вернувшись, они коротко крякают клаксонами. Мол, следуйте за нами.
Через город проезжаем без проблем, игнорируя все светофоры и пробки. Нас видит куча людей и многие, уверен, снимают на телефоны. А машины Грозиных не составит труда опознать.
Так что, полагаю, об инфаркте князя всем станет известно уже в течение часа. Впрочем, этот факт всё равно вряд ли получилось бы скрыть.
Когда подъезжаем к больнице, князя перекладывают на каталку и немедленно увозят внутрь. К остальным выходит главный врач и говорит, что операцию начнут немедленно и сделают всё возможное. А нас приглашает пройти в отдельную комнату ожидания.
Оглядываю здание больницы и понимаю, что это та же, в которой я лежал после аварии. Любопытно. В прошлый раз здесь началась моя жизнь в этом мире. Теперь — начинается новый этап.
Надеюсь, подобное не будет повторяться. Хотя бы слишком часто.
Подумав, догоняю идущего впереди Юрия и говорю:
— Дядя, есть вопрос.
Он на ходу метает в меня злобный взгляд и цедит:
— Отвали.
Не обращаю внимания и продолжаю:
— Я верно понимаю, что нам надо как можно дольше скрывать информацию о состоянии князя? И в дальнейшем делать вид, что всё в порядке?
— Ты глухой? Отвали от меня, бастард.
— Это в общих интересах, и я хочу помочь. Послушайте, у меня есть человек, который сможет справиться с информационной блокадой. Вплоть до блокировки неугодных нам материалов.
— У тебя есть человек? — усмехается Юрий. — Да ещё такой крутой? Ну-ну.
— Я отдаю приказ? — достаю из кармана телефон.
— Не лезь. Династия без тебя справится.
Юрий ускоряет шаг, отрываясь от меня. На ходу пожимаю плечами и всё же звоню Егору. Прошу его мониторить инфополе и сообщать, если появятся громкие материалы о князе.
Комната отдыха, в которую нас приводят, скорее напоминает номер дорогого отеля. Есть даже две отдельные спальни. Если бы не характерный больничный запах и стерильно белые стены, можно было бы попробовать расслабиться.
Здесь оказываются не все члены семьи. Максим не поехал, Евгения тоже куда-то пропала. Таким образом, остаются только Юрий с женой, Алексей, Виталий и мы с мамой.
Подхожу к буфету, беру бутылку с водой и отношу матери.
— Спасибо, сынок, — говорит она, садясь на диван.
Татьяна садится рядом с ней, обнимает за плечи и начинает что-то тихо говорить. Тайком скривившись, отхожу.
Жена Юрия проголосовала против нас. Но при этом у них с мамой вроде бы хорошие отношения. Они долго болтали тогда на закрытом ужине, да и сейчас не скажешь, что между ними есть какое-то напряжение.
Впрочем, я догадываюсь, почему Татьяна выступила против. Она просто поддержала решение мужа, даже если ей самой это не нравилось.
Не знаю, что у них за обстановка внутри семьи. Вполне возможно, что Юрий жестокий домашний тиран, и не соглашаться с ним — опасная затея.
А может, и нет. Как знать. Будь он тираном, у Татьяны вряд ли получилось бы так быстро успокоить его во время драки.
Алексей и Юрий не отрываются от телефонных разговоров, курсируя по комнате туда-сюда. Виталий наливает себе чай. Идеальный момент, чтобы перекинуться с ним парой не самых приятных слов.
Подхожу к нему и спрашиваю:
— Почему?
— Что? — дядя поворачивается ко мне.
— Почему вы проголосовали против?
Помедлив, он отвечает:
— Ради вашего же блага.
— Ну конечно, — я морщусь. — Вы хотели нам только добра. Ведь так здорово быть бесправными изгоями.
— Прибереги сарказм для кого-нибудь другого, — Виталий, хмурясь, поправляет очки. — Я говорю правду.
— Я был бы не прочь услышать подробности.
— А с чего ты взял, что должен их знать?
Блин. Я что-то перестаю понимать этого человека. С одной стороны, он уже не раз оказал мне помощь. С другой стороны — также не раз предал. Рассказал деду о моих намерениях вернуть долю в Династии, затем выступил против на семейном совете.
Что у него за мотивы? Не могу разгадать.
— Простите мою грубость, дядя, — твёрдо смотрю Виталию в глаза. — Но я хочу знать, почему вы так проголосовали. Мне казалось, что вы на нашей стороне.
— Повторяю, — в мягкий голос Виталия неожиданно прокрадываются стальные нотки, — я поступил так ради вашего блага. Ты не представляешь, сколько опасностей кроется внутри семьи.
— Снаружи, по-вашему, легче?
— Да. Быть Грозиным престижно. Но не быть им — в миллион раз спокойнее.
— Хотите сказать, вы таким образом пытались нас защитить?
— Можешь мне не верить, но да. Разговор окончен.
С этими словами Виталий резко разворачивается и уходит. Подвинув стул к дивану, на котором сидят Татьяна с моей мамой, подаёт Анне чай. Оказывается, он готовил его для неё.
«Можешь мне не верить», да? Вот и не верю. Лгать, прикрываясь благородными мотивами — это же классика. Уверен, что у Виталия есть другие, более приземлённые причины держать нас подальше от семьи.
