ВОЕННАЯ РАЗВЕДКА ИТАЛИИ ВО ВРЕМЯ ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ
Военная разведка Италии в период фашизма
В начале войны информационная служба итальянской военной разведки состояла из четырех автономных спецслужб, не скоординированных между собой: Службы военной информации армии; Службы специальной военной информации морского флота; Службы информации аэронавтики и Службы контрразведки и спецслужб при Министерстве обороны.
Эта четвертая спецслужба была создана в апреле 1940 года на основе оперативного отдела армейской секретной службы и впоследствии слилась с ней, чтобы не дублировать работу по сбору информации и организации операций. Примером отсутствия координации в работе спецслужб было убийство во Франции братьев Росселли, ответственность за которое взял на себя полковник Санта Эммануэле.
Несмотря на то что страна двигалась к войне, заключив Стальной пакт, определивший союзников Италии, правительство не смогло дать своим секретным службам четких указаний, ориентиров, подготовить их к дальнейшему развитию событий.
Генерал Чезаре Аме в книге «Секретная война в Италии» пишет: «Чтобы спецслужбы наконец проснулись и начали действовать, необходимо было поставить их перед очевидностью — началом войны».
В отсутствие средств и указаний каждое военное разведывательное ведомство проводило необходимую работу в зависимости от задач, стоящих перед ним в данный момент. Спецслужба морского флота совершенствовала технические средства, служба аэронавтики приступала к формированию своей спецслужбы, разведка наземных войск имела больший опыт работы и понимала всю тяжесть сложившейся ситуации, делая все, чтобы исправить упущения, совершенствовать методы секретной работы, внедрить новые технические средства. Об этом пишет в книге генерал Аме, руководивший в то время армейской информационной службой. Он сумел реорганизовать работу и подготовиться к условиям военного времени.
Разведка наземных войск подчинялась военному министру и главе штаба армии. В нее входили следующие отделы:
оперативный отдел, собиравший информацию, контролировавший скрытые источники информации, расположенные в Италии и за рубежом;
отдел обороны, разрабатывающий меры защиты от нападения противника, диверсий;
сотрудничество с теми же центрами в Италии и за рубежом, что и предыдущий отдел;
технический отдел, организовывавший работу станций радиоперехвата, обеспечивавший связь с разведцентрами на периферии и другими контрольными службами;
отдел криптографии, занимавшийся расшифровкой перехваченных сообщений и готовящий шифровки, поступавшие из Центра и оперативных отделов;
отдел химической обработки, изготовлявший симпатические чернила и прочее;
отдел фототипографический, занимавшийся репродуцированием документов — фотографированием, изготовлением микрофильмов и карт;
отдел цензуры.
Работа велась немалая, но запаздывала по сравнению с требованиями надвигающейся войны. Только в 1943 году, когда была создана Служба информации армии, итальянская военная разведка поступила в подчинение Верховного командования, координировавшего усилия всех военных спецслужб. Полное их объединение произойдет только в 1947 году, когда будет создана Служба информации вооруженных сил, которая сейчас называется Службой информации Министерства обороны.
Идея похитить великого муфтия Иерусалима пришла в голову Галеаццо Чано в начале 1941 года. Он посоветовался с Муссолини, и тот одобрил эту идею. Заполучить в Риме великого муфтия — означало для дуче нанести ощутимый удар по английской разведке, которая искала его на земле и под водой, чтобы повесить. Великий муфтий был для них злым гением, боровшимся во главе Аравийского легиона против Великобритании.
Кем был великий муфтий? Это имя мало что скажет для современного читателя, а в 1941 году он был великим арабским вождем, боровшимся против англичан и французов, арабским Папой, фанатиком-националистом, мечтавшим о независимости Палестины, Ирака, Сирии, Ливана, Трансиордании. Его звали Мохаммед Хадли Амин эль-Хуссейни. С 1933 по 1943 годы он посвятил борьбе против Англии, ему помогали Италия и Германия. Немецкая пропаганда обеспечила муфтию мировую известность. Он был схвачен английскими агентами в Иерусалиме, но ему удалось бежать и укрыться в Сирии, а затем пробраться через Ирак в Персию, где ему предоставил убежище, хотя и с оговорками, персидский шах.
Задание похитить великого муфтия получила разведка итальянских наземных войск, в адрес которой Чано послал телеграфное сообщение следующего содержания: «Консул первого класса Альберто Меллини Понче де Леон (во времена Итальянской социальной республики работавший в секретариате Муссолини, сменивший Сера-фино Маццолини), находящийся в Стамбуле, должен отправиться в Тегеран и обеспечить переезд важной персоны».
Как пишет в книге «Шпионы для Италии» Джорджо Пиллон, в Тегеране Меллини заручился поддержкой полномочного представителя Италии Луиджи Петруччи, обеспокоенный тем, чтобы операция прошла хорошо и не осложнила его непростые отношения с Персией. Основным помощником Меллини был один из лучших итальянских военных разведчиков, работавших в Персии, офицер карабинеров Арнальдо Пиккароло.
Великий муфтий укрылся в Тегеране на территории посольства Японии (которая в то время была нейтральной страной), скрываясь от неустанных поисков английской разведки, стремившейся во что бы то ни стало его поймать. В обстановке строгой секретности Меллини встретился с муфтием и предложил поехать в Италию, сообщив, что Гитлер предлагает ему убежище в Берлине.
Переодевшись в гражданское платье, осветлив волосы краской, любезно предложенной женой Меллини, имея на руках паспорт на имя Джузеппе Росси, гражданина Туниса, великий муфтий сначала был препровожден в Итальянскую лигу, а оттуда отбыл в колонне из 130 автомашин, которые в сопровождении русских солдат шли до границы Персии с Турцией.
Поездка была ужасной. Каждую минуту Меллини и переодетый муфтий боялись, что их раскроют, разоблачат, расстреляют на месте, потому что в кармане у них были запрещенные к ношению пистолеты. Машину, в которой ехал муфтий, все время останавливали, и ее приходилось не раз менять. Из Тегерана они выехали 19 сентября 1941 года, а добрались до турецкой границы 25-го смертельно уставшими.
26 сентября колонна выехала в Эрзерум, а оттуда в спальном вагоне великий муфтий проследовал в Стамбул. Он пробыл там 10 дней и мог слышать по радио речь министра иностранных дел Англии Эдена, который заявил: «Великий муфтий схвачен нами и находится под надежной охраной в Персии». 1 1 октября, по-прежнему под именем Росси, муфтий приехал в Рим и остановился в гостинице «Эксельсиор». Через два дня в Палаццо Веккьо его принял Муссолини.
