ила Татьяна и примолкла на несколько секунд. — Только чтобы она не поняла от кого. Будет гадать, мучиться. — Журавлёва снова помолчала и продолжила: — После цветочки тоже на пороге, но не какие-нибудь ромашки, а что-то экзотичное, чтобы полный восторг.
При упоминании о цветах друзья посмотрели на меня. Как будто я единственный, кто этой магией владеет! Но добросовестно записал на листок предложение.
— После можно снова цветочки, но уже в открытую, — сообщила Журавлёва. — Тут он или ими по морде получит, или…
Кирилл вздохнул, демонстрируя, как он смирился с судьбой. Я снова сделал отметку в записях, удивляясь женскому представлению об ухаживаниях. С другой стороны, может, в этом мире так и принято? Мелкие подарки на начальном этапе предполагали всевозможные сладости и ни в коем случае не украшения!
— Серьги и кулоны незамужней девице только матушка и тётки дарят, батюшка — колечко, от жениха — браслеты. Ты пока ни то, ни сё, — рассуждала Журавлёва. — После первого букета цветов попробуй что-то из амулетов подарить. Девушка сразу догадается, что это кто-то из амулетчиков, и будет ждать.
Кирилл продолжил выяснять детали: цветы в корзине или без, а Фалулей задумался. Уже проводив Татьяну, он озадачился проблемой. Получается, что сам он только «бегал за юбкой» и даже цветочка даме сердца не подарил.
— Не стоит начинать с цветов, — притормозил я друга. — Иначе Сабурова запутается. Слухи же пойдут. Лучше Татьяне дари такое, чего не станет преподносить Кирилл.
Глаза Фалулея сверкнули, и он стал собираться в город.
— Мне малахит нужен в качестве накопителя и активатора. Вы тоже идёте со мной, закупим конфет с запасом, чтобы до следующего воскресенья хватило.
Из куска малахита Фалулей потом выточил изящную подставку под хрустальный бокал, купленный в одном из магазинов. После доработал магией и из бокала начал выпрыгивать водный мяч. Смотрелось забавно. Функционального применения такому своеобразному фонтану не было. С другой стороны, Фалулей показал, что его умения выше тех выпускников, что выставили свои магические поделки. Татьяна должна была помнить, как мы пытались повторить прыгающий водный мяч. Надеюсь, она оценит старания друга.
В пять утра Кирилл с Фалулем отнесли подарки на порог комнат девушек. Журавлёвой — водный амулет, Евдокии — коробку конфет. Жаль, подсмотреть, как обнаружили подношения, не получилось. Но во время завтрака мы постарались сесть поближе к столику Сабуровой. Татьяна наши манёвры оценила и только хмыкнула, не забыв поблагодарить Фалулея за подарок.
Я сидел вполоборота к Евдокии и пытался что-то прочитать по её лицу. Девушка выглядела как обычно. В смысле — шикарно. Несмотря на школьную форму, в ней чувствовалась порода. Скрученные на затылке волосы открывали изящную шейку, длинные серьги с голубым камнем подчёркивали эту грациозность.
Кирилл впервые за всё время проживания в школе позабыл, зачем пришёл на завтрак. Похоже, что он ни разу внимательно не разглядывал Сабурову и вдруг его прошибло осознанием того, что девушка прекрасна, а он вроде как за ней ухаживает. На занятиях в лаборатории мы обменялись мнениями по этому вопросу.
— Те висюльки в её ушах просто созданы для следящего амулета, — заявил Фалулей. — И в окно лезть не нужно. Я решил, что под отводом глаз без вопросов подойду и загружу плетение.
— А вторую половину под что замаскируем? — поинтересовался я.
— Браслет или медальон Кириллу из малахита сделаем.
Отчего именно Кириллу, я спрашивать не стал. Действительно, пусть и дальше поддерживает образ влюблённого парня. До обеда мы как раз успели всё подготовить. Из школы Сабурова уезжала, имея на себе маячок. Главное, чтобы она серьги не поменяла, а так всё работало, как нужно. Кирилл ощущал направление и рассказывал о перемещениях Евдокии по столице.
С утра очередная коробка со сладостями лежала на пороге комнаты боярышни. Фалулей такими сложными подношениями баловать Журавлёву не стал и по-простому вручил ей пакет всего того, что купил. Меня же друзья озадачили выращиванием достойного букета. До субботы я должен был освоить такую своеобразную магию.
За семенами пришлось идти порталом на юг. И это было самое начало работы. Цветы по мере роста я планировал изменить формой и цветом. Пусть Журавлёва и предупредила, что не стоит дарить простые ромашки, но именно их я и взял за основу. Отыскать быстро семена не получилось. Зато ромашковый чай имелся на кухне дома у рудника. Имея основу, изменить ромашки по параметрам оказалось легко. С моей силой и притом, что я волхв, поладить с растением труда не составило.
— Татьяне что-то такое сделаешь в следующий раз, — оценил мою работу Фалулей.
Хорошо, что подкладывать на порог эти подношения мне не требовалось. Кирилл в очередной раз проснулся в пять утра, чтобы успеть проделать всё незаметно. Оно, конечно, под отводом глаз, но подстраховаться не мешало.
— Сегодня отнес букет, — отчитался Кирилл перед Журавлёвой во время завтрака.