Через какое-то время в комнату заходит медсестра и сообщает, что прогноз положительный. Состояние князя стабилизировали, и врачи приняли решение делать аортокоронарное шунтирование. Операция может продлиться до восьми часов.
— Спасибо, — говорит Юрий и жестом отправляет медсестру прочь.
Когда она выходит, он запирает дверь на замок и объявляет:
— Прошу внимания! Все послушайте меня.
Выйдя на середину комнаты, он секунду медлит, а потом заявляет:
— Я уверен, что с князем всё будет в порядке. Но теперь он долго не сможет исполнять свои обязанности. Поэтому я объявляю себя регентом титула и временным главой рода.
— Почему ты? — вдруг спрашивает Алексей.
— Есть возражения, дядя? — Юрий бросает на него обжигающий взгляд. — Я наследник.
— Так и есть. Но ты примешь титул, если Григорий умрёт. Чего, как стало известно, в ближайшее время не случится.
— Ну и что? Пока он недееспособен, я…
— После князя я старший член рода, — перебивает Алексей. — Согласно принятым в России положениям, именно я должен исполнять обязанности временного главы.
— Сука, начинается, — Юрий с усилием потирает лоб. — Так, дядя. Послушай. Нам сейчас нельзя сраться.
— Вот и не будем.
— Дай мне закончить! Я — наследник титула, я — управляющий директор Династии! Ты никогда не лез в наши дела, работал себе в министерстве. Давай и дальше так будет, ладно?
— Ваши дела? — с упором на первое слово говорит Алексей и подходит к Юрию почти вплотную. — Я что, по-твоему, не член рода Грозиных? Или не акционер Династии? Мы с твоим отцом вместе поднимали компанию, когда тебя ещё на свете не было!
— Только не надо давить на меня своим возрастом, — морщится Юрий.
— Да и вообще, при чём здесь компания? — пропустив реплику мимо ушей, Алексей разводит руками. — Речь идёт о роде. Повторяю — по закону я должен исполнять обязанности главы.
— Б**дь, — вздыхает Юрий. — Сейчас, подожди секунду.
— Не знаю, что ты хочешь…
— Одну секунду подожди, пожалуйста! Вот. Смотри.
Алексей берёт протянутый телефон и читает открытый на нём документ.
Не знаю, что там написано, но лицо двоюродного деда приобретает выражение ледяного гнева.
— Я это не подписывал, — произносит он.
— Плевать! — Юрий вырывает телефон и поднимает его над головой. — Зато отец подписал. На всякий случай всем рассказываю! Это княжеский указ, согласно которому именно я становлюсь главой рода, если отец по каким-то причинам не может исполнять обязанности. Кто-нибудь хочет прочитать?
Виталий качает головой, женщины молчат.
— Я хочу, — делаю шаг вперёд.
— Тебе нельзя, — Юрий убирает телефон в карман.
— Я имею право.
— Прикуси язык. Итак, поскольку я теперь глава рода, давайте разберёмся с одним неоконченным делом. Анна, Александр — пошли вон. По результатам семейного совета, вы больше не члены рода.
Мама бледнеет и смотрит на старшего брата неверящим взглядом. А я чувствую, как в груди опять закипает гнев.
— Вы что-то путаете, дядя, — с трудом сохраняя невозмутимость, произношу я. — Князь отдал свои два голоса за нас. Вышло пятеро против четверых.
— Это ты что-то попутал, бастард. Я чётко слышал слова князя. Он сказал «против».
От возмущения у меня перехватывает дыхание. Руки сами собой сжимаются в кулаки. В висках пульсирует так, будто голова вот-вот лопнет.
— Что такое, бастард? — интересуется Юрий. — Хочешь поспорить?
— Ещё как хочу.
— У тебя не получится.
Юрий подходит к двери и открывает её.
— Повторяю в последний раз — пошли вон отсюда. Отныне вы не члены рода Грозиных.
Глава 2
Уже не просто гнев, а настоящая ярость клокочет внутри меня. Как Юрий может так бессовестно лгать?
На что он вообще рассчитывает? Ведь уже известно, что Григорий Михайлович почти наверняка останется в живых. И когда он придёт в себя, все узнают правду.
Или Юрий всё-таки рассчитывает, что князь умрёт?
Или…
Да нет, не может быть. Неужели он рассчитывает сделать так, что князь уже не выйдет из больницы?
Не хочется в это верить. Неужто наследник способен убить собственного отца?
Алексей первым нарушает напряжённое молчание. Цокнув языком, он говорит:
— Ну и кому из вас нам верить?
— Не понял твой вопрос, дядя, — говорит Юрий. — Очевидно, что лгать здесь может только бастард.
Алексей с сомнением мотает головой и произносит:
— Дамы, я могу попросить вас выйти? Нам нужно провести мужской разговор.
— Здесь не о чем говорить! — рявкает Юрий. — Аня, ты меня слышишь? Хватай своего ублюдка и валите отсюда, пока я не вызвал гвардию.
Мама медленно поворачивается к нему. Её заплаканное лицо превращается в маску холодной злости.
— Как ты смеешь? — негромко говорит она. — Ты же врёшь. Как ты можешь так нагло врать?
— Лучше заткнись на х**, шлюха, пока я…
Я теряю самообладание. Несусь вперёд, отталкивая Виталия, который пытается мне помешать. Мне плевать на последствия, я собираюсь прямо сейчас растерзать Юрия голыми руками.