решит бросить меня одну, ранила бы мое мертвое сердце.
Итак, я сменила тему и сосредоточилась на получении ответов о том, что происходило, пока я была взаперти.
— Брэндон — мой охранник… Но почему Джордж одет как придворный?
Редмонд нервными движениями взбил подушки позади меня. Я отмахнулась от него, не в силах справиться с исходящей от него нервной энергией.
— Ну, Брэндон сейчас капитан королевской гвардии, но, несмотря на повышение, ему поручено следить за тобой. Джордж, ну, он Десница короля. Советник Эйдена.
— В этом есть смысл. Эти двое всегда были самыми сильными сторонниками Эйдена, — я откинулась назад, чувствуя легкую горечь — эмоция, которую давно не испытывала. Должно быть, это скрывалось за отчаянием. — Настолько преданными, что сдали меня и отправили в темницу. — Я покачала головой и тяжело выдохнула. — Расскажи, что ещё произошло, пока я… отсутствовала.
— Многое изменилось, — заявил Редмонд, нервно поправляя очки на переносице. — Сначала была королевская свадьба. Это произошло на следующий день после твоего заключения. Я не упомянул об этом, когда навещал тебя — ты уже слишком много переваривала, чтобы беспокоиться о чем-то столь тривиальном. Затем, после свадьбы, король и королева Нью-Хейзел вернулись в свое островное государство, — заявил он с улыбкой, но она была натянутой, болезненной. Он явно что-то скрывал.
— Что ты скрываешь, Редмонд? Что ты недоговариваешь?
Его глаза судорожно зажмурились, но он тут же открыл их вновь и встретился со мной взглядом — решительным, полным напряжения. Маленькие мышцы на его щеке дёрнулись, будто он сражался с самим собой, прежде чем подняться и подойти к ближайшему окну.
— Ты была заперта довольно долго, Далия. Три месяца, если быть точным. Будет легче показать тебе, чем описывать это.
Его рука ухватилась за занавески, и, слегка потянув, они широко раздвинулись. Я разинула рот от открывшегося передо мной зрелища.
Снаружи царила темнота — не ночная, а тот призрачный мрак, который когда-то окутывал мир до войны. На небе не было ни звезд, ни луны, только пустой контур дыма, туманившего воздух. Прямо за подоконником парило тусклое облако.
— Сейчас полдень, — продолжил Редмонд, — но мы не можем знать наверняка.
Я уперла руки по обе стороны от себя и оттолкнулась, отчаянно желая увидеть больше. Редмонд подбежал к кровати и, схватив меня за плечи, толкнул обратно на матрас.
— Не надо.
— В конце концов, мне придется встать с постели.
Он усмехнулся.
— Я понимаю, но там действительно нечего смотреть. Только темнота.
Мое тело рухнуло на спинку кровати, и я застонала.
— Ты не хотел мне говорить.
— Я знал, что ты будешь винить себя, — он покачал головой. — Но на самом деле ничего… ощутимого не произошло. Пока что. Кроме мрака. Ни теней, ни теневых тварей, ни богов Тьмы. Единственное, что изменилось — это небо. — Он наклонил голову, словно переосмысливая сказанное.
— Ну, помимо потерь в Проклятом Лесу. Каждый раз, когда король — Эйден — отправлял легион солдат, они никогда не возвращались. Он перестал посылать солдат. Единственное, что мы можем сделать сейчас, это ждать и смотреть. Никто не знает, что будет дальше.
Мои зубы заскрежетали, когда я подумала о тенях. Малахия был тенью, как и я. Если кто-то и знал, почему тени не нападали, то это был бы он. К сожалению, он пропал без вести, вместе со всеми важными знаниями, которыми он обладал. Он был так близко и я не удосужилась задать и двух вопросов.
Редмонд не знал о Малахии, и я хотела, чтобы так и оставалось. Никто не знал о нем. Я не произносила его имени больше десяти лет, но что-то подсказывало мне, что скоро я задам этот вынужденный вопрос.
Воспоминание о Малахии, стоящем возле моей камеры, что-то надломило во мне. Если бы он тогда вернулся… я бы ушла с ним. То место было мрачнее моих самых тёмных кошмаров. Я никогда прежде не чувствовала себя настолько одинокой.
— Где ты был? — мой голос дрогнул, и лицо Редмонда вытянулось. — Где ты был, когда я больше всего нуждалась в тебе?
Редмонд протянул руку и сжал мою, на его губах появилась мягкая улыбка.
— Я был в том же месте, что и ты, только этажом выше.
Я нахмурилась.
— Мне не разрешали навещать тебя, но я подкупил стражников, чтобы они впустили меня. Первая смена стражников были отправлены в Проклятый Лес, и они так и не вернулись. Их сменили новые — мелочные, занудные, с мешками на головах, — которые категорически запретили мне приближаться к тебе.
Редмонд усмехнулся.
— Так что каждую ночь я пробирался тайком, усыплял их дротиками с настойкой снадобья… навещал тебя, а потом возвращался к их телам и рисовал им на лицах. Иногда подсыпал слабительное. Но вскоре они всё поняли.
Я усмехнулась впервые за очень долгое время. Он бы так и сделал.
— Как долго ты был в темнице?