Похищенный из посольства США шифр помогает победе Роммеля
30 мая 1940 года глава военной разведки генерал Чезаре Аме был вызван телефонным звонком в Палаццо Веккьо лично Муссолини, который ему сообщил: «Через пять дней я объявлю войну Франции и Англии. Сегодня я поручил Чано сообщить это мое окончательное решение Гитлеру. Сегодня 30 мая. 5 июня ударят пушки. Это все, что я хотел вам сообщить. Можете идти».
Для генерала Аме это официальное сообщение имело особое значение, потому что в планах руководимой им спецслужбы в этом случае вступал в действие оперативный план «Р». Этим планом предусматривалось дать сигнал к началу действий агентам, подготовленным и внедренным в основные посольства, аккредитованные в Риме и Ватикане, чтобы те похитили или перефотографировали важные документы стратегического значения.
Операция началась в ту же ночь 31 мая и через несколько дней была успешно завершена во многих посольствах, за исключением немецкого и советского, в которых система контроля была настолько продуманной, что исключала любую возможность сделать это. Удалось получить доступ к шифрам и многим важным документам. Это был успех, хотя было очевидно, что с началом войны многие шифры будут заменены.
Особенно удивительной была операция по проникновению в американское посольство, шифр которого в течение 16 месяцев оставался после похищения прежним. Это позволило военной разведке Италии многое узнать об отношениях Вашингтона и Рима.
Вот как все произошло.
Для генерала Аме получить доступ к американскому шифру было невероятной удачей, ибо американцы, хотя и оставались нейтральной страной, тесно сотрудничали с Великобританией, поставляя ей большие партии оружия, и, кроме того, США поддерживали страны Средиземноморья, чья политика была враждебна Муссолини и фашизму.
Послом США в Италии в мае 1940 года был Вильям Филипс. Шифр, который предполагалось похитить, назывался по цвету обложки документа «Черным кодом». Кроме посла доступ к шифру имели три военных атташе (пехотных войск, авиации и флота), чьи офисы располагались в отдельном здании в Палаццо Маргерита, на улице Венето. Сюда военной итальянской разведке удалось внедрить двух своих агентов: одного звали Лорис Герарди, он был курьером военных атташе; другой занимался уборкой помещений и передавал американским атташе шифрованные депеши. Лорис Герарди работал в посольстве в течение нескольких лет. В действительности он был офицером итальянской разведки. Его звали не Герарди, и настоящее его имя осталось неизвестным даже после окончания войны. Это он сообщил генералу Аме, что вероятнее всего можно похитить шифр у атташе по аэронавтике, который был рассеянным человеком.
Задание похитить «Черный код» Герарди получил от капитана Манфреди Таламо из контрразведки, который дал ему двух помощников-офицеров и включил в группу агента, занимавшегося уборкой помещений посольства.
По отпечаткам, предварительно снятым Герарди, были изготовлены ключи сейфа, который удалось легко открыть и достать книжку с шифрами. Ее быстро перефотографировали и через несколько часов вернули на место. А шифрами занялся начальник отдела криптографии генерал Витторио Гамба, один из наиболее опытных экспертов. (Он владел 22 языками и многими диалектами. Умер он в Риме в глубокой старости после войны, попав в автомобильную катастрофу.)
Операцию провели настолько быстро и хорошо, что американцы ни о чем не заподозрили, оставив шифр неизменным в течение 16 месяцев после начала войны. Благодаря этому неожиданному подарку генерал Роммель смог спланировать успешное наступление немецкой армии в пустыне, что стало решающим фактором событий на полях войны в Северной Африке.
Этим шифром в своих сообщениях, отправляемых в Вашингтон, пользовался американский военный атташе в Каире Боннер Франк Феллерз. Он был осведомлен о планах Англии в Египте и стратегических операциях, намеченных против войск противника. Он информировал свое правительство, пользуясь этим шифром, и тем же шифром получал сообщения о прибытии американских военных кораблей сопровождения, перевозящих грузы и оружие, о прибытии американских самолетов в Египет и другие сообщения.
Технический отдел военной разведки в Риме перехватывал эти сообщения, информируя Роммеля, который теперь знал не только все о перемещении противника, но и о настроениях в армии, о снабжении продовольствием, снаряжением, о предстоящих наступлениях.
Роммель несколько раз пользовался случаем, чтобы поблагодарить итальянскую военную разведку через ее представителей в Северной Африке в самых лестных выражениях.
Следует учесть, что, кроме выполнения работы по расшифровке сообщений американского военного атташе в Каире Феллерза, итальянская разведка внедрила в Каире своих многочисленных агентов. Особенно активно работал один из них, который разместил свой радиопередатчик в непосредственной близости от английской радиостанции, а потому его трудно было обнаружить.
Другие итальянские агенты были разбросаны по всему Среднему Востоку, их сообщения были очень ценными. Например, так итальянцы узнали о посылке судов сопровождения, прибывавших в Египет со стороны Индийского океана. Эта информация была бесценной для Роммеля, который мог заранее спланировать важные военные операции. Итальянская разведка добывала для Роммеля кальки секретнейших военных операций англичан, получая их от фирмы, которая занималась в Каире репродуцированием, обходя строжайший контроль. На этой фирме работал агент военной итальянской разведки, который отправлял копии в Рим, а оттуда они поступали Роммелю.
В активе итальянской военной разведки, кроме операции по захвату шифра американского посольства, были и другие успешные операции.
Те же агенты, что выкрали шифр, проникли в главное здание американского посольства, Палаццо Маргерита. Авторами другой успешной разведывательной операции были два офицера разведки — капитан Манфреди Таламо (участник первой операции) и лейтенант Еудженио Пиккардо. В конце войны Манфреди был расстрелян немцами, впоследствии посмертно награжден в Италии Золотой медалью героя. Его казнь, вероятнее всего, была местью за то, что он раскрыл предательство одного офицера СС высокого ранга, служившего в посольстве Германии в Риме и продававшего сведения противнику.
Однажды ночью Таламо и Пиккардо вошли в здание посольства США, решив открыть сейф. Сделать это было невероятно трудно: надо было найти одну из 72 тысяч комбинаций, и, кроме того, деревянный пол здания нещадно скрипел, а спальня посла была расположена как раз под комнатой, где стоял сейф.
Служба разведки снабдила офицеров инструкцией по открыванию сейфа, и на вторую ночь им посчастливилось открыть его. Чтобы заглушить звук шагов по паркету, была вызвана старая машина времен Первой мировой войны, «Фиат-18 BL», которая в указанные часы ездила вблизи посольства.
Операция закончилась успешно — Таламо и Пиккардо открыли сейф, изъяли нужные документы, перефотографировали то, что их интересовало, и положили на место.
Завершив операцию, они в этот момент находились в комнате посольства. С минуты на минуту должен был проехать скрипучий фиат. И вот он наконец подъехал.
