Меры СУР делятся на несколько блоков.
Первый – блок мер фактического контроля. Контроль бывает разный: от безобидного и незаметного (если не считать огромные «складские» счета, выставленные по факту) просвечивания контейнера средствами МИДК (мобильного инспекционно-досмотрового комплекса) до весьма накладного отбора проб с уничтожением испытуемых образцов товара.
Далее идет блок стоимостного контроля. Каждый товар пристально «ощупывается» множеством автоматических алгоритмов на предмет стоимости в разрезе цены за килограмм, марки товара, особенностей описания, веса, объема, материала и т. п. В особо трудных случаях подключается ОКТС, который отыщет декларацию с «такой же маркой, но в два раза дороже».
К контролю стоимостному примыкает документальный контроль. Ваши документы проверят на увязку друг с другом, непротиворечивость, логичность и дадут общую оценку их убедительности. Повезет – поверят сразу. Не повезет – сделают запрос на предоставление дополнительных документов и сведений (сначала небольшой, а в случае неубедительности – обширный по всему списку банковских, технических, бухгалтерских и иных документов). Если вы ответили таможеннику противоречиво, сбивчиво, не в полной мере или попались на лжи – пеняйте на себя. Ошибки стоят дорого, а попытки обмана и подавно.
Все вышеперечисленное звучит довольно грозно, но бояться заранее не стоит. Как уже было сказано, цель таможни – выявить небольшой процент наиболее подозрительных организаций, поставок и товаров, чтобы сосредоточить на них ограниченные ресурсы контроля. Большая часть гроз, бурь, атак и ударов судьбы, скорее всего, пройдет мимо вас. Надо всего лишь быть добропорядочным и внимательным. Впрочем, гром среди ясного неба может грянуть всегда.
Глава 10. Стратегия 2030. Как таможня за шкирку тащит нас в светлое будущее
800 лет назад Ходжа Насреддин обещал халифу научить осла говорить за 10 лет. Когда Ходжу спросили, как он планирует достичь в этом деле приемлемого KPI, Ходжа ответил: «Аллах велик, и на все его воля. За десять лет помру либо я, либо халиф, либо осел».
Большинство долгосрочных стратегий развития и прочих официальных наборов великих целей, к которым нужно стремиться, обречены кануть в Лету, как по причине срока давности, так и в связи с утерей актуальности. Но не в случае планов ФТС и ФНС. Направления и проекты, где государство получает деньги, имеют в качестве движущей силы совершенно другой уровень решимости. Поэтому наш «Ходжа» скорее впаяет ослику нейроимпланты, усиливающие мозговую активность, и прооперирует гортань, нежели будет просто ждать.
Примерно раз в десятилетие неназванные, но выдающиеся умы ФТС готовят программный документ «Стратегия развития таможенной службы до 2030 (2040, 2050 и т.д.) года». Действующая стратегия утверждена распоряжением правительства №1388-Р от 23.05.2020. Пройдемся по всем пунктам ее текстовой части, включая идею сверхразумной СУР и дальнейшей структуризации товарооборота.
Авторы стратегии – люди толковые и сведущие, но даром предвидения обладать не могли. Целый пласт планов по расширению международного сотрудничества пришлось отложить в долгий ящик как минимум до следующего витка «разрядки международной напряженности», сопоставимого по масштабам с событиями начала 1970-х годов. Речь прежде всего идет о проектах взаимодействия с Всемирным почтовым союзом и крупнейшими международными «маркетплейсами» (интернет-площадками для торговли). Да и планы, касающиеся ЕАЭС, вынужденно перекраивались и смещались по срокам реализации.
Среди пробелов стратегии наиболее значимым является ценовой вопрос. Точнее, отсутствие сроков искоренения застарелого, но очень полезного для узкого круга лиц пережитка, когда на каждом таможенном посту действует свой уровень «минимально приемлемой таможенной стоимости». Формально «Малахит» (ПО для стоимостного анализа при проверке сведений по декларациям) вроде бы учитывает общестрановую статистику, но на практике одна и та же цена товара на разных постах и для разных компаний вызывает совершенно разную реакцию таможенных органов. В итоге нередка ситуация, когда Владивостокский «морской» ЦЭД (центр электронного декларирования) и находящийся всего в 30 километрах от него «сухопутный» Дальневосточный ЦЭД в городе Артеме принимают совершенно разные решения по одинаковым товарам одной компании с одинаковой таможенной стоимостью.
Более того, «феодальная раздробленность» таможенного контроля усугубляется любопытными «экспериментами» в попытках перехватить потоки «серых» товаров путем делегирования считаному количеству УЭО исключительных привилегий. Отсутствует и «абсолютный минимум» таможенной стоимости как незыблемая величина, единая для всех. А это было бы крайне актуально, чтобы исключить выпуск товаров по цене, намного более низкой, чем цена сырья, из которого товар сделан. И параллельно с унификацией российских правил таможенного контроля можно уже смело приступать к системному давлению на «партнеров по ЕАЭС», требуя от них соблюдения аналогичных критериев.