— Всего три дня, — ответил он, приподняв бровь, оценивая мое жалкое, изможденное состояние. — Ты была одна всего три дня.
Это казалось намного дольше. Я покачала головой; жалко, абсолютно жалко.
Дверь со скрипом приоткрылась, и Брэндон заглянул в щель, его глаза изучали Редмонда и меня. Когда мы ничего ему не сказали, он вошел.
— С ней все хорошо? — спросил он Редмонда, полностью игнорируя мое присутствие.
Редмонд посмотрел на меня и улыбнулся.
— Так и есть.
— Хорошо.
Редмонд откашлялся и собрал свои вещи.
— Ну, мне пора. Я навещу тебя позже, Далия, — он наклонился и поцеловал меня в лоб, сжимая мою руку. — Скоро увидимся.
Брэндон проследил за Редмоном, когда тот выходил. Как только дверь закрылась, он провел рукой по лицу и застонал, словно опасаясь того, что последует дальше. Он повернулся ко мне, совершенно выбившись из сил.
— Король желает тебя видеть.
Глава 6
Далия
Подняться с постели было нелегко. Брэндон позвал фрейлин, надеясь заставить меня выглядеть более презентабельно.
Мое тело плюхнули в ванну и отмыли до нитки, но очистить его от грязи было почти невозможно. Мои волосы запеклись у корней, кожа головы была покрыта желтыми чешуйками, и дамам пришлось прервать процесс мытья на полпути. Вымыть их было бы настоящим подвигом, потребовавшим по меньшей мере дня работы. Я была одета в простое черное платье, которое болталось на моем теле, как мешок с картошкой.
Мои ноги дрожали с каждым шагом, который я делала по направлению к тронному залу, но Брэндон прижимал меня к себе, положив руку мне на поясницу, пока мы двигались черепашьим шагом.
— Вот и все, — подбодрил он. — Мы почти на месте.
Я хрюкнула в ответ. От каждого движения боль отдавалась рикошетом в моих костях, но Эйден настоял, чтобы я пришла немедленно. Срочность казалась подозрительной, учитывая, что вот уже три месяца я была легкодоступна для любого, кто хотел со мной поговорить.
Мой желудок скрутило, когда мы остановились перед богато украшенными деревянными дверями тронного зала. Брэндон втянул в себя воздух и встряхнул руками, словно готовясь к жестокой встрече.
— Он готов быть снисходительным. Просто будь уступчивой. Будь покорной, и все будет хорошо, — прошептал он.
Смешно. Уступчивой. Покорной. Формулировка была оскорбительной, но тот огонь, который горел во мне, подпитываемый ненавистью и яростью, давным-давно погас. Мои физические и умственные способности были слишком ограничены, чтобы вести какую-либо борьбу.
Я оттолкнулась из объятий Брэндона и споткнулась.
— Почему я должна быть уступчивой?
— Он пытается, Далия. Он хочет быть хорошим королем и изменил многие правила своего отца. Он хорошо относится к Габриэлле, и магия больше не объявлена вне закона. Он освободил тебя из тюрьмы. Просто дай ему шанс.
Я внимательно посмотрела на Брендона. Эйден не сделал ничего, кроме того, что и так был обязан сделать.
Законность магии была шуткой — любой, обладающий какой-либо силой, сбежал, как только его освободили из подземелий.
— Тогда почему я ношу эти наручники с рунами, Брэндон? Почему меня лишают силы и оставляют беззащитной? Легко узаконить магию, когда в стране нет магии.
Брэндон закатил глаза.
— Перемены происходят медленно и поступательно, но это перемены. Он хочет исправить проступки своего отца и дает тебе шанс. Дай и ему тоже.
Когда я не ответила, он вздохнул и выпрямил спину, затем толкнул дверь в тронный зал.
Моя голова закружилась, когда я схватилась за стену, медленно дыша. В этот момент идти наверняка означало упасть.
Брэндон обнял меня за талию и притянул к себе.
— Я держу тебя.
Мы двигались вместе, как одно целое, и я прижалась к нему, хватаясь за каждую унцию поддержки, которую он предлагал. Он двигался медленно, маленькими шажками, чтобы я не споткнулась, пока мои глаза оставались настороженно прикованными к полу.
В глубине души я всегда знала, что из Эйдена получился бы прекрасный король, но он не был больше тем мальчиком. Он замышлял заговор. Он убивал. Он бросил меня в темницу и выбросил ключ. То, каким замечательным лидером он мог бы стать, больше не имело значения — по крайней мере, не для меня.
Я никогда не смогу простить его, и сомневаюсь, что он когда-нибудь сможет простить меня. Мы останемся врагами до того дня, пока один из нас не умрет.
Когда мы достигли центра тронного зала, Брэндон остановился. Я подняла глаза, осматриваясь. Все было пурпурно-золотым, от стен до расстеленного ковра и золотого трона, на котором восседал Эйден. На нем был пурпурно-золотой дублет в тон украшениям. Золотая корона уютно покоилась в его светлых волосах — корона, которая когда-то принадлежала его отцу. Его голубые глаза сверкали в моем направлении, мускулы на его челюсти напряглись, когда он стиснул зубы.
Эта встреча не будет дружеской.
Джордж стоял позади трона, осторожно положив руку на спинку кресла в символическом жесте своего нового положения — правая рука короля