Сухого мяса мне не хотелось, и я потихонечку намекал Бурке, что, сожрав колбасу, он лишил меня ценных припасов. Не пора ли ему отплатить мне добром и чуть-чуть поохотиться?
— Не то, чтобы марала какого-то завалить, — размышлял я вслух. — А уточку бы или зайца? А мы бы его на огонь и ням-ням?
Бурка отнекивался. Он всё ещё был сыт.
Я решил — ладно. Обед пропустим, а на ужин — привал сделаем пораньше. И тут уже мой лохматый друг должен честно мою колбасу отработать.
Волк сдался. Аргументы у меня были очень убедительные: немного сухого мяса в мешке и всего полмешочка муки.
Повалявшись немного, мы снова потопали между гор.
Дорога шла через каменистый лес. Видимо, здесь сходил когда-то ледник, оставив кругом огромные валуны.
Бурка начал рассказывать мне, что если пройти долину Эрлу насквозь, что настоящим людям (то есть волкам-оборотням) решительно запрещено уже много веков, то можно добраться до мест, где водятся дикие драконы. Они вкусные, и в них — куча магии!
Он был такой весёлый и радостный, и вдруг запнулся на полуслове. Лицо его застыло, а глаза опасно блеснули.
Я остановился. Огляделся и прислушался. Но ничего тревожного не заметил.
Мы шли по звериной тропе и как раз планировали выйти на торную, человеческую.
Ну, подустал я скакать через камни и торчащие из земли сосновые корни. Хотелось для скорости пройти по тропе, которую используют караванщики, а к вечеру снова свернуть с неё в лес, чтобы лишнего не палиться.
Сверху караванная тропа хорошо просматривалась. Раньше она контролировалась патрульными облётами барсов — мы шли по их территории, а теперь — облётами врагов — найманов терия Вердена.
Волчьи всадники у них назывались найманы, и нам с Буркой пора было привыкать к этому названию. Мы же вроде как сами шли записываться в найманы.
«Чего стоим-то?» — хотел было сказать я, но Бурка дёрнул меня за рукав и потащил в кусты.
Веса и роста мы с ним были похожего, да я и поддался. И мы оба ввалились в колючую акацию.
— Ты чего? — спросил я одними губами. Я так умел — боевая жизнь научила. Очень чётко артикулировал, помогал себе жестами, и меня понимали.
«Там!» — показал он рукой.
И приложил ладони к голове, топыря пальцы, словно у него оленьи рога выросли.
— Лось?
Бурка замотал головой.
— Шаман?
— Колдун, — прошипел он едва слышно. Его потряхивало от возбуждения.
— Один?
Бурка принюхался. Было очень забавно наблюдать, как ноздри раздулись на человечьем лице, и нос даже зашевелился немного.
Я сделал знак рукой: «Пальцами покажи»?
Бурка показал мне сначала один, потом три пальца.
— Колдун и три стражника?
Он кивнул.
Надо же. И всё это — только по запаху? Силён.
— Патруль? Засада на тропе? Пункт пропуска?
Бурка наморщил лоб, показал на линию на ладони, напоминающую тропинку, потом сорвал травинку и положил на ладонь, перегородив «тропу».
Ясно, значит, блокпост.
Справа текла река, не обойдёшь. Придётся уходить влево и опять немного подняться в горы. И спускаться потом по бездорожью. Или…
— А ещё кто-то рядом есть?
Я сделал широкий круг руками.
Бурка на этот раз прислушался. Видно, и слух у него был тоже на высоте. Развёл руками — мол, непонятно. Вроде бы запах он чует, но звуков никаких нет.
— Может, они далеко? А запах приносит ветер?
Волк только плечами пожал.
Я задумался: один бы, конечно, пошёл в обход, но двое против четверых, учитывая челюсти Бурки, не так уж и мимо.
А колдун — это не только очень опасный враг, но и мешочек с ценными прибамбасами, вроде хоргона, который я уже вроде бы научился использовать.
Сделал Бурке знак — отступаем. Он неохотно кивнул и поплёлся за мной.
Но далеко я отходить не стал.
— Разведку надо бы провести, — сказал, как только мы покинули опасную зону, где нас могли, по мнению волка, увидеть или услышать. — На дерево можешь залезть?
Он с сомнением кивнул.
— А зачем?
— Посмотрим, как они там сидят? Кучно — или на расстоянии? Есть ли у них отхожее место, и далеко ли оно? Камни какие-то рядом?
— Так ты напасть на них хочешь? — оживился Бурка и чуть не завилял временно отсутствующим хвостом. — Только… там же колдун!
— Ну и что?
— Он швыряет молнии и может усыпить особыми заклинаниями!
— Но глаз-то на спине у него нету.
— А разве хорошо нападать со спины? — удивился волк. — Так же нельзя.
— Нельзя, — легко согласился я. — Но если очень надо — то можно.
— А нам очень надо? — засомневался Бурка.
— У колдуна есть то, чего нам не хватает. — Меня разбирал смех от наивности волка, и я изо всех сил сдерживал улыбку. — Очень ценное.
— Чёрные камни? — предположил Бурка.
Я едва не прыснул:
— Медикаменты, бро! В походе — это самое ценное. Майа дала мне три связки сушёных трав, Шасти — какой-то порошок для варки эликсира. Но у колдуна явно припрятаны серые шарики-печати — хоргон! Это не только оружие против демонов, но и лекарство от ран.
