– Ура!
– Потом она вырастала до 17 % на оставшийся период.
– Фу!
– Люди соблазнялись низкой первоначальной ставкой и думали просто продать дом, если в будущем не смогут позволить себе более высокие платежи. И схема работала, пока цены на жилье росли.
– Чувствую, сейчас будет драматичный поворот сюжета.
– Ага. Я уже объяснила, что такое ипотечная ценная бумага. Ну, это было только начало. Затем банки превратили обеспеченные ипотекой ценные бумаги в обеспеченные долговые обязательства. Здесь куски долга, которые можно покупать и продавать, не равны между собой. Некоторые более рискованны, чем другие. Тот же принцип применялся не только к ипотеке, но и к другим потребительским кредитам, таким как долги по кредитным картам. Итог – чрезвычайно сложные пакеты долгов, которые покупались и продавались на рынке. Все началось в США, но вскоре распространилось на другие богатые страны, поскольку были отменены старые правила, ограничивавшие банки в продаже кредитов третьей стороне.
Потом стало еще сложнее с появлением кредитного дефолтного свопа (CDS) – по сути страховки, которая выплачивалась в случае дефолта кредитного пакета.
– Разве страховка не спасает положение? Она же гарантирует безопасность сделки.
– Да, в теории. Изначально вся схема создавалась для того, чтобы гарантировать безопасность кредитования за счет распределения рисков. (Ну, если точнее, схема создавалась для того, чтобы сделать людей, которые ее изобрели, чудовищно богатыми.) Кредитный дефолтный своп приобрел особенно плохую репутацию, потому что его можно было купить даже без актива, который он страховал. В итоге приобретение такого свопа превратилось в азартную игру – так банкиры делали ставки на то, что компания обанкротится. Свопы никак не регулировались, то есть финансовые учреждения могли выпускать и продавать сколько угодно таких контрактов (а по факту – ставок на банкротство).
В конце концов схема, созданная для распределения рисков, на самом деле способствовала диким спекуляциям. Когда грянул кризис, все запуталось и никто не понимал, кому и что должен[108].
– Ты сказала, что все это творилось в инвестиционных банках. События повлияли на скучные банки – те, что я вижу на главной улице?
– Да, ведь многие крупные банки купили обеспеченные активами ценные бумаги (вместе с их новомодными родственниками) и завладели кучей активов, которые внезапно стали стоить меньше, чем предполагалось. Ни одно финансовое учреждение не было уверено, что деловой партнер финансово устойчив. А поскольку все банки кредитуют и обеспечивают займы друг друга, возникает и кризис платежеспособности, и кризис ликвидности. Мощный двойной удар. Весь сложный карточный домик, казалось, вот-вот рухнет. Государства поняли, что нельзя этого допустить, поэтому вмешались и спасли банковскую систему.
Однако банкиры, которые создали (и получили прибыль) эту безумно рискованную и сложную систему, смогли улизнуть вместе со всеми накопленными богатствами. По некоторым оценкам, пять руководителей Bear Stearns (одной из первых пострадавших от финансового кризиса) в период с 2000 по 2008 год вывели около 1,4 миллиарда долларов наличными и акциями[109]. Как говорится: присваивай прибыль, раздавай убытки.
– Какой ужас. Неудивительно, что те ребята размахивали плакатами перед банком.
– Ты прав. Капитализм и, вполне возможно, западная демократия не достигли бы такого прогресса без финансовой системы. Развитие банков, инвестиционно-банковских услуг, фондовых и облигационных рынков и прочего позволило фирмам увеличивать капитал и объединять риски. Это приносило пользу обществу. Нам нужны банки. Однако в ретроспективе дерегулирование финансовой системы с 1980-х годов явно было ошибкой. В конце 1990-х создавались мегабанки, слишком большие, чтобы обанкротиться. Если банкиры рисковали и выигрывали, они получали приз, а когда они проигрывали, счета оплачивало правительство.
– Теперь ясно, почему люди разозлились.
– Сейчас я думаю, что люди разозлились недостаточно. Ты меня знаешь, Монти. Мне нравятся рынки. Я считаю, что люди реагируют на финансовые поощрения и поощрять нужно трудолюбие и ответственность. Увы, некомпетентность и продажность финансистов оказалась поистине шокирующей. Банкирам очень повезло, что система настолько сложна и никто на самом деле не хочет разбираться с обеспеченными долговыми обязательствами и финансовым регулированием. Если бы люди действительно вникли в произошедшее, преступников бы наказали как следует.
– Ох, голова болит. Давай затронем какую-нибудь более веселую тему, прежде чем вернемся домой? Кажется, ты упоминала быстрое обогащение.
– Да, упоминала. Честно говоря, я слегка приукрасила. Нужно было заставить тебя выслушать длинную историю про обеспеченные долговые обязательства и дефолтные свопы. К сожалению, методик для быстрого обогащения нет, как не существует чудодейственных таблеток для снижения веса.
– Иногда ты меня очень разочаровываешь.