Другие успешные операции разведки позволили Муссолини во время военной кампании в Эфиопии ознакомиться с секретными документами французского правительства и Министерства иностранных дел Великобритании.
ВОЛШЕБНИКИ ИЗ ЦЕНТРА «Z»
Этот центр располагался на улице Тибулло в Риме. Здесь работали переводчики-полиглоты, переводившие по заданию военной разведки письма и дипломатические сообщения с необычайной скоростью. Вот как на их рабочие столы поступали документы.
С некоторых пор грузы, направлявшиеся в нейтральные страны из аэропорта Чампино, страшно запаздывали, порой на два-три часа задерживая загрузку самолета. Разведчики, переодетые носильщиками, изымали мешки с обычной и дипломатической почтой и на всех парах неслись по указанному адресу. Там специалисты отбирали самые важные документы, отправляемые самолетом на следующий день, и переводили устно самые важные посольские сообщения, задерживать которые было недопустимо. Сургучные печати удавалось восстановить.
Рекордсменом этой работы слыл капитан Пьетро Герардо Янсен. Он был неаполитанцем, автором книг по этнологии, говорил на 1 8 языках, объехал мир по заданиям разведки (умер в Риме в 1965 году). Его жена рассказывает, как он помогал в трудные времена бежать евреям. Однажды ему пришлось проглотить письмо, в котором армянин из Бейрута сообщал ему в Рим, как, где и когда Янсен может выйти на 20 израильтян, чтобы переправить их морем во Францию. За Янсеном вел наблюдение агент секретной полиции, и, когда тот отвлекся на минуту, Янсен положил письмо в бутерброд с колбасой. Мадам Янсен рассказывает, что помогала мужу достать лекарства, переварить это сообщение было нелегко.
Магом расшифровки был генерал Витторио Гамба, начальник шифровальной службы разведки. Он родился в Верчелли. Был отмечен разведкой уже в Первой мировой войне. Адмирал Бадольо запросил тогда специалиста, который владел бы французским, английским, немецким и сербско-хорватским. Были вызваны переводчики и других языков, но явился только Гамба.
Удивленный генерал спросил:
«А где все остальные?»
«Все здесь», — ответил Гамба, говоривший также на венгерском, датском, персидском, турецком и многих других языках. Это помогло ему разбираться с шифрами.
Одним из самых способных его учеников был Джоржо Вери-та Поэта, которого погубила слишком большая ответственность, а может быть, верность. Однажды его вызвал адмирал Лаис, поручив расшифровать одно сообщение. На первый взгляд это был бессмысленный набор слов: «Матамодоро, Катаридо, Рота-ноза».
Адмирал считал, что это сообщение поможет обнаружить вражеского агента, который проник в итальянскую разведку: «Вы, Поэта, должны распутать эту абракадабру». Тот ответил, что постарается, и адмирал дал ему времени до следующего дня. Поэта принялся за работу, и через час ответ был готов, но он сказал коллегам, что не хочет подвести своего начальника и завтра сообщит ему расшифровку этой фразы. Ушел он с работы, улыбаясь. Но назавтра он на работу не явился. Позвонили ему домой, и Поэта ответил слабым голосом, что плохо себя чувствует.
Без промедления поехали к нему домой, но было уже поздно — он умер. Перевода не нашли. Вскрытие подтвердило, что переводчик отравился.
И в шпионаже вору платят той же монетой
В 1940 году при службе разведки морского флота в целях сбора информации была создана коммерческая контора, продававшая бытовые приборы в центре Рима — туда под видом клиентов приходили с донесениями агенты. Заведовал конторой офицер, которого мы назовем синьор Р.
Однажды утром в контору к нему зашел синьор М., представлявший несколько иностранных фирм, одновременно был агентом Второго бюро (французской разведки) морского флота, о чем итальянцам было известно — его действия были под контролем.
Синьора Р. синьор М. знал как хорошего коммерсанта, но Р. соприкасался с морской элитой, и это могло пригодиться французу. Недавно Р. достал для М. очень интересный материал. М. сообщил, что «товар» получил высокую оценку заинтересованных лиц, и они готовы купить большую партию оптом, заплатив сразу.
Синьор Р. с довольным видом достал из шкафа металлическую узкую трубочку, вынув из нее микрофильм, состоящий из 300 кадров. Положил пленку под микроскоп и пригласил М. сравнить изображение с теми кадрами, которые у него уже были.
М. был удовлетворен, но попросил еще раз удостовериться в ценности оригинала. Речь шла о шифре, применяемом Генштабом итальянского флота в сообщениях, направляемых командирам боевых кораблей. Тут покупателю нельзя было ошибиться.
Взамен М. предложил продавцу шифр разведки английского флота и тут же вручил для показа итальянскому командованию несколько его элементов.
Синьор Р. почувствовал, что эта история может принести большую пользу итальянскому флоту, и сказал своему собеседнику, что тот его убедил, поведав историю о том, как ему удалось достать шифр. В ней были замешаны, как в полицейских романах, красивая женщина, молодой лейтенант Генштаба, любитель легкой жизни, но без средств.
Рассказ показался французу убедительным, и он настаивал выйти с его предложением в Генштаб. Он не скрывал, что работал на французскую разведку, но не из любви к родине, а за деньги. Он тоже рассказал, как стал работать в разведке, заручившись поддержкой английского посольства в Париже, достав шифры и продав их французам.
Элементы шифра, проданные синьору Р., включали 12 фотографий начала английского шифра, словаря шифровки, инструкции его применения. Синьор Р. тут же передал этот материал компетентным сотрудникам Генштаба, которые подтвердили его ценность — этот шифр использовал английский адмирал, передавая сообщения командирам кораблей в Атлантике, Средиземном море, Индийском океане. Шифр «P-Блок» был куплен, он был неожиданно прост, зашифрованные им сообщения полностью совпадали с событиями и фактами.
То, что произошло далее, показало, что совершена страшная ошибка.
В 23.00 11 ноября 1940 года итальянский флот подвергся массированной бомбардировке английских самолетов, в результате чего гри военных корабля были повреждены и на несколько месяцев вышли из строя.
Стали искать виновных происшедшего. Через двадцать дней, в конце ноября служба военной разведки перехватила сообщение, которое было зашифровано шифром «P-Блок», тем, который продал М.
Текст был таким: «Строго секретно. Расшифровать самому адмиралу. Операции против кораблей итальянского флота в Таранто стали возможны благодаря информации, полученной от офицера высшего командования итальянского флота, — подпись, Адмиралтейство, Лондон».
Это сообщение было очень серьезным по своим последствиям.