— И цветы ей так не понравились, что боярышня Сабурова решила на завтрак не ходить? — окинула Татьяна взглядом столовую.
На эту фразу мы в тот момент не отреагировали. Узнать о том, что стало с подарком, можно было и попозже. Кирилл каждый раз проверял, как принято подношение, вдруг девушка пошвыряла конфеты или рассердилась. Но проверить букет после слов Татьяны Кирилл сходил и озадачился тем, что подарок всё ещё лежит на пороге.
— Переступила через веник и пошла дальше? — хохотнул Фалулей.
— Спит у себя в комнате, сегодня суббота, — напомнил я.
Букет так и остался нетронутым до обеда. Мы даже постучали в дверь, чтобы удостовериться окончательно, Кирилл побежал за браслетом.
— Я же тебе говорил, носи не снимая! — возмущался Фалулей, когда услышал, что нить магии тянется куда-то на юг столицы. Евдокии в школе не было.
— Получается, она не ночевала в школе? — задал я вопрос. — Почему телохранители не подняли тревогу?
— Никто не в курсе, что девушка пропала, — предположил Фалулей.
— Идём к старшему наставнику, — сориентировал я друзей.
Наставника наше предположение, что Евдокию похитили, сильно озадачило. Он выслушал сумбурные пояснения о возлюбленном Кирилле, амулете слежения и велел нам ждать, пока он отправит посыльного к Сабуровым для выяснения, что там на самом деле случилось.
Глава 7
Возможно, посыльный до владения Сабурова добирался около часа. Зато обратно мобили с боярскими прапорами буквально прилетели. Наша тройка стояла скромно в сторонке, не отсвечивая, пока боярские ближники шерстили школу. Удивились они, конечно, сильно. В смысле, когда наших престарелых дедков из охраны встретили и пообщались. Так-то понятно, что территория защищена амулетами и чужак не пройдёт. С другой стороны, случись что-то серьёзное, и не с кого спросить. Спустя два часа ближники добрались и до нас
— Кто такой? — сразу наехал на Фалулея один из доверенных людей боярина.
— Друг главы рода Анохиных, — завуалированно перевёл на меня стрелки Фалулей.
Пока ближник моргал глазами и соображал, мы с парнями удалились на практику по амулетному ремеслу. Спросили бы нас нормально, мы бы ответили, а с такими наездами предпочли сделать вид, что упорно занимаемся. Проникнуть в лабораторию посторонние не могли. Так что прождали нас боярские грубияны почти три часа. Да и после мы порулили в сторону столовой, не обращая внимания на призывные возгласы ближников Сабурова. В следующий раз подумают о более вежливом обращении.
Кирилл, правда, тихонько возмущался, волнуясь о девушке, но мы с Фалулеем дружно заверили, что с Евдокией всё хорошо. Она нужна язычникам для торга, такого заложника будут беречь. К тому же не стоит сразу демонстрировать все наши козыри на случай того, что за школой наблюдают. Всё должно выглядеть естественно и ожидаемо, тогда злоумышленники успокоятся.
После обеда прыти в действиях ближников поубавилось. Да и ограждение школы они самолично проверили. Человек пять так точно. Иначе с чего имели покрытые сажей лица и обгоревшие волосы? А глава школы сразу предупредил, что здесь всё серьёзно. И самый мощный амулет установлен на воротах. В общем, у ближников Сабурова своих идей не осталось, зато были мы, сообщившие о пропаже девушки.
— Кирилл Ростиславович, а вы сами видели Евдокию Ильиничну вчера в школе? — очень вежливо поинтересовался у меня ближник Сабурова, представившийся Константином Святославовичем.
Прошло несколько часов безрезультатных поисков, и самый сообразительный из доверенных лиц Сабурова сменил тактику, перейдя от угроз к нормальному разговору. В чём-то я его понимал, гнев боярина может быть страшен. И пусть у нас имелось решение проблемы, я предпочёл не форсировать события, по этой причине ответил только на поставленный вопрос: Евдокию ни вчера, ни сегодня мы не видели.
— В школу она зашла. Телохранитель всегда доводит ее до дверей, — напомнил мужчина порядок сопровождения боярышни.
— До дверей в привратницкую, — повторил за ним Фалулей, и я тут же сообразил, что он имел в виду.
— Вчера же Мухомор дежурил? — уточнил я, хотя и так это помнил.
— Кто такой Мухомор? — перебил ближник Сабурова.
— Дед в привратницкой, мерзкий тип, — пояснил я. — Может закрыть дверь раньше, чем положено. Студенты, чтобы не попасть под наказание, платят ему по сто рублей за проход.
— Если я правильно понял, то этого охранника могли подкупить? — мгновенно сообразил Константин Святославович.
— Комната привратницкой — единственное место, где могли похитить Евдокию Михайловну, — подтвердил я. — Формально это помещение ещё не в школе, но уже не снаружи. Там мог быть кто угодно. Оглушить одну девушку труда не составит, а Мухомор потом просто выпустил злоумышленников.
Ближник выпрямился и засверкал глазами. Похоже, собрался деда ловить. По мне, так бесполезное занятие. Предполагаю, что Мухомору заплатили прилично, а вот жив ли он сейчас — под большим вопросом. К тому же пора было разыгрывать представление с сигнальной нитью.