Решение было принято, и приказ о наступлении уступами слева в 2 часа пополудни был уже отдан во Флавиньи. Руководство отдельными корпусами во время сражения должно было зависеть от поступавших донесений. После этого король возвратился в Понт-а-Мусон.
Уже в 9 часов утра 17 августа саксонская кавалерийская дивизия вышла к западу от Конфлана на дорогу в Этен и донесла, что, кроме одиночных людей, оторвавшихся от своих частей, там неприятеля не видно; но из этого можно было лишь сделать вывод, что 17 августа французы еще не начали отступления.
За своей кавалерией в течение дня прибыл в Марс-ла-Тур и Пюксье 12-й корпус; левее его, как было приказано, подошел вечером к Ганнонвилю гвардейский корпус. 2-й корпус, догонявший после высадки с железной дороги 2-ю армию, прибыл в Понт-а-Мусон и получил приказ – в 4 часа утра наступать через Бюксьер.
Сражение при Гравелот – Сен-Прива 18 августа
Маршал Базен нашел нецелесообразным отступать на Верден, так как немцы стояли уже очень близко на фланге такого движения. Он предпочел сосредоточить свои силы на позиции близ Меца, которую справедливо считал почти неприступной. Эту позицию представлял кряж высот, сопровождающий с запада долину Шатель. Обращенный к неприятелю широкий склон спускается полого и гласисообразно, тогда как короткий и крутой обратный скат дает укрытие резервам. Гребень этих высот от Ронкура до Розериеля на протяжении более 1,5 мили заняли 6, 4, 3 и 2-й корпуса, причем на 1 шаг по фронту приходилось от 8 до 10 чел. Одна бригада 5-го корпуса стояла у Сен-Рюфин в долине Мозеля, кавалерия – за обоими крыльями.
Перед 2-м и 3-м корпусами были быстро вырыты стрелковые окопы, устроены батареи и ходы сообщений, а лежащие впереди отдельные дворы превращены в небольшие форты. При подходе к этому крылу с запада нужно было сначала перейти глубокую долину ручья Мане. Напротив, у 6-го корпуса совершенно отсутствовал инженерный парк. Между прочим, характерно для снаряжения армии, что в целях эвакуации раненых приходилось, несмотря на многочисленные обозы, разгружать провиантские повозки, сжигая их содержимое. Вследствие отсутствия шанцевого инструмента 6-й корпус не мог устроить фортификационного заслона против леса Жомон, который усилил бы правое крыло. Бесспорно, тут следовало поставить гвардейский корпус, но, опасаясь атаки с юга, маршал удержал эти резервы у Плапевиля.
В 6 часов утра 18 августа король опять прибыл к Флавиньи. Войсковым начальникам было указано присылать донесения непосредственно туда. Кроме того, из главной квартиры были разосланы в разных направлениях офицеры Генерального штаба, чтобы сообщать о ходе боев.
7-й корпус, долженствовавший составить ось для возможного захождения направо, занимал леса Во и Оньон. 8-й корпус, оставленный в распоряжении короля, остановился у Резонвиля, готовый, смотря по обстоятельствам, наступать на север или на восток. Левее его 9-й корпус наступал на Сен-Марсель, тогда как 3-й и 10-й корпуса следовали во второй линии. Гвардейский и 12-й корпуса двинулись в северном направлении.
Вследствие приказа командования 2-й армии о том, чтобы 12-й корпус, хотя и стоявший правее гвардейского, составил крайнее левое крыло, произошла значительная задержка от скрещивания обоих маршрутов. Лишь около 9 ч окончился проход саксонцев через Марс-ла-Тур, и только тогда мог тронуться гвардейский корпус. Тем временем авангард 12-го корпуса уже прибыл к Жарни и продолжал свой марш до Бриэ, не столкнувшись с неприятелем.
Еще не получив об этом донесения, главная квартира пришла к выводу, что, по крайней мере, главные силы противника остались у Меца, но она заблуждалась относительно длины неприятельского фронта, считая, что он простирается, примерно, только до Монтиньи. Штабу 2-й армии было сообщено, что не следует забирать далее на север, а надо 9-м корпусом атаковать правое крыло противника, гвардейский же и 12-й корпуса направить на Батильи. 1-я армия атакует с фронта лишь тогда, когда 2-я армия будет готова к содействию.
Соответственно этому Фридрих Карл приказал: 9-му корпусу наступать по направлению на Верневиль, и если правое крыло французов стоит там, начать бой, развернув сильную артиллерию; гвардейскому корпусу продолжать марш через Донкур, чтобы потом поддержать 9-й корпус; 12-му корпусу пока оставаться у Жарни.
Однако немного позже были получены новые донесения, из которых можно было заключить, что 9-й корпус натолкнется не на крыло противника, а на самый фронт его. Вследствие этого Фридрих Карл приказал корпусу отложить атаку, пока гвардейский корпус не вступит в дело со стороны Аманвилера. 12-й корпус должен был теперь также двигаться к Сен-Мари-о-Шен.
Но раньше, чем этот приказ был изготовлен, около 12 часов послышались уже первые орудийные выстрелы со стороны Верневиля.
