«Rerum novarum» считала возможным окончательно решить социальный вопрос путем изменения общественного положения рабочих без политической борьбы, путем его депролетаризации. Для этого государство и церковь должны оказывать рабочим совместную помощь. В энциклике подчеркивается: пока это не осуществится, основным выходом является взаимопомощь рабочих. Тем самым энциклика отвергала положение об опеке сверху, о благотворительности и признавала право рабочих всеми легальными средствами, включая забастовки, бороться за достойную оплату их труда. Так энциклика «Rerum novarum» стала важной вехой: через нее папа объявил о намерении церкви решить центральную общественную проблему капитализма, рабочий вопрос. Эта позиция привела к временному оттеснению на задний план консервативно-благотворительного направления.
Однако дальнейшее усиление социалистического движения во Франции и выход там на поверхность противоречий, порожденных курсом ralliement, побудили Льва XIII в какой-то мере скорректировать политическую линию, проводимую им на рубеже веков. В энциклике «Graves de communi» (1901) появляется политический ригоризм, христианская демократия трактуется им уже как своего рода «демофилия». Участие отдельных лиц в общественной жизни энциклика еще допускает, но только во внеполитической форме. Вновь стало очевидным, что связи между церковью и буржуазным государством не имеют под собой достаточно прочной основы. Во всех кризисных периодах буржуазной демократии церковь оказывается в лагере противников демократии, республики и парламентаризма. Если церковь и солидаризировалась в критическом настрое с буржуазным строем, то происходило это главным образом в моменты опасности, угрожающей снизу; причем по отношению к социализму критика была максимальной, переходя в отрицание, а по отношению к другим направлениям – лишь более или менее критической.
В период понтификата Льва XIII католическая церковь стала действительно «вселенской». Папа оказывал самую широкую поддержку миссионерским организациям (миссионерству он посвятил три энциклики). Бурный подъем миссионерского движения совпал с кульминационной стадией империалистической колонизации. Восстания против колонизаторов обычно были направлены и против католических миссий, которые играли роль «пятой колонны» колонизаторов. Так было, например, в Китае во время Тайпинского восстания 1850–1864 гг. и Боксерского восстания 1901 г. Конечно, миссионеры-католики выполняли и значительную культурную работу, но их участие в разрушении старой, традиционной культуры и веры, вне всяких сомнений, служило интересам колонизации.
Лев XIII лелеял мечту (можно сказать, вполне в духе Иннокентия III) вновь объединить христианские церкви под папской тиарой. В 1879 г. с Римом воссоединились армянские католики. Папа стремился главным образом к тому, чтобы вернуть в лоно католической церкви христиан восточного обряда. В опубликованной в 1896 г. энциклике «Satis cognitum» Лев XIII рассматривает вопросы воссоединения именно с православным христианством.
Подводя итоги эпохального по своему значению понтификата Льва XIII, можно констатировать, что ему удалось вывести папство из состояния изоляции; он повернул католическую церковь лицом к современности, создав предпосылки для активной деятельности и для растущего влияния папства в XX в. Однако получилось так, что из поставленных Львом XIII великих целей: решение римского вопроса, примирение с Французской республикой, уния с отколовшимися христианами – ни одна не была достигнута при его жизни. Что же касается внутренних проблем церкви, то они особенно обострились во время правления следующего папы.
Кризисы адаптации (Пий X, 1903–1914)
После «папы королей и президентов» на престол взошел человек, являвшийся его абсолютной противоположностью: выходец из народа (сын деревенского почтальона), Пий X (1903–1914) – папа маленьких людей и приходских священников, позже причисленный к лику святых. Пий X был первым папой XX в., который, встав на путь внутреннего реформирования и укрепления церкви, стремился устранить помехи, уже проявившиеся к концу понтификата его предшественника в процессе адаптации церкви к буржуазному обществу.
Джузеппе Сарто не карабкался по ступеням куриальной иерархической лестницы и не проходил все стадии папской дипломатии, он последовательно занимал должности духовного пастыря итальянской церкви, от капеллана в Томболо до кафедры патриарха в Венеции. Для него большой честью явилось назначение в возрасте 32 лет священником довольно бедного и малодоходного прихода Сальцано. Затем он попал в капитул города Тревизо; будучи каноником, он познакомился с деятельностью епископского управления, семинарии, духовником, а затем и ректором которой он стал. В пятидесятилетнем возрасте, в 1885 г., Джузеппе Сарто был назначен епископом Мантуи. Он привел в порядок запущенную епархию, систематически посещал ее приходы, оживил религиозную жизнь. В 1893 г. папа назначил его патриархом Венеции, в связи с чем Сарто получил сан кардинала. Его церковное правление в Венеции обратило на себя внимание благодаря сотрудничеству с политическим руководством города, с синьорией и бургомистром. В результате этого католики Венеции активно включились в общественно-политическую жизнь.
