(Будыко М. М. Глобальная экология. М., 1977. С. 252). Ряд исследователей считают в какой‑то степени антропогенно обусловленным исчезновение мамонтов и других крупных млекопитающих. Главная причина данного экологического кризиса, по Будыко, в более высокой скорости эволюции человека по сравнению со скоростью эволюции преследуемых им животных.
Кризис охотника был, в отличие от кризиса австралопитека, не кризисом слабости, а кризисом силы, как и современный экологический кризис, хотя древний охотник не кажется ретроспективно таким уж сильным, как не покажемся, наверное, и мы нашим потомкам через 30–40 тыс. лет.
Дело не только в скорости эволюции, но и в направленности применения человеческих сил, разрушавшей прежнее единство человека и природы. Данный промежуток человеческой истории был назван дикостью – и это верно в том отношении, что преобладал агрессивно-потребительский стиль жизни.
Исследования Будыко показывают опасность агрессивно-потребительского поведения. Конечно, это в определенной мере требуется для существования в «сфере необходимости», но должно преодолеваться культурным прогрессом, который в описываемый период выразился в переходе от присваивающего к производительному хозяйству, к земледелию и скотоводству. Возможности для этого были; вызов превратил их в реальность.
Если экологический кризис верхнего палеолита действительно имел место, то он оказал в той или иной степени влияние на эволюцию человека, способствовал развитию новых форм и способов хозяйствования.
Варварство: земледельческо-скотоводческое хозяйство
Одомашнивание животных, переход от охоты к сельскому хозяйству и оседлому образу жизни (строительство свайных жилищ) получило название «неолитическая революция» (неолит – новокаменный век). А. Тойнби выделяет два этапа создания земледельческо-скотоводческого хозяйства. «В первый приход засухи доземледельческие предки кочевников от охоты перешли к земледелию, превратив охоту в дополнительный и вспомогательный промысел. А в период второго критического наступления засухи патриархи номадической цивилизации смело вернулись в степь и приспособились к жизни в таких условиях, в каких не могли бы существовать ни земледельцы, ни охотники» (Тойнби А. Постижение истории. М., 1994. С. 185).
Земледельческие культуры существовали 8 тыс. лет назад в Средней Азии, Малой Азии, Палестине и Северной Месопотамии. Более поздние и значительные зародились в Египте и Шумере 6 тыс. лет назад. Первоначально земледелие дополнялось охотой, позднее появилось скотоводство. Мотыжное земледелие возникло 10 тыс. лет назад, пахотное – на 5 тыс. лет позднее на Ближнем Востоке.
Рассматривая неолитическую революцию с точки зрения исследований, о которых говорилось выше, можно сказать, что мамонты своей жизнью оплатили прогресс человека и культуры.
От неолита идет само слово «культура», означающее в переводе с латинского «возделывание», и словом «растения» как сельскохозяйственные культуры. Это, конечно, материальная культура, но на ее развитие влияла культура духовная.
Интересно, что одомашнивание диких животных – один из главных результатов неолитической революции – некоторые исследователи объясняют религиозными причинами. «Население Юго-Западной Азии, особенно Месопотамии, поклонялось лунному божеству. Из-за формы рогов, похожей на полумесяц, тура использовали как жертвенное животное. Для того чтобы иметь запас жертвенных животных, их держали как пленников. Мясо животных и их шкуры употреблялись человеком как побочные продукты их использования в религиозных целях» (Смит Р. Наш дом планета Земля. М., 1982. С. 103). Древние верования могли, таким образом, натолкнуть на возможность содержания крупного рогатого скота.
Переход к оседлому образу жизни привел к появлению постоянных поселений‑деревень, мест наиболее интенсивного воздействия человека на окружающую среду. Производящее хозяйство в какой‑то степени гуманизровало отношение человека к природе, так как к убийству животных добавилась забота о них. Однако конечной целью оставалось выращивание с целью прокормления. Природа продолжала быть жертвой, а агрессивно-потребительский стиль жизни в целом не вызывал сомнения.
Название охотничье-собирательной эпохи дикостью, земле‑дельческо-скотоводческой – варварством – не противоречит тому, что создателем их был Человек Разумный. Он отличается от других существ тем, что обладает разумом, т. е. способностью к абстрактному, обобщающему, понятийному мышлению, но это не значит, что он всегда и во всем поступает разумно. Разумность сочетается и с дикостью, и с варварством. Она – предпосылка культуры, но не культурность в ее полноценном проявлении.
Таков путь человека: от единства с природой – к охоте, затем к земледельческо-скотоводческому способу хозяйствования и позже – к промышленному производству.
