— По-моему, у тебя пунктик: все держать под контролем.
— Я бы не сказала, что это пунктик. Своим спокойствием она отгородилась от Стена как щитом, но для него это не казалось препятствием.
— Ты никогда не задумывалась над тем, как хорошо было бы расслабиться и послать все к чертям?
— Задумывалась, — едва слышно произнесла она. — Но всегда считала, что порой задуматься о чем-то лучше, чем сделать.
Дженна сидела, положив ногу в гипсе на край низкого столика. Стен подошел совсем близко и, наклонившись, слегка коснулся губами ее щеки.
— Все-таки ты загадочная женщина.
— Стен! — запротестовала она.
Он взял ее руку и приложил к своей груди.
— Слышишь, как стучит сердце?
— Да.
Дженна сглотнула. В ней боролись два чувства — возбуждение и смущение.
— Ты задумывалась над тем, что делаешь со мной? Смотри, мое сердце совершенно вышло из-под контроля.
— Разве?
Стен запустил руку в вырез ее блузки.
— А что происходит с твоим сердцем, Дженна? — Он опустил руку ниже, и Дженна закрыла глаза. У нее был такой ошеломленный вид, что Стен ощутил прилив необыкновенной нежности. — Тоже немного вышло из-под контроля?
Она кивнула, но не оттолкнула его руку. Он заметил, как затвердели соски под блузкой.
— Я хочу тебя. — Он потер большим пальцем сосок. — Я хочу снять с тебя блузку и целовать твою грудь. И другие места тоже.
Расстегнув пуговицу, он коснулся пальцем соска. Закусив губу, Дженна издала легкий стон, но потом открыла глаза и схватила Стена за запястье.
— Я тебе не подхожу.
— Почему? — изумился он.
— Я — человек серьезный, может быть, даже слишком. Мне нравится контролировать себя. И вообще я не девочка для развлечений.
— А может, мне и не нужна такая девочка?
— Сомневаюсь. Ты ведь меняешь женщин как перчатки.
Хотя это и было правдой, но Стен знал, что он изменился.
— Так было раньше, — поправил он Дженну.
— У меня высокие требования.
В Стене вдруг заговорил инстинкт собственника. Он захотел, чтобы она принадлежала только ему одному. Желание сжигало его. Он прижал ее руку к своей груди, чтобы она почувствовала, как бьется его сердце.
— Можно рискнуть.
Увидев в ее глазах страх, он понял, что зашел слишком далеко.
— Есть еще кое-что. Ты мой врач и не можешь вступить со мной в интимные отношения. Это противоречит врачебной этике.
Она была права, и он отпустил ее. Прокурор Нож одержал победу!
Глава шестая
Дженна не видела Стена больше недели, и это должно было быть замечательно, просто даже великолепно.
Должно было бы, но не было.
Мысли о Стене не покидали ее даже во время телефонных звонков Эмили, которая без умолку трещала о том, какой чудесный муж ее Бо и как он счастлив, что станет отцом. Дженна думала о Стене, засыпая вечером и просыпаясь утром, во время ленча и даже в суде, что приводило ее в полнейшее отчаяние.
Если бы ей удалось думать о Стене как о распутнике и самовлюбленном эгоисте, она, возможно, смогла бы от него избавиться. Но она поняла, что он совсем не такой, каким хочет казаться. Хуже того — он дал ей возможность увидеть, какие она у него вызывает чувства.
После того как она напомнила ему о профессиональной этике, он очень вежливо оставил ее у дверей дома и уехал.
С того дня она вынудила себя сходить на два свидания, которые закончились неудачей. Ее первый спутник был смертельно скучен, а второй, не утруждая себя тем, чтобы пригласить ее пообедать, сразу захотел узнать, так же ли она хороша в постели, как в зале суда. Хоть раз пригодился гипс, подумала она, пнув новоявленного Ромео в пах.
Спустя неделю она пришла в больницу. Это был обычный осмотр, но у нее почему-то взмокли ладони, когда она открывала дверь в приемную Стена. Однако вместо смотровой ей предложили пройти к нему в кабинет. Едва она успела рассмотреть пластмассового Шалтая-Болтая на письменном столе, как вошел Стен.
— Привет. Как дела?
— Прекрасно. — Одно его появление вызвало у Дженны сердцебиение. — А в чем дело? Я думала, что ты, как обычно, посмотришь мою ногу и скажешь, что снимешь гипс через две недели, и мне не придется одалживать у соседа пилу, чтобы сделать это самой.
— Пилу не придется одалживать, — улыбнулся он одними губами. — Просто я решил, что будет лучше, если дальше тобой будет заниматься мой коллега доктор Эбернати.
— Но…
— Мы с ним тщательно изучили твою историю болезни. Он отличный врач и опытнее меня. И…
Дверь с шумом распахнулась, и вошел доктор Эбернати.
— Извините, что опоздал. Это моя новая пациентка? — обратился он к Стену.
— Да. Дженна Джин Андерсон. Так как она моя знакомая, будет лучше, если она перейдет к вам. — Стен хохотнул. — Советую поскорее избавить ее от гипса и поставить на ноги.
— Подумываете о пиле? — спросил доктор Эбернати Дженну.
— Мечтаю, — ответила Дженна, несколько ошеломленная происходящим.
— Знаете что, — предложил доктор Эбернати, — давайте перейдем в смотровую. Мне надо сделать один звонок, а потом я в вашем распоряжении.
Он взял документы Дженны и скрылся за дверью. В комнате наступила тишина. Дженна боялась взглянуть на Стена. Он принял смелое решение — и Дженна была восхищена его поступком.
