Потом были звонки друзьям по городу, родне. Извинения, слёзы, смех, воспоминания. Баланс на сотовом ушёл в глубокий минус, прежде чем я подарил навороченную коробку с микросхемами, функций которой ни в жизнь не изучить, весёлой молоденькой девчушке на остановке. Та приняла подарок без подозрений. Это с возрастом появляются всё больше и больше подозрений, а молодость всё принимает так, как есть. Пусть даже родители отберут подарок и отругают, но я получил благодарную улыбку.
С полудня и до вечера провёл время у старого друга, разругавшись с которым из-за сущей мелочи в студенческие времена, не виделись уйму лет. Проблема, которая замалчивалась годы, испарилась за полминуты, едва он открыл дверь.
Под вечер я ушёл, чувствуя, что в организме неладно. Наверное, так старая собака предчувствует смерть. Я поймал такси и поехал к… сыну. Вперёд! Увидеться последний раз, последний раз обнять и вдохнуть запах шёлковых волос, затем подбросить на руках как маленького и ещё раз заглянуть в зелёные глаза. До смерти хотел услышать последний раз слово: «Папа». Даже кордон полиции меня не остановит.
В эту ночь пошёл сильный дождь. Я сидел на переднем сиденье рядом с молодым водилой. Таксист гнал, получив деньги за скорость наперёд. Капли с грохотом расплывались по лобовому стеклу, погружая в воспоминания.
— Есть там кто? — буркнул таксист, собираясь обогнать гружённый «КамАЗ». Японка. Правосторонний руль.
— Ты никогда не задумывался о том, что жизнь может быть не одной? — раздалось в голове. Эти слова услышал лишь я. И готов поспорить, что ощутил в тот момент на плече когтистую лапу. Словно на заднем сиденье сидел сам демон.
— Не-е, — протянул я на автомате, отвечая. Мои мысли понеслись быстрее автомобиля. Да, а что если действительно жизнь не одна, и всё, что мы творим в этой, проявляется в следующей? Это же логично, в конце концов…
Водила кивнул, как будто ответ был для него… и пошёл на обгон.
Свет встречного автомобиля в глаза… Несуществующий застывший крик «Папа!» в ушах…
Авария забрала жизнь раньше, чем злополучная болезнь.
Не успел.
Прости, сын. Вырасти настоящим мужчиной…
Саркон, оказавшись на дороге за мгновение до столкновения, отряхнул рукав и скупо произнёс:
— А зря.
Исчезнув в новом портале, демон никак не мог понять, почему людям обязательно надо попасть в больницу, тюрьму, плен или реанимацию, чтобы было время задуматься о собственной жизни и своей роли в мире?
Люция, меж тем, была всё на том же доме, где их разлучили с Сарконом. Она легко откинула решётку пожарного выхода и взобралась на крышу. Дождь тут же принялся бить по лицу, хлестать по щекам. Ангел поёжилась, кутаясь в плащ. Пришлось почти заставлять себя встать на парапет и скидывать эту тёплую накидку, расправляя крылья. Порыв ветра тут же чуть не сдул обратно. Небесная дева едва успела отставить ногу и выставить руки для баланса.
— Бр-р, ну и погодка. А семье надо на природу ехать. — Ангел вздохнула и сложила ладони, чуть прикрывая глаза.
Жёлтый свет засветился меж ладонями, разгоняя предрассветную тьму чуть раньше срока. Поменялся ветер, тучи помчались на запад, морось прекратилась. Но изменившийся ветер подхватил под крылья, и пришлось сделать шаг с крыши.
В крылья мягко ударило. Ангел воспарила над двором, разгоняя ненастную хмарь над ним и, в целом, над большей частью города.
Новый приказ коснулся висков тёплой волной. Новый клиент был в этом же доме. В том же подъезде, но на третьем этаже. Молодой мужчина.
Люция, прекращая парение, сильнее замахала крыльями, поднимаясь в поисках искомого окна. Оно оказалось приоткрыто. Повезло. Немногие оставляют открытыми окна в такую ненастную погоду. Людям свойственно бояться сквозняков. Придумали себе хворей и болеют от всяких пустяков.
Ангел коснулась ногами откоса и подоконника, проникая в приоткрытое окно. Хоть сквозь стены не надо проходить и на том спасибо. Силы не лишние.
Ступив на старый палас мокрыми ботинками, дева сложила крылья. С кончиков перьев капала вода. Плащ, до того скрученный под мышкой, расправился. Ангел накинула его на плечи. Неторопливо осмотрела почти пустую комнату ночным зрением. В углу стоял лишь старый стол со стулом, заваленным одеждой. На столе лежали целые горы бумаг, стояла погашенная лампа. В углу валялась запыленная штанга с кипой блинов. Больше в комнате ничего не было. Скучная, невзрачная обстановка с потускневшими, видавшими и лучшие времена обоями.
Ангел вышла в коридор. Во второй комнате стояла большая двуспальная кровать, на которой никого не было. Помехами светился старый телевизор на подставке в углу. Трансляция передач на этом канале закончилась. Час был поздний.
Лишь в ванной горел свет. Полоска пробивалась из щелей в дверях.
Люция прислушалась, приблизившись к двери. Тишина. Постояла, ожидая. Только двадцать секунд спустя раздался слабый плеск, словно кто-то в ванне чуть пошевелился.
Ангел, больше не сомневаясь, прошла сквозь дверь, накидывая на себя полную невидимость.
Мужчина лежал в полной ванне в давно остывшей воде. Русые, короткие волосы на голове давно высохли. Или он их и не мочил. В руке была старая бритва, по лицу текли слёзы. Две высохшие дорожки у глаз.