Цивилизация: города и письменность
Аналогично этапам хозяйствования выделяют этапы материальной эволюции человечества, исходя из материалов, которые оно применяло для изготовления орудий: каменный век, бронзовый и железный (кое-где добавляют медный). Впоследствии выяснилось, что если каменный век может иметь абсолютную датировку, то следующие два имеют специфичную для каждой культуры дату. Бронзовым веком можно считать время от 5 тыс. лет тому назад до начала 1-го тысячелетия до н. э., когда бронзовые орудия сменились железными. Это период цивилизации как третьего этапа общественного развития после дикости и варварства.
Двумя основными характеристиками цивилизации являются города и письменность. «Город от деревни отличается в основном по двум показателям. Первый из них состоит в существовании организованного социального ядра, вокруг которого увязывается вся структура общины… Наряду с этой смелой эстетической трансформацией окружающей Среды существует и другая тенденция, отличающая город от деревни, – тенденция к утере связей, объединяющих жителей с природой, и изменению, уничтожению или замене естественных условий местности условиями искусственными, которые усиливают господство человека и создают иллюзию ее полной независимости» (Л. Мэмфорд. Цит. по: Смит Р. Наш дом планета Земля. С. 168–169). «Каждое из сооружений общественного пользования, характеризующих новую городскую форму, – стена, прочное укрытие, сводчатая галерея, мощеная дорога, водохранилище, акведук, канализация – уменьшало влияние природы и увеличивало господство человека» (Там же. С. 169). Город – это огороженное поселение, в котором имеется рынок для обмена продуктами. Древнейший из известных город – Иерихон в Палестине – возник в конце 7-го тысячелетия до н. э. Письменность появилась 6 тыс. лет назад сначала в виде пиктографической, где каждый знак обозначал понятие, потом иероглифической, клинописной, слоговой и алфавитной. Изобретение письменности существенно расширило возможности приобщения к культуре и передачи «культурного кода». Это, по сути, новое средство передвижения культуры в пространстве и времени, необходимое для становления цивилизации.
Для цивилизации характерна пространственная экспансия, стремление к расширению вовне. Она несет свою культуру, потребителем которой является, и взаимодействует с другими культурами.
Периодизация трех веков‑каменного, бронзового и железного – рождает вопрос: откуда появилось представление о золотом веке и что было его основой? Возможно, это отголоски воспоминаний о длительном (более 9/10 человеческой истории) периоде единства человека с природой.
Что такое человек духовный?
С изготовления орудий труда начинается материальная культура, но это не дает оснований говорить о появлении Человека Духовного. Даже в настоящее время, зная, что все люди могут изготовлять орудия, мы далеко не каждого назовем духовным – духовность выше простой способности делать что‑либо по определенному шаблону. Становление Человека Умелого – необходимое, но не достаточное условие появления Человека Духовного, поскольку последнее предполагает определенную степень духовного развития, а культура не сводится к материальной, являясь средством общения, обмена чувствами, мыслями, представлениями.
Нет данных, что Человек Умелый имел какое‑то отношение к духовной культуре. Становление человека началось с создания материальной культуры, а духовная культура – следующий этап его эволюции.
Нельзя извлечь Человека Духовного и из прямохождения. Прямоходящего мы не назовем духовным за то, что в дополнение к изготовлению орудий он ходит на задних конечностях. Все более выделяясь из природы, Человек Прямоходящий приближает нас к Человеку Духовному опять‑таки только в материальном плане.
Неандертальца можно назвать Человеком Общественным, но духовным не был и он. Ни изготовления орудий, ни прямохож‑дения, ни социальной жизни недостаточно, чтобы считаться духовным. Но наличие религиозных представлений у неандертальцев – шаг к становлению Человека Духовного.
Создатели языка были, несомненно, духовными людьми. С появлением слова ускоряется прогресс человека, так как облегчается возможность передачи культурных навыков. У Человека Разумного увеличивается способность к восприятию и наследованию культуры, но реализуется она не у всех одинаково. Разум и речь не делают человека духовным автоматически.
Несмотря на все достижения, цивилизованный человек столь же далек от Человека Духовного, как дикарь и варвар. Две особенности цивилизации в отличие от культуры: 1) преимущественное развитие материальной культуры; 2) ориентация на потребление, а не на производство культуры.
Дикость, варварство, цивилизация – ступени к Человеку Духовному, который возникает в той точке, когда основным законом жизни становится закон развития культуры. «Мы чересчур цивилизованы в смысле всякой учтивости и вежливости в общении друг с другом. Но нам еще многого недостает, чтобы считать нас нравственно совершенными. В самом деле, идея моральности относится к культуре; однако применение этой идеи, которое сводится только к подобию нравственного в любви к чести и во внешней пристойности, составляет лишь цивилизацию»