Впрочем, оба корпуса левого крыла уже по собственной инициативе взяли направление на восток, а 3-й корпус двинулся от фермы Кольр за 9-м корпусом.
Командир последнего генерал Манштейн уже от Верневиля заметил французский бивак у Аманвилера, который, по-видимому, находился в самом беспечном покое. С места своей стоянки Манштейн не мог видеть, что влево у Сен-Прива стоят массы французов. Вследствие этого, полагая, что перед ним неприятельское правое крыло, он решил действовать согласно полученному приказанию, а именно, не теряя времени, атаковать противника. Восемь из его батарей начали бой.
Между тем французские войска быстро заняли свои подготовленные позиции. Разумеется, отдельное наступление только одного корпуса должно было привлечь на себя огонь не только противостоящего, но и соседних корпусов противника.
Сражение при Гравелот – Сен-Прива 18 августа 1870 г.
Желая найти хоть некоторое укрытие на местности, прусские батареи стали на склоне долины, тянущейся вверх к Аманвилеру; но при этом они заняли фронт, обращенный на юго-восток, на котором они обстреливались с севера во фланг и даже с тылу артиллерией противника и, кроме того, массовым огнем его пехоты.
Для противодействия этому пришлось выдвинуть ближайшие наличные батальоны. Они заняли слева восточный выступ леса Кеос, овладели справа отдельными дворами Анви и Шантрен и вторглись в лес Жениво. Таким образом, боевой фронт 18-й дивизии достиг протяжения в 4 тыс. шагов.
Немцы несли очень большие потери по той причине, что французы, имевшие дальнобойные ружья Шаспо, могли держаться вне действительного огня игольчатых ружей; особенно страдала немецкая артиллерия. Одна из батарей потеряла уже 45 чел. прислуги, когда на нее бросились неприятельские стрелки. Пехотного прикрытия не было под рукой, и два орудия были потеряны.
Около 2 часов пополудни остальные батареи были также едва способны к бою и облегчение наступило лишь с прибытием к Габонвилю гессенской дивизии. Она выдвинула влево на позицию по обеим сторонам железной дороги[5] пять батарей, которые несколько отвлекли на себя концентрический огонь французов. Теперь можно было отвести поэшелонно назад батареи 18-й дивизии, которые наиболее пострадали, причем им все-таки пришлось отбиваться от преследующих французов картечью.
Артиллерия 3-го и гвардейского корпусов также пришла на помощь 9-му корпусу, и те подбитые орудия последнего, которым удалось восстановить свою боеспособность, тотчас же снова выдвинулись в боевую линию. Таким образом, впереди Верневиля и до Сент-Эль образовался фронт из 130 орудий, который с видимым успехом боролся с неприятельской артиллерией. Теперь, после приближения к Верневилю 3-го корпуса и прибытия в Габонвиль 3-й гвардейской бригады, можно уже было не опасаться прорыва противника через эту линию.
Главные силы гвардейского корпуса уже около 2 часов пополудни подошли к Сент-Эль. Генерал Паппе скоро заметил, что, совершая захождение на восток, он также ни в каком случае не выйдет на подлежавшее охвату правое крыло неприятеля, а наоборот, сам подставит свой левый фланг под удар французов, занимавших Сен-Мари-о-Шен. Это селение с очень прочными постройками городского типа, обстреливаемое сильным фланговым огнем с главной неприятельской позиции, следовало взять, прежде всего, при всяком наступлении, но, согласно приказу, для этого следовало выждать содействия саксонского корпуса.
Последний хотя и достиг своими передовыми частями окрестностей Батильи, но находился все еще в полумиле от Сен-Мари и только около 3 часов пополудни смог выдвинуть свои батареи на позицию западнее этого селения. Все-таки это была существенная помощь, после того как гвардия употребила большую часть своей артиллерии для поддержки 9-го корпуса.
Десять батарей направили свой огонь против Сен-Мари, и когда обнаружилось их действие, а, кроме того, от 12-го корпуса подошла 47-я бригада, то около 3.30 прусские и саксонские батальоны с громкими криками «ура» бросились на деревню с юга, запада и севера, не отвечая на огонь противника. Французы были выбиты с потерей нескольких сот пленных.
Саксонцы пробовали преследовать, и к северу от Сен-Мари завязался горячий пехотный бой, закрывший саксонскую артиллерию, но как только бригада была отозвана, батареи открыли огонь и повторные усилия французов отнять потерянную ими позицию были отражены.
Вскоре 9-му корпусу удалось овладеть фермой Шампенуа и там укрепиться, но все попытки продвинуться отдельными батальонами и ротами дальше против сомкнутого фронта французов не могли иметь успеха. Таким образом, к 5 часам вечера ружейный огонь совершенно прекратился, артиллерия лишь время от времени делала одиночные выстрелы. Истощение с обеих сторон имело последствием почти полное прекращение боя на этом участке поля сражения.
В главной квартире держались мнения, что 1-я армия должна приступить к серьезной атаке только после подхода к неприятелю 2-й армии. Но когда половина дня уже прошла и около полудня раздалась канонада у Вионвиля, то нужно было полагать, что этот момент уже настал; все-таки сначала было только разрешено подготовить предстоящий бой артиллерией.