Измена. У тебя есть другаяДиана Ярина
Глава 1. Она
— Папа, не пались! Тебя с ней видели! — с претензией произносит дочь.
Мой муж и дочь стоят у небольшой кофейни со стаканчиками в руках: у мужа — наверняка привычный и любимый им капучино без сахара, а у дочери — большой чай со льдом.
Гуляя по торговому центру, я случайно наткнулась на них и решила подойти потихоньку, чтобы сделать сюрприз: вот это неожиданная встреча, не так ли?
Однако сюрприз получился не таким, какой я хотела.
Интонации, поза, взгляды мужа и дочери…
Все в них выдавало то, что разговор идет на небезобидную тему.
Кроме того, дочь так странно выделила эти слова «с ней видели»
Претензия? Укор? Упрек?
Или все вместе, так и не разобрать.
Но одно я точно знаю: папина любимица смотрит на отца, и в ее взгляде даже мелькают нотки, как будто она советует что-то ему.
Советует не палиться?
Боже, о чем вообще идет речь?!
Страшная догадка мелькнула внутри и осела, как будто острое стеклышко, соринкой в глазу.
Сильный дискомфорт.
Тахикардия.
Ладони вспотели.
Мне становится дурно, словно интуиция не позволяет обмануться, не позволяет махнуть рукой, мол, да это просто чепуха! Подойди и обними родных и любимых, но что-то предостерегает: постой.
Не спеши.
Послушай!
И я замираю, в нескольких метрах от своих дорогих и родных людей, спрятавшись за вывеской, оформленной шарами.
— Спасибо, что предупредила. Впредь буду осторожен, — отвечает муж.
— Надеюсь! — закатывает глаза дочь. — Если до мамы дойдет, что у тебя есть любовница, будет армагеддон. Сам же знаешь, какая она в последнее время… — дочь морщится. — Истеричка и скандалистка!
У тебя есть любовница — говорит она ему.
ЕСТЬ.
ЛЮБОВНИЦА!
О боже, у моего Георгия есть любовница?!
И дочь — в курсе?
Она не просто в курсе, она отцу еще и советы раздает с видом бывалой…
От ужаса у меня зашевелились волосы на голове, холодок скользит по позвоночнику.
— Женщина, вы что-то брать будете? Или просто так стоите? — спрашивает кто-то за моей спиной.
Кто-то выдает меня с головой.
На голос постороннего обернулся муж, следом за ним — и младшая дочь.
Они увидели меня.
И я — тоже.
Тоже увидела себя будто со стороны — худая, бледная, пальцы стиснуты до боли на ручках пакета из магазина нижнего белья.
Мне жалко эту женщину, в которой я узнаю себя.
На ее лице видны все, до единой эмоции: шок, испуг, боль…
Хотела бы я, чтобы на лице этой женщины, застигнутой врасплох шокирующими известиями, не отображалось ничего.
Ни единой эмоции.
Чтобы ее лицо было маской сильной, уверенной в себе женщины.
Но, увы, это не так.
Она, то есть я, выглядит так, словно с нее содрали кожу и все нервы оголены.
Я…
Это я, Колосова Светлана, обманутая жена, женщина сорока шести лет.
Я, увы, оказалась одной из тех несчастных, которой не повезло: ранний климакс настиг меня в возрасте до пятидесяти лет.
Последний год здорово меня подкосил.
Весь год я боролась с гормональным сбоем, дисбалансом в организме, скачками веса, с приливами и перепадами настроения.
Сменила двух эндокринологов и гинеколога, перестроила свой режим дня и активности.
Думала, справилась: во мне снова заиграла жизнь красками, забила фонтаном женского желания.
Сегодня утром я проснулась и поняла, что хочу своего мужа, а он спешил на работу.
Я решила побаловать себя и его красивым бельем, на вечер у меня были грандиозные планы. Жажда близости заставляла мою кровь бежать быстрее по венам, а пульс учащался от предвкушения.
И тут — слова о любовнице.
Как ушат ледяной воды — на голову.
Как нож — в спину.
Я смотрю на мужа, чувствуя, как по щекам катятся слезы.
— Вот черт, — немного смутилась дочь.
Смутилась, но тем не менее, отпивает из своего стакана.
Муж же говорит, вздыхая так, словно я опять устроила ему некрасивую сцену:
— И долго ты там стоишь, уши греешь?
Георгий недовольно сводит брови к переносице и смотрит недобро.
Дочь цыкает:
— Погуляли, блин! Мама! Ты что, сырость решила на людях развести?
Я стою неподвижно, не в силах произнести ни слова.
Мои ноги словно пустили корни в пол.
В горле комом застыла смесь шока и боли.
Мир вокруг словно размылся, и все звуки стали далекими, как эхо.
Дыши-дыши, говорю себе.
Но сердце отказывается работать, оно сжимается в тисках, в груди разливается свинцовая тяжесть.
Дочь, заметив, что я молчит, подходит ближе и берет за руку.
— Мам, ну что ты устроила здесь цирк? — шипит, как змея, окидывая меня недовольным взглядом. — Слезы утри!
Я смотрю на дочь невидящим взглядом, будто вижу ее впервые.
Мой голос дрожит, когда я наконец выдавливаю из себя несколько слов:
— Ты… ты мне изменил… — смотрю на мужа. — Изменил!