Анализируя факты, итальянская разведка пришла к выводу, что купленный шифр и расшифрованные с его помощью телеграммы были фальшивками. Сверхсекретность послания адмирала не соответствовала шифру, применяемому для отправки обычных сообщений. Для шифровки этого сообщения была использована устаревшая таблица, а кроме того, информация о кораблях, пришвартованных в заливе Таранто, сообщалась через несколько дней после налета авиации тому же адмиралу на Мальте, который принял активное участие в авианалете на итальянские корабли.
Тем не менее в души закралось подозрение, что кто-то из высшего командования флота — предатель. Были произведены радикальные изменения и перестановки в командном составе.
В последующие дни были перехвачены еще две телеграммы, зашифрованные тем же шифром. Там сообщалось, что информатор «Роберт из Таранто послал еще два сообщения английской разведке».
Тень предательства легла на весь персонал командования морского флота, а англичане продолжали посылать обычные рабочие сообщения, пользуясь этим шифром.
В разведслужбе итальянского флота стали внимательно анализировать эти три перехваченные телеграммы. Все они имели одну общую черту: были зашифрованы не сразу, а по истечении большого промежутка времени и с использованием одинаковых таблиц шифровки. Все это было не похоже на англичан, которые часто меняли и шифры, и таблицы. Гипотеза, что англичане, узнав, что итальянцы получили доступ к этому шифру, решили бросить тень сомнения на высшее командование, стала обретать силу. Ведь англичане были мастерами ведения психологической войны.
Итальянская спецслужба вынуждена была признать, что купленный шифр не имел никакой ценности и был фальшивой приманкой. К этому выводу пришли, сравнивая этот шифр с другими, которыми пользовался английский флот для серьезных сообщений. Все наконец вздохнули и перестали подозревать друг друга и высшее командование в предательстве. Что касается синьора М., он оказался агентом не французской, а английской разведки. Слабым утешением было то, что покупку шифра итальянцы оплатили той же монетой, всучив англичанам свой фальшивый шифр.
Адмирал Лаис долго рассматривал в лупу фотографию затонувшего английского торпедоносца, бок которого был пробит, и воскликнул: «Кабины командования не пострадали. Там находятся документы. Мне нужен ящичек с шифрами».
Торпедоносец получил повреждения от попадания торпед с итальянской подводной лодки и затонул недалеко от мыса Бон на побережье Туниса. Он находился не глубоко, на глубине 20 метров. Но приблизиться к этому участку было непросто — он простреливался французской артиллерией, английские корабли находились поблизости. Адмирал Паис решил провести эту операцию под прикрытием рыбацких лодок, которые выходили в море, несмотря на военные действия, — рыбакам надо было кормиться. Маскируясь под рыбаков, несколько лодок вышли в море и приблизились к месту, где затонул военный корабль. На одной из лодок, которая называлась «Мария Роза», ехали Марио дель Монте, начальник 3-го отдела разведки флота, и командир Элизио Порта. Как только стемнело, «Мария Роза» отдалилась от других лодок, закидывавших сети, и пошла в открытое море. Там пришлось долго ждать, пока на рассвете к лодке не приблизился моторный катер. Несколько рыбаков перешли с лодки на катер. Лодка осторожно отплыла в направлении мыса Бон. Там для маскировки были выброшены рыбацкие сети, и в воду ушел водолаз. Он был в легком водолазном костюме, оснащен самыми современными приборами. С борта лодки связь с ним по телефону держал Элизио Порта: «Что видишь? Как ты там, какие трудности?»
Трудностей хватало. В дверце командной кабины застряло тело матроса. Наконец водолазу удается проникнуть в кабину. «Я внутри. Все хорошо», — передает он. Но в глубине кабины трудно двигаться — сломанные балки, покореженная мебель, у потолка плавают книги. Водолаз ищет ящичек с шифрами. Находит документы, передает по телефону их список, но это не шифр, который ищут. Остается в кабине, пока хватает сил, но шифра не находит. Ему приказывают подняться на поверхность. Это означает еще один день находиться под прицелом кораблей противника. Перед тем как всплыть, водолаз осматривает капитанский мостик и в углу замечает ящичек. Сил уже почти нет, он взволнованно обменивается фразами с командиром.
«По-моему, нашел».
«Какой он?»
«Металлический, весь в дырках».
«Это он, возьми и поднимайся вверх».
Через несколько дней двое загорелых мужчин стучатся в дверь квартиры адмирала Лаиса в Риме. В сумке у них драгоценные документы, уже отреставрированные, которые легко можно читать. Это «Сигнальная книжка» английского флота, «Секретные шифры» и «Устав радиотелеграфистов».
«Какой сказочный улов», — говорит Лаис.
Военная разведка на юге Италии и в Республике Сало
Падение фашистского режима, произошедшее 25 июля 1943 года, и перемирие, подписанное с англо-американскими войсками 3-го сентября, имело для Италии серьезные последствия: на севере страны была образована Республика Сало, разделившая Италию на две части, создавшая критическую военную ситуацию.
На юге Италии, в то время как союзнические войска невероятно медленно продвигались по полуострову, усиливался коллаборационизм с англо-американскими военными частями как на полях сражений, так и в других формах, в частности, в получении информации.
На севере, после освобождения Муссолини из Гран Сассо, блестящей операции, выполненной командой немецкой контрразведки во главе с Отто Скорцени, была образована Республика Сало, которая под давлением немцев обязалась восстановить военный аппарат, включая службы информации, и активно сотрудничать с Германией, продолжая войну.
В эти трагические дни Служба военной информации, подчинявшаяся военному командованию, не смогла противостоять катастрофе и распалась, ее агенты рассеялись по миру.
Во время войны военная разведка под руководством генерала Чезаре Аме продолжала служить интересам своей страны. После событий 25 июля она предоставила новому правительству надежную информацию о том, что планировала Германия в Италии в соответствии с планом «Аларико». Дружба антинациста адмирала Канариса с генералом Аме сблизила позиции Италии и Германии, и немцы верили, что Италия будет сражаться на их стороне.
Перемирие, подписанное 3 сентября, и его тяжелые последствия привели к роспуску военной разведки, но опыт ее сотрудников, прошедших суровую школу, не был потерян.
При подписании перемирия и последующих соглашений между маршалом Бадольо от Италии и генералом Александером от союзных вооруженных сил Англии и Америки были определены условия совместного участия в военных действиях. Королевство юга Италии, собрав силы несмотря на материальные и моральные трудности, вызванные действиями самих союзников и условиями объявленной войны с Германией, проявило волю к возрождению страны.
При итальянском Генштабе в Бриндизи, куда временно был назначен маршал Джованни Мессе, возвращенный из плена, 1 октября 1943 года был создан Информационный центр, сотрудничавший с союзными войсками. Вскоре начальником разведцентра стал полковник, сицилиец Помпео Артифольо, возвращенный из плена в Тунисе.
