Мой «отец» чуть не взорвался. Но, положив своею руку на его, я ответил, с улыбочкой:
— Вы ошибаетесь. Никакого хладнокровия во мне не было ни на грамм, у меня от страха тряслись руки и ноги. Убивать его я не планировала, само собой. И не убивала. Этот тип неудачно упал. А что касается продуманности… я стараюсь сначала думать, а только потом делать. Даже в минуты крайней опасности.
— Это ты вызвала «скорую»? — спросила «мышка».
— Да, это так. Я попросила прислать две бригады. Для Марины и для злодея.
— Как ты вообще решилась на такой отчаянный шаг? Чрезвычайно отважно, для такой юной девушки, — продолжила «мышка».
— Со стуком зубов, — отвечаю я с улыбкой, — было чертовски страшно. Но самое плохое, что может сделать человек — бросить родственника в беде. А Марина, очень скоро, станет хозяйкой нашего дома.
«Отец» сжал мои руки в своих.
— Это не первый случай, в последнее время, твоего агрессивного поведения. Насколько мне известно, — начала кисо, — в твоей школе было два инцидента с твоим участием. В первом из них, пострадала одна из учениц. А, во-втором, ходят слухи, что это ты спровоцировала стрельбу. Не слишком ли много «несчастных случаев» с участием одной школьницы?
— Я тоже думаю, что много, — отвечаю на вопрос, — по-поводу тех событий я уже многократно отвечала. А какие-то слухи комментировать я не могу и не буду.
Отец поднялся со своего места и сказал:
— Большое спасибо, дамы, что нашли время, взять у моей дочери интервью. Но на этом все. Она еще не оправилась от пережитого стресса.
— Последний вопрос, — громко сказала кисо, — каково чувствовать себя убийцей?
Я думал, «папаня» ее прихлопнет.
— Я рада, — отвечаю я, — что вижу Марину живой и что увижу своего брата и свою сестру. Которых этот негодяй безжалостно возжелал убить, в приступе своей безумной ревности. И совершенно не расстроюсь тому факту, что никогда более не увижу этого типа. Я не считаю себя убийцей. Моя совесть чиста! До свидания.
И встав с лавочки, ушел в дом.
Нормальное вышло шоу. Хотя, я честно ожидал большего накала страстей.
В доме.
— Кайа, ты как? — спросил меня отец.
— Да нормально, я ожидала, гораздо более напряженного интервью. По-моему, эта журналистка плохо подготовилась, решив меня вывести из себя парочкой вопросов.
— Скорее всего так и есть.
— Пап, — говорю я, — не хочу сидеть дома. Можно я возьму машину и съезжу покататься?
— Куда ты хочешь поехать? — спросил отец.
— Сама не знаю, куда глаза глядят. Хочу немного проветрится. А после разговора со следователем, я закончу излагать, в письменном виде, то, о чем мы говорили.
— Хорошо, — ответил «отец», — скажи водителю, чтобы отвез тебя туда, куда захочешь, только помни, что у тебя три часа на прогулку. С этого дня, вы с Мариной без охраны не ходите.
— Поняла, спасибо, пап.
Водитель катает меня по городу. Не вечерняя Москва, конечно, но тоже неплохо.
— Андрей Николаевич, — обращаюсь я к водителю, — отвезите меня, пожалуйста, в какой-нибудь хороший ресторан.
Что он и сделал.
Когда я входил в не очень большое, но очень красивое здание кавказского ресторана, меня приветливо встретила хостес и провела к столику. Охранник сел рядом, за соседний. Народу не много. Что понятно. День. Обед уже прошел. А вечер не наступил. Играет негромкая, приятная музыка. Дополняя отличную атмосферу.
Заказал супчика, с бараниной и жаренного мясца. И то и другое оказалось отменным на вкус.
И тут я замечаю, что на мою скромную персону, обратила внимание какая-то кампания «респектабельных» мужчин. «Гостей Москвы», из какой-то южной губернии. Что-то весело обсуждают, на незнакомом мне языке и смотрят на меня.
Внезапно, один из них, мужик лет 45, хряпнув чего-то из стопки, водочки, наверное, встал со своего место и вальяжной походкой, направился ко мне. Встал рядом с моим столиком, начал оценивать мою тушку взглядом. Я вопросительно поднял бровь.
И тип, со знакомым всем акцентом, сказал, что на его взгляд мне очень скучно. И чтобы развеять свою скуку, мне просто необходимо присоединится к нему и к его кампании.
— Нет. — сказал одно слово мой охранник, — встав рядом со мной.
«Гость Москвы» возмутился было, такому грубому вмешательству, в его личную жизнь постороннего мужика. Но посмотрев внимательно на моего «рыцаря» и на его «орудие труда», в оперативной кобуре, видимой из расстегнутого пиджака, развернулся и бурча под нос непонятные слова — убрался восвояси. После чего, от их столика в наш адрес летели не добрые взгляды.
Ладно, хрен бы с ними. Все-таки бытие в женском теле доставляет массу мелких и, не очень, неудобств.
После обеда, покатавшись еще немного по городу, меня отвезли домой.
Столовая.
Я, «отец», «мачеха», адвокат и следователь.
Последний, кладет на стол и открывает папку. Как агент Смит, в художественном фильме «Матрица».
Такой поджарый тип. В костюмчике. Выглядит солидно.
— Простите, — говорю я, — ваша фамилия не Смит?
