— Не хочу тебя пугать, но, кажется, ты связался с мексиканской бандой. Я читала книжки Симоны Элькелес. Я знаю, как работает схема с автосервисом в качестве прикрытия.
— Не думай об этом. Просто не высовывайся и не открывай рот лишний раз.
Мне захотелось посоветовать ему вытатуировать эту фразу на своем теле, но я передумала, потому что он мог воспринять это предложение всерьез и набить мне ее на лбу.
— Так каков план? — спросила я, сев за слишком маленький для двоих стол.
Лиам кинул на стол мою сумку.
— Сначала разберем вещи, а потом я ожидаю увидеть тебя на коленях.
После разговора с Диазом я мгновенно представила себе нечто нехорошее.
— Ч-ч-ч-что?! — я вся покраснела. Даже мои ноги, кажется, сделались красными и злыми. — Я… нет. Я не буду…
В тот момент Лиам понял, о чем я подумала, потому что его лицо тоже густо покраснело.
— Нет… я не это имел ввиду! — он выглядел так, будто у него случился какой-то припадок. — Я просто хотел, чтобы ты просила прощения за то, что устроила с доставщиком пиццы. Я не собирался… заставлять тебя делать, ну…
Я подняла руку.
— Прошу, не произноси это слово. Мне кажется, на сегодня нам обоим хватит психологических травм.
Он дергано кивнул в знак согласия и быстро отвернулся. Обычно в таких случаях я убегала в другую комнату и не появлялась, пока неловкость не исчезнет. К несчастью, мы застряли в одной очень маленькой комнатке в два раза меньше моей бывшей спальни.
— На самом деле, я говорила о более долгосрочном плане… — сказала я, потому что пауза слишком затянулась — Надолго мы здесь? Пару недель? Месяцев? Или задержимся как можно дольше?
Лиам закинул на полку в ванной зубные щетки в индивидуальных упаковках.
— Максимум шесть недель.
— А потом?
— А потом я скажу, что тебе нужно будет знать.
— Или можешь сказать сейчас, — я не стала говорить «вместо того, чтобы быть высокомерным оленем». Он оценил этот жест? Конечно, нет. Лиам реально притворился, будто я ничего не сказала. — Ну же, — произнесла я еще через пять минут. — Разве от этого будет хуже? Может, я смогу помочь, если буду знать весь план, вместо того чтобы носиться вслепую, как дура.
Именно этим я и занималась последние годы. Я не знала о существовании оборотней, пока Алекс не превратился в волка. Не знала, что Джэйс и Чарли превращались в койотов при полной луне, а моя лучшая подруга могла видеть мысли и эмоции людей через прикосновения. Я узнала это случайно. Даже после того, как я сама стала оборотнем, меня все равно держали в неведении. Я не знала ничего о законах и правилах, но должна была им следовать. Не знала о ведьмах, но меня обвинили в колдовстве. И никто не потрудился сказать мне о плане «спасти Скаут», хотя все могло сработать лучше, если бы я была в теме.
Я устала от того, что от меня все скрывают.
— Такие вещи лучше сообщать строго по мере необходимости, а тебе это знать не надо.
— Почему нет, черт возьми? Речь ведь идет о моей жизни.
Я уже выработала иммунитет к испепеляющим взглядам Лиама, но от этого у меня внутри все сжалось. Он не был злым или раздраженным. Он испытывал отвращение.
— Ты думаешь, дело в тебе? — он оперся на стол и наклонился так, что мы оказались лицом к лицу. — Все настолько серьезнее и масштабнее, что тебя на общей картине даже в телескоп не видно. Так что завязывай играть в принцессу. И пойми, что ты всего лишь пешка.
Глава 6
Все появившееся тепло наших с Лиамом отношений исчезло в одночасье. К счастью, будучи частью семьи Диаз, мы видели друг друга очень редко. Моя работа нянькой оказалась круглосуточной. У Трины и Диаза было трое детей. Самой мелкой была Софи, Эдди исполнилось три, а Лили — четыре. Еще я должна была приглядывать за Хавьером, племянником Диаза, которому было семь — столько же, сколько моей сестре. Почти все свое время я проводила с этими четырьмя детьми. Нянька из меня была так себе, особенно если дело касается памперсов, но через пару недель я наловчилась. По крайней мере, мне уже не хотелось разреветься как минимум каждый час.
Лиам работал так же много, как я, часто возвращаясь в нашу каморку под утро. Я шутила, когда говорила, что автосервис — лишь прикрытие для мексиканской банды, но теперь осознала, что могла оказаться права. Лиам работал в гараже с машинами, но приезжали они сюда в гораздо лучшем состоянии, чем выезжали. Точно не знаю, но кажется, Диаз занимался разборкой угнанных авто.
Мое спасение от одиночества и серых будней появилось за ночь до полнолуния.
— Ты вернулся, — моя улыбка была такой широкой, что заболели щеки. — Это правда ты.
— Во плоти, — Алекс раскланялся. — Насколько это возможно в моем положении.
Я бросилась к нему, и он заключил меня в объятия, в то время как Николь, волчонок, каталась у наших ног. Они и правда казались настоящими — во плоти и шерсти — но я знала, что это невозможно. Я все еще была не до конца уверена в том, что эти сны реальны, что он как-то связывается со мной из могилы. Но я не отгораживалась от такой вероятности.
— Где ты был? Я сильно по тебе скучала.
Николь тявкнула.