Прилетев на самолете в Бриндизи, он сразу взялся за дело, собирая кадры, начиная сотрудничество с союзниками в военных операциях, возобновив подготовку кадров в разведшколах, где преподавали итальянцы и союзники. Операции на территории страны оплачивались Италией.
В этих условиях в определенной мере автономно начал работать Информационный центр при итальянском Генштабе, который засылал своих добровольцев через линию фронта на север Италии, занятый немцами, для выполнения важных разведзаданий. Уже к ноябрю 1943 года эта служба достаточно окрепла, чтобы справляться со все возрастающими задачами. Она состояла из 4 отделов:
отдел проведения наступательных операций состоял из 2 подотделов — информации и организации диверсий, сотрудничавших с соответствующими английскими структурами;
оборонительный отдел сотрудничал с английской разведкой и стратегическим отделом английской армии;
отдел определения военной ситуации собирал военные сообщения, поступавшие с севера Италии и Балканского полуострова;
отдел формирования кадров готовил документы, экипировку и снаряжение агентов, направляемых для выполнения заданий, располагая двумя гостиницами в Бриндизи, куда приезжали будущие курсанты разведшкол.
Весь персонал разведцентра был итальянским, а персонал разведшкол был смешанным, в нем преподавали итальянцы и союзники — парашютисты, радиотелеграфисты, специалисты по проведению подрывной работы и борьбе с диверсиями противника. Связь с агентами, работавшими на территории, занятой немцами, осуществлялась с помощью радиостанции. Эту работу помогли организовать союзники, но постепенно к 1944 году штат радистов стал итальянским.
Разведчики, прошедшие подготовку в школах, по два-три человека забрасывались на оккупированные территории. Эти задания согласовывались с союзниками.
К началу войны за освобождение Италии разведцентр в Бриндизи располагал тысячей сотрудников (офицеров, солдат и гражданских лиц), выполнявших подрывную работу, боровшихся с диверсиями противника, инструктировавшими партизанские отряды, державшими связь с движением Сопротивления. Всех объединяла идея справедливой борьбы за освобождение Италии. Крепло партизанское движение. В этой борьбе за освобождение страны Италия обретала достоинство.
На Дальнем Востоке до войны и вплоть до 8 сентября 1943 года работали два опытных разведчика: военный атташе полковник Ромеро Принчипини и Джорджо Галлетти, командир судна «Лепанто», бросившего якорь на реке Хван-Пу. Оба служили в Шанхае, защищая 3 тысячи сограждан итальянской концессии.
Шанхай был прекрасной обсерваторией для разведработы. В открытый город приезжали разведчики со всего мира, вплоть до событий в Перл-Харборе, когда город был захвачен японскими войсками. Город буквально кишел японскими секретными агентами.
В этом мутном море итальянским разведчикам предстояло выловить тех, кто смог бы служить интересам Италии. Но местные шпионы стоили дорого, продавали явную дезинформацию, а то и вовсе были двойными агентами, беря деньги с тех и с этих.
Однако в течение многих месяцев информация, которую Принчипини и Галлетти присылали в Центр, была достоверной и важной. Но с некоторых пор информация, которую присылал Принчипини, стала просто отличной. Дело в том, что теперь он получал ее от нового агента AS-2.
Это был грек, содержавший столовую, которую посещали англичане. Он был мужчиной средних лет, по-английски говорил плохо, а по-китайски отлично. Когда они познакомились, грек сообщил итальянцу новость, которую никто не смог бы предположить, — Италия начала войну с Грецией. Это была, что называется, проба — новый агент показывал, на что он способен. Когда пришло разрешение из Центра начать с ним сотрудничать, агент не попросил денежной компенсации, что само по себе странно. Его условием сотрудничества было — защитить жену и двух дочерей, оставшихся в Греции, обеспечить их безопасность ввиду военных действий, начавшихся между Грецией и Италией. Он стал работать только тогда, когда получил из дома письмо.
Грек посылал Принчипини сообщения безупречной точности и всегда вовремя. Оставалось гадать — откуда он их получал. Речь шла об отправке кораблей сопровождения из Австралии, о транзите через Суэцкий канал, о прибытии судов с американским оружием через Гибралтарский пролив, о количестве военных подразделений на фронтах Северной Африки. Агент ни разу не ошибся и работал безупречно.
Самым важным сообщением - было известие о подготовке контрнаступления греческой армии, решение о котором принял президент Метаксас, а подготовил его генерал Папагос. К сожалению, как и в других случаях, ни Муссолини, ни его генералы в это не поверили.
Полковник Принчипини рассказывал, что после этого случая его встречи с агентом стали более редкими. Но 8 сентября к нему пришел китаец, чтобы передать устное сообщение от агента AS-2: «Итальянского офицера просят этой ночью не спать». Полковник не понял, но решил на всякий случай последовать совету. И действительно, в три часа утра к нему прибежал сын сотрудника, и, задыхаясь, сообщил, что Италия подписала перемирие. Разведчик спешно стал жечь документы.
Это был последний подарок необычного агента.
Секретные службы Республики Сало
Разведслужба Республики Сало была организована 5 декабря 1943 года и стала называться Служба информации обороны. Многое она унаследовала от прежних служб военной разведки — методы, структуры, кадры сотрудников. Но в первые месяцы реставрации фашизма ощущалась нехватка денег и технических средств. В работе не были четко обозначены цели — за кем шпионить и во имя чего. Англо-американские войска наступали с юга, а союзники-немцы перестали интересоваться итальянцами. Дело кончилось тем, что немцы и итальянцы шпионили друг за другом. Генерал Вильгельм Харстер, комендант гестапо, подчинявшийся Кальтен-бруннеру, не знал, что каждый его телефонный звонок прослушивался и контролировался итальянской разведкой Республики Сало.
Генерал Харстнер не ведал, что эта работа поручена двум актрисам итальянского кино, которые по очереди его ублажали холодными ночами 1943–1944 годов в роскошной гостинице в Вероне.
Организатором службы военной разведки Республики Сало был журналист Витторио Фоскини. Ему было 38 лет, родился он в Ред-жо Эмилии, несколько лет проработал преподавателем университета в Риге, сотрудничал с издательством «Стефани». Вернувшись в Италию, возобновил контакты с фашистами, верность идеям которым он доказал.
Новая разведслужба не сразу обрела свое лицо — не хватало средств. Сильным было немецкое влияние. Поначалу сотрудники занимались прослушиванием и перехватом сообщений противника по радио и расшифровкой. Вскоре они поняли, что никому не могут угодить — ни маршалу Родольфо Грациани, которому подчинялись, ни начальнику Национальной республиканской гвардии, антагонисту Грациани, военному министру Ренато Риччи. Эти два соперника вскоре выжили Фоскини. В секретном рапорте глава разведки был назван опасным элементом, не способным к исполнению сложной и ответственной разведработы. Фоскини продержался в разведке 70 дней.
