— И что же, вы купили землю у самого Сабурова? — ахала матушка.
— Он только нам покровительствовал, — разъяснил я нюансы.
Фалулей, сообразив, что симпатии и антипатии родни резко переменились, отодвинул от себя чашку с киселём и выдал:
— Жениться я надумал на Татьяне Журавлёвой.
— Э… — издал в очередной раз невнятный звук Бобровский.
— Она подружка боярышни Сабуровой, — поспешил я вклиниться. — Мы в школе вместе учимся. Журавлёва очень способная девица. Так-то она наследница, но готова уступить право младшему брату.
— Зачем девицу в наследницы ставить? — тут же возмутилась бабка. И народ дружно стал мусолить эту тему, позабыв о закусках на столе.
Вообще-то и раньше, когда мы следили за наследниками, я заметил, что Бобровские очень дружное семейство. Все темы обсуждают вместе и очень громко. Глава рода даже не подумал прерывать дебаты за столом и продолжил задавать вопросы по поводу Журавлёвой, когда все стихли. Мол, сам наследничек себя раньше не слишком хорошо показал. Согласятся ли Журавлёвы?
— Сватов зашлём, а там посмотрим, — отмахнулся Фалулей. — Если чего не так, то можно и князю позвонить.
Последнее заявление вызвало дружное негодование, а после недоумение, как это князю звонить?
— А вот как, — достал я из кармана телефон и кратко описал его свойства.
— Есть у меня два телефона в качестве подарков, — правильно расценил взгляд отца Фалулей.
О том, что имеются ещё три в качестве подарков Журавлёвым, он промолчал. Я своим родственникам в поместье тоже думал оставить два телефона: Белославу Васильевичу — моему юристу, чтобы в случае необходимости мог со мной связаться и второй мобильник для мачехи. Не то чтобы я хотел с Василисой общаться. Думаю, что она вряд ли когда позвонит. Просто телефон вещь престижная, а меня уже задрало слушать о том, что род Анохиных самый захудалый.
В общем, решил поднять статус фамилии. До провинции мобильники не скоро дойдут. Слухи, конечно, будут. Боярин Брюховецкий, возможно, пошлёт кого-то за ними в столицу, но простым родам приобрести такую пафосную вещицу будет непросто. Вот тут Василиса и отличится. Задолбает, конечно, юриста звонками, больше-то ей звонить некому, но оно того стоит.
Бобровский от телефона сразу прибалдел. На меня смотрел с неким благоговением. Мы же сообщили, что это сделано на основе родовых секретов Анохиных. Да и моё знакомство с князем подразумевало, что я не мелкий выскочка, а уважаемый человек. По этой причине меня включили в состав той делегации, которая отправится свататься к Журавлёвым.
Фалулей долго тянуть с этой процедурой не стал и уже через день только что не бил копытом, стимулируя родню к активным действиям. То, что ему как жениху на этом мероприятии не положено присутствовать, Фалулея ничуть не смущало.
— Как это без меня?! — возмущался он. — Танька не поймёт, я ей обещал, что лично приеду.
— И не обсмеяла тебя девица? — возмущалась маменька.
— Она наследница, тут другие правила сватовства, — «авторитетно» заявил я. — Будет как в столице.
— Разве что как в столице, — задумался Бобровский, но уже не отказывался от присутствия сына во время сватовства.
Тема подарков тоже была решена. Телефоны были давно подготовлены под завистливыми взглядами ближников, да и другие подготовительные мероприятия провели.
Пять мобилей рода Бобровских украсили лентами, цветами, разрисовали быстро смываемыми красками и выдвинулись в сторону особняка Журавлёвых. Я заранее позвонил Кириллу и к нашему кортежу присоединился мобиль с прапором Высоцких.
Глава 15
Выбранный для сватовства день радовал хорошей погодой. Солнце сияло, ветер доносил особый аромат морского побережья. В целом настроение было праздничным.
Наблюдать свадебные обряды мне ещё не доводилось. И в прошлой жизни, и в этой я принимал участие в таком качестве впервые. Нарядили меня в нечто традиционное — красная рубаха, золотой пояс. Брюки и обувь оставили вполне цивильными. У Фалулея рубаха была белая с золотой отделкой. Когда только успели пошить? Или заранее держали в запасниках семьи на случай сватовства?
Какие-то тётки и девки стали голосить, как только мы выгрузились из мобилей:
— Еще по сеням-сеничкам батюшковым,
Ой, калина ли, ой, малина ли моя.
Да по частым переходникам матенькиным
Тут ходила-гуляла красна девица,
Да красна девица Татьяна Фёдоровна.
Она ходила-будила родна батюшку…
Кирилл был немного ошарашен представлением и невольно подвинулся ко мне ближе. Я и сам не ожидал, что эти все разнаряженные тётки так горланить станут:
— …Сватали за красную девушку,
Спрашивали у ближних соседушек:
«Какова, какова красна девица?»
Личиком, личиком
Бело-круглоликая,
Глазушки, глазушки —
Что ясна сокола,
Бровушки — что у черна соболя.
Сама девка бравая, в косе лента алая…
Не думаю, что нас не услышали Журавлёвы. Песни разносились далеко по улице. И тем не менее Журавлёвы не открывали ворота долго. Потом в калитку высунулась чья-то морда и сообщила, что девиц в этом доме на выданье нет.
