Связывать меня напрасно. Подчиненных не зови:
Я и так на смерть согласен. Хочешь жизнь прервать — прерви!
Впрочем, для чего ты станешь голову мою рубить?
Ты и так уже нередко руки обагрял в крови.
Жизнь — превратностей сплетенье. Друг мой, если ты не глуп,
День покоя в этой жизни исключеньем назови.
Если всюду бродит войско льющих кровь, то где ж покой?!
Не нужны царю меджнуны, не нужны певцы любви.
О, Машраб, жалеть нет нужды;, если кровь твоя течет.
А настанет миг последний — этот миг благослови.
"Ярки твои глаза..."
Ярки твои глаза, уста твои свежи.
Приди, красу твою влюбленным покажи.
Твой раб — молюсь тебе, и душу рад отдать
По слову одному прекрасной госпожи.
О. подари хогь взгляд влюбленным беднякам.
Блесни, как правды луч, средь мира зла и лжи.
Машраб, ты мир отверг, ты стал рабом. Иди
И голову у ног прекрасной положи.
"Ее увидев..."
Ее увидев, "Будь мне другом, ты краше света", — я сказал.
"Любовь — шербет. Хотя бы каплю дай мне шербета", — я сказал.
Сказали мне; "Ирем прекрасен. За сколько б отдал ты его?"
"Всего лишь за одну копейку", — в ответ на это я сказал.
Разведав о моем влеченье, хулил любовь мою аскет.
Узнав о том, "Одной стрелою убью аскета", — я сказал.
Сказали мне: "Что если в пламень твоей любви низринуть мир?"
В ответ — "И ад сгорит, и небо, и вся планета", — я сказал.
"За один лишь взгляд любимой..."
За один лишь взгляд любимой суждено быть жертвой нам.
Жертвой быть за эти очи и безумью, и умам.
Если взглянет чаровница, покрывало приподняв,
Быть за взгляд лучистый жертвой моему и всем сердцам.
Если кравчим будет пери и протянет кубок мне,
В жертву кубки ей и чаши за любви ее бальзам!
Из рубина уст любимой выпил я глоток вина.
Лучшие рубины мира — в жертву пурпурным устам!
Если, как Юсуф прекрасна, посетит она меня,
В жертву милой и Кааба и любой на свете храм!
Если скажет: "Дай мне душу" этот царь души моей,
Я пожертвую душою и хвалу любви воздам.
Если грудь мою мишенью сделает для стрел-ресниц,
В упоенье грудь раскрою — жертвой пери стану сам.
Если в розовом наряде подойдет она ко мне,
Став безумным, став Меджнуном, разум в жертву ей отдам.
Если на щеку Машраба ляжет шелк ее кудрей,
О Машраб, отдай всю землю в жертву шелковым кудрям!
"Увижу ль вновь мою подругу?..."
Увижу ль вновь мою подругу? В разлуке с ней я так давно!
Иль, не дождавшись встречи с нею, в могилу лечь мне суждено?
Ищу... Не нахожу... Смогу ли, как розу в мае соловей,
Найти тебя?.. Иль счастье это осуществиться не должно?
Судьба ко мне несправедлива, меня с тобою разлучив.
О долгожданное свиданье! Я плачу: будет ли оно?
"Забудь ее!" — сказал я сердцу. Оно ответило: "Глупец!
Как мне забыть о ней, прекрасной, когда любовью я полно!"
Приди, о кравчий, дай мне кубок, чтоб опьянел я от любви.
А если не придешь на помощь — кто ж мне тогда нальет вино?
Нет силы ждать. Вернись, откликнись! Стон муки рвется из груди.
Вернешься ли? Иль вечно в сердце носить страдание одно?
Тебя любить — самой судьбою мне предназначенный удел.
О, неужели сеть разлуки порвать Машрабу не дано?!
"О муках сердца моего..."
О муках сердца моего не ведают друзья.
Я небо стоном раздробил, как острием копья.
Был радости недолгий час в больной моей душе.
Спросить о горестях пришла любимая моя.
Но камень горести моей упал мне прямо в рот,
Два зуба выбил у меня, и стал щербатым я.