Тот посмотрев на меня несколько секунд, отвечает:
— Нет. Меня зовут Афонин Роман Владимирович. После чего, показывает мне свое удостоверение. Следователь по особо важным делам. Уголовный розыск. — Есть ряд вопросов, которые мне необходимо вам задать, — начинает следователь. Во-первых, знаком ли вам погибший?
Я отрицательно покачал головой.
Марина сказала:
— Мы с ним ранее были в отношениях.
— Вы общались в последнее время? — спрашивает «Смит».
— Он мне звонил, — чуть помявшись, ответила Марина, — просил вернуться к нему. Но между нами давно все кончено. У меня есть жених. И скоро будут дети.
«Отец» посмотрел на нее долгим взглядом.
— Понятно. Касимова Ирина Михайловна вам знакома?
— Да, — отвечает Марина удивленно, — а что?
— Вы знаете, в каких отношениях с погибшим она состояла?
— Нет, — удивленно сказала та, — знакомы они были, но никаких отношений между ними не было. Насколько я знаю.
— Так вот, Марина Геннадиевна, при обыске на квартире погибшего, мы нашли личный дневник. Предположительно принадлежащий погибшему. Где он подробно описывал свою жизнь и свои планы. В частности, касающиеся вас. В дневнике, также, указанно то, что погибший и Ирина часто общались по телефону. Это подтверждается детализацией звонков. И что, указанная Ирина, испытывает к вам личную неприязнь. На фоне вашей удачной, на ее взгляд, личной жизни. Предпоследней, была запись о том, что Ирина сообщила убитому, что в тот день вы остаетесь в вашей городской квартире и, собственно, туда и направляетесь.
Я смотрю на охреневших от такой новости «моих». Вот это я понимаю женская дружба! «Лучшая подруга» в приступе злобы, на свою более успешную товарку, сообщает ее бывшему, где тот может ее подстеречь. Как там говориться? Не имей сто рублей, а имей сто друзей? Дайте мне мои сто рублей!
— Этого просто не может быть, — простонала Марина.
— Увы, это так! Для того, чтобы привлечь вашу бывшую подругу к ответственности — дневника, скорее всего не хватит. Она будет все отрицать. Есть ли у вас какая-то информация, которая могла бы помочь следствию, Марина Геннадиевна?
Та отрицательно помотала головой.
— Кайа Николаевна, к вам тоже имеется ряд вопросов.
Я скромно отвечаю, потупив глазки, что готов всецело сотрудничать со следствием.
После чего, последовал этот самый «ряд вопросов» и уточнений. Впрочем, они мало чем отличались от тех, что были заданы на интервью. Отвечать старался односложно, как мне и советовал адвокат.
Когда опрос свидетеля, т. е. меня, был окончен, адвокату была вручена повестка для меня. На следственные мероприятия, где будет моделироваться произошедшая ситуация.
После убытия следователя, сидим, пьем чай. Марина зла, как тысяча чертей.
— Я ее не прощу! — заявила она.
— Это правильно! — подливаю бензинчика в костер я, — ты ее считала своим другом, а она тебя убить вздумала. Тоже мне, лучшая подруга! Она должна ответить за свое злодеяние. В конце-концов, погибла бы не только ты. Но и дети! Эта тварь не заслуживает снисхождения!
Ситуация с этой идиоткой Ирой, лучше не придумаешь нарочно! Для меня, по-крайней мере.
Во-первых, терпеть ее не могу и видеть ее рожу мне больше не придется. Но это не важно. Важно другое. После произошедшего, Марина, к своим подругам, будет относиться весьма критически, я полагаю. Как говориться, обжегшийся на молоке — на воду дуть будет.
А вот ко мне, она будет гораздо более благожелательна. И близка. Я так полагаю. Не то, чтобы мне ее расположение было как-то необходимо, как личность — она мне безразлична. Нет. Но иметь на своей стороне «ночную кукушку» очень полезно, для моего положения внутри семьи. Так что, все идет как нельзя лучше, для меня.
Если, конечно, не посадят в тюрьму. Хотя, думаю, такого не произойдет. У «отца» слишком много связей и очень высокое положение. Также, меня будут защищать отличные адвокаты.
Думаю, из этой истории, мне удастся выкрутиться с минимальными потерями. Или даже наоборот, выйти в репутационный плюс. Придется играть роль скромняшки, до суда.
После чаепития, пожелав всем доброй ночи, я отправился в свою комнату. Делать Революцию. Простите меня, уважаемые ученые и инженеры российских НИИ, мне нужно позаимствовать некоторые из ваших идеи и поставить их на службу Империи.
Как я отмечал ранее, ракетное вооружение развитых стран, находится на довольно примитивном уровне. Ракеты для ВВС и ПВО используют только радиокомандную систему наведения. Т. е., специально обученный человек, должен «довести» ракету до мишени, что называется ручками.
О каких-то системах самонаведения для подобного оружия, мне найти информацию не удалось. Быть может они и есть, в виде проектов, но ничего подобного, стоящего на вооружении у какой-либо страны, найти не удалось.
В том числе, никакой информации не было по ракетам с ИК и УФ наведением. Что открывает большое поле для «подкидывания идеек». Если я хочу, что называется, «раскрыть свои карты», то надо поторопиться, а то ведь, не я один такой умный. Сейчас многие страны и военные блоки, во-первых, начнут резко наращивать свои оборонные бюджеты. А, во-вторых, тратить большую их долю на проектирование нового оружия. Вернее, уже начали. Судя по тому, что показывают по ТВ.