— Надеюсь, тебе доктор Эбернати понравился.
Забота о ее чувствах была еще одним плюсом в его пользу.
— Вполне, хотя я и удивлена.
Присев на край стола, Стен наклонился к Дженне и спросил:
— Ты давно не испытывала таких чувств, как в воскресенье на яхте?
Дженна напряглась. Она поняла, что не может ему солгать.
— Не помню. Может, вообще никогда ничего подобного не испытывала.
— Никогда. Я тебя пугаю, верно? — Он мягко улыбнулся. — Можешь не отвечать, у тебя все на лице написано. Теперь тебе станет легче. Я буду просто Стенли Майклз, которому нравится твое печенье.
— О, — воскликнула Мэдди. — Собралась на свидание?
— Да какое там свидание! Просто решили сходить поесть мороженого, — небрежно ответила Дженна.
Мэдди неожиданно зашла к ней со своим мужем Джошуа и сынишкой Дейви. По правде говоря, Дженна была рада, что может отвлечься. Она все еще не понимала, почему согласилась встретиться со Стеном, даже если это всего лишь невинный выход в соседнюю аптеку.
— Ты говорила с Эмили? — спросила Дженна.
— Да. Бо подрезал-таки ей крылышки, не разрешает больше ездить на мотоцикле. Она жалуется, что он над ней трясется даже больше, чем ее мать.
— Но она от этого в восторге.
Дженна взъерошила буйную шевелюру Дейви, старавшегося изо всех сил освободиться от рук Джошуа.
— Он такой же шустрый, какой когда-то была ты, Мэдди, — засмеялась Дженна, увидев, как ее крестник протопал на кухню. Он совершенно точно знал, где Дженна хранит печенье.
— Недавно я выяснила о Дейви такое! — трагическим голосом зашептала Мэдди, но глаза ее смеялись. — Оказывается, он обожает музыку в стиле кантри, а рок-н-ролл терпеть не может, и в этом вина Джошуа, — добавила она, сжав руку Джошуа и глядя на него влюбленными глазами.
— У мальчика отменный вкус, — с гордостью заявил Джошуа.
От такого явного проявления любви между Джошуа и Мэдди у Дженны защемило сердце. Обернувшись в сторону кухни, она сказала:
— Будьте уверены, он найдет печенье.
— Печенье! — завопил Дейви.
— Молодец! — отозвался Джошуа. Дейви вышел из кухни, держа в каждой руке по надкусанному печенью.
— Дейви, — подскочила к нему Мэдди, — ты взял слишком много.
Малыш упрямо замотал головой и прижал печенье к груди.
— Мои печенья.
— Вообще-то я не возражаю, но я всего-навсего крестная, — вмешалась было Дженна.
— Пожалуйста, дай мне одно печенье, — попросила Мэдди.
— Нет.
— Он сейчас на все отвечает «нет», — вздохнула Мэдди, — даже если хочет сказать «да».
В это время хлопнула входная дверь, и на пороге появился Стен. Он с улыбкой посмотрел на Дейви и сказал:
— Да, все дети проходят через эту стадию.
Дженна вспыхнула. Всю ее, с головы до пят, обдало жаром. Как ему удается так на нее действовать?
Бросив на Стена любопытный взгляд, Мэдди посмотрела на Дженну.
— А у тебя, Дженна Джин, эта стадия все еще не закончилась.
Стен рассмеялся.
— Никто, кроме лучшего друга, не скажет тебе правды.
— По-моему, мы знакомы, — сказала Мэдди, глядя на Стена. — Господи! Да это же Стенли Майклз!
Дженна внутренне сжалась. Она пока не хотела говорить Мэдди о Стене. В общем-то, и говорить было не о чем.
— Я тоже рад тебя видеть, Мэдди.
Джошуа был явно удивлен, но протянул руку.
— Джошуа Блэкуэлл. А вы друг Дженны?
— Довольно близкий, — ответил Стен, пожимая протянутую руку. — А вы, должно быть, муж Мэдди, а этот малыш — ваш сын. У него глаза и волосы Мэдди, а подбородок ваш.
Дженна заметила, как напрягся Джошуа. Она знала, что Джошуа усыновил Дейви, но всякому, имевшему глаза и уши, было ясно, что он любит мальчика, как собственного сына.
Ошибиться было легко, подумала Дженна, но Стен, сам того не подозревая, сказал именно то, что надо. И снова Стен стал причиной того, что сердце Дженны забилось сильнее.
— Он мой, — заявил Джошуа. — Эй, приятель, — обратился он к Дейви, — а со мной не поделишься?
Дейви, уже запихнувший одно печенье в рот, широко улыбнулся, глянул на второе печенье и протянул его Джошуа.
— Мой герой, — сказала Мэдди и подмигнула Дженне. — Может менее чем за полминуты разоружить любого малыша с печеньем. — Но Мэдди отвлеклась всего на одно мгновение. — Значит, ты собираешься выйти со Стенли Майклзом.
— Стеном, — поправил он и придвинулся ближе к Дженне.
— В общем-то, выходом это нельзя назвать, — смутилась Дженна под насмешливым взглядом Стена.
— Вы останетесь дома? — Мэдди сделала большие глаза.
— Да нет, мы пойдем есть мороженое здесь, на этой же улице.
— Ах, так, — ответила Мэдди, но по ее лицу было видно, что она в полном недоумении и Дженне еще предстоит допрос. — А как вы вообще встретились?