— БАХ! — искусственная клуба падает в аккурат на голову несчастному Фредерику.
— Аххх!!! — защита принца сработала бы на выстрел или магическую атаку, однако упавший сверху горшок в перечень опасных физических воздействий видимо не входил, а один из артефактов, который мог уберечь шведа, Гессен деактивировал немного ранее не без помощи Проныры.
— Ой, простите, — делаю вид, что все произошло чисто случайно и спешу вниз по лестнице, чтобы оказать пострадавшему первую помощь.
Естественно, первыми к месту событий успели вассалы принца Фредерика. Узнаю графа Адама Левенгаупта, барона Георга фон Герца, ну и в хвосте показывается герцог фон Вангерсхайм, парень замешкался, ведь он получил четкие инструкции от сюзерена, спрятаться и до поры не отсвечивать, однако ситуация изменилась довольно неожиданным образом, свита растерялась, позабыв о планируемом конфликте. Кажется, они пока даже не поняли, что в травме Фредерика виновна их сегодняшняя мишень…
— Ваше Высочество, как вы? — граф Левенгаупт заботливо приподнял голову сюзерена.
— Господа, чем я могу помочь? — продолжаю отыгрывать свою роль, если бы не стресс шведы давно бы сопоставили разговор Бранжника с Пастухом о пригласившем их Соколе, но пока адреналин не дает мозгам работать, ну и Проныра изрядно туманит разум…
По пути вниз подготовил простую маскировку, первым делом сбросил форменный камзол, оставшись в белой сорочке и темных брюках. Потом схватил одну из скатертей, немного скомкал ее и вроде как несу дабы подложить ткань под голову пострадавшего. На самом деле клетчатая материя закрывает некоторые детали, но самое главное служит маркером местных официантов, у них примерно такая же расцветка фартуков. Немного иллюзий и для, находящихся в стрессе, аристократов я — это спустившийся сверху половой, который стад виновником инцидента.
— В сторону, неуклюжий болван! — орет барон фон Герц.
— Брысь на кухню, ротозей, и позови свою хозяйку, — не глядя на меня дополняет Адам Левенгаупт, этот вроде сдержанный и продуманный, но кто в такую минуту будет задумываться о вежливости в отношении провинившегося простолюдина? Раньше и за меньшее укорачивали на голову.
— Михаил Соколов, вы подлец, вызываю вас на дуэль, — Проныра нащупал в голов герцога Вангерсхайма некий триггер, нажал кнопочку, и Адольф послушно произнес заранее заготовленную фразу, которую видимо репетировал целый день…
— Господа, вам придется объясниться, — меняю тональность, добавляю в голос властные нотки, одновременно роняю скатерть на пол, для двух шведов, происходит удивительная метаморфоза, официант превращается в графа Соколова, — Вы трое, заведомо зная кто я, нанесли мне серьезное оскорбление!
— Это ошибка, я думал что вы официант! — праведно возмутился барон фон Герц.
— То есть вы назвали меня неуклюжим болваном, а теперь еще и официантом? — специально вывожу увальня из себя.
— Да ты… вы… — задохнулся от эмоций Георг, — Провоцируете нас?
— Меня публично оскорбляют, да еще и обвиняют в провокации? — делаю намек на то, что сам барон жаждет получить вызов и оказаться в выигрышном положении, а это весьма тонкая материя. Лицо шведа багровеет от гнева!
— Граф Соколов, вызываю вас на дуэль! — фон Герц мечет громы и молнии, ноздри широко раздуты, а пальцы, сжатые в кулаки, хрустят от напряжения, вспыльчивый какой-то.
— Вы допускаете ошибку, мы и в самом деле приняли вас за персонал, — пытается хоть как-то смягчить ситуацию граф Левенгаупт.
— По крайней мере один из вас признал во мне графа Соколова и вызвал на дуэль, — киваю в сторону герцога Вангерсхайма, — К тому же находящиеся здесь аристократы слышали, что я обратился к своим друзьям, которые до того искали человека по имени Михаил.
Если шляхта и прибалты решат сыграть на стороне шведов, то еще больше усугубят ситуацию, у меня в Таверне камеры по кругу и официальный регистратор от СИБ, обязательный во всех общественных местах Первого Кадетского Корпуса, так что любой суд чести подтвердит мою правоту, а за клевету в Российской Империи спрос особый. Но думаю осторожные аристократы так рьяно поддерживать Гессена не станут, тем более я им весь заранее подготовленный сценарий сломал, да и вроде как своих целей они достигли, вызов графу Соколову брошен, и не один, зачем лишние телодвижения?
— Верно!
— Слышали!
— Так и было! — со всех сторон раздался недружный хор голосов, промолчать на призыв благородного нельзя.
— Ммм… и все же… — заколебался граф Левенгаупт.
— Вы назвали меня ротозеем и грубо прогнали прочь в ответ на мое искренне желание исправить случайную оплошность, — чеканю каждое слово, давлю ментальной силой, а Проныра ищет очередной триггер. Есть!
— Вызываю вас на дуэль, — явно жалея о содеянном произносит Адам, но сопротивляться смеси объективных обстоятельств, морального давления и иллюзий не может.
