— А они вообще могут нас отсюда достать?
— Вряд ли. Но ящер — хитрая и коварная тварь. Он любит поиздеваться над жертвой, помучить ее. А уж загнать в ловушку — любимая забава. Так что они будут караулить нас до последнего. Кстати, воды никто не прихватил? — все промолчали. — Очень плохо, значит, времени у нас не так уж много.
— А как мы будем справлять нужду? — жалобно простонала Гюрза.
— Что, пи-пи захотела? — поинтересовался Левша.
— Пока еще нет…
— Придется ходить по-маленькому в штанишки, — вынес вердикт Луцык.
— Ты это серьезно?
— Серьезней некуда. А знаешь, куда по-большому?
От разъяснений его избавил очнувшийся и непонимающе озирающийся Пятак:
— Что вообще произошло?
— Ты упал в обморок от вида крови, — пояснила Джей.
— А где мы?
— Под перевернутой повозкой.
— Почему?
— Вернулся ящер и привел с собой друга. Или подругу. А я, как назло, охрипла и не могу их отпугнуть… Кстати, пистолет у тебя при себе?
— Да куда он денется.
— Ну мало ли. Может, обронил.
— Не обронил.
— Левша говорил, что ты отличный стрелок.
— Ну правильно говорил. А что толку-то?
— Ты же можешь пристрелить ящеров.
— Как? Только они меня увидят, сразу порвут меня на части.
— Значит, надо сделать так, чтобы не порвали…
— У тебя есть план?
— Пока еще нету. Но мы обязательно что-нибудь придумаем. Я уверена, — она навострила уши. — Тише! Кажется, они пытаются перевернуть повозку.
Все затаили дыхание и прислушались. Снаружи доносился звук скребущихся по дереву когтей и мерное дыхание. Потом что-то тяжелое ударилось о борт повозки, после чего раздался громкий, похожий на львиный рев.
Джей непроизвольно прижалась к Луцыку всем телом.
— Что, страшно? — спросил он.
— Еще как! Можно подумать, что тебе нет.
— Ни капельки.
Луцык, конечно же, врал, он боялся до чертиков.
Прошло двадцать минут. Ящеры, кажется, поняли, что лучше подождать, пока добыча сама придет к ним в пасть, и прекратили попытки вновь поставить повозку на колеса.
А в убежище тем временем кипели нешуточные страсти. Теснота, кромешная темень, духота и максимальная близость опасности — те еще стрессогенные факторы.
Гюрза обвинила Кабана в том, что тот слишком плотно к ней прижался.
— Ты это специально делаешь⁈ — вспылила она.
— Что делаю? — не понял Кабан.
— Трешься об меня.
— Ничего я не трусь.
— Трешься!
— Нет.
— Да!
— Нет же.
— Трешься! А ну отодвинься.
— Было бы куда…
— Я тебе лицо расцарапаю, если будешь продолжать в том же духе.
— Ребята, я же просил потише, — сказал Левша.
— Заткнись, старый хрыч, — рявкнула на него Гюрза.
Кабан вспомнил, как недавно они с ней нормально болтали, и ему пришел на память сюжет фильма по повести Стивенсона «Странная история доктора Джекилла и мистера Хайда». Там добродушный эдинбургский докторишка поставил над собой дерзкий и опасный эксперимент и тем самым выпустил на волю из глубин подсознания темное «я» — зловещего негодяя и убийцу. Что-то подобное лезло и из Гюрзы. Книгу или кино о ней можно было бы назвать «Странная история Гузель Дасаевой и стервы Гюрзы». Кабан, подумав так, даже усмехнулся и неожиданно для самого себя прихрюкнул.
— Это что сейчас было? — вскрикнула скандалистка.
— А сейчас ты про что?
— Ты реально воздух испортил?
— Да ничего я не портил!
— Ты пукнул! Я слышала!
— Не было такого.
— У тебя что, недержание газов?
— Все у меня нормально. Мой желудок работает как часы.
— Оно и заметно, вон какой мамон отрастил.
Луцык не мог остаться в стороне от такой интересной дискуссии:
— Кстати, есть такая книга «Дневник одного гения». Написал ее Сальвадор Дали. Знаете, кто это? Великий художник-сюрреалист со смешными усами. Ну так вот, в этой самой книге у него есть целый трактат о пуках. Очень интересная вещь! Дали утверждал, что пукать очень полезно, а если человек задерживает в своем организме газы, то может нанести непоправимый ущерб своему здоровью. Цитирую: «Чтоб здоровеньким гулять, надо ветры выпускать».
— Ты опять прикалываешься⁈ — завопила девица.
— Нисколько.
— А этот твой гений больше ни про что не писал?
— Ну там была еще глава «Похвала мухам».
— Кому⁈
— Мухам. Такие насекомые с чешуйчатыми крылышками и хоботком.
— Не надо держать меня за дуру! Я знаю, кто такие мухи.
— Да ни за кого я тебя не держу…
— То есть ты хочешь сказать, что я никто?
— Ты очень даже кто. Так что, тебе пересказать трактат о мухах?
— Спасибо, не надо. Мне предыдущего трактата хватило.
— Не хочешь приобщиться к прекрасному, значит. Ну что ж, как хочешь.
— Мухи и кишечные газы — это, по-твоему, прекрасно?
— Что естественно, то не безобразно.
— Ребята, ну вы реально клоуны! — прыснул Левша. — В хорошем смысле. С вами не соскучишься! Я столько не ржал уже лет десять как. Вот спасибо, уважили!
— Всегда пожалуйста! — отозвался Луцык.
— А анекдот смешной знаешь?