Велит мне мучеником быть жестокий мой кумир -
В пустыню Кербела* плыви, души моей ладья.
* (Кербела — город в Ираке, близ которого были убиты сыновья Халифа Али IV — Хасан и Хусейн.)
Жеманница, еще приди, развей мою тоску!
Зовут тебя мои глаза, потоки слез струя.
О, будет ли предел, Машраб, терзаниям твоим!
Нет мочи больше! Из груди ушла душа твоя.
"Бедой на голову мою..."
Бедой на голову мою любовь упала вдруг.
Друзья покинули меня. Тяжел любви недуг.
Отвергнут, презрен, плачу я, любовью опален.
Кровавых слез моих поток все затопил вокруг.
Склоняясь, молится аскет пред аркой алтаря.
А я молюсь твоим бровям, изогнутым, как лук.
Базарный староста велел разбить кувшин с вином.
Глупец! Не знал он, что вино — мой лучший верный друг.
Хоть за день десять тысяч раз терзаешь ты меня,
Люблю тебя! Терзай еще. Мне мало этих мук!
Ох, как бы весел был с тобой юродивый Машраб!
О, почему, мой шах, тебе все время недосуг?
"Я пришел полюбоваться..."
Я пришел полюбоваться, луноликая, тобой.
От любви сгореть пришел я — раб твой верный, пленник твой.
От любви твоей все беды навалились на меня.
Я пришел просить лекарства, чтоб вернуть себе покой.
К морю твоему пришел я, чтоб ловцом жемчужин стать,
Чтоб жемчужину жемчужин отыскать во мгле морской.
Если спросишь, для чего я докучаю здесь тебе,
Я скажу: "Пришел стать жертвой пред твоею красотой!"
Я погряз в грехах несчетных. Отпусти мои грехи!
Я пришел к тебе, любимой, с покаянною мольбой.
Караван ушел в пустыню, стал в пустыне на привал.
Я пришел к нему усталый: долог путь был трудный мой.
Красоту твою увидел и сознанье потерял.
Я пришел, чтоб стать безумным от любви твоей хмельной.
Я пришел, чтоб опьяниться божества вином святым.
Так не мешкай, виночерпий, — вот мой кубок золотой!
Я пришел к тебе, чтоб жизнью поплатиться за любовь.
Снизойди к мольбе Машраба, дверь закрытую открой.
"Взглянула девушка..."
Взглянула девушка и стала властителем судьбы моей.
И сердце, обагрившись кровью, день ото дня болит сильней.
Десятки тысяч стрел вонзает она в мою больную грудь,
Но тщетно девушку прошу я: "Дай мне бальзам любви твоей!"
Закрыв лицо свое, подобно свече, закрытой фонарем,
Она заставила влюбленных блуждать, ища свиданья с ней.
Томлюсь, горю. Луна и солнце — лишь искры вздоха моего,
Напрасно думают иные, что это блеск ее очей.
Нет, в небесах не звезды блещут. Жемчужин россыпь в небесах -
Дань, жертва красоте девичьей, под ноги брошенная ей.
Я знаю, кто она. Индийский с улыбкой сладкой попугай.
А я, Машраб, в саду весеннем плененный ею соловей.
"О, сколько лет..."
О, сколько лет я, как Меджнун, скитаться обречен?!
Брожу я в поисках Лейли, забыв покой и сон.
Услышь стенания любви, услышь и отзовись.
Приди ко мне, я жду тебя, я как Меджнун, влюблен.
Будь сто сердец в моей груди — все отдал бы тебе.
Богатство, власть... Зачем они? На что бродяге трон?
Небрежно мимо ты прошла, жеманница моя.
С тех пор, убогий странник, я любовью опьянен.
Огнепоклонники, узнав о красоте твоей,
Сомлев, сойдя с ума, к тебе стремятся на поклон.
В кипучем пламени любви горит моя душа.
Настанет час — погибну я, огнем любви сожжен.
Обрушилась разлуки боль на голову мою.
Стенаю, плачу, к небесам летит мой скорбный стон.
О, пощади! Хоть втайне стань подругою моей.
Все приказания твои исполню, как закон:
Однажды выпил я глоток из чаши божества.
Вот почему я прежде был весельем окрылен.