— У тебя же есть один? — удивился Бурка.
— Был. Но я его Шасти оставил. Не мог же я бросить жену без оружия?
Бурка наморщил нос: шучу, что ли?
— А ну — дай-ка сюда твой мешок? — попросил он.
— Бери! — Теперь уже удивился я.
Волк запустил в мешок руку и вытащил серый шарик! Наверное, он и хоргон тоже чуял.
Ну, Шасти! Подсунула! Ох уж, эта девчонка!..
— Мда, — только и смог сказать я.
А вот Бурка, повертев в пальцах хоргон, заулыбался радостно.
— Я только рассказы про него слышал! Какой свеженький! Самый сильный сейчас! Он когда старится, то белеет!
— Надо же, — удивился я.
— Их же втроём можно зафигачить хоргоном! — ликовал Бурка. — И никто не догадается, что это дикари с гор напали! Ты же умеешь его активировать!
Это был аргумент.
Хоргона жалко, конечно, но барсы и волки — не знают такого оружия. И обращаться с ним не умеют. А значит, наше нападение не вызовет ответных репрессий для местного населения.
— Красава! — похвалил я Бурку. — Но учти — шарик этот у нас последний, и потому мешок колдуна пострадать не должен. Нужно будет и тварь прикончить, и ценную шкурку её не попортить, понял?
Волк радостно закивал.
Сообразив, что страшному колдуну теперь точно хана, Бурка аж задрожал весь от предвкушения драки.
— Ну что, вперёд? — предложил он.
— Подожди! — велел я. — Сначала разведка и чёткий план. Чтобы минус одна колдунская сволочь, мешок с добычей, и ни одна ворона ничего подсмотреть не успела!
Бурка белкой вскарабкался на сосну. А когда он спустился и рассказал, что увидел, я сжал зубы и схватился за нож.
Но в бой мы не бросились. Уселись у сосновых корней и стали раскладывать камешки, прутики и травинки, планируя атаку.
Щас мы покажем колдуну, кто в наших горах хозяин. Блокпостов понаставили, понимаешь. Твари.
Глава 5Блокпост
Я смотрел на Бурку, нетерпеливо роющего землю ступнёй в кожаном, очень хорошо сшитом сапоге (стянул, наверное, в деревне), и жалел его.
В этом мире каждая костяная бусина на сапог нашивалась вручную, каждое слово должно было быть кем-то сказано, каждая истина — проверена на себе. И потому народ здесь по-детски доверчив.
Вот сказал я волку, что со спины нападать можно — и он мне поверил.
Конечно, в данном конкретном случае, когда против двух мальчишек — три воина и колдун — мужеством было напасть даже со спины. Но как объяснить это пушистому остроухому бандиту?
У него были свои моральные устои и доблесть своего племени, а я их ему поменял. Он мне верит, он ел у меня из рук. Поверил и в то, что существует доблесть другого рода, засадного.
Доблесть слабых, что вынуждены защищаться всем, чем умеют.
Но как он, неопытный подросток, будет потом применять это знание?
— Ты всё запомнил? — спросил я хмурясь.
Бурка кивнул и стал снимать сапоги.
— Я всё сделаю, как ты сказал, — он сбросил кожаную рубаху, и я увидел, что шрам на его груди всё ещё воспалённый, красный.
— Соберись, — предупредил я. — Работаем тихо, быстро, без лишних эмоций. В таких делах выигрывает тот, кто спокоен.
— И против колдунов?
— Против них — особенно.
— Я спокоен! — выдохнул Бурка. И повторил для верности: — Я спокоен-спокоен-спокоен-спокоен-спокоен!
— В драку не кидайся, жди сигнал! — повторил я строго. — Иначе — или я тебя зарублю под горячую руку, или колдун чем-нибудь шибанёт!
— Да понял я, понял!
Я покачал головой: понял он, ага, так и приплясывает на месте, волчара нетерпеливый.
— Иди, — велел я. — Ты начнёшь первый. Потом знак подашь, как договорились.
Бурка кивнул и попросил:
— Отвернись!
Стесняется он меня, надо же.
Я отвернулся, конечно. Уставился на небо.
Часы бы какие-то? А то — только и понимаю: перевалило за полдень. И очень сильно уже перевалило. Но ещё не вечер, не-ет.
Издалека донёсся волчий вой, и я обернулся.
Одежда Бурки была аккуратно сложена стопочкой под кустом акации. Я поднял её и запихал поглубже в куст.
Потом снял сапоги, вырезал ножом квадратик травы, плеснул на землю воды из фляжки, потоптался ногами. Подумал — и по лицу провёл грязную полосу.
Снял и припрятал под куст мешок и свою «лишнюю» одежду. Оставил штаны да рубаху, которую безжалостно разорвал по вороту.
«Бедный заяц, попал в переделку», — усмехнулся я и стал выбираться на караванную тропу.
Солнце палило безжалостно, а мы с Буркой шли по тенёчку, потому я тут же вспотел, и прилипшие ко лбу волосы довершили образ.
Парнишка-замарашка, босой, безоружный — безобиднее некуда, верно?
«Блокпост» прятался за изгибом тропы.
Там ледник потерял здоровенные камни — десятка два, не меньше. И в тенёчке самого здоровенного расположился колдун, а чуть подальше — воин, три рассёдланных волка и три десятка совсем молоденьких девушек.