– Нет, он заканчивается на той стороне утеса. На самом деле тут очень опасно, особенно если ходить по краю, как это делаете вы. Я просто не хочу, чтобы кто-то сверзился с обрыва на моей земле и разбился о камни. В первый момент я подумал, что вы один из этих сумасшедших, которые хотят посмотреть на место, где покончил с собой Обината.
– Так он прыгнул отсюда?
– А вы не знали? Для самоубийства лучше места не придумаешь. Где-то здесь и нашли его халат и сандалии.
– Но тела так и не нашли.
– Тут сильный прибой, – устало повторил Фэншоу. – Полицейские пришли к выводу, что тело вынесло в море, а там дальше проходит течение.
– Сколько вам было лет, когда все это произошло?
– Ммм. Десять. Я уже учился в частной школе на материке. Дед старался оградить меня от всех этих историй, к тому же каникулы я проводил в основном в его доме.
– Не возражаете, если я спрошу, что вы помните о ваших родителях?
– Они были… веселыми, – медленно ответил Фэншоу. – Во всяком случае, до последнего года жизни. Тогда мама заперлась в доме, она запретила деду пускать меня туда, чтобы уберечь меня… от мести духов. Сама она приходила проведать меня на «Овечью ферму», но была какая-то рассеянная… Как будто что-то ее ужасно мучало. Отец тоже изменился. Раньше он всегда любил шутки и розыгрыши, все время придумывал для нас что-то интересное. А потом стал злым и раздражительным, я слышал, как они часто ссорились с дедом. Пожалуй, это были самые мрачные каникулы в моей жизни.
– Мистер Блэквуд показал мне тоннель, построенный вашим отцом.
– Правда? Сто лет там не был. Когда я услышал, что Блэквуд затеял капитальный ремонт особняка, то решил его предупредить. Я даже не был уверен, что предыдущие владельцы не заделали ход из библиотеки. Но оказалось, все по-прежнему работает. Даже книги правильные вспомнил.
– И вы туда не спускались?
– Блэквуд не предложил, – сухо ответил Фэншоу. – Да я и не уверен, что мне бы этого хотелось. Помню, в детстве, мы там развлекались с друзьями. Играли в пиратов. Но отец нам в итоге запретил. Сказал, что мы так шумим, что скоро это перестанет быть секретом.
– Значит, Эммет Стоксдейл тоже знал о тоннеле из сарая?
– Да, конечно. И он, и мой кузен Берт, точнее он мой племянник на самом деле. И Пол Джонсон из поселка, Сидни Гослинг… еще пара мальчишек. У нас был пиратский отряд. Даже Одри Осборн знала. Сейчас она Одри Фаррар, живет через два дома от вашего отеля, сестра Гвидо Бордони. Мы играли в похищение принцессы, она пряталась в рыбацком сарае, а я должен был ее спасти.
– А другие устройства в доме отец вам показывал? Например, нишу за зеркалом, которая ведет в фальшивый шкаф?
– Да чего там только не было! Я же говорю, родители были очень веселыми людьми. Отец обожал подшучивать над мамой и ее богемными гостями. В той комнате раньше как раз была столовая, так папа обожал выходить из шкафа прямо во время обеда. Представляете?
– Но из дома вел только один секретный тоннель?
– Да. Тут даже папе хватило чувства меры. Или вы думаете, что он всю лужайку перекопал системой катакомб?
Либо Гаррет Фэншоу и правда не успел рассказать сыну о люке в пещеру, либо передо мной стоял гениальный актер.
– Вы думаете, что именно так убийца проник прошлой ночью в дом? – Джонсеб наконец сложил два и два.
– Блэквуд заверяет, что это невозможно. Он закрыл на замок люк в рыбацком сарае, к тому же посадил там сторожа.
– А, – на лице Фэншоу появилось облегчение. – Я ему предлагал совсем засыпать этот проход. Хотя я думал как-нибудь показать его Теду, но, мне кажется, он уже вырос из таких игр. Послушайте, Стин, отсюда до моего дома пятнадцать минут ходу. Не откажетесь зайти в гости и выпить по глотку чего-нибудь бодрящего, пока не началась жара?
Упаси меня господь от маленьких островов, снова взмолился я. Выпить до жары, выпить, чтобы пережить жару, выпить после жары. Все закончится хроническим алкоголизмом, как и предсказывала моя покойная матушка.
Глава 33
Фэншоу уверенно почесал знакомым путем через холмы, и через четверть часа в ложбине показался его родовой дом, известный в здешних краях как «Овечья ферма». На его фоне отель Блэквуда выглядел карликом.
Главный трехэтажный особняк с двускатной крышей и широкими балконами на каждом этаже стоял в центре, от него расходились два крыла, загибаясь буквой «П», чтобы образовать внутренний двор. От ветров, дующих с океана, строение защищал еще один высокий холм, на котором высился старый маяк.
– Он уже давно не функционирует, – пояснил Фэншоу. – Когда-то в обязанности нашей семьи входило присматривать за маяком и вести суда, следующие в Лос-Анджелес и на Санта-Каталину. Сейчас мне приходится отлавливать туристов, которые пытаются на него забраться.
Ну да, потомка пиратов нервируют туристы.
– Пойдемте на террасу. Там тень, а я попрошу Агату нам чего-нибудь принести со льдом.
Появилась старая служанка, которая, судя по возрасту, должна была вынянчить еще самого Томлина Фэншоу. Я попросил стакан холодного пива, хозяин получил, не спрашивая, хорошую порцию виски со льдом.