— Как это нет?! — возмутился Фалулей, и его слова были заглушены дружным хохотом.
— Три раза откажут, — наконец высунулся из-за моей спины Кирилл, поясняя местные традиции.
И правда, на четвёртый раз ворота распахнулись и вся наша кавалькада въехала внутрь. Мы садиться в мобили не стали и пошли пешком. Тётки массовики-затейники уже приплясывали у ступеней центрального входа.
— У вас товар, у нас купец, — сообщил Бобровский появившемуся из дверей главе рода Журавлёвых. Я уже разузнал, что по правилам ни отец, ни жених свататься не едут. Но тут особый случай, главы родов обязаны друг друга поприветствовать, иначе оскорбление.
— А ведь многое здесь от язычников переняли, — наблюдал я за действом, делясь наблюдениями с друзьями.
— Определённо, — согласился со мной Кирилл, когда ему под ноги стали лить воду из деревянных ковшей.
Часа через полтора мы попали в дом. Основную массу сватов оставили во дворе. Дальше уже без излишней театральщины пошёл предметный разговор. Сама невеста к нам вышла, когда закончили обсуждать тему с наследованием. Как выяснилось, на получении этого статуса настояла сама Татьяна. Она дотошно изучила претендентов в женихи на юге и не нашла достойной кандидатуры. То есть замуж она собиралась, но предполагалось, что будущий супруг войдёт в род Журавлёвых. Получилось немного иначе, но никто не расстроился. Потраченные за экзамен деньги Журавлёв посчитал пустяком.
Дошла очередь и до подарков. Вот тут и у Журавлёвых случился шок. Судя по лицам, они повторно готовы были подтвердить договорённости о свадьбе, и желательно не на следующий год, а сейчас и бегом, пока такого перспективного жениха не сманили.
Фалулей тем временем пояснял Татьяне принцип работы телефона. Сама девушка разрумянилась, припомнила и похвасталась, как его голос записали на диск и отдали слушать самому боярину Сабурову. Тут же последовал встречный вопрос о том, где те музыкальные амулеты?
— Завод строится. Нам, собственно, пора возвращаться и заниматься им. Князь ждёт мобильные телефоны к концу лета, — сообщил я присутствующим о наших планах.
— Уже возвращаться?! — возмутилась Татьяна.
— Дней через пять-шесть обратно в Москву, — подтвердил мои слова Фалулей.
— А то и раньше, — пробормотал Кирилл.
— У тебя какие-то другие дела? — поинтересовался я.
— Так мои же тоже сватов пошлют, — ответил друг.
— Юлиан Алексеевич, а вы на ком жениться надумали? — снисходительно посмотрел на наследника Высоцких Журавлёв.
— Евдокию небось сватаешь, — догадалась Татьяна.
— Эта Евдокия какого рода? — продолжил Журавлёв расспросы.
— Боярского, — вздохнул Кирилл. — Из Сабуровых.
— Эк… — примолк Журавлёв и переглянулся с Бобровским.
Нашу беседу прервали мамки-няньки. Всех попросили за стол. Тоже традиция. Сватов обязательно нужно накормить-напоить. Впрочем, в семействе Журалёвых любых гостей кормят как на убой.
— За княжеским столом так не потчевали, — не преминул воспользоваться случаем и намекнуть о наших высоких знакомствах Фалулей.
Вопросы тут же посыпались со всех сторон. Мы отвечали, добавляя ещё больше тумана в наши отношения с Сабуровым и князем.
Убедившись, что у Фалулея всё хорошо, я попрощался с Бобровскими и наконец-то попал домой. В смысле в поместье. Проверил ментальные установки у персонала, подарил мачехе и юристу телефоны, провёл инспекцию закромов, сообщив прислуге, что хочу больше и разнообразнее солений на зиму.
Раздав указания и попинав нерадивых слуг, я занялся закупками и заказами для завода. Искать в Москве мастеровых сложнее и накладнее. Проще в Цареморске приобрести необходимые окна, двери и минимум мебели для общежития, ну и сделать продовольственные запасы.
Кирилл потом так и уехал без нас в Москву. Фалулей ржал, демонстрируя пантомиму о том, как родня Высоцких чуть ли не на руках нашего друга в вагон внесла. Ну а вдруг парень передумает свататься к боярской дочери? С наличием мобильной связи общаться стало проще. Так что я совсем не волновался о Кирилле. Скоординируем наши действия позже. Главное, что Высоцкие предоставили свой малый столичный особняк в наше распоряжение. Я как раз ломал голову, где жить всё то время до начала учёбы в школе. Уже хотел на арендованном нами складе селиться и из него ходить в дом при руднике, а оказалось, имеются более комфортные варианты.
Но и помещение склада в Москве использовали по полной, к тому же оно имело три портальных выхода. Напрямую дотащить нить от завода до Цареморска не получилось, но нас и такой вариант устраивал. Фалулей помог всё закупленное переместить в заводские корпуса, а я распределил по цехам. Два раза нанимал грузовые мобили и вполне легально вывозил со склада окна. Это чтобы изобразить бурную деятельность в плане строительства. Хотя кому там наблюдать? Сабуров, убедившись, что и без завода мы букваль