— Так! — мрачнеет он и с сожалением передает дочери свой стаканчик. — Ир, возьми, а я займусь… возникшей проблемой.
С этими словами он направляется ко мне, крепко сжимает за локоть и насильно уводит.
Тащит в сторону, словно на буксире.
Я передвигаю ногами с трудом.
Не веря в услышанное!
А в висках стучит на повторе:
Он мне изменяет.
И следом:
Он считает меня… проблемой.
И больше никем.
Глава 2. Она
Муж отводит меня к машине.
Я иду за ним, как будто под гипнозом, не чувствуя ничего. Мои ноги словно ватные, а в голове — пустота. Я молчу, как рыба, выброшенная на берег. Мы садимся в салон, и только тогда меня прорывает.
— Как ты мог? — мой голос дрожит от слез и звучит немного визгливо. — Подлец? Как ты мог так поступить?
— Как? — он резко поворачивается ко мне, его глаза сверкают, как у хищника. — Тебе в красках рассказать или избавить от срамных подробностей?
Я не могу поверить своим ушам. Он действительно это сказал?
Я смотрю на мужа, и мое сердце разрывается на части. Этот человек, с которым я делила радости и горести, который обещал быть со мной до конца, оказался способен на такое предательство.
— Ты… ты шутишь? — мой голос срывается на крик. — Ты серьезно?
— А что, по-твоему, я делаю? — он усмехается, но в его глазах нет ни капли веселья. — Я просто рассказываю тебе правду. Или ты хочешь, чтобы я лгал?
По моим щекам рекой текут слезы. Я не могу поверить, что это происходит со мной.
Как я могла быть такой наивной? Как я могла не заметить, что что-то не так?
— Ты лгал мне все это время, — шепчу я, глядя на него сквозь слезы. — Ты говорил мне, что любишь меня, что я для тебя единственная, а сам…
— Хватит, — он резко обрывает меня. — Я устал от этих разговоров. Я сделал то, что должен был сделать.
— То, что… Должен был? ДОЛЖЕН БЫЛ?! — ахаю в шоке.
Наверное, мне послышалось!
Не мог он сказать такое, что должен был… изменить.
Что это, вообще такое?!
— Я МУЖИК! ЧТО ТЫ ОТ МЕНЯ ХОЧЕШЬ? — орет мне в лицо.
Сжимает переносицу и трет сердито.
— Ты весь последний год… То как сука бешеная, то как мямля плаксивая. То опухшая, как бочка, то тощая, как жердь, а лицо… стало выглядеть чужим. Его будто перекроили. Тебя саму будто перекроили, заменили заводские настройки. Я больше тебя не узнаю.
— У меня… У меня же сбой. Настроение, гормоны, даже запах, — признаю с болью. — Это не от меня зависит, я же лечилась! — оправдываюсь я.
Так больно вдруг оказаться невластной над своим телом, которое меняется и меняет даже запах. Все любимые духи на мне вдруг начали пахнуть иначе, а эти смены настроения — похлеще, чем при беременности!
Я пыталась быть честной и открыто мужу и детям рассказала о том, что со мной происходит. Казалось, они меня поддерживали.
Однако муж смотрит на меня с презрением и огнем во взгляде.
— Ты — лечилась. Ты год мотала нервы мне и семье. Скандалами на пустом месте, криками и слезами. Ты стала сухая там, как наждачка, — смотрит на мои бедра. — И я давно прекратил попытки прикоснуться к тебе!
— Ты не понимаешь, это…
— Я ПОНИМАЮ! — рявкает он. — Но и ты пойми. Вот это… — сжимает свою ширинку. — Функционирует четко, как швейцарские часы. И вот эти яйца долго не могут быть переполненными. Я должен трахаться, черт тебя дери, ты мои потребности знаешь! Не можешь давать туда, хотя бы на коленях стояла чаще, но ты… Ты же такая брезгливая стала, такая обидчивая. Тебя простая просьба взять в рот могла довести либо до рева на целые сутки, либо до скандала с битьем посуды. Ты вытрепала мне все нервы. Ты стала мне противна. И я… нашел выход. Хороший выход, между прочим.
— Выход? Х-х-хороший?
Муж смерил меня взглядом с головы до ноги обратно.
— Отличный выход нашел. Не суюсь к тебе со своим агрегатом, не напрягаю требованием исполнить свои интимные обязанности. Не избавился от тебя, как от отработанного материала, позволил сохранить статус жены.
Он с довольным видом трет щетину.
Он хорош и знает это.
Хорош, как дьявол. Доволен собой.
В расцвете сил и на пике карьеры.
Гремучая, сексуально опасная смесь.
Красивый, притягательный мужик даже сейчас.
Особенно сейчас, когда он заматерел, стал шире в плечах и груди, избавился от юношеской худобы….
Мой муж.
Тот, кто клялся мне в вечной любви.
Тот, кто начал считать меня отработанным материалом.
— Кто она, Георгий? Я ее знаю?
Глава 3. Она
— Неважно. — мрачнеет.
— Важно! КТО ОНА?!
Мой голос срывается на некрасивый визг, мне хочется побить мужа по голове, по плечам, вцепиться длинными ногтями в его лицо и расцарапать его до крови, вот только у меня ногти сейчас не длинные, а стриженные под корень, подпиленные и накрашенные нюдовым цветом, один-в-один, к