И вот стою я, значит, слюной истекаю, а Ростислав, чтоб его, Великолепный, с дово-о-ольной мордой наяривает сливки! Глазки от удовольствия прикрыл, усы подрагивают, коготки из лапок вылезают да стол царапают, а еще этот гад мохнатый мурчит!
— Ростик, — медовым голоском позвала его, а он даже ухом не ведет. — Ростик! — Уже более грозно. Молчит, комок шерсти ходячий! — Я тебе сейчас усы повыдергиваю!
— А? — тут же отвлекся от сливок кот, удивленно вскинув на меня взгляд. — Чего орешь, ненормальная?
— Ты офигел? — выдала я, подбоченившись. Кот недоуменно нахмурился, смешно шевеля носом с замаранными в сливках усами. — Ты почему один ешь? А я?
— А чего ты? — не понял он. — Тебя что, кто-то держит, что ли? Садись, да ешь. Или тебе что, особое приглашение нужно?
И столько в его голосе ехидства, что как я им только не захлебнулась!
Но, с другой стороны, он ведь прав — меня никто не держит, а потому…
Тут же устремилась к столу, села на лавку и набросилась на жаренную курочку.
О-о-о-о, какая же она вку-у-у-усная! Корочка хрустит, мяско с косточки слезает — такое нежное, сочное… А еще картошечка… м-м-м!
Жую… ням-ням…
Кот: чавк-чавк, мррр, чавк…
Я: Ом-ном-ном… отламываю куриную ножку, и в рот ее! Ох, как же это обалденно!
И замечаю вот такую странность: Ростик уминает сливки с такой скоростью, что можно только позавидовать! Затем резво хватает кусок курицы и, почти не жуя, заталкивает в себя, затем еще один и еще, после чего пошла картошка!
Я от такого зрелища даже жевать перестала.
— Эм, — начала, кое-как проглатывая непрожеванную пищу, — Ростик, а ты, чай, не подавишься, не?
— Точно! — воскликнул кот и… налил целую кружку чая!
Матюшки-батюшки! Он же горячий!
— Ты что делаешь? — попыталась отобрать у него этот кипяток, но кот так на меня зыркнул, так рыкнул, что я тут же прекратила.
— Не лезь, человечка! — прорычал Великолепный и… как ни в чем не бывало, продолжил поглощать пищу, прихлебывая горячим чеам.
— А… — и вот так мне обидно стало, что я положила курочку на тарелку и встала из-за стола.
Кот даже ухом не повел! Зараза!
— Чтоб ты подавился, котяра мохнозадый! — пробурчала себе под нос и…
Ростик реально начал давиться!
Глазенки вытаращил, закашлялся, но… ни курицу, ни чай из лап не убрал, наоборот — стал еще пуще толкать их в себя!
Эттто еще что за фокусы?
— Ростик, ты совсем с ума сошел? — опешила от его поведения. — Ты ж подавишься, ненормальный!
— Отстань, презренная! — прохрипел он и… продолжил толкать в себя еду!
— Ростик! — взвизгнула я. — А ну, брось каку!
Он и бросил! В меня!
— Ах ты, гад облезлый! — взревела, тут же кидаясь к коту. — А ну, отдай сюда эту вонючую курицу, ты, жира комок!
— Сама жирная! — тут же гневно парировал Ростик, протягивая лапы к обглоданной птице. — Моя!
Не дожидаясь, пока он ее схватит, первой сгробастала и, подбежав к печке, закинула в топку.
Ой, что тут началось!..
Дом затрясся, все ходуном заходило и кто-то ка-а-ак заорет:
— Ты что творишь, идиотка рыжеголовая?!
— М…мам-м-мочки, — выдала я, чуть сгибая ноги в коленях и прикрывая голову руками.
— Наська! — проорал кот не своим голосом. — Ты что натворила?! Ты зачем курицу в топку выкинула?
И снова чей-то неведомый голос:
— Живьем спалю-у-у-у!