– Знаю, что этот дом слишком велик для нас Тедом, – кивнул сам себе Фэншоу. – Тем более, что мальчишка тут почти не появляется. Да и я все время торчу либо в конторе в порту, либо в «Лисе». Большинство комнат давно закрыты. Раньше тут жили сестры деда, его кузены и их дети. Но все либо умерли, либо уехали. Из потомков Фэншоу на острове остались только мы с Тедом и еще Хиггсы.
– Насколько я понимаю, это в основном ваш племянник Катберт и его старый отец. Остальные не хотят продолжать семейное дело.
– Наверное, это естественный конец подобной династии. Мы могли бы сообща продать остров какому-нибудь миллионеру в частное владение, но остается город и порт, которые не принадлежат Фэншоу. Многие рыбаки прожили тут всю жизнь, они не захотят уезжать, сколько бы денег им ни посулили. А я… возможно, я уже это говорил, но я остаюсь здесь только из-за Теда. Когда-то я любил Тир. Но теперь для меня это просто клочок земли посреди моря. Слишком много плохих воспоминаний.
Вспомнив о вчерашнем рассказе Стоксдейла, я решил, что речь идет все же не о двойном убийстве его родителей, а о скоропостижной кончине супруги.
– Вы помните что-либо о том времени, когда на острове появился Обината?
Фэншоу вздрогнул.
– Почему всем непременно нужно возвращаться к этой истории? – зло спросил он. – Неужели вы тоже считаете, что события тридцатилетней давности связаны с тем, что происходит сейчас? Ведь это просто какой-то ряженый, который использует старую трагедию, чтобы ввести всех в заблуждение. Любой дурак мог купить японские тряпки и изобразить призрака. И узнать об этом из чертова буклета Блэквуда. Он рассылает его во все туристические агентства на побережье.
– Но все же что-то породило эту легенду. И остается много вопросов. Например, почему Обината покончил с собой? Вы сами лично с ним встречались?
– Мельком, – пробормотал Фэншоу. – Он был другом родителей, а у них были свои дела. Но мы играли, понимаете. В пиратов, в индейцев. Мы… были уверены, что Обината – злой колдун. И выслеживали его, – лицо хозяина дома из красного стало пунцовым. – Прокрадывались в сад к мистеру Лутцу, чтобы поймать японца на колдовских ритуалах. Мы и самого мистера Лутца пытались уличить в чем-то подобном, потому что тоже считали его колдуном. Он выбегал из своего кабинета и начинал кидать в нас булыжниками с клумбы. Как вы понимаете, это только укрепляло нас в уверенности, что дело тут нечисто. Обычные детские фантазии, ничего больше. В то время было не принято заниматься детьми, так что мы развлекали себя, как могли. Нас гоняли отовсюду. Родители Берта постоянно работали, моя мама писала картины или развлекала своих гостей, ее друг Сент-Джон вообще считал, что дети – это разновидность тараканов. Мать Эммета была доброй, но у нее было много хлопот с младшими детьми. Единственная, кто относился к нам с интересом, была Шэрил, одна из протеже Сент-Джона. О ней есть в буклете, потому что она участвовала в ритуале. Шэрил я хорошо запомнил. Ей тогда было всего восемнадцать или девятнадцать лет, сама еще ребенок, как я теперь понимаю. И ей нравилось с нами возиться. Она говорила, что тоже выросла на ферме с кучей братьев и сестер, поэтому не отказывалась покидать с нами мяч, выйти в море на лодке или поиграть в карты. Потом, правда, у нее появился парень, и ей стало не до нас.
– Парень? О нем в буклете ничего не сказано.
– Он тоже был одним из прилипал Сент-Джона, кажется. Я его видел всего пару раз, он сразу дал понять, что не любит, когда вокруг его девушки толчется мелкота. Кажется, его звали Руди или Ронни. Но у них все быстро закончилось. После самоубийства Обинаты он сразу уехал и бросил ее. Больше мы его никогда не видели. Шэрил после этого очень подружилась с моими родителями, правда, она больше не хотела играть в наши детские игры. Честно, я не знаю, что тогда произошло, но это всех изменило.
– Вчера в отеле постояльцы попробовали повторить ритуал Обинаты по инструкции, которую нашли в книге Лутца. Ничего особенно интересного не случилось. Все были немножко разочарованы.
– И вы там присутствовали? – заинтересовался Фэншоу. – На что это было похоже?
– Нет, мы с профессором Ван Ренном решили еще раз пройтись по подземному тоннелю, – бросил я вскользь. – Посмотреть не упустили ли мы чего. Блэквуд тоже отсутствовал. Из-за астмы. Сказал, что не выносит чада от свечей, а их там было около сотни. Зато мисс Блэквуд осталась на сеансе. Бедняжке потом пришлось помогать слугам счищать нагар со всех поверхностей в комнате.
Лицо Фэншоу походило на семафор. Только что оно было красным, потом побледнело, а теперь окрасилось в зеленый оттенок.
Я поспешил откланяться, чтобы не ставить хозяина в неловкое положение, окончательно придя к выводу, что он слишком злоупотребляет стаканчиками виски до полудня.
Преодолев обратный путь через холмы, я вернулся в свой отель, размышляя о том, что не имеет смысла продолжать поиски спуска с обрыва, а лучше вновь пройти через тоннель из библиотеки и поискать тропинку у выхода из пещеры. Надо только убедиться, что все постояльцы разбрелись на сиесту, и хозяева не путаются под ногами. Не говоря уже о полицейских следователях, эту операцию точно стоит отложить до их ухода.