Монголы XIII–XVIII вв.(Перевод В. В. Бартольда.)
Монголы становятся историческим народом со времени их великого завоевателя Чингиз-хана. В биографиях последнего мы находим много преданий о его предках, но, как это часто бывает с неожиданно возвысившимися людьми, его генеалогия была выработана впоследствии скорее на основании догадок, чем по фактическим данным. О ранней истории монголов можно с достоверностью сказать только то, что они составляли одно из племен в ряду других и входили в состав обширного союза кочевников, переходивших с места на место, в зависимости от воды и пастбищ, в стране к северу от пустыни Гоби. Они занимались охотой и скотоводством, питались мясом и кислым молоком (кумысом) и извлекали выгоду из меновой торговли шкурами и животными с родственными им китаями, с тюрками и китайцами, которым они номинально были подчинены. Вне родины монголов их имя не было известно до X в. и, вероятно, прилагалось ко всей группе племен только тогда, когда начальник отдельного племени, носившего это имя, достигал преобладающего положения среди членов союза. Есугай, если не положил начало преобладанию своего племени, все-таки правил им со славой, и вероятно при нем монголы впервые сделались независимыми от китайского правительства[312] . Несмотря, однако, на все завоевания Есугая, численность его подданных доходила только до 40 000 шатров. Это и был тот фундамент[313], на котором сын Есугая, Чингиз-хан, в 20 лет построил обширнейшую империю, какую когда-либо видел мир. Отец умер в 1175 г. по Р. Х.; его сын Темучин, 13-летний мальчик, не носивший тогда высокого титула Чингиз-хана, стал править вместо него племенами, кочевавшими по берегам Онона.
Мы нисколько не имеем в виду дать подробный обзор хода завоеваний, совершенных этим азиатским Александром. Достаточно сказать, что после тридцатилетней борьбы с домашними врагами, в которой ему, несмотря на опасные и изменнические заговоры, удалось упрочить свою власть над своим и соседними племенами, Темучин получил возможность посвятить остальные двадцать лет жизни более обширным и честолюбивым планам. Покорив все племена к северу от пустыни Гоби, от Иртыша до хребта Хинган, включив в число своих подданных племя кераитов, лишившихся самостоятельности в наказание за измену их царя Ван-хана (священник Иоанн европейских сказаний, старый, но вероломный союзник Есугая и его сына), Темучин в 1206 г. созвал на курултай начальников всех племен. Один шаман (жрец) объявил собравшимся знатным лицам, что небо Темучину даровало более высокий титул, чем остальным, и что с этих пор его следует называть Чингиз-Кааном, т. е. «очень могущественным царем»[314]. Таким образом, Чингиз, будучи 44 лет от роду, начал царствовать без соперников. Через три года после этого[315] он, приняв покорность уйгуров, начал производить нападения на Китай; хотя только его внуку было суждено докончить покорение Небесной империи, всетаки значительная часть северных провинций, древнее царство Ляо-дун и тангутское владение Ся были присоединены к монгольским владениям в качестве провинций или вассальных государств еще при жизни великого завоевателя. Следующим препятствием на пути к образованию мировой империи было старое тюркское царство кара-китаев, границы которого приблизительно совпадали с пределами нынешнего Восточного Туркестана; там правила династия так называемых гурханов, взимавших дань с соседних государств Персии и Трансоксианы. Чингиз и его всадники не только не заплатили дани[316], но, быстро преодолевая всякое сопротивление, скоро очутились владыками Кашгара, Хотана и Яркенда вместе с остальными владениями гурханов. Теперь владения монголов граничили с обширным царством, образовавшимся незадолго перед тем благодаря завоеваниям хорезмшаха; это царство и сделалось следующим предметом нападения и следующим доказательством тщетности сопротивления. Монгольские армии, разделенные на несколько бесчисленных[317] отрядов, наводнили, с одной стороны, Хорезм, Хорасан и Афганистан, с другой – Адербиджан, Грузию и Южную Россию, тогда как третья дивизия продолжала дело покорения Китая. Среди этих обширных завоеваний Чингиз-хан умер в 1227 (624) г., 64 лет от роду. Завоевания его и его сыновей простирались от Желтого моря до Черного; в состав их входили области или племена, прежде подчинявшиеся китайцам, тангутам, афганцам, персам и тюркам.
У монгольских начальников был обычай распределять племена, которыми они правили, между своими сыновьями; то же самое деление скорее по племенам, чем по областям, было произведено между сыновьями Чингиза. Основатель империи назначил каждому из своих сыновей особый удел, состоявший из нескольких племен, пределы кочевания которых были только приблизительно определены; в то же время он назначил себе преемника, в качестве каана (великого хана). Итак, если начать с каанов как верховных властителей всех монгольских начальников, естественным представляется следующий порядок перечисления монгольских династий.