— Бежим, дурочка! — взвыл кот, бешено вращая глазами и хватаясь лапками за голову. — Она ж нас сейчас и правда спалит!
— К-к-кто? — отбиваю зубами барабанную дробь.
— Изба! Етить тебя коромыслом! — выругался кот и попытался выскочить наружу.
Не ту-то было! Дверь оказалась заперта!
— Ой! — выдохнул кот, обреченно глядя на меня. — Нам каюк. Спасибо, Нась-ка!
— А че я-то? — обиженно выдавила из себя, тоже пытаясь открыть дверь — не поддается, зараза! — Это ж не я курицу целыми кусками в себя толкал, чай кипяточный в себя вливал и даже глазом не повел! Ты жрал, как ненормальный!
— Я?! — взвился Ростик, вздыбливая шерсть. — Да чтоб я, воспитанный и интеллигентный кот так себя вел? Да ни в жизнь! Вот те зуб! — и он даже щелкнул зубами для пущей убедительности.
- Я те что, врать буду?! — заорала на него. — Да больно надо! Я ж тебя…
Договорить не успела, потому как… Изба, вдруг, резко накренилась и… резвым шагом куда-то пошагала!
— А-а-а-а! — заверещала так, что сама чуть не оглохла.
Ростик упал на пузо, уши к голове прижал, хвост поджал и лежит, трясется весь.
— Пропал! Столько лет жил, горя не знал, и надо же было заявиться этой ведьме безголовой! Вот так и помру в расцвете лет!
— Вот я вас! — снова этот противный голос. — Вот я вам покажу! Вы у меня сейчас попляшете! Мою стряпню, да в топку? Не прощу!
— Прости ее! — взмолился кот, чуть ли не рыдая. — Не думала она, что творит!
— Че это не думала? Очень даже думала! Не фиг было в себя эту дрянь пихать! Ты ж из-за нее соображать перестал! — тут же попыталась оправдаться я, держась за край подоконника, чтобы не свалиться — изба-то несется, не пойми куда, а потому нас с Ростиком трясет так, что мама — не горюй!
— У-у-у-у! — взвыла избушка и… припустила пуще прежнего.
— Ро…о…о…о…сти…и…и…ик, по-мо-мо-мо-ги-и-и-и! — визжу я, цепляясь теперь уже чем придется, за что придется.
Кот же, вытаращив глаза так, что те чуть на лоб не лезут, вцепился когтями и зубами в пол.
— Не мо-о-оху-у-у! Шам кое-как де-е-ержу-у-усь!
И тут я как заору:
— СТОЯ-А-А-А-АТЬ!
И мы реально встали, как вкопанные! Вернее, изба резко остановилась, а нас с Ростиком так швырануло, что мы оба вылетели из этого треклятого домика: он через дверь, я — через окно.
И забросила нас в такое болото, что словами не передать!
Избушка же, довольно хмыкнув, развернулась и поскакала обратно.
И вот только сейчас я и увидела, что ноги-то у нее цыплячьи!
Ну, курица ты облезлая, я тебе еще покажу! Будешь знать, как Наську в болото моськой окунать!
Глава 8
— Да, чтоб тебя, курица драная! — закричала я, махая вслед избушке кулаком. — Чтоб ты сквозь землю провалилась, зараза криволапая!
Да, я злая! Очень и очень злая сейчас. Нет, ну что за наглость — выкидывать из избы? Да еще прямиком в болото! Это же… это же просто свинство!
— Ну, доберусь я до тебя, ох, получишь ты по первое число, — грозно рычу — кричать-то смысла нет — все равно не услышит, а сама стою, обтекаю. Склизкая и ну о-о-очень «ароматная» вода стекает по моему лицу, рукам и одежде, а сама я по колено в этой мутной болотной жиже.
Фу, противно как!
— Ну, цыпленок бройлера, если я из-за тебя телефон испортила, то я тебе…
— Да хватит уже! — взвизгнул Ростик, отфыркиваясь.
