— Ну теперь-то все хорошо. Никто тебя больше обижать не будет. Я тебя в обиду не дам. После моих громких слов она обнимает меня и начинает мочить мне плечо своими слезами.
— Прекращай плакать, — говорю я, — пойдем к директору, там нас ждут.
Протерев глаза платочком, она кивнула мне и мы потихоньку пошли.
— Из-за чего они до тебя вообще докопались? — спрашиваю я.
— Одна из них, старшеклассница подумала, что я заигрываю с ее парнем.
Понятно, парень… самая популярная причина женских склок.
— Но я ничего подобного не делала! — продолжает она.
— Делала ты это или не делала — это не важно. В любом случае, подобное не дает им права тебя избивать.
В кабинете директора.
Драчливых коз уже увели. Мы очень долго торчали в туалете.
Директор смотрит на нас. Я спрашиваю:
— Этих ненормальных выгонят?
После несколько секунда директор вздыхает:
— Кайя, у нас хорошая школа. С хорошей репутацией. Нам тут скандалы не нужны, — говорит он смотря на мою «подругу».
— Т. е., — продолжаю наседать я, — в школе можно безнаказанно избивать учеников и никому ничего за это не будет?
Директор морщится.
— Я их предупредил, что еще одно замечание по-поведению и они вылетят из школы.
Недовольно смотрю на директора.
— Я бы хотел поговорить с Яной. Пожалуйста, посиди на диванчике в приемной, — обращается он ко мне.
— Ладно, — отвечаю я и выхожу из кабинета.
Сижу в приемной директора. Звоню водителю, чтобы приезжал за мной. Смотрю в потолок. Жду.
Наконец выходит Яна.
— Поговорили? — лениво спрашиваю я.
— Ага, — отвечает «подруга», — директор сказал, что более не допустит подобного и попросил, чтобы мы не распространялись о произошедшем.
— Понятно, — отвечаю, — я домой возвращаюсь. Нет настроения сегодня идти на уроки.
— Ага, я тоже домой, — говорит «подруга».
— За мной сейчас машина приедет, тебя подвезти?
— Было бы неплохо.
Встаю и мы выходим на улицу. Минут через 10 приезжает «отцовский» папелац. Грузимся. Прошу водителя, чтобы мы сначала заехали на адрес «подруги».
— Куда тебя везти? — спрашиваю я.
Она называет водителю свой адрес и мы трогаемся. «Подруга» щебечет что-то без устали. Слушаю ее в пол уха. Разглядываю ее. Через 2–3 года станет настоящей конфеткой, думаю я.
— Рада, что ты моя подруга, — произносит Яна, с дрожью в голосе.
— Ага, — отвечаю и смеясь обнимаю ее.
Подъезжаем к ее дому. Спрашивает, не хочу ли я ней зайти на чай. Отвечаю, что с удовольствием, но в другой раз. На сегодня достаточно впечатлений, хочу домой. Ловит меня на слове и чмокая в щеку выскользает из машины. Милаха. Смотрю ей в след.
Вечером рассказываю о том, как замечательно прошел мой первый день в школе, после возвращения.
— Охренеть, — говорит «отец», качая головой — столько денег просят за обучение, а безопасность обеспечить не могут.
— Их отчислили? — спрашивает Марина.
— Если бы… Директор пригрозил, что если «еще раз», то выгонит.
— Молодец, — говорит «отец», — своих друзей бросать в беде нельзя.
На следующий день.
В школе, урок математики. Болтаю с Яной. После вчерашнего, она от меня не отлипает.
— Как я погляжу кое-кому мой урок не интересен, — говорит учитель, глядя на нас.
— Что вы такое говорите, учитель? Он очень увлекателен, — отвечаю я, улыбаясь.
Класс лыбится. Учитель тоже.
— Ну тогда давай сделаем его еще увлекательнее, выходи к доске, Кайа.
Встаю. Иду к доске.
Из класса доносится веселый возглас:
— Пощадите ее учитель, математика ей не дается.
Класс ржет.
— Класс тихо, — говорит учитель, — записывай.
Беру мел.
Построить график функций y = x2 — 2x +3 и сравнить его с графиком функций y = x2, — скриплю мелом по доске под диктовку учителя.
Кладу мел, разворачиваюсь к учителю.
— Ну а теперь Кайа продемонстрирует нам свои глубокие знания, — продолжает «петросянить» учитель.
— Никаких проблем, — отвечаю я, вызывая новые смешки в классе.
Снова беру в руки мел. Составляю таблицу значения функции, строю график, сравниваю.
Тишина в классе. Все смотрят на Кайю, которая с задумчивым видом выводит на доске цифры.
Закончив, кладу на место мел. Отряхиваю руки. Разворачиваюсь к учителю и говорю:
— Как-то вот так вот.
И делаю легкий театральный поклон классу. «Подруга» хлопает в ладошки.
— Очень хорошо, — говорит не ожидавший такой прыти от его вечно отстающей ученицы, — кажется ты наконец-то всерьез взялась за учебу.
— Вы абсолютно правы, учитель, — отвечаю я и делаю громкое заявление, — хочу стать лучшей ученицей в параллели!
Класс снова улыбается.
— Похвальная цель, — отвечает учитель, — можешь вернуться на место.
Потешив свое ЧСВ, довольная Кайя садится место.
Замечаю нехороший, недобрый такой, взгляд какого-то очкастого ботаника, сидящего напротив меня.
Несколько позже, на «Физкультуре».
