- Я, разумеется, подумал на браконьеров, но сейчас всё представляется иначе.
- Почему, кстати, не на нынешних друидов? – полюбопытствовала Стейси.
- Именно потому, что они друиды. Такие персонажи всегда пешком приходят. Сами подумайте: как можно на механическом чудовище, загрязняющем природу, в священную рощу припираться?
- Логично. Скажите, мистер…
- МакКолин. Кайл МакКолин.
- Мда… Мистер МакКолин, если вы сейчас проводите нас к месту, где видели следы протекторов, мы там что-нибудь разглядим?
- Думаю, да. У меня мощный фонарь. И отсюда можно ещё парочку прихватить. Пойдёмте, это рядом.
Идти действительно оказалось недалеко. Уже через несколько минут инспектор Фримен, частный детектив, старший егерь и увязавшийся за ними Каннингем вышли на дорогу, огибавшую лес. Как объяснил Кайл, место, где автомобиль остановился и стоял какое-то время, находилось формально за границей охраняемой территории. Машинам было абсолютно нечего делать на старой дороге: к Стоунберри вело новое шоссе, ответвлявшееся от автострады. Те, кто ехал в деревню, предпочитали короткий и быстрый путь.
Потому-то егерю версия с браконьерами представлялась более убедительной.
- Или это наш убийца, - заметил Фримен, изучив отпечатки. – Смотрите, вот тут и тут – следы человека. Причем глубокие. Значит, он или нёс что-то тяжелое, или сам был высоким и крупным человеком. Или и то, и другое.
- Думаю, вы правы, - отозвался МакКолин. – Отсюда можно дойти не только до тисовой поляны, но и до рощи друидов. Если знать тропы, минут пять быстрым шагом.
- С трупом на плече быстро не побегаешь. Допустим, не пять, а десять, - вмешалась Стейси. – Но всё равно: людей здесь немного, шансов наткнуться на кого-то – практически никаких. О, господи! Но тогда… тогда получается…
- Что?
- …он убил обоих, сначала красиво разложил Арлекина на алтаре, а потом прибил беднягу Пульчинеллу к дереву.
- Время смерти эксперты проверят, но мысль хороша. И ещё одно. Думается мне, что убийца живет где-то поблизости и хорошо знает и здешние места, и маршруты экскурсий. Потому что подготовить такие эффектные натюрморты быстро не получится.
- Из чего следует, - буркнул Каннингем, - что это кто-то, кто бывал в гостях у дяди Тома или у меня.
- Не обязательно. Это может быть житель Стоунберри.
- Вы просто пытаетесь меня утешить, Стейси.
- Кстати, о дяде Томе… - инспектор Фримен обернулся к старшему егерю. – Скажите, Кайл, кем вам приходится Джошуа МакКолин – управляющий фабрикой фарфора?
- Джош – мой младший брат. А что случилось? Надеюсь, с ним все в порядке? Он последние дни какой-то нервный.
- Не беспокойтесь, ничего не случилось. Ещё один вопрос, если позволите, мистер МакКолин. Вы с Джошуа родные братья?
- Мне не очень хочется говорить об этом, но если действительно нужно… Видите ли, мой отец был старшим егерем заповедника. Папа погиб через два года после того, как они с мамой поженились. Мне было всего несколько месяцев, так что я отца совсем не помню. На него напал вепрь.
- Здесь водятся дикие кабаны?
- Ещё лет пять назад их было очень много. И они опасны, особенно зимой. Вепрь сильно поранил отца. Товарищ-егерь застрелил зверя, перевязал раны, вызвал подмогу по рации, но пока они приехали… В общем, спасти папу не удалось. Мама так и не вышла второй раз замуж, хотя она потрясающая красавица и замечательный человек. Джошуа родился, когда мне было шесть лет, но вы, надеюсь, понимаете: я никогда бы не позволил себе спрашивать маму…
- Да-да, конечно.
***
В поместье мистер Каннингем и мисс Браун вернулись глубокой ночью. Инспектор Фримен уехал в госпиталь Стоунберри с судмедэкспертами.
Спать ни Стейси, ни Бартоломью не хотелось, «ещё виски» - тоже. Поэтому они потихоньку пробрались на кухню мимо комнаты Доусонов, последние дни ночевавших в господском доме; заварили себе большущий термос кофе и вернулись в первый зал музея, где на полу лежали завёрнутые в белое, как мёртвые в саваны, - оставшиеся марионетки.
- Стейси, я понимаю, вы раньше не сталкивались с убийствами, но скажите: у вас есть идеи, в каком направлении надо двигаться?
- Идеи-то есть, но не знаю, какая из них правильная. Каждая ошибка может стоить жизни кому-то ещё. Думаю, надо сосредоточиться на выяснении личностей погибших. Когда мы узнаем, кто они, попробуем найти между ними связь. Она должна существовать, обязательно! Дело не только в том, что они все похожи на марионеток из коллекции вашего дяди. Должно быть что-то ещё. А что, у вас тоже есть идеи?
- Послушайте, я знаю, как это прозвучит, но вам не приходит в голову, что эти убийства – дело рук сумасшедшего? Возможно, не вполне понимающего, что творит.
- Любой убийца безумен.