Приказом маршала Грациани на должность начальника разведслужбы был назначен полковник Ди Лео, ранее работавший в военной разведке и организовавший республиканскую разведслужбу по ее образцу. Он сосредоточил усилия на борьбе с партизанами.
Разведцентр Королевства юга Италии включился в активную борьбу и укреплял партизанское движение, разведка Республики Сало противостояла своим коллегам.
В течение 20 месяцев существования Республики Сало разведцентр подготовил сотни агентов для засылки на юг Италии. Большинство из них были фанатиками-фашистами, рвавшимися в бой. Около 50 из них были захвачены и расстреляны союзниками, другие были заключены в тюрьму. Были и такие, кто сразу сдавался союзникам, сознавшись во всем еще до начала допроса.
Агентов Севера настолько быстро вылавливали на Юге, что руководство Республики Сало не сразу поняло в чем дело. Это понял один из агентов по имени Медио. Когда его поймали в районе Ба-ньо ди Романья, у офицера, допрашивающего его, был полный список итальянских агентов противника. Медио терялся в догадках — откуда у союзников эти списки. Ответ был прост — на Севере, где командовали немцы, царили совершенно другие настроения, в преддверии поражения в войне получить эти сведения было нетрудно.
Разведке Республики Сало противостояли хорошо оснащенная стратегическая служба США и английская разведка, которая легко вылавливала молодых неопытных итальянских романтиков Юга, многие из которых хотели поскорее попасть в районы, освобожденные от фашизма. В отдельных случаях успех их операций зависел от личной храбрости и находчивости, это союзники признавали.
Персонал разведцентра, который носил название «Серебристые лисы», возглавлял полковник Томмазо Давид, размещался в Милане. Он полностью зависел от абвера, которым на территории Италии командовал таинственный доктор Кора. Будущие агенты сначала направлялись к нему в контору, находившуюся на улице Сет-тембрини, где мнение об агенте высказывал некто доктор Райнер. Прошедшие коллоквиум посылались в разведшколу. Одна из них размещалась в Милане на улице Андреа Дориа, другая — на улице С. Витторе. Две другие разведшколы находились в городках Басса-но дель Траппа и в Роверето, для этих целей были реквизированы две гостиницы.
Снабжение, обучение, план операций — все было в компетенции абвера. Немцам прежде всего надо было знать о местах дислокации войск союзников. Для этих целей они готовили радистов, забрасывая их в районы юга Италии.
За короткий срок существования Республики Сало были созданы несколько разведывательных организаций. Были созданы: «Группа фашистов-республиканцев», ею руководил полковник де Санк-тис, контора которого размещалась в Милане на улице Равицца, 51; разведслужба X MAS, в которую входил батальон парашютистов и диверсантов; «Политслужба» республиканской гвардии и многие другие, лишь увеличивавшие общий хаос.
По мере того как положение немцев на фронтах осложнялось, разведоперации сокращались, пока не прекратились вовсе.
Среди агентов разведки Республики Сало отличилась одна молодая римлянка — Карла Коста. Эта красивая девушка была верной сторонницей Муссолини и выехала на Север, оставив семью, после того как Рим заняли союзные войска. В августе 1944 года ей было 18 лет, когда она по заданию впервые перешла линию фронта у Флоренции, сражаясь в рядах отрядов республиканцев за освобождение города. Она оставалась там до последнего момента при отступлении немцев, рискуя быть схваченной. Затем Карла Коста была послана в Рим для установления связи с агентами республиканской разведки. Успешно выполнив задание, она добиралась до Милана частично пешком, а часть пути на машине, на которой ее подвез галантный партизан. При выполнении одного из заданий она была арестована контрразведкой в местечке С. Марчелло Пистойезе.
Американский журналист — разведчик из Анцо
С высадкой войск союзников в Анцо связана одна история. Героем ее является молодой американец 24 лет (в 1944 году), учившийся в Европе — Лондоне, Париже, Риме. В Риме его семья жила до 1940 года. Он свободно говорил по-итальянски, даже щеголял римским диалектом. Он был журналистом, военным корреспондентом по Албании и Северной Африке. С 1942 года сотрудничал с американской военной разведкой и к этому времени выполнил несколько заданий.
Когда генералы вернулись к старому проекту Черчилля — высадке союзных войск в Анцо для того, чтобы перейти в наступление по линии Кассино, где находились восемь дивизий 10-й немецкой армии, которой противостояли 8-я и 5-я американские армии, Томпкинс (так звали журналиста) находился в Неаполе. Там в сотрудничестве с итальянской разведкой он занимался подготовкой агентов для заброски их в тыл противника. Среди сотен кандидатов он отбирал тех, кто был согласен переехать на север Италии и выполнять диверсии против фашистов. Некоторые стремились таким образом соединиться с семьями.
Перед высадкой союзных войск итальянская разведка стала искать опытного агента для координирования операций партизанских отрядов из Центра в Риме. Томпкинс предложил свою кандидатуру. Он запасся фальшивыми документами, оделся как итальянец в поношенную одежду, взял пистолет Беретта 9-го калибра.
По плану сначала его должны доставить самолетом на Корсику, затем перевезти на побережье района Лацио, где его встретят агенты из отряда Виттория и спрятать.
20-го января Петер садится в самолет В-25, его сопровождал итальянский агент Бенни — по фамилиям американец никого не знает. В Бастии первая неувязка — в машине с ним едут два странных диверсанта, посланные французской разведкой, и одна супружеская пара. Их в машине шесть человек, и каждый смотрит друг на друга с подозрением. Перед прибытием Петер снимает военную форму и переодевается в гражданскую одежду. Теперь он в роли молодого римлянина из богатой семьи, который разыскивает близких. Вчетвером (он, Бенни и два диверсанта) едут в Рим, объезжая два контрольно-пропускных пункта. Наконец приезжают в столицу на площадь Испании. На улице Систина у них назначена встреча с участниками движения Сопротивления.
В Риме Томпкинс начинает работать с социалистом Джулиано Вассали, Маурицио Джильо по прозвищу Черво (Олень), у которого отличное прикрытие — его отец работает в полиции.
Партизаны получают от Томпкинса задание — отрезать отступающие немецкие подразделения, обеспечив безопасность железных дорог, фабрик и общественных зданий, аналогично тому, как было сделано в Неаполе. В Риме немцев осталось немного, всего 1200 человек. Заброска парашютистов в нужный момент поможет населению поднять восстание и выгнать немцев.
Союзники высаживаются в Италии на день позже, продвигаясь медленно, не успевая за две недели окружить части противника, как предполагалось. Томпкинс приказывает партизанам срочно сообщить о передвижении немецких частей и их планах. Эти сообщения Петер передает по радиопередатчику за линию фронта, так как итальянский разведцентр в Бриндизи, которым руководил полковник Монтедземо-ло, ликвидирован СС. Немцы знают о передатчике Томпкинса и ищут его. Он находит старую баржу на Тибре, которая стоит как раз напротив Министерства морского флота. Он передает сообщения по очереди с двух точек — один день с баржи, другой — из церкви.
Петер пользуется доверием социалистов, у которых в военных министерствах свои агенты. Так Томпкинс узнает о планах немецкого командования начать контрнаступление и сбросить союзников в море. Из Неаполя у него запрашивают о численности немецких войск. На следующий день Петер сообщает, что судя по рациону хлеба, немцев 55 тысяч (ошибка небольшая — их было 56 781). Из своего укрытия во дворце Лователли Томпкинс координирует операции партизан, принимает от них донесения.
Сначала это делает друг Петера — социалист Франко, работавший в издательстве, а затем посылает своего агента к Томпкинсу.
Третий агент передает сообщения радисту для передачи в Центр. Приходят сведения, что немцы заказали киностудии изготовить из дерева муляжи пушек, чтобы обмануть американцев и отвлечь их силы, сконцентрировав в Анцо. Приходит сообщение, что эксперты Кессельринга ведут передачи на тех же волнах, на которых работают передатчики американских самолетов. Вот почему обещанную помощь американцы не смогли сбросить с помощью парашютов — эти участки непрерывно обстреливались зенитной артиллерией.
Поступает сообщение, что по ночам при потушенных фарах, продвигаясь по периферийным улочкам, немцы идут в направлении Анцо. 16 февраля начинается немецкое наступление. Петер и его друзья успевают предупредить Неаполь. Немецкие планы внезапного нападения раскрыты, начинает действовать авиация союзников. Все это замедляет продвижение немецких войск. Они понимают, что проиграли.
В это время СС отчаянно ищет радиопередатчик Томпкинса. Они арестовывают 47 человек, но основные кадры не схвачены. СС удается обнаружить баржу на Тибре. Арестовывают Черво, которого выдал охранник баржи. В тот же вечер в квартире Томпкинса звучит телефонный звонок, и женский голос его предупреждает: «Сестра хочет знать, достал ли ты немного меда». Петер понимает, что идут аресты и надо укрыться.
Черво попал в руки палачей Петера Коха и Франко ди Вальтера, но он молчал на допросах и не выдал товарищей.
23 марта при взрыве, организованном участниками Сопротивления на улице Расселла, погибли 32 немецких солдата. Немцы организовали ответные репрессии, расстреляв 335 заложников, среди них Черво.
Друзья помогают Томпкинсу завербоваться в отряд итальянской полиции Северной Африки. Кох и СС напрасно ищут американца в Риме, а он ходит по улицам города в форме итальянского полицейского, с документами, выписанными фашистами.
4 июня Рим был освобожден.
Неожиданный поворот в ходе войны: капитуляция немецких войск в Италии
10 мая 1944 года Папа Пий XII тайно принял в своих апартаментах в Ватикане командующего немецкими войсками в Италии обер-группенфюрера СС Карла Вольфа. Несомненно, что именно эта встреча привела к тому, что 29 апреля 1945 года во дворце Казерты была подписана капитуляция немецких войск в Италии.
В мае 1944 года Карлу Вольфу было сорок лет. Он был одним из самых высокопоставленных военных иерархов СС, входя в личный Генштаб Гиммлера, практически он был вторым человеком после главы СС.
Осенью 1943 года он временно впал в немилость и был отправлен командовать войсками в Италию. Его пребывание там совпало с созданием Республики Сало. Но пост генерала Вольфа был престижным, и вскоре его положение среди иерархов военного командования упрочилось. Вольф практически был наместником в Италии, от которого, за исключением военных операций (это было в компетенции Кессельринга) зависело все. В военные операции он тоже вмешивался, командуя дивизиями СС. Складывалось впечатление о нем, как о фанатике, непреклонном нацисте, к которому трудно найти ключ.
Вольф был очень красивым мужчиной, настоящий ариец — светловолосый, атлетически сложенный. И очень тщеславный. Больше самой власти ему льстила принадлежность к ней, к тем кругам, в чьих руках лежат судьбы мира. Рассказывают, что ему очень хотелось получить в Италии аристократический титул, стать графом или маркизом. За это он был готов многое отдать.
Карл Вольф посещал аристократические салоны. Это не ускользнуло от цепкого взгляда хитрого полковника СС Еугена Доллма-на, одного из агентов Германии в Италии, который был переводчиком на встречах Гитлера и Муссолини. Он был посредником между Гиммлером и начальником итальянской фашистской полиции Бок-кини. Доллман сам давно убедился, что Германия войну проиграла, и пытался не упустить случай вывести страну из катастрофы, хотя бы на территории Италии.
Однажды на приеме в салоне аристократки Вирджинии Аньелли Бурбон дель Монте хозяйка дома задала Доллману вопрос, не пришел ли момент сделать что-то, чтобы спасти итальянскую столицу, а может, и чуть больше. До этого Доллман пытался добиться аудиенции у Папы Пия XII, чтобы начать мирные переговоры, продемонстрировав добрые намерения немцев.
На этот раз случай шел ему в руки. Надо было послать в Ватикан авторитетное лицо, которое могло придать вес этим переговорам. В доме аристократки он назвал имя Карла Вольфа и не ошибся, тот оказался человеком гибким. Уходя с приема, Доллман знал, что произнесенное им имя будет доведено до сведения Ватикана. Узнав о происшедшем разговоре, Вольф с энтузиазмом принял предложение. В самом деле — речь шла о встрече с Папой!
Он не счел нужным сообщить об этом ни Гитлеру, ни Гиммлеру. Впоследствии эту инициативу начальство одобрит. А Доллман готовился встретиться с Панкрацио Пфаффером, немецким пастором, который должен был согласовать время встречи и вопросы для обсуждения в Ватикане. Все должно было оставаться в строжайшей тайне. Об этом не знал даже посол Германии в Ватикане — Эрнст фон Вайцзекер.
В своих мемуарах, опубликованных в 1951 году, Карл Вольф писал: «Во время этой встречи, которая была для меня незабываемой, я заявил, что готов сделать все для скорейшего окончания войны, если представится подходящий случай».
Это была психологическая подготовка, прощупывание почвы, а дальше вступили в игру секретные службы. Доктор Рудольф Раан, назначенный после событий 8 сентября послом рейха в Республике Сало, в книге «Посол рейха в Виши и Сало», дает понять о своей причастности к переговорам спецслужб.
