Чтобы избежать болезней в этой стране и в этом климате, абсолютная чистота обязательна. Нужно тщательно соблюдать все меры предосторожности.
Наркотики
В Ауровиле наркотики запрещены.
Всякий, кто принимает их, делает это противозаконно.
Идеальный житель Ауровиля, желающий осознать Божественное Сознание, не принимает ни алкоголя, ни наркотиков, ни табака.
Правда ли, что ты не хочешь, чтобы в «Стремлении» люди принимали наркотики, но терпишь их в Центре и других местах Ауровиля?
Это ложь.
Я сказала: в Ауровиле никаких наркотиков – и не отрекаюсь от своих слов.
Правда ли, что Ты, по существу, не против опыта, который дают наркотики?
Этот так называемый опыт искажает развитие и уродует сознание; наркотики – это падение в канаву на обочине дороги к Божественному.
Думаю, это ясно.
Отношения с местными жителями
Те, кто общается с местными жителями, должны постоянно помнить, что они – такие же люди, что они не меньше вас знают и точно так же умеют думать и чувствовать. Так что в отношениях с ними никогда не должно быть смехотворной позиции превосходства.
Они у себя дома, а вы – гости.
Жителям «Стремления»:
Абсолютно необходимы не только сердечные, но и дружеские отношения с жителями соседней деревни. Первый шаг к воплощению идеала Ауровиля – установление между людьми настоящих братских отношений. Всякое отступление от этого рассматривается как серьезная ошибка, которая может поставить под сомнение все наше дело.
Я благословляю всякое искреннее стремление к гармонии.
Начало Ауровиля
Беседа в июне 1965 года
Ты слышал об Ауровиле?
У меня давно сложился замысел «идеального города»: еще когда Шри Ауробиндо был здесь в материальном теле, и Шри Ауробиндо должен был жить в центре. После его ухода меня эта идея перестала интересовать. А потом мы к ней вернулись (я предложила назвать город Ауровилем), только получилось все наоборот: вместо того, чтобы сначала появился план города, а потом нашлось место для его воплощения, само место (возле озера) породило конкретный план. Вплоть до настоящего времени город занимал лишь второстепенное положение в моих интересах, поскольку никаких прямых знаний о нем я не получала. Затем эта малышка Хута решила построить себе дом у озера, рядом – еще один и подарить его мне. Она написала мне о своих мечтах, и несколько фраз мигом пробудили старое-старое воспоминание о творении, которое пыталось проявиться на земле и которое я видела, когда была еще ребенком, а потом, в начале века, еще раз – когда была с Теоном. Впоследствии я обо всем этом забыла. И вот письмо Юты все вернуло, и вмиг родился план Ауровиля. Теперь он в целом готов; я жду Роже, чтобы уточнить детали, так как еще в самом начале я сказала: «Архитектором будет Роже», – и написала ему. В прошлом году, будучи здесь, он ездил посмотреть на Кандигар, город в Пенджабе, построенный Ле Корбюзье, и был не в восторге (мне город показался довольно посредственным, но я ничего не знаю, потому что видела только фотографии, а они были хуже некуда); когда он говорил со мной, я видела, что он чувствует: «Вот бы мне построить город». Я написала ему: «Если хочешь, то мне надо построить город». Он был рад и скоро приедет. Когда он приедет, я покажу ему план, а он построит город.
Замысел очень прост. Город стоит на возвышении, рядом с дорогой из Мадраса. (Мать берет лист бумаги и начинает рисовать). Вот здесь…(конечно, все будет не совсем так, план придется приспосабливать; так это видится вверху, в идеальном видении)… в центральной части города – парк; его я видела в раннем детстве: с точки зрения физической, материальной природы, кажется, ничего красивее на свете нет. Там будет вода, деревья, как и в любом парке, цветы, но не очень много; цветы в виде вьющихся растений, пальмы, папоротники, – пальмы всех видов; вода, если возможно, проточная, а то и небольшой водопад. С практической точки зрения, это было бы очень хорошо. В самом конце, за пределами парка можно было бы соорудить резервуары для воды, которой пользовались бы жители города.
В детстве мне виделся в этом парке «павильон Любви». Только я не люблю это слово, потому что люди превратили его в сущую нелепость, я же говорю о принципе божественной любви. Теперь будет иначе: вместо «павильона Любви» будет «павильон Матери», но не этой (Мать показывает на себя), а настоящей – истинного принципа Матери. Я говорю «Мать», потому что это слово использовал Шри Ауробиндо, а иначе я бы сказала «творческий принцип» или «принцип реализации», или как-то еще… Здание будет совсем небольшое, но с колоннами и, думаю, круглое. Точнее я пока сказать не могу, пусть решает Роже. Наверху, то есть на втором этаже – комната, а вместо крыши – крытая терраса. Знаешь старые индо-монгольские миниатюры дворцов с террасами, увенчанными крышами, которые поддерживаются колоннами? Видел такие миниатюры? Я держала в руках сотни подобных картинок… Павильон получится очень красивым – маленькое здание с крытой террасой и низкими стенами, – вдоль стен диваны, чтобы можно было присесть и медитировать на свежем воздухе… вечером, ночью. А внизу, прямо на земле – зал для медитаций, совершенно пустой. Только в глубине, возможно, какое-нибудь постоянное освещение, как бы символ живого света. Словом, это будет очень спокойное и тихое место.