1. Потомство Угэдэя, правившее племенами Джунгарии; каанами потомки Угэдэя были до низвержения их потомками Тулуя.
2. Потомство Тулуя, правившее коренными племенами Монголии; из этой ветви происходили кааны, правившие после потомков Угэдэя вплоть до возвышения маньчжуров.
3. Персидская ветвь потомков Тулуя, именно Хулагу и его преемники, персидские ильханы.
4. Потомство Джучи, правившее тюркскими племенами Кипчакского ханства; т. е. ханы Золотой и Белой орд; продолжением Кипчакского ханства было Астраханское; отделившиеся от Кипчака области образовали ханства Казанское, Касимовское и Крымское; наконец, к потомкам Джучи принадлежали также ханы Хивинские и Бухарские.
5. Потомство Джагатая, правившее в Мавераннагре (Трансоксиане).
1. Дом Угэдэя: удел – Джунгария[318]; кааны с 1227 по 1248 г.
По воле Чингиза Угэдэй, получив удел в Джунгарии, кроме того должен был наследовать верховную власть; из того, что он, не будучи ни старшим, ни самым способным из сыновей Чингиза, мог спокойно взять в свои руки власть над всеми представителями династии и их данниками, лучше всего видно, с каким уважением относились к желаниям великого основателя монгольского могущества. Все присягнули ему на сейме 1229 г.; его царствование было ознаменовано значительным расширением монгольских владений. Империя Цзинь, т. е. северная половина Китая, только отчасти завоеванная при жизни Чингиза, теперь, в 1234 г., была окончательно подчинена (южная часть Китая, или империя Сун, продолжала оказывать сопротивление завоевателям до времени Хубилая). Корея также была присоединена (1241 г.). За храбрым и несчастным Джелаль-ад-дином, сыном последнего хорезмшаха Мухаммеда, гнались на всем обширном пространстве прежних владений его отца. Под предводительством Батыя, сына Джучи, был предпринят поход на Европу; монголы вступили в Москву и Новгород[319], проникли до Венгрии, сожгли Краков и осадили Пест. Вовремя последовавшая смерть Угэдэя, бывшая причиной созыва собрания членов рода, и поражение, нанесенное монголам при Лигнице[320] австрийским герцогом, спасли Европу. Что касается внутренних дел, то империя нашла организатора и способного правителя в лице мудрого и справедливого министра Елюй-чуцая, по происхождению китая, который много сделал для восстановления порядка и безопасности в провинциях[321], несмотря на неспособность своего государя, всецело предавшегося главному пороку монголов – пьянству.
После смерти Угэдэя в 1241 (639) г. наступило междуцарствие, одолжавшееся несколько лет; в это время империей управляла вдова Угэдэя, Туракина, за своего старшего сына Гуюка, до его возвращения из Европы, где он отличился во время нашествия на Венгрию под начальством своего двоюродного брата Батыя. Теперь он был отозван из Венгрии и после своего возвращения в Каракорум в 1246 г. был избран кааном на великом курултае, на котором присутствовали главные представители семейства, кроме сыновей Джучи; последние были недовольны избранием и извинились, что не могут приехать. Гуюк восстановил спокойствие, значительно пострадавшее в правление его матери; были отправлены войска для продолжения дела завоевания в Китае и в Персии.
Гуюк был единственным членом дома Угэдэя, наследовавшим верховную власть; после его смерти, в 1248 г., престол перешел к потомству Тулуя; ни сыновья, ни братья Гуюка не наследовали ему. При первом каане из младшей линии семья Угэдэя не оказала сопротивления[322]; но после смерти Мункэ и избрания Хубилая на неправильном[323] сейме, созванном в Китае, недовольство потомков Угэдэя тотчас приняло характер общего восстания[324], и начался ряд опустошительных войн. Хайду, внук Угэдэя, дал не менее 41битвы приверженцам рода Тулуя на востоке и до 15 битв их кипчакским союзникам на западе; но борьба была неравна, и скоро после смерти Хайду (в 1301 = 701 г.) семья Угэдэя выразила покорность дому Тулуя; подчиненные им племена были поселены в разных местностях Трансоксианы и Кипчака; начальники этих племен жили в неизвестности под властью джагатайских ханов[325]. Раза два, в период смут, представителям дома Угэдэя удавалось занять престол в Трансоксиане; кроме того, прихоть великого Тимура снова вывела на свет наследников наследника Чингиза, и на престол вместо низложенного джагатайского дома были посажены Суюргатмыш и его сын Махмуд; но это возрождение было только фиктивным, и двое упомянутых «ленивых королей» не могут быть признаны преемниками первых ханов.