Тут вопрос такой, внушаю шведам, что со стороны все выглядит как их подлая попытка спровоцировать первокурсника, чтобы несчастный, забыв об осторожности, в гневе вызвал их на дуэль двух старших соперников, что автоматически снимало с сильнейшей из сторон артефакты-ограничители. Тогда кто-то из тройки старшекурсников обязательно должен размазать младшего по возрасту. Благородные молодые люди не хотели получить славу бретеров, не чурающихся грязными приемами, а потому сами были вынуждены потребовать сатисфакции.
Время, стресс и ментальное давление сыграли со свитой Гессена злую шутку, в другой ситуации они бы обязательно учли не только сиюминутные соображения сохранения чести, но и попытались бы просчитать последствия. Хотя каждый из юношей привык отвечать сам за себя, в таком ключе очень трудно перестроить сознание на оценку общей для всех ошибки, а она имела место быть. Моей целью определенно не было получение вызова от трех соратников принца Фредерика. На кой такое удовольствие, проводить поединки с несколькими сильными магами?
Мишенью с самого начала являлся Гессен, если разберусь с ним, то сразу решу вопрос с создающейся против меня коалицией, только вот вызвать наследника на поединок не так-то просто… Однако три ближайших вассала и удачно запущенный горшок подготовили почву для этого в высшей степени сложнейшего мероприятия. Причем кусок обожженной глины, утяжеленный черноземом, послужил мне дважды: первый раз, когда стартовал всю историю, второй, в ее финальной части. Надо признать из-за нехилого удара по темечку мозг Фредерика стал легкой жертвой для ментальной магии и иллюзий Проныры.
— Дамы и господа, смею утверждать, что после вчерашнего инцидента герцог Адольф фон Вангерсхайм попросил у своего сюзерена разрешение на поединок и получил его, — начинаю загонять принца в ловушку.
— Да это так, — легко соглашается не чувствующий подвоха герцог, он продолжает жить жаждой реванша за вчерашний наезд, поэтому до сих пор не включил голову.
— Молчи! — запоздало кричит граф Левенгаупт, видимо прикинувший куда дует ветер. Кстати, к этому времени Фредерик пришел в себя и был вынужден внимательно слушать мою речь.
— Ко всему, добрые люди, вы все свидетели того, что три ближайших вассала принца Фредерика Гессена вызвали меня на поединок, — продолжаю гвоздить неоспоримыми фактами.
— Это так! — Бражник логично меня поддержал.
— Истинно! — не остался в стороне Пастух.
— Было!
— Свидетельствуем! — остальным аристо ничего не оставалось кроме как подтвердить мои абсолютно правдивые слова.
— Таким образом согласно Кодекса Кланов я обвиняю наследного принца Фредерика Гессена в необоснованном использовании своего привилегированного положения в целях неправомерного преследования меня графа Соколова, создания угрозы моей жизни и здоровью! — подвожу юридический базис под свои действия и мощно добиваю, — Готов доказать, что ранее не сталкивался с наследником Шведской короны, не имел с ним знакомства, личной или публичной переписки, не высказывался отрицательно относительно него, членов его семьи, и в целом величайшего и почитаемого мной государства северной Европы.
— Мы незнакомы и конфликта не имели, — склоняет голову все осознавший Гессен, тем самым облегчая процедуру.
— Ваши враждебные действия по отношению ко мне должны быть решены на арене, я требую сатисфакции! — завершаю ритуал.
— Я принимаю ваш вызов, — вставая с пола произносит принц Фредерик…
Драться с Соколовым прямо здесь и сейчас не стали. Тройка аристократов из-за конфликта с русским графом не могла взять на себя роль секундантов, поэтому принца Гессена поддержали князь Лев Радзвилл и граф Анджей Замойский. Они, как опытные в этом деле дворяне, переложили поединок на следующий день, сославшись на травму Фредерика. Шведы не солоно хлебавши, как и их союзники, были вынуждены поспешно ретироваться из таверны во избежание дальнейших провокаций, ибо услышав о конфликте, к месту событий стали стекаться представители русской аристократии, симпатии которой были естественно на стороне Михаила.
— Сын мой, объясни, что происходит, зачем ты так подставился? — отец, конечно, узнал об инциденте, за наследником Империи приглядывали со всех сторон.
— Мой Император, это дело рук графа Соколова, он самый настоящий дьявол, — ответил Гессен, — Нас просчитали, взвесили, оценили и безжалостно подставили!!!
— Отставить лирику! — взгремел Карл Железная Голова и по-военному четко потребовал, — Кадет, доложите по форме!
— Мы подготовились к первому вызову, сделали все обстоятельно, собрали солидную коалицию из поляков, прибалтов и многих других, пришли заранее, рассредоточились и все только ради того, чтобы Адольф Вангерсхайм потребовал сатисфакции, — стал докладывать дисциплинированный Фредерик, — Мои люди предварительно проверили помещение, однако Соколов заранее спрятался на крыше или верхнем этаже Таверны, в определенный момент якобы случайно сбросил мне на голову кувшин и дьявольским образом заставил Адама Левенгаупта и Георга Герца принять его за излишне назойливого официанта, по этой причине мои друзья не стесняясь в выражениях отогнали простолюдина прочь, что стало поводом для конфликта.