Поблизости мы построим домик – тоже трехэтажный, но небольшой. Там будет жить Хута. Она станет хранительницей – хранительницей павильона. Она очень хорошо написала мне, но сама, разумеется, ничего толком не поняла.
Это что касается центра.
Дорога вокруг парка проложит границу между ним и городом. Наверное, в парке будут ворота – по крайней мере, одни. Ворота, а при них – «стража». Точнее, «страж», которым будет одна девочка; она приехала из Африки и написала мне, что хочет быть стражем Ауровиля, чтобы пускать туда только «служителей Истины» (смеется). Неплохая идея. Вот ее я, думается, и назначу хранительницей парка и построю для нее домик у входа, возле дороги.
Интересно, что вокруг центра, подобно огромным лепесткам (Мать рисует) располагаются четыре крупных сектора. Эти лепестки скруглены, и между секторами будут промежуточные зоны. Естественно, это пока воздушные замки, и на земле будет только их подобие.
Итак, четыре крупных сектора: на севере, по направлению к Мадрасу, будет располагаться культурный сектор, на востоке – промышленный, на западе – международный и на юге, то есть у озера – жилой.
Поясняю: жилой сектор – где будут построены дома уже записавшихся людей и всех тех, что приедут сюда, чтобы приобрести участок земли в Ауровиле, – будет у озера.
Что касается международного сектора: мы уже связались с послами некоторых стран, предложив, чтобы каждая страна имела свой павильон, – это старая идея. Кое-кто уже согласился, в общем, дело идет. При каждом павильоне будет разбит сад, и там будут представлены насколько возможно полно растения той или иной страны. Если нам хватит денег и места, то они могут устроить что-то вроде небольшого музея или постоянной выставки произведений искусства и продуктов производства своей страны. Сам же павильон должен быть построен в традициях национальной архитектуры, тогда он станет как бы документом, представляющим информацию о стране. Но опять-таки, в зависимости от того, сколько денег они вложат, можно будет построить корпуса для студентов, залы для встреч и так далее, национальную кухню, ресторан – словом, все, что угодно.
Промышленный сектор: уже сейчас многие, включая правительство Мадраса (оно уже выделило деньги), хотят запустить технологии на новой основе. Промышленный сектор разместится на востоке и будет очень большим (места там много): он растянется до самого моря. Правда, к северу от Пондичери лежит довольно большое пространство, где земли совершенно непригодны для постройки жилья и возделывания, – это берег моря и территория к северу от него. Так что промышленный сектор будет спускаться прямо к морю; если получится, мы построим там что-то вроде пристани – не то что бы порт, но просто такое место, где смогут причаливать корабли: у всех производств должен быть транспорт, чтобы они могли вывозить свою продукцию. Мы хотели поставить ее на место «Морских перевозок», но их владелец сначала согласился, да потом отказался; а получилось бы неплохо – большая гостиница, чтобы принимать гостей, приехавших извне. Для этого района мы нашли уже несколько промышленных предприятий, желающих открыть там свои производства; не знаю, хватит ли места, но как-нибудь разместимся.
На севере (где ме¬ста, естественно, больше всего), в сторону Мадраса – культурная зона. Там будет аудиториум (я мечтала о нем с давних пор, планы уже готовы) с концертным залом и большими органами – лучшими из тех, что выпускают сегодня (сейчас, кажется, их делают замечательно). Я хочу большие органы. Еще театр с кулисами, вращающейся сценой и так далее, все самое лучшее.
Словом, великолепный аудиториум. Далее, библиотека, музей с самыми разными экспозициями, но уже не в аудиториуме; киностудия, кинематографическая школа, клуб парусного спорта: мы уже почти получили разрешение правительства, во всяком случае, нам обещали, и дело весьма продвинулось. По направлению к Мадрасу, там, где много места, будет стадион, как можно более современный и совершенный. Тут есть идея, она пришла мне в голову уже давно: что через двенадцать лет… Олимпийские игры устраиваются раз в четыре года…через двенадцать лет, начиная с 1968 года (в шестьдесят восьмом Олимпиада назначена в Мексике)… так вот, появилась мысль, что через двенадцать лет Олимпийские игры могли бы проводиться в Индии, здесь. А для этого нужно место.