На конклаве 1903 г. партия сторонников политической линии Льва XIII сплотилась вокруг кардинала Рамполлы, в то время как кандидатом интегралистской оппозиции был кардинал Готти. Как свидетельствует исторический опыт папства, у Рамполлы было мало шансов на избрание, ибо интересы церкви требовали коренных изменений – нужно было правление, которое начало бы свою деятельность с чистого листа (tabula rasa). К тому же однозначная французская ориентация Рамполлы побудила Франца Иосифа объявить его нежелательной кандидатурой. Второго августа на заседании конклава архиепископ Краковский, кардинал Ян Пузыня наложил от имени императора Австро-Венгрии вето на кандидатуру Рамполлы. Тот резко протестовал против вмешательства, и число отданных за него голосов под воздействием инцидента временно увеличилось. Это, однако, было уже лишь бессильным протестом оскорбленного конклава; лагерь сторонников государственного секретаря все более сокращался. Как обычно бывает в такой ситуации, возобладала логика компромисса, и больше всего шансов выпало на долю кардинала, меньше всего претендовавшего на папскую тиару. В конце концов 4 августа 1903 г. кардинал Сарто получил требуемое большинство в две трети и, став папой, взял себе имя Пий X. Поскольку избрание имени в какой-то мере предопределяет уже и программу, то новый папа обозначил свое желание придерживаться традиции святых и страдавших Пиев, главным образом Пия IX.
Будучи по складу характера исключительно духовным пастырем, папа сразу после избрания направился было по желанию народа на внешний балкон Ватиканского дворца для благословения «Urbi et orbi», не подумав, что выход из ватиканских покоев может быть расценен как символический «отказ от ватиканского плена». Кардинал-декан в испуге напомнил папе о политических последствиях его поступка, и тогда Пий X благословил народ лишь с балюстрады, смирившись с ролью пленника, которую исполняли его предшественники.
Этот эпизод свидетельствует о том, что бывший провинциальный приходский священник, вставший во главе церкви, вообще понятия не имел, какие проблемы волнуют Курию и какими методами принято управлять вселенской церковью. Но, пожалуй, именно это, как и его глубокая набожность, способствовали тому, что этот пришедший извне человек, глазами простого священника смотревший на итальянскую действительность и на повседневную жизнь церкви, понял такие внутренние проблемы церкви, над которыми скользил, не замечая их, взгляд его великолепного предшественника, мыслившего категориями европейского масштаба.
Пий X свой новый ватиканский курс начал с того, что сместил Рамполлу с должности главы Государственного секретариата и удалил из Ватикана его партию. Государственным секретарем он избрал также аполитичного и глубоко консервативного испанского кардинала Мерри дель Валя. Все это подтверждало, что Пий X критически смотрел на политическую активность своего предшественника, не видя в ней особой пользы, и свою задачу видел не в политической деятельности, а в проведении внутреннего обновления церкви.
В энциклике «Е supremi apostolatus cathedra», опубликованной 4 октября 1903 г. в связи с вступлением Пия X на престол, была изложена программа реформирования папства в духе консерватизма. Ее центральной мыслью было: «Instaurare omnia in Christo!» («Все обновить во Христе!») Средство осуществления этой программы виделось не в церковной политике, а в углублении религиозной жизни и в обновлении пастырской деятельности, в стремлении сделать их более эффективными. Важнейшей задачей энциклика считала воспитание такого католического клира, который сформировал бы жизненные идеалы христианской праведности сначала в самом себе, а затем принимался за воспитание таких качеств в других. По отношению к государственной власти Пий X проявлял нейтральность, хотя и симпатизировал консервативным монархиям. В то же время он однозначно дал понять, что для выполнения своей духовной, пастырской миссии церковь нуждается в полной свободе.
Стремясь обеспечить полную независимость церкви от светской власти, Пий X в конституции «Commissum nobis», изданной 20 января 1904 г., запретил кардиналам – под угрозой отлучения – использовать на конклаве вето, исходящее от иностранного государства (это был его отклик на произошедшее с кардиналом Рамполлой). Тем самым было окончательно ликвидировано эксклюзивное право светской власти на отвод кандидатуры. В булле «Vacante sede apostolica» от 25 декабря 1904 г. Пий X закрепил существовавший порядок избрания папы, подчеркнув при этом недопустимость внешнего вмешательства в выборы.
Период от кончины папы до интронизации нового папы – sede vacante и конклав – до наших дней протекает в соответствии с правилами, установленными Пием X. Как только па