— А то! Тебе какой?
— Я же сказал — смешной.
— Тематика какая.
— Ах это! Ну… ну… Ну про ежика.
— Легко. Слушай. Поехала как-то жена одного богатея в деревню. Экзотики захотелось. Вышла в ближайший лесок на прогулку со своим любимым питбулем. Вдруг из кустов — ежик. Набросился на питбуля, искусал до полусмерти. Тетка в истерике, бежит к местному зоотехнику. Тот быстренько заштопал питомца. Жена, как положено, с ним щедро рассчиталась и спрашивает: «Послушайте, у вас здесь такая глухомань, ну никакой цивилизации. Ладно сейчас лето — природа вокруг, какое ни есть, а разнообразие. А что же вы зимой-то здесь делаете?» А тот отвечает ей: «Знамо что — ежей натаскиваем».
Мастер на все руки едва не задохнулся от смеха:
— «Ежей натаскиваем»! Вот умора! Ежей на… ха-ха-ха… на… ха-ха-ха… на… на-на-натаскиваем…
— Мне не понравилось, — поморщился Кабан.
— Тогда специально для тебя и особенно для Джей. Анекдот про Кинчева.
— Давай!
— Костю Кинчева достало, что его на улице все узнают. Он переоделся в цивила, купил себе пиджак, галстук, подстригся, причесался. Идет по улице радостный. Никто не узнает! Проходит мимо помойки, видит — бабка бутылки собирает. Он подходит к ней и говорит: «Бабка, знаешь кто я?». Она отвечает: «Да ты Костя Кинчев из группы 'Алиса». Огорчился Кинчев и пошел домой. Прошло несколько месяцев. Костя отрастил себе хайер, понавешал фенек на руки, татуировку с пацификом сделал. Никто его не узнает. Проходит мимо помойки, видит ту же бабку. Спрашивает: «Бабка, знаешь кто я?». А она: «Ха! Да ты Костя Кинчев из группы 'Алиса». Костя снова домой ушел в расстроенных чувствах. Прошел еще месяц. Костя побрился налысо, купил себе гады на толстой подошве, натовку. Вышел на улицу. Никто не узнает. Проходит мимо злосчастной помойки и снова встречает уже знакомую бабку. «Бабка, знаешь кто я?». А бабка такая: «Конечно, знаю. Костя Кинчев из группы 'Алиса». И тогда расстроенный Костя спрашивает: «Блин! Бабка, открой мне свой секрет. Как ты меня все время узнаешь? Уж я и цивилом прикидывался, и хиппи, и скином…». А бабка прищурилась и говорит: «Ха! Да я ж — Валера Кипелов из группы 'Ария».
— Смешно, — подчеркнуто уныло протянул Кабан.
— Тебе не понравилось? — спросил Луцык.
— Не очень. Да и Кипелов уже давно в «Арии» не поет. И почему он собирал бутылки?
— Тогда вот тебе анекдот про Бутусова.
— Валяй!
— Смешно, — протянул Кабан.
— Тебе не понравилось? — спросил Луцык.
— Не очень. Да и Кипелов уже давно в «Арии» не поет. И почему он собирал бутылки?
— Тогда вот тебе анекдот про Бутусова.
— Жги!
— Вообще так. Приходит Бутусов в «Ростикс». Его официантка спрашивает: «Что заказывать будите?». А Бутусов такой: «А вот… Где у вас крылья, которые нравились мне».
— А вот этот прям угарный! — хихикнул Кабан.
— Вместо того, чтобы анекдотики травить, лучше бы придумали, как нам спастись, — одернула болтунов Джей.
— А давайте выроем тоннель! — предложил Кабан.
— Тоннель?
— Ну да. До безопасного места…
— Слушай, Энди Дюфрейн, ты чем думаешь?
— Головой.
— А мне кажется, другим местом.
— Просто это первое, о чем я подумал.
— Других мыслей у тебя нет?
— Не-а.
— У меня план, — сказал Левша.
— Так огласи его, — произнес Луцык.
— Все просто как божий день…
План мастера на все руки и вправду был прост. По его словам, ящеры плохо ориентировались в сумерках и темноте. Поэтому следовало дождаться, пока стемнеет, аккуратненько выбраться наружу и расправиться с хищниками.
— Хм-м, звучит неплохо, но уж как-то все слишком гладко складывается, — скептически заметил Луцык.
— Могу усложнить, если хочешь. Во-первых, ящеры могут нас заметить и схрумкать, едва мы вылезем. Во-вторых, нас могут схрумкать спустя время, если мы будем вести себя слишком шумно.
— А в-третьих?
— Что «в-третьих»?
— В таких разговорах всегда есть третий пункт.
— Неужели?
— Ну да.
— Хорошо. А в-третьих, если мы ничего не предпримем, то сдохнем тут от жажды. Так пойдет?
— Годится.
— Тогда дождемся, пока сядет солнце, и будем действовать!
Наружу выбрались трое: Левша, Пятак и Луцык. Аккуратненько приподняли повозку и, дрожа от страха, проползли несколько метров по-пластунски. Был уже вечер. В небе висела синяя в белую крапинку луна, которую обрамляло изящное кольцо. Дул теплый ветер. Где-то вдалеке пел сверчок. А может, не сверчок, а какая-то неведомая инопланетная тварь.
Ящеров видно не было.
— А где эти твари? — шепотом спросил Луцык.
Левша приложил палец к губам и указал вперед. Оба зверя находились в десяти метрах от повозки. Один спал в позе буханки, подвернув лапы под грудь. Второй дремал, свернувшись калачиком. Ну вылитые котятки!