Тем не менее в той части, где новации и усовершенствования реализуемы, Стратегия-2030 тихой сапой перекраивает таможенный ландшафт страны по лекалам остающихся за занавесом «архитекторов». Неуклонно растет доля «автовыпуска» по декларациям, а «авторегистрация» стала правилом (про автовыпуск в книге есть отдельная глава с цифрами, датами и фактами). Не обольщайтесь: автовыпуск – это аванс, который дает вам таможня. Основной фокус внимания смещается на вторичный контроль, под бдительным оком которого вы остаетесь в течение трех лет с момента выпуска декларации.
Модернизируются пункты пропуска с целью увеличить их пропускную способность. Таможня постоянно собирает обратную связь по фактической ситуации и заторам на границе. Документооборот ушел в цифровой формат – запрос документов на бумаге стал редкостью и теперь вызывает оторопь как противоестественное событие. Конечно, если речь не идет о КФК или оригиналах сертификатов происхождения с формами А.
Все более системно сортируются участники ВЭД: учитывается все большее количество параметров деятельности, совокупность которых ведет к определению компании/предпринимателя в одну из трех основных «страт» таможенного общества. Градация благонадежности варьируется от «этому можно довериться» до «я к нему спиной поворачиваться не стану». Первые получают автовыпуск за три минуты, вторые – 608-ю меру и досмотр с ОКиПСУРом.
За всеми этими разнородными действиями стоит понятная и благая цель – сосредоточить ограниченные мощности по контролю на относительно небольшой доле наиболее подозрительных компаний, нетипичных маршрутов и «аномальных» поставок. Для рядового участника ВЭД главное – не попасть в жернова алгоритмов интеллектуальной системы контроля по стечению обстоятельств.
Создателям системы контроля важно крайне ответственно подходить к изменениям ситуации, чтобы импортеры и экспортеры не становились жертвами объективных обстоятельств. Например, будучи принужденными к непрямым схемам оплаты за товар из-за санкций, участники ВЭД рисковали попасть в жернова мер по минимизации риска. Ведь непрямая оплата товара – формально сиречь схема вывода капитала, причем схема с сокрытием покупателя от финансовых институтов страны продавца. Оплаты максимально непрозрачные, и при огульном подходе это можно считать доказательством манипуляций с таможенной стоимостью товара. Так что даже добросовестный импортер может ощутить на себе всю мощь «мер по минимизации риска», инициированных СУР. Остается надеяться на внятный «самоконтроль» системы и четко прописанные возможности оспаривания неправомерных решений «искусственного интеллекта», иначе вся наша чудесная система может превратиться в «Скайнет» из фильма про Терминатора. Суперкомпьютер счел человечество объектом повышенного риска для себя и приступил к его уничтожению. И восстали машины из пепла ядерного огня.
Глава 11. Категорирование участников ВЭД как способ контролировать многое малыми силами
Каждый занимавшийся внешнеэкономической деятельностью непременно слышал о «категорировании участников ВЭД». Степень осведомленности публики об этом варьируется от «есть такая загадочная штука» до «куда занести мешок денег, чтоб попасть в НУР (низкий уровень риска)». Ее среди прочего можно сравнить с системой каст в Индии, с определенными оговорками. А ведь эта вещь входит, пожалуй, в пятерку важнейших факторов, влияющих на экономическое благополучие импортера, а зачастую и экспортера.
Приказ ФТС № 1677 от 18.08.2015 постулирует три основных категории обычных участников ВЭД: высокого, среднего и низкого уровня риска. Пункт 2 статьи 377 ТК ЕАЭС ставит целью категорирования дифференцированное применение мер минимизации рисков.
Каким же образом алгоритмы ФТС решают, быть или не быть?
Во-первых, для «привилегированного» статуса требуется, чтобы компания имела низкий налоговый риск в категорировании ФНС. Данный критерий – загадочная вещь в себе со скрытыми от посторонних глаз подробностями, причем индексируется она раз в месяц. Если возникают проблемы в части вопросов по налогообложению, импортер/экспортер сразу отправляется на выход из зеленого сектора по итогу отчетного периода.
В дополнение к этому за два предшествующих года должна накопиться хотя бы сотня ДТ – то есть хотя бы по 5 штук в месяц.
Импортер обязан соответствовать методике оценки критериев, установленной в соответствии со статьей 316 Закона № 289-ФЗ от 03.08.2018. Расчет этой методики скрыт за завесой тайны от простого читателя «с улицы», включая улицы деловых кварталов крупнейших городов.
Необходимо также не иметь неисполненных обязанностей по уплате таможенных платежей и административных штрафов сроком более 10 дней, не иметь подтвержденных фактов уклонения от уплаты платежей.
Все вышеперечисленное – основа основ, без которых НУРа компании не видать. Но учитываются еще дополнительные критерии: