[127], А. А. Сванидзе[128], М. Л. Абрамсон[129], Я. А. Левицким[130], Μ. Π. Лесниковым[131], С. Л. Плешковой[132], А. Д. Родовой[133], Н. В. Савиной[134], И. С. Шарковой[135], Μ. М. Ябровой[136], Г. И. Цыпуриной[137]. В этих, а также во многих других работах[138] сделаны важные выводы о самой природе торговли в средние века, показаны ее различные направления.
Много было сделано советскими учеными и по исследованию генуэзской колонизации Северного Причерноморья. Труды И. А. Гольдшмидт, Э. В. Даниловой, Е. А. Айбабиной, И. А. Баранова, В. В. Бадяна, E. С. Зевакина, Н. А. Пенчко, А. М. Чипериса, С. А. Секиринского, М. К. Старокадомской, М. Г. Крамаровского, Р. Д. Бондарь, А. Г. Еманова и других[139] затрагивали разные аспекты истории генуэзских факторий Крыма, прежде всего Каффы и Судака. А. М. Чиперис и А. Г. Еманов изучали начало генуэзской колонизация Крыма[140]. E. С. Зевакин и Н. А. Пенчко впервые обратились к истории генуэзских колоний На Западном Кавказе. Эта работа была продолжена Р. Н. Кация главным образом в аспекте рассмотрения взаимоотношений итальянских факторий с местным населением — абхазами и мегрелами[141]. Т. Н. Берадзе посвятил свою книгу морской торговле Грузии, в том числе и итальянскому предпринимательству[142]. И. Г. Коновалова, рассматривая проблемы развития Карпато-Днестровских земель, также анализировала материалы, относящиеся к итальянской торговле[143]. Эти и другие работы выявляли общие закономерности торгово-предпринимательской деятельности итальянских купцов в Причерноморье, хотя некоторые из них (статьи Э. В. Даниловой, отчасти А. М. Чипериса) не базировались на достаточной источниковой основе и содержали фактические ошибки.
Важнейшее значение имеют труды Е. Ч. Скржинекой, в течение многих лет исследовавшей итало-византийскую проблематику и опубликовавшей свод генуэзских надписей Крыма[144], автора ценных исследований по истории генуэзской политики на Леванте, Северного Черноморья, венецианской фактории в устье Дона — Таны[145].
Венецианской политикой по отношению к Византии и историей Венецианской колониальной империи занимался профессор Горьковского университета Η. П. Соколов[146]. Связи Херсона с итальянскими морскими республиками, роль итальянской торговли в этом крупнейшем крымском городе были показаны в исследованиях Η. М. Богдановой и А. И. Романчук[147]. Международные связи Крыма, история его городов изучались А. Л. Якобсоном[148]. Важные выводы об особенностях денежного обращения в Причерноморье принадлежат А. Л. Пономареву[149]. Μ. М. Шитиков, детально проанализировав книгу счетов Дж. Бадоэра, показал специфику венецианской торговли на византийской территории[150]. Его исследования относятся к числу наиболее значительных достижений советской медиевистики в разработке темы итальянской торговли на Востоке. Эта же проблема, применительно к Кипру, изучается С. В. Близнюк[151]. Различные ее аспекты интересуют и историков социалистических стран. Назовем в первую очередь Д. Ангелова[152], В. Гюзелева[153], Е. Тодорову[154] (НРБ), В. Эшкенази, Ш. Папакостя, К. Джуреску, О. Илиеску, Ш. Паску, Ш. Андрееску (Румыния)[155], В. Грохову, О. Туму (ЧССР)[156], К.-П. Мачке, Г. Диттена (ГДР)[157], Л. Максимовича (СФРЮ)[158].
Одна теоретически важная историографическая проблема требует специального краткого рассмотрения. Речь идет о дискуссии по поводу оценки влияния итальянской торговли на экономику Византии и сопредельных с ней областей. Чаще всего суждения по этому вопросу высказывались византинистами в различных публикациях, хотя специальных трудов на эту тему (за исключением одной нашей статьи, где мы пытались дать некоторые предварительные оценки воздействия итальянской коммерции в Трапезунде на экономику поздневизантийского города[159]) нет. До недавнего времени господствующей как в советской, так и в зарубежной историографии была точка зрения, что торгово-предпринимательская деятельность венецианского и генуэзского купечества оказывала неблагоприятное воздействие на экономику византийских городов, подрывала позиции местного купечества, ослабляла государство, а налоговая экзимированность итальянцев наносила большой ущерб византийскому фиску, что само пребывание итальянцев на территории Византии приводило к столкновениям и военным конфликтам, в которых участвовали как власти империи, так и местное население[160]. Делался даже вывод, что Венеция вместе с Турцией определяла политическую жизнь Византии[161].
С другой стороны, выдвигались предположения, что венецианская торговля способствовала экономическому развитию региона, в частности Трапезундской империи. Д. Закитинос, высказавший этот тезис, правда, не подкрепил его доказательствами[162]. Английский историк-экономист и нумизмат М. Хэнди одним из первых счел неправомерным связывать упадок Византии в XII в. с влиянием итальянской торговли. По его мнению, такое предположение основывается, с одной стороны, на переоценке уровня развития Византии IX–XI вв. и, с другой стороны, на перенесении экономических отношений XIII–XIV вв. на комниновскую эпоху. Хэнди, однако, не затронул в своей работе изучаемый нами период[163]. Концепция Хэнди была в полной мере принята и развита в монографии Р. Лили[164]. А. Гадолин, О. Тума, А. Ла Бар Старенсье, Дж. Дэй акцентировали положительное значение и экономическую необходимость пожалования привилегий итальянцам в эпоху Комнинов, имевшего целью удержать ускользающий поток товаров в Константинополе, сохранить его значение как мирового центра посреднической торговли, а также обеспечить задачи обороны государства.
К.-П. Мачке показал, что византийская торговля продолжала развиваться в эпоху Палеологов и в условиях доминирования итальянского купечества в Восточном Средиземноморье[165]. По мнению историка ГДР, итальянское купечество, выполняя посредническую функцию, значительно усиливало торговлю византийских феодалов, власть крупного землевладения[166]. Д. Якоби указал на случаи, когда венецианская торговля поощряла работу местных ремесленников на вывоз[167]. Н. Икономидис наглядно продемонстрировал, как между черноморскими греками и латинянами устанавливалось экономическое сотрудничество несмотря на политическую и конфессиональную враждебность. Вытесненные из дальней международной торговли, греки сумели сохранить позиции в местной торговле и в торговле на средние расстояния, но эта коммерция играла подчиненную роль по отношению к итальянской, охватывая отдельные сферы[168].
В. Гюзелев положительно оценивает итальянскую торговую экспансию на Балканах и в Черноморье, считая, что эта торговля подкрепляла и стимулировала позитивные тенденции в развитии городов региона[169].
Следуя за Н. Икономидисом, американская исследовательница А. Лайу-Томадакис подчеркивает, что представление о том, что итальянская предпринимательская деятельность разрушала византийскую экономику, основано отчасти на латинофобских суждениях византийских историков, писавших в обстановке острого военно-политического кризиса[170]. Лайу прослеживает возрастание активности византийского купечества с конца XIII до середины XIV в., однако и она полагает, что византийские купцы не смогли овладеть ключевыми пунктами торговли, не пробились на итальянские рынки и не располагали достаточными капиталами[171]. Кооперирование греческого и итальянского купечества происходило в тех областях, где преобладали итальянцы, сама кооперация развивалась медленно и перемежалась с эпизодами конфликтов[172]