думаю, именно того, кто сумеет перемахнуть через ограду загона и добраться до нее. Возможно, именно для этого первый король острова, повинуясь ее воле, воздвиг стены и стер память всем своим подданным, кроме некоторых родов, чтобы Имир сумела увидеть того, кто при таких условиях сможет выйти из-за стен. Кого-то, кто сумеет презреть правила и вырвется из западни, уготованной ему судьбой. Именно поэтому король отказывался сражаться, даже когда на остров было совершено нападение. Сражаться должен был не король, а люди. Сражаться или умереть. И Имир добилась своего. Эрен и Микаса показали ей, что только человек строит свою судьбу, а не условия и стены, воздвигнутые вокруг него. Именно об этом и рассказывает нам произведение «Атака титанов».