ких одиозных оппонентах «Црвена звезда» стала домом для сербов, стремившихся к возрождению нации.
На протяжении всей истории «Црвены звезды» в состав ее правления всегда входили высшие полицейские чины. В 1989 году членом правления стал министр внутренних дел правительства Милошевича. Он понял, что «Црвена звезда», ставшая очагом посткоммунистического отчуждения, притягивает неконтролируемые банды ультранационалистического толка. Газеты пестрели статьями, в которых стадионы назывались символами «общего распада цивилизации». Полиция поручила Аркану, страстному поклоннику «Црвены звезды», навести порядок в среде болельщиков. Он добился заключения перемирия между враждующими группировками, объединил их и встал во главе организации. Болельщики «Црвены звезды» называли себя «цыгане», превратив презрительную кличку, которой их наделили противники, в почетное звание. Аркан переименовал их в «Делие». Это слово, как и его собственное имя, было турецким по происхождению. В переводе оно значит нечто близкое к понятию геройства, что соответствовало новому, воинственному духу клуба. Аркан немедленно ввел в организации такую же строгую дисциплину, какой сам следовал всю жизнь. Прекратились мелкие акты насилия. «Руководители "Црвены звезды" объявили его своим спасителем», — писал один из официальных журналов клуба. Крле, ставший солдатом «Делие», сказал мне во время интервью: «Нельзя не уважать такого человека, как он».
В то самое время, когда Аркан укрощал болельщиков, политическая ситуация изменилась. Националистическая риторика Милошевича убедила лидеров Хорватии и Словении в том, что они не смогут сохранить партнерские отношения с сербами. Во всяком случае, Милошевич дал им повод для разжигания собственного национализма. Хорватия и Словения встали на путь провозглашения независимости, а Сербия грозила им войной.
Средства массовой информации обрушились на хорватов с обвинениями в недопустимом обращении с сербским меньшинством, что сильно задевало душевные струны нации. Но сербские солдаты не особенно горели желанием выполнять грязную работу. Уклонение от воинской службы приобрело массовый характер. Мой переводчик рассказывал мне, как он симулировал сумасшествие и вызвал нагноение на лице, чтобы его комиссовали через пятьдесят два дня после начала службы. Молодые люди ночевали каждый раз в разных местах, чтобы избежать призыва. Наступил момент, когда полиция начала устраивать облавы в белградских ресторанах на мужчин призывного возраста и отправлять их на фронт. Проблему нехватки рядовых усугубляла проблема недостатка опыта у командного состава. Генералы и офицеры Югославской народной армии, воспитанные в духе коммунистических идеалов, привыкли к тому, что государство играет роль арбитра в межнациональных отношениях.
Не имея в своем распоряжении надежной регулярной армии, сербские лидеры прибегли к помощи военизированных формирований. Организация Аркана оказалась для этого идеальным вариантом.
У «Делие» была репутация банды жестоких молодчиков, распевавших песни вроде: «Топор в руках, нож в зубах, сегодня вечером прольется кровь». Они подчинялись принципам жесткой иерархии и единоначалия. Во время знаменитого матча между «Црвеной звездой» и загребским «Динамо» они доказали, что получают истинное удовольствие, сражаясь с хорватами. Правительство по достоинству оценило этот хулиганский стиль. Сербии не требовалась армия в привычном понимании этого слова: в самом деле, на Балканах традиционные боевые действия велись в весьма ограниченном масштабе. Нужна была сила, способная терроризировать гражданское население, вынуждая мусульман и хорватов бросать дома и бежать из районов, которые сербы надеялись взять под свой контроль.
В югославских газетах, как и в газетах всего мира, война всегда была метафорой спорта. Команды сражаются, их оборона несокрушима, нападающие наносят удар. Теперь люди Аркана воплощали эту метафору в жизнь. Спустя несколько лет он сказал в интервью: «Мы, болельщики, вначале тренировались без оружия… С самого начала я требовал соблюдения дисциплины. Болельщики любят пошуметь, выпить, подурачиться. Нужно было положить этому конец раз и навсегда. Я заставил их постричься, регулярно бриться, бросить пить. После этого все пошло, как надо».
Аркан назвал свою армию «Тигры», но ее можно было называть и «Делие». Рекруты из числа болельщиков «Црвены звезды» тренировались на базе полиции в хорватском городе Эрдут. Они были вооружены до зубов. В 1992 году один репортер писал в белградской спортивной газете о «Тиграх»: «Я прокручиваю видеопленку своих воспоминаний и распределяю этих смелых ребят по всем стадионам Европы. Я точно знаю, где каждый из них стоял, кто первым затянул песню, кто развернул флаг, кто зажег первый факел. Члены "Делие" оставили атрибуты фанатов где–нибудь под сводами стадиона "Маракана" и отправились на войну с оружием в руках».
Но они не оставили замашек фанатов. Белградский антрополог Иван Колович рассказывал, что болельщики принесли на фронт свои песни. Они лишь слегка изменили слова, чтобы песни соответствовали новому контексту. Игроки «Црвены звезды» приезжали в лагерь Аркана навестить раненых болельщиков. Капитан команды Владан Лукич сказал в интервью «Сербской газете»: «Многие из наших преданных сторонников с северных трибун "Мараканы" сейчас вписывают самые прекрасные страницы в историю Сербии».