— По вам обоим, — поправилась я, потянувшись, чтобы почесать её очаровательную маленькую головку.
В последний раз я видела Алекса в ночь перед судом Альф. Я была уверена, что меня сочтут виновной и вынесут смертный приговор. Алекс был уверен, что я выживу, и что моя судьба — двигаться дальше. В каком-то смысле мы оба оказались правы.
Алекс криво улыбнулся, пожав плечами.
— Выяснилось, что даже после смерти тебя могут посадить под домашний арест. В прошлый раз я нарушил несколько правил, и у меня отняли статус духа-советника.
— Не говори мне что они — кем бы «они» ни были — разозлились, потому что ты рассказал мне про Тауматургию. Потому что мне это совсем не помогло.
— Нет, думаю это все из-за прощальных слов.
«Это все по-настоящему, и я тебя не оставлял. Я всегда любил тебя и буду любить до конца времен. А теперь просыпайся и живи».
Не то что бы я запомнила эти слова и повторяла их про себя с завидной регулярностью или типа того.
— Так что им не понравилось?
Алекс приподнял брови и похлопал ресницами.
— Боюсь, я должен дать как можно более размытый и непонятный ответ, чтобы ты не переставала сомневаться в реальности этих снов. Потому что это просто сны, — он наклонился и широко улыбнулся. — Или нет?
— Тебя точно снова накажут.
Алекс прижал обе руки к сердцу.
— Кого? Меня? Но я же ангел.
Я знала, что он дразнится, но мое любопытство разыгралось.
— Серьезно?
— Что?
— Ты ангел?
Алекс вытянул шею, заглядывая за одно плечо, затем за другое.
— Ну, крыльев я не вижу…
Я пнула в него галькой.
— Не умничай.
Я чувствовала себя немного глупо, задавая этот вопрос. В конце концов, когда я была здесь, он казался просто Алексом. Но не мог же он тусоваться на белом пушистом облачке в сандаликах и играть на арфе, это было бы слишком глупо. С другой стороны, какие еще могут быть варианты? Он мертв. Действительно, по-настоящему мертв. Раньше я немного сомневалась, особенно когда не знала, что волк, нарезающий вокруг меня круги, на самом деле Лиам, но в глубине души я всегда знала, что он действительно ушел. Поэтому, если мертвый парень ведет с тобой беседы, он либо ангел, либо призрак, так ведь?
— Я не понимаю, как такое возможно. Ты в раю? Это и есть рай? Или какое-то место посредине, где мертвые общаются с живыми?
Алекс плюхнулся на землю.
— Ты задаешь слишком много вопросов.
Я села рядом, пусть и в более чинной манере.
— А ты далеко недостаточно отвечаешь, — должно быть, это генетическое. Они с Лиамом определенно одного поля ягоды, когда надо было что-то рассказывать мне.
Поскольку он толком не мог с этим спорить, Алекс лишь улыбнулся и легонько поцеловал меня в висок. Мы долго сидели молча и смотрели, как Николь гоняется за бабочками.
— Как ты? — спросил он у меня.
Я подняла лицо и ощутила тепло солнца, которое не должна была ощущать.
— А что? Тебе не дают шпионить за мной сверху? Там, куда ты уходишь отсюда, нет хрустальных шаров для наблюдения?
— Знаешь, как иногда родители наказывают тебя и лишают телефона? А иногда они запрещают тебе гулять с друзьями? А иногда ты настолько наказана, что тебе запрещается даже думать о том, чтобы выйти из своей комнаты?
— Со мной такого никогда не бывало, но припоминаю, как это происходило с Джэйсом.
— Я был настолько наказан, что запрещалось даже думать о том, чтобы выйти из моей комнаты. Никаких контактов ни с кем. Никто не говорил мне, что происходит. Мне сообщили, что ты выжила в схватке с Альфами, но на этом все. Я не знаю, где ты была и что с тобой происходило после нашей последней встречи.
— Я провожу много времени с твоим братом, — я подобрала гальку и стала перекатывать ее между пальцами. — Помнишь, ты сказал, что мы подружимся, если мы узнаем друг друга?
— Да, что-то такое помню.
Я позволила гальке упасть на землю.
— Ты настолько ошибался, что даже не смешно.
Алекс нахмурил брови.
— Что случилось?
Я рассказала ему все. Про суд, про предательство миссис Мэттьюс и моего брата, про эпическую битву за мою свободу. Я даже попыталась обрисовать все наше путешествие, хотя не помнила все места, где мы побывали, и даже в каком порядке мы туда попадали.
— А теперь мы вступили в Латинскую Кровь, Мексиканскую Крипту или как там называется банда Диаза, — я сделала глубокий вдох и посмотрела на озеро, боковым зрением наблюдая за лицом Алекса. — Лиам чтит семейные традиции Коулов и ничего мне не рассказывает. Он сообщил мне, что это не мое дело, и я всего лишь пешка.
— Ты не пешка.
Я не отводила взгляда от озера, где солнце одновременно садилось и вставало. Тогда Алекс взял меня за подбородок и повернул лицом к себе.
— Ты не пешка, Скаут. Да, это нечто крупное. Это не ограничивается тобой, мной или Лиамом, но это не означает, что ты важна. Ты очень важна, и не только из-за своей роли в грядущих событиях. Для меня, Чарли, Талли, твоей семьи, для многих людей, включая Лиама, ты важна, потому что ты Скаут. Мы заботимся о тебе и верим в те