Мужчина лет тридцати. Под глазами синие круги. Ангел коснулась лба кончиком пальца. Нет, не пьяница, не наркоман. Просто много работает. Без выходных. И такой период в жизни, когда всё не клеится, всё кажется бессмысленным. Часто люди называют его «чёрной полосой».
Люция присела на край ванны, вздохнула, не зная с чего начать. Мужчина выронил бритву за край ванны, рывком поднялся, обдав водой, и вытащил резиновую затычку. Вода пошла на убыль.
Ангел чуть отстранилась, невольно отмечая хорошо сложенное тело клиента. То ли тренируется, вопреки постоянной работе держа себя в хорошей форме, то ли родители и природа с рождения наградили хорошим здоровьем.
Вода ушла, он продрог в остывшей ванне, но к полотенцу не тянулся, стоял, глубоко дыша, и смотрел на неё.
Конечно, мужчина смотрел сквозь неё, на дверь. Но взгляд был на уровне её глаз, и ангелу казалось, что он видит именно её. Смотрит в глаза. Люция даже положила руки на его плечи, приблизившись.
Почему-то ничего не хотелось говорить. Этот стройный, сильный мужчина просто не мог покончить жизнь самоубийством. Да, шеф подставил, да, женщина обманула, которой доверял и считал, что любит, да, близкий друг в больнице… Ещё куча мелочей навалилась на сильные плечи, придавливая к самой земле. Но эти плечи должны вынести всё. Он просто обязан жить!
В коридоре зазвонил домашний телефон. Мужчина потёр щёки и прошёл сквозь Люцию, открывая дверь. Ангел пошла следом, рассматривая широкую, сильную спину бывшего спортсмена. Она притягивала взгляд.
Он включил свет, поднял трубку.
Короткий разговор… Трубка выпала из руки, грохнувшись на пол. Послышались гудки отбоя. Ладонь мужчины закрыла лицо. Он тихо сполз по стене, прижавшись спиной. Голова опустилась. Люция снова коснулась лба, чтобы узнать, что происходит. Всё сразу стало ясно, едва пальцы коснулись его — друг умер.
— Ты выдержишь. Ты выдержишь всё, Евгений Мирянов, — небесная дева села на его плечо, перебирая в ладони короткие кудряшки.
Мужчина вздохнул, убирая ладонь от лица. Глаза, полные слёз, уставились на лампочку. Ангел белыми кудрями чуть прикрыла свет, чтобы не слепил. Но мужчина смотрел не на свет. Он смотрел на турник.
В его голове вертелась схема, как зацепить ремень за этот турник и как ремень перетянет шею. Медленно и верно лишит его жизни.
Люция обхватила руками его лицо, пальцами касаясь губ. Он ощутил это как тёплый поцелуй. Округлил глаза. Показалось, что ли?
— Нет, турник не для висельников. У тебя достаточно силы воли, чтобы выдержать всё. Ты будешь и впредь качать на нём плечи, пресс и спину, — заговорила ангел. — Сейчас ты ляжешь спать и крепко выспишься. Потом предложишь свою помощь жене друга. На похоронах тебя заметит её подруга. Она владеет фитнес-центром. Предложит тебе работу, похвалив хорошую спортивную форму. А через семь месяцев вы поженитесь. Всё будет хорошо, Евгений. Не думай о смерти. Твоё время ещё не пришло. Живи. Кому-то ты всё ещё нужен.
Ангел подалась прочь от клиента и, не поворачиваясь, пошла к входной двери. Дело сделано — пора уходить. Заряд он получил. Теперь все зависит от него. Право выбора.
— Спасибо, — долетело в спину.
Люция вздрогнула, замерев. Зрачки расширились, показалось, что даже волосы встали дыбом. Медленно, очень медленно повернулась.
Это забытое чувство удивления, страха, неожиданности. Горючая смесь, от которой давно отвыкла. Человеческие ощущения, несвойственные ангелу. Как давно это было? Сколько веков минуло с тех пор, как она была человеком?
Мужчина стоял и смотрел прямо на неё.
На неё! Не на дверь! На Люцию! Глаза в глаза!
— Ты… — она не узнала своего голоса. Он истончился и потерял всю силу внушения.
— Евгений, — глухо произнес мужчина.
— Да знаю, — возмутилась ангел. — Как ты…
— Уходишь… — прервал мужчина. — Даже чая не попьёшь?
Люция застыла, ничего не понимая. Человек не должен был её видеть. Кто он такой? Он ещё и услышал её?!
Постояв в молчании несколько секунд, продолжая ловить на себе взгляд, ангел скинула незримую личину.
Евгений невольно вздрогнул перед проявившимся образом.
— Значит ты всё-таки здесь, — потрясённо сказал он, не скрывая удивления.
Ангел опешила, словно хлебнув за раз восемь порций того коктейля, вкус которого ощутила чуть ранее.
— А? Ты… ТЫ НЕ ВИДЕЛ МЕНЯ?! — негодованию Люции не было придела. Человек подловил её.
— Я редко вижу… Всё чаще чувствую… И твои касания, и твои пальцы… Я ощутил их… Как тебя зовут?
— Ты… зачем…А-а-а! Ну, вот как ты мог?! — дева вздохнула. — Сделал как девчонку.
Евгений расплылся в широкой улыбке и… обнял!
Самое странное для небесной посланницы было то, что она не смогла сопротивляться. И уйти не могла, как должна была немедленно. Руки почему-то обхватили его широкую спину, и плащ сполз на пол, обнажив крылья. Такое тепло, и любовь пошли от этого странного человека, что её зарядило под завязку, по уши, как часто говорят люди. Он делился щедро, сам несколькими минутами ранее готовый расстаться с жизнью и похоронить этот поток силы вместе с собой.