И вот тут я все же соизволила на него взглянуть.
Боже! От его вида чуть заикаться не начала.
Этот котяра кое-как выбрался из болотной жижи и теперь стоит, отряхивается, да вот только… Шерсть стала одним огромным склизким колтуном, с которого стекает болотная вода, с боков свисает тина, на лапах вонючая глина… Ростик нос морщит, недовольно фыркает, а взгляд ошарашенный и чу-уточку злой. Ну как чуточку, вы когда-нибудь видели разъяренного бойцовского пса? Ну вот, примерно таким и был сейчас взгляд у котика.
— Настя, скажи честно, все именно так, как я думаю, или… — и он с такой затаенной надеждой взглянул на меня, что даже сердце сжалось.
— Ну, — начала я, почему-то отводя взгляд в сторону, — не все так плохо… Просто, придется тебя как следует отмыть, — и тихо добавила: — раз, эдак, десять; тину убрать…
И тут он, вывернув голову, чтобы посмотреть на себя, ка-а-ак завопит:
— Моя ше-е-ерсть! — заорал так, что уши заложило, при этом падая брюхом на траву и начиная кататься по ней, как ненормальный! — Моя чудесная, распрекрасная шерстка! Все пропало! Я опозорен! Сам Ростислав Великолепный похож на чучело огородное! Теперь весь Темный лес будет надо мною смеяться! Все, — резко, вдруг, прекратил он кататься по земле и сел, набычившись, — уйду в далекие земли и стану отшельником! Нет, монахом! Стану всех заблудших на пусть истинный наставлять!
— Ну, во-первых, не на огородное пугало, — начала я. Ну вот зачем, скажите мне, я это сделала? — А на болотное. Во-вторых, — я даже поучительно пальчик вверх подняла, — какой из тебя монах, а? Ты себя в зеркало видел? Ты же…
— Болотное? — взревел Ростик, выгибаясь дугой, правда, у него это плохо получилось — пузо мешало, все время притягивая кота к земле; глаза гром и молнии метают, пасть ощерилась и из нее клыки торчат. Острые, зараза! — Это я-то болотное?
Ух, как шипит, точно змея. И снова я, не подумав, ляпнула:
— Ростик, а у тебя в роду змей не было, не? А то знатно ты шипишь да ядом плюешься, — и еще хохотнула.
Не, ну чес слово, я не хотела его обидеть и уж тем более выбесить! Просто это у меня нервное. А когда я нервничаю, вот как в данный момент, то начинаю глупо хихикать и нести самую настоящую ересь.
— З-з-з-змей-й-йя?! — зашипел пузанчик и двинулся в мою строну. Даже когти обнажил — длинные, острые.
— Ростик, а чего это ты удумал, а? — настороженно поинтересовалась у него, делая шаг назад, тем самым сильнее увязая в болоте.
— Я те покажу змею, я те покажу пугало болотное! — идет, лапами трясет — глину-то нужно с них сбросить, спину выгибает, шерсть пытается вздыбить, да вот беда — она из-за болотной слизли приклеилась так, словно ее клеем «Моментом» намазали, а уж как глаза-то яростью сверкают!.. — Ты, — рычит он, — наглая, невоспитанная, безмозглая девчонка, не думающая о последствиях! Не зря твой род с незапамятных времен в жертву приносили да на кострах сжигали!
Недобро сощурилась, но пока молчу, жду, что еще скажет.
— Ты всего второй день в этом мире, но уже столько натворить успела, что в голове не укладывается! — аж повизгивая, кричит кот, делая еще пару шагов в моем направлении. — Лешего убила, крыс заговорила да на непонятное задание отправила! Кого они будут копать-хоронить? Вот кто знает теперь, что они учудят?! А если произойдет что-то страшное? Но нет, ты же не думаешь об этом! Считаешь, что это все хиханьки да хаханьки?! Дура ты безмозглая, а не ведьма! Еще и избу обидела! Вот где теперь ее искать?