Из больницы в школу прислали справку, освобождающую от «физ-ры». Так что полноценно участвовать на занятии физрук не позволил.
Сижу на лавочке, на стадионе. Откинувшись на спинку греюсь на весеннем солнышке, наблюдая как мальчишки и девчонки «нарезают круги» на беговой дорожке.
Ко мне подсаживается какая-то ученица и шепчет на ухо, что-то о том, что за школой меня ждут на разговор.
— Трое вчерашних хулиганок? — спрашиваю ее я.
Она молча кивает.
Здрасьте, приехали, — думаю я, — а ведь директор клялся и божился, что от этого трио больше никто не пострадает. А твари-то уверились в своей безнаказанности, думая, что богатенькие родители их от всего отмажут.
— Никуда я не пойду, — отвечаю я ученице, — если им так хочется пообщаться со мной, пусть сами сюда, ко мне, приходят. Я им не девочка на побегушках. Приди туда-то, приди сюда-то.
Девочка кивнув встает и уходит.
После урока возвращаемся обратно, в здание школы. Болтаю с Яной. Замечаем стоящее у входа вчерашнее трио.
У «подруги» начинают трястись поджилки. Заикаясь от страха она говорит:
— Давай не пойдем.
— Бегать от этих куриц что ли? — спрашиваю я, — много чести. Да и не отстанут они от нас, в таком случае, никогда.
Вздыхаю.
— У тебя телефон с собой? — спрашиваю Яну.
— Нет, — отвечает та, — в шкафчике оставила.
— Ясно, — говорю я, протягивая ей свой.
— Камерой пользоваться знаешь как?
— Ага, — кивает она, включая запись, демонстрируя свое умение.
— Окей, — говорю, — стой поодаль и записывай все, что происходит со мной. Никуда не убегай, просто стой и снимай.
Она кивает.
Погладив ее по голове на удачу, иду в направлении ко входу в школу. К поджидающим меня хулиганкам.
— Ну привет, мелкая — радостно приветствует меня трио.
— Чего хотели? — спрашиваю в ответ.
— Поглядите только на нее, какая дерзкая, — ржет одна из трио.
— Кажется, сегодня наша героиня будет получать по шее, — говорит другая.
— Где же твоя подруга, та мелкая шлюшка, которую вчера ты так отважно защищала, приведя учителей. Бросила тебя и убежала? А мы из-за тебя, от директора, получили люлей. Чем ты нам компенсируешь наши страдания? — произносит целый «спич» главарь девчачьей шайки.
— Хотите, чтобы я вам, нищебродкам, отсыпала мелочи на сигареты и пивко. И на презервативы для ваших хахалей? — улыбаясь, «набрасываю на вентилятор» я.
И тут же получаю от «главаря» смачную оплеуху прямо по уху. Больно, скотина ты этакая! В ушах звенит.
Тварь решила еще разок залепить мне в ухо. Но рефлексы, выработанные годами тренировок «на татами», на этот раз сделали свое дело. Перехватив ее руку, выполняю бросок, который повторял на тренировках, наверное, более тысячи раз.
Вышло совсем не так хорошо, как было бы, будь у меня мое «старое» мужское тело. Но гораздо лучше, чем я мог бы ожидать. Учитывая физические кондиции «моей» девочки и то, что противница крупнее и тяжелее.
К несчастью для оппонентки, мы находились не в зале. Где на ней была бы защита головы, а на полу лежали бы маты. Так что своей мордочкой она уткнулась прямо в голый асфальт.
До близкого знакомства с асфальтом, она имела прямо-таки ангельскую внешность. Пухлые красивые губки. Огромные потрясающие глаза, с великолепными ресницами. Утонченные черты лица.
Такая ангельская внешность. И такая гнилая натура. Падший ангел.
Придя в себя, с трудом сев на задницу, она ошарашенно озиралась по сторонам, не понимая что происходит.
От прекрасного личика не осталось ничего. Все лицо в крови. Губы разбиты На месте двух верхних передних зубов зияет пустота. Нос сломан. В одном глазу лопнули капилляры. Еще, похоже, что вывихнуто плечо.
— Ну что, еще кто-нибудь хочет? — спрашиваю я оставшихся двух, имея вид взъерошенного вороненка — забияки.
Окончание моего вопроса потонуло в звуке истошного крика искалеченного Ангела.
Глава 4
Рядом с нами собралась небольшая кучка учеников. Все пялятся на валяющуюся на земле и рыдающую школьницу. Одна из ее шестерок пытается как-то ей помочь. Другая же что-то орет мне. Отмахнувшись от нее, ищу глазами Яну. Найдя ее в толпе, машу ей рукой. Она подбегает и я спрашиваю:
— Ты все записала?
Она энергично кидает и восхищенно восклицает:
— Ты была офигенно крута!
— Ага, — отвечаю ей, — сейчас будет лютый пипец, давай сюда телефон.
Она протягивает мне телефон, я его забираю и быстро закидываю видеофайл на свою страничку в соцсети и на аккаунт в местном «ютюбе». Из школы тем временем вываливается охрана и дежурный учитель. Что-то долго они реагировали. Кто-то из зрителей вызывает скорую. Кто-то побежал за школьной медсестрой. Учитель расспрашивает, что произошло. Свидетели этого эпичного события школьной жизни кивают на «трио идиоток» и на меня. Учитель тащит всех причастных к директору. За исключением Падшего Ангела, той прямая дорога в больничку.