III
Армия Аркана приняла участие в первом наступлении сербов 1991–1992 годов и сразу же приобрела печальную славу. Фотографии последствий «подвигов» ее бойцов настроили Запад против Сербии. Самыми отвратительными были снимки, сделанные в городе Биелина. На одном из них Аркан целуется с президентом Боснийской сербской республики над трупом мусульманина — мирного жителя. На других — «Тигры» пинают безжизненные тела и наступают на головы своим жертвам.
Когда в 1995 году хорватские вооруженные силы предприняли хорошо подготовленное контрнаступление, Аркан вновь мобилизовал свою армию. Как мне рассказала его жена, однажды он сидел и смотрел телевизор в своем доме, расположенном напротив стадиона «Црвены звезды». Передавали репортаж о том, как хорваты отвоевывают захваченные сербами территории. Увиденные кадры привели его в бешенство. «Они убивают наших людей! — воскликнул он. — Я должен идти на войну». Аркан был тогда женат всего несколько недель. Жена пыталась урезонить его. «Тебе сейчас нужно думать о семье», — сказала она ему. Ничего не ответив, он прошел в спальню. Через десять минут она заглянула туда и увидела, что он уже надел форму и берет. Через полчаса, после одного–единственного телефонного звонка, его армия в полном составе собралась перед стадионом «Црвены звезды».
Одну из самых кровавых своих акций Аркан осуществил в районе боснийского города Сасина. Для наблюдения за ходом операции он устроил командный пост в офисе менеджера отеля «Санус». Оттуда он посылал своих людей с приказом задерживать мусульман–мужчин, изгонять женщин с детьми и грабить дома. Нажива стала главной целью «Тигров». Свидетель этих событий сообщил репортеру «Los Angeles Times»: «Когда они заходили в брошенный мусульманский дом, двое из них обычно направлялись в кухню и выносили кухонную утварь, другие искали телевизор и видеомагнитофон, третьи перекапывали сад в поисках спрятанных драгоценностей. Людей Аркана всегда легко узнать. У них под ногтями грязь от копания в земле». Захватывая мусульман в Сасине, «Тигры» доставляли их в штаб–квартиру Аркана в отеле. Одних допрашивали и избивали, других запирали в бойлерной площадью пять квадратных метров. В течение более чем трех дней «Тигры» держали там тридцать мужчин и одну женщину без пищи, воды и нормальной вентиляции. После этого пленных отвезли на автобусе к холму напротив деревенской церкви. Всех, кроме двоих, убили и зарыли в общей могиле. Через год их тела были эксгумированы. По оценкам Государственного департамента США, за время военных действий «Тигры» Аркана уничтожили 2000 человек. Им перерезали горло, вешали и убивали другими способами.
Преступления Аркана хорошо задокументированы. Сербское общество было прекрасно осведомлено о них. Милошевич не ограничивал доступ в Интернет, не запрещал спутниковые антенны, не преследовал борцов за права человека. Белградский диссидент Филип Давид сказал мне коротко и ясно: «Мы знали». Но вместо того чтобы выразить возмущение и осудить Аркана, сербы сделали из него героя.
Те, кто наблюдал за прославлением Аркана, сравнивают это с почестями, которые американцы воздавали в свое время Джону Готти и Аль Капоне. Однако в этом сравнении недооцениваются порочность Аркана и шумиха в сербской прессе. Регулярно появляясь в суперпопулярном шоу «Minimaxovision», Аркан представал в образе обаятельного парня, способного очаровать даже представителей среднего класса страны. Во время одного из этих публичных появлений он объявил о женитьбе на поп–звезде Чеке, а позже сообщал о грядущем рождении их детей. Телевидение транслировало свадьбу в прямом эфире.
Война не только прославила Аркана, но и обогатила его. Патриотизм служил оправданием широкомасштабному мародерству. С помощью «Тигров» он сосредоточил в своих руках торговлю нефтью и завладел черным рынком. Кто–то в шутку назвал торговые районы Белграда «Арканзасом». Как большинство мафиози, Аркан стремился легализовать награбленные богатства. Он хотел стать президентом футбольного клуба–чемпиона, что обеспечило бы ему международный престиж и еще большую популярность на родине. Когда руководство «Црвены звезды» отказалось продать ему клуб, Аркан решил создать свою собственную «Црвену звезду». Для начала он купил команду в Косово и очистил ее от преобладавших в ней албанцев. В 1996 году он приобрел белградский клуб «Обилич», полупрофессиональную команду, десятилетиями обретавшуюся в низших дивизионах.
Львиной долей своей привлекательности «Обилич» был обязан названию. Милош Обилич — народный сербский герой. В 1389 году сербы потерпели поражение на Косовом поле, что на века предопределило ход сербской истории. Накануне этой судьбоносной битвы герой пробрался в лагерь турок и заколол султана Мурада отравленным кинжалом. Очевидно, Аркан воображал себя современным Обиличем. Он изменил цвет формы клуба на желтый, отдав дань «Тиграм», и сделал тигра его символом. Изображение этого животного встречает посетителей штаб–квартиры клуба. Оно присутствует на рекламных щитах стадиона и на дверцах принадлежащих клубу автомобилей.