– Всему виной, Монти, один из самых основных «законов» в экономике. («Законы» здесь понятие условное, потому что экономические законы не похожи на законы физики. Они скорее обозначают тенденцию, чем железное правило.) На инвестициях очень трудно быстро разбогатеть, поскольку существует очень мало выгодных сделок, – по той простой причине, что их бы сразу скупил кто-то другой.
– Но почему?
– Предположим, тебе нужен новый дом. Модная красотка Пенелопа согласилась с тобой жить, и ты ищешь шикарную собачью конуру с тремя спальнями.
– Я весь внимание…
– Твой бюджет – 500 000 фунтов стерлингов. Парочка красивых домиков в подходящем районе стоят по 550 000 фунтов. Еще несколько вариантов, которые нуждаются в ремонте, стоят 450 000 фунтов. Ясно, что рыночная цена за дом, который ты хочешь, находится в этом диапазоне. Вдруг звонит агент по недвижимости и говорит: «Монти, дорогой, у меня появился шикарный новый дом. Именно то, что вы хотели, и размер, как вы хотели, и площадь, которую вы хотели, но вдвое дешевле, чем должно быть. Беспроигрышная сделка. Вы сможете продать его на следующей неделе в два раза дороже». Что бы ты подумал, Монти?
– Я бы гадал, почему продавец выставил дом дешевле, чем мог за него получить. И если агент по недвижимости думала, что цена вырастет за одну ночь, почему она не купила дом сама? Или если по какой-то причине она не может его купить, то где другие покупатели? Такой дом забрали бы еще до того, как где-то появилось бы объявление.
– Вот это монолог!
– Что?
– Не важно. Ты попал в точку. Бесплатного сыра не бывает. Фондовый рынок работает точно так же. На рынке, где каждый пытается заработать деньги, цена актива отражает всю доступную информацию. В экономике эта идея называется гипотезой эффективного рынка. Подразумевается, что очевидно выгодных сделок нет (или их очень мало). Чрезвычайно трудно быстро разбогатеть.
– Хорошо, если ты не знаешь, как разбогатеть быстро, скажи хотя бы, как разбогатеть медленно?
– Могу попробовать. Не так увлекательно, зато есть базовый набор разумных правил.
Правило первое: накопи, вложи, повтори. Ему следовал еще мистер Микобер[110]: «Доходы за год 20 фунтов, расходы за год 19 фунтов 19 шиллингов и 6 пенсов, в итоге счастье. Доходы за год 20 фунтов, расходы за год 20 фунтов и 6 пенсов, в итоге нищета». Необходимо откладывать деньги. Первый шаг – отказаться от кредитов. Можно брать кредит на покупку дома или высшее образование. Но никогда, никогда, никогда не снимай деньги с кредитной карты на что-либо, кроме ссуды на дом или прибыльной инвестиции. Кредитные карты – это кокаин для личных финансов. Если звучит слишком резко, можешь думать так: каждый фунт, который ты платишь компании – эмитенту кредитных карт, крадет у тебя деньги в будущем.
Правило второе: начни как можно раньше и инвестируй на долгосрочную перспективу. Вся соль – в чудесных сложных процентах. Помнишь правило семидесяти, о котором мы говорили раньше? Оно относится и к личным финансам. Разделите семьдесят на годовую процентную ставку по своим инвестициям – это примерное количество лет, за которое ваши деньги удвоятся. Давай проверим тебя, Монти: если ты получаешь 7 %, сколько времени потребуется, чтобы удвоить вложения?
– Ты обещала – никакой математики. Но… десять лет. Семьдесят разделить на семь будет десять, верно?
– Верно, Монти, если ты получаешь прибыль 7 %, удвоение твоих денег займет около десяти лет. Время и сложные проценты творят чудеса. Позволь привести еще один пример. Представь, что двоюродная бабушка Бетти оставила тебе по завещанию 20 000 фунтов стерлингов. Тебе двадцать пять лет, ты мог бы купить машину или отправиться в путешествие по какой-нибудь далекой стране. Но, будучи благоразумным, ты решаешь положить эти 20 000 фунтов на инвестиционный счет. Если эти инвестиции растут на 10 % в год, то, даже ни разу не добавив к ним ни цента, к тому времени, когда тебе исполнилось бы 65 лет, ты бы снял со счета более миллиона фунтов. Конечно, 10 % годовых сейчас вряд ли где-то дадут, и миллион через 25 лет не будет стоить того, что он стоит сегодня, так как инфляция снизит покупательную способность этих денег[111]. И тем не менее – весьма неплохо[112].
– Ну, на косточку или две хватит. А какое третье правило?
– Правило третье: нужно немного рисковать.
– Хмм… Кажется, ты говорила, что смысл финансовой системы – когда она работает правильно – в снижении рисков?
– Да, так и есть. Кстати, ты молодец, что запомнил. Поясню свою мысль. Более рискованные активы должны предлагать более высокую ожидаемую доходност