- Нет-нет, я не это имел в виду. Понимаете, когда сын подсыпает яда в лекарство больному отцу, чтобы получить наследство; когда любовница убивает соперницу; да даже когда чокнутый игроман проламывает голову победителю в онлайн конкурсе, - это, как бы выразиться, злодейские, но имеющие чёткие мотивы поступки. Здесь всё иначе. Людей наряжают в марионеток, убивают – необычно, эффектно, - показывают нам трупы, как актеров на сцене. Так может вести себя только безумец.
- Или хладнокровный и умный человек, изображающий сумасшедшего. Кстати, Бартоломью, вы уверены, что можете доверять друзьям, которых приглашали в гости в Биттерберри?
- Не знаю… Мы общались по работе, пару раз вместе ездили кататься на горных лыжах. Они нормальные ребята, но сейчас, после всего случившегося, я уже ни за кого не поручусь. Почему вы о них вспомнили?
- Потому что успела перекинуться парой слов с экспертами из Скотланд-Ярда. Арбалетные болты, которые извлекли из бедняги Арлекина, - старинные. Рана на шее Пульчинеллы нанесена или мечом, или мачете. Точнее эксперты сходу сказать не могли. Мачете в Девоншире непопулярны, зато в вашей оружейной есть и мечи, и арбалеты.
- Черт, надо будет утром сходить проверить вместе с Доусоном. Да, я понимаю: это автоматически возвращает нас к тем людям, которые бывали здесь раньше и хорошо знают, где и что можно найти. Но, Стейси, мы с друзьями не ходили в старый дом.
- Вы ведь не следили за ними круглые сутки. Откуда вы знаете, Бартоломью, куда они ходили?
- А ещё есть многочисленные знакомые лорда Грея.
- Точно. Но ими занимается инспектор. Давайте не будем ему мешать, а пойдем параллельным путем.
- Кстати, Стейси, насчет пути. Вы спать хотите?
- Нет.
- У меня предложение: не будем лишний раз нервировать старика Доусона и сходим в старый дом сами. Мы и без уважаемого дворецкого увидим, если что-то пропало.
- Когда пойдем?
- Прямо сейчас.
Глава 7
В старом доме было тихо, пыльно и удивительно спокойно. Шаги Стейси и Бартоломью гулко отдавались в больших залах; лучи фонариков выхватывали из темноты то тяжелую гардину, то портрет в позолоченной раме, то укрытую белой тканью люстру.
Пройдя через большой зал, где когда-то давно устраивались балы и приемы, парочка поднялась по лестнице на второй этаж и очутилась в оружейной. По стенам были развешаны щиты с гербами и перекрещенные штандарты; в застеклённых витринах поблескивали кинжалы и охотничьи ножи; в вертикальных подставках, похожих на классические «стаканы» для зонтиков, стояли копья.
- Ну и где здесь луки?
- А вот, - Каннингем повёл фонариком.
Луч осветил высокий музейный шкаф, за прозрачными дверцами которого были аккуратно расставлены композитные и известные с XIII века длинные цельнотисовые луки; в цилиндрических «тубусах» дюжинами стояли стрелы; на полках лежали кожаные печатки и наручи.
- И всё? – частный детектив не скрывала разочарования. – Я надеялась, арбалеты тоже будут.
- Стейси, туристам куда интереснее прославленные английские луки, чем наши арбалеты, которые ничем принципиально не отличаются от аналогов в других странах. Поэтому арбалет в коллекции только один. Вот он, - Бартоломью посветил фонариком в угол шкафа.
Там было пусто: ни висящего арбалета, ни лежавших рядом на полочке болтов.
- Ну конечно, - вздохнула частный детектив. – Этого следовало ожидать. Сигнализации здесь, как я понимаю, нет?
- Боже мой, Стейси, да зачем она! Биттерберри открыто для экскурсий всего два месяца в году. Народу приезжает немного, куда меньше, чем в заповедник. Группы, чаще всего, человек пять-шесть – не больше. Водит их по дому дворецкий. Разумеется, он следит за порядком. Да никто раньше и не пытался ничего украсть. Только если дети просили разрешения сфотографироваться с «настоящим старинным оружием», но Джон, хоть и позволял, всегда стоял рядом и следил, чтобы никто ничего не брал без спросу.
- Значит, ключи от шкафов и витрин есть у мистера Доусона?
Мистер Каннингем тяжело вздохнул.
- Стейси, это же не музей в чистом виде. Нет никаких ключей. Всё запирается на задвижки. Видите?
- Вижу. Заходи, кто хочешь, бери, что хочешь. Подозреваю, что и меча мы не досчитаемся. Кстати, где-нибудь, кроме большого зала, мечи есть?
- А как же. В галерее.
- Это там, где рыцари в доспехах и привидения в саванах? Ну пойдемте, посмотрим, всё ли на месте.
На всякий случай, проходя через зал для приёмов, мистер Каннингем и мисс Браун ещё раз внимательно осмотрели всю настенную амуницию. Мечи, закреплённые крест-накрест над камином, под щитами и над дверями, были на местах. Оно и понятно: висят высоко, крепятся металлическими скобами – захочешь снять, придётся повозиться.
С доспехами в галерее не в пример легче: подошёл к рыцарю, вытащил меч из руки, и пошёл дальше.
- А разве мечи не прикреплены к перчаткам? – полюбопытствовала частный детектив.
- Думаю, что прикреплены, иначе давно бы вывалились. Перчатка – не рука, сама не удержит. Но отогнуть крепёж на такой высоте куда проще.
- Я уже начинаю жалеть, что в вашем доме не водятся безголовые призраки и гремящие цепями привидения, которые отпугивали бы незваных гостей.