В словах он осторожен: «Друг из Лиги в Берне… знакомый, который жил в Швейцарии… новость, которая была записана службой перехвата… секретное сообщение Харстера…» Это была подготовка секретной встречи главы американской разведки в Европе Аллена Даллеса (имевшего свое представительство в Берне) с представителями немецкого военного командования в Италии.
Раану в этой встрече была отведена определенная роль, как представителю дипломатических кругов. Главным лицом на переговорах от Германии был Карл Вольф. Раан тоже тайно встретился с Папой Пием XII, вслед за этой встречей к переговорам подключился архиепископ Милана кардинал Ильдефонсо Шустер. После чего в Швейцарии со дня на день планировалось провести встречу с союзниками. Раан одобрил кандидатуру Карла Вольфа для ведения официальных переговоров — его высокое положение было гарантией для союзников.
Вскоре было решено, что переговоры будет вести сам Вольф, а посол останется в тени — если участие Вольфа и Доллмана будет раскрыто, то им понадобится дипломатическая защита, которую сможет обеспечить Раан, не замешанный в переговорах.
Встреча сотрудников двух секретных служб была подготовлена генералом СС Вильгельмом Харстером, начальником гестапо и немецкой службы безопасности в Италии, которые находились в Вероне. В конторе Харстера работал референт службы внешней разведки лейтенант Гвидо Циммер, молодой человек, встречавшийся в Милане с агентами многих разведок и другими важными лицами. В середине февраля 1945 года Циммер сообщил своему начальнику, что некий барон Луиджи Паррилли, личность не совсем ясная, о котором было известно, что он контактирует и с немцами, и с союзниками, дал понять, что сможет устроить в Швейцарии встречу с главой американской разведки в Европе Алленом Даллесом по вопросу сепаратных переговоров с военным немецким командованием в Италии о капитуляции.
Вот рассказ Харстера: «Я постарался немедленно встретиться с Вольфом, зная, что он находится у Кессельринга в Рекоаро и что в этот момент должен выехать в Гардоне. Стал ждать у Восточных ворот Вероны, пока появится его автомобиль. Когда появилась машина Вольфа, я остановил ее и пересел к нему в машину. С ним ехал посол Раан. Сообщил им коротко о предложении Паррилли. Было решено немедленно вызвать в Дезенцано дель Гарда начальника СД из Милана полковника Вальтера Рауфа и референта Циммера. На встрече, кроме меня, должны были присутствовать Вольф и Раан».
Харстер располагал огромной властью, практически он был главой немецкой разведки в Италии. Он был основным человеком, принимавшим решения в этой ситуации. Харстер был режиссер, а все остальные — Вольф, Раан, Доллман, Паррилли — актеры. При желании он этот спектакль мог отменить, но предпочел не докладывать о происходящем наверх, потому что был уверен, что война с Германией проиграна. Встреча с Даллесом была спасительной и лично для него ввиду неминуемой катастрофы.
Кем был в этой истории Луиджи Паррилли? Он был мальтийским рыцарем, вхож в Ватикан, происходил из семьи неаполитанских аристократов, имел деловые связи в различных кругах Европы. С этой точки зрения он был человеком значительным. В Генуе он стал другом Циммера, приглашал его на свою виллу в Пельи. Паррилли свободно говорил по-немецки. В начале 1945 года они встретились в Милане, где оба имели в центре офисы. На одной из деловых встреч Паррилли и передал через Циммера предложение американцев, о котором стало известно Харстеру.
Теперь надо было вовлечь в переговоры Кессельринга, или хотя бы получить от него разрешение. Кессельринг был крепким орешком — Гитлер считал преданнейшего маршала настоящим воплощением Германии. Харстер и остальные полагали, что он и слышать не захочет ни о каких сепаратных переговорах или даст понять, чтобы его оставили в стороне. Вольфу и остальным достаточно было его молчаливого нейтралитета. Доллману поручили поговорить с Кессельрингом и заручиться его молчанием. До 9 марта 1945 года генерал был командующим итальянским фронтом, а теперь всем Западным. Командующим итальянским фронтом стал генерал Генрих фон Вьетингхофф, который сразу положительно отнесся к идее переговоров, без него Кессельринг не смог бы вести военные операции. Кессельринг, несомненно, знал, что происходит, но делал вид, что не в курсе, чтобы не рвать отношения с Вольфом, Рааном и другими.
Доллман заговорил с ним о деле только 28 апреля 1945 года, когда переговоры были завершены и требовалась подпись командующего немецкими войсками. Этим командующим был Вьетингхофф, но его начальником был Кессельринг. При его согласии решение было окончательным.
Доллман встретился с Кессельрингом в штабе армии в Пуллахе, в пригороде Мюнхена. Полковник начал разговор издалека, начав с того, о чем маршал слышал во время встречи в Фазано 2 марта, но в конце концов вынужден был поставить вопрос прямо и вывести Кессельринга из его гамлетовских раздумий.
Маршал выслушал его, не прерывая и не меняя выражение лица. Потом сказал: «Дорогой Доллман, я все хорошо понял. Идемте обедать. Потом я вас провожу в дорогу». И ни слова больше. Доллман решил истолковать его молчание по своему усмотрению, как молчаливое согласие группе идти дальше. Поехал в Швейцарию, и на следующий день капитуляция была подписана в Казерте. Позднее, затруднив и затянув всеми способами капитуляцию немецких войск, Кессельринг скажет, что ей всячески способствовал.
Итак, секретные переговоры о капитуляции немецких войск со стороны Германии проводились Карлом Вольфом и Еугеном Дол-лманом при поддержке со стороны посла Раана и при конкретном молчаливом участии Вильгельма Харстера, а также Гвидо Циммера, Вальтера Рауффа и Генриха фон Вьетингхоффа.
Со стороны союзников переговоры вел глава Стратегической службы США в Швейцарии Аллен Даллес и его помощник Геро фон Геверниц, немец с американским паспортом, работавший в Берне вместе с Даллесом.
С итальянской стороны, но не в качестве представителя Республики Сало и не Королевства юга Италии — барон Луиджи Паррил-ли. Со стороны Швейцарии офицер швейцарской контрразведки майор Макс Вайбель и профессор Макс Хуссманн, филантроп, гражданин Швейцарии.
Предварительные встречи произошли в известном ресторане Лугано «Бьяджи», затем в Асконе, где Вольф встретился с представителями Александера — генералами Леймницером и Айри, в Люцерне на вилле Хуссманна и наконец в гостинице «Бристоль» в Лугано, где соглашение было подписано.
29 апреля в Казерте полномочными представителями Германии, подписавшими документ о капитуляции немецких войск, были полковник Виктор фон Швайниц и майор СС Эуген Веннер.