А у тебя – любовь. А у тебя – страстное желание делать то, что необходимо для реализации призвания, если, конечно, тебе удалось его обнаружить. Времени начинает катастрофически не хватать, и его особенно жалко тратить на те уроки, которые скучны и абсолютно бесполезны.
Тут еще страшным катком надвигается ЕГЭ. И всякие его «репетиции». Все вокруг пугают тебя: мол, если ты его не сдашь – все мучения одиннадцати лет окажутся напрасными. Тебе страшно и противно. Ты не понимаешь, почему ты – взрослый человек – должен абсолютно зависеть от какого-то там экзамена…
Вот так – в общих чертах – проходит у наших детей то, что потом взрослые назовут «школьные годы чудесные с дружбою, книгою, песнею».
И, поверьте, я ничего особо не утрирую.
А теперь сами решите: правильно ли и – позволю себе такое слово – гуманно ли оставлять своего ребенка наедине со всем этим?
Школьные годы – это время, когда ребенок, как никогда, нуждается в «совместности» жизни с родителями.
При одном условии, разумеется: родители видят в нем живого человека, а не объект для воспитания.
Родители жалеют его (ее), не возвышаясь над ним (ней).
Родители сочувствуют ему (ей), понимая, что школьная жизнь – тяжелый период.
Практически в каждой книге, посвященной проблеме любовных отношений, вы легко сможете отыскать вывод о том, что любящих людей непременно должно связывать что-то общее.
Собственно говоря, это вывод, который каждый взрослый человек может легко сделать из собственной жизни.
Только почему-то мы редко понимаем, что он относится также и к нашим отношениям с детьми.
Любовь со своим ребенком тоже нуждается в совместности.
Совместное чтение книг (а в детстве – совместное разглядывание картинок); совместный просмотр фильмов с последующим обсуждением; любое совместное дело – от починки табуретки до варки борща; просто разговор за вечерним чаем о том, что интересует и волнует ребенка, – все это тренировки совместности, которые начинать надо по возможности раньше.
Но это – не все, и, может быть, даже не главное.
Моя замечательная мама говорила, что ребенок – это волшебная возможность прожить жизнь еще раз: еще раз пойти в школу, еще раз влюбиться, еще раз выстроить отношения с друзьями.
Важно понимать: это ни в коей мере не означает, что взрослые должны вторгаться в жизнь ребенка. Метафорически говоря, они находятся как бы сзади ребенка, в любой момент готовые его подхватить, если придется трудно.
Мы живем в мире одиноких людей.
Что, безусловно, удалось построить современной цивилизации, так это одиночество.
Родители могут стать для ребенка спасением от одиночества.
Это спасение не в том, чтобы бесконечно докучать вопросами: как дела в школе? Где ты был? Все ли у тебя в порядке? Решил ли ты наконец, кем станешь, или нет? Поел ли ты?
Но в том, чтобы ребенок всегда ощущал искреннее человеческое (а не воспитательное!) внимание родителей, чтобы он всегда мог рассчитывать на их понимание.
Вот это искреннее желание родителей понять и помочь, наверное, и является главной защитой психики ребенка во время школьных лет.
Желательно, чтобы привычка совместной жизни с родителями, которые не докучают, а помогают, выработалась у ребенка до школы.
Когда я пишу «не докучают, а помогают», я понимаю: это не более, чем слова. Как найти эту грань?
Четкого рецепта у меня нет. Помогут ваши родительские чувства. Поможет реакция ребенка.
В конце концов, всегда поможет искренний разговор с ним, если вы, например, почувствовали, что ребенок замыкается или почему-то не доверяет вам.
Все сложности, которые у вас возникают с детьми, первым делом имеет смысл обсуждать с ними.
Ко мне часто приходят на консультацию люди, у которых возникли проблемы с детьми. И когда я спрашиваю: «А вы с ребенком обсуждали эту проблему? Вы делились с ним вашими волнениями?» – чаще всего слышу в ответ удивленное: «Нет!»
Мне кажется, что это поразительно!
Это ведь самый вам дорогой человек, самый любимый. Возникла проблема? Что-то не ясно? Так поговорите с ним, пообщайтесь. Искренне, спокойно, не свысока.
Иногда такого разговора бывает достаточно, чтобы сложности исчезли.
И последнее.
Я категорически не принимаю аргумент: «У меня нет времени на общение со своим ребенком».
Послушайте, даже для того чтобы на даче выросли помидоры или огурцы, надо потратить время. Сами по себе, без каких-либо усилий с вашей стороны, вырастают только сорняки…
Если у вас родился ребенок, вы должны понимать, что он непременно потребует вашего времени. На протяжении всей его жизни.
Когда младенец – одни заботы. Когда подрастает – другие. Становится подростком – третьи. Когда становится взрослым – совсем иные.
Однако заботы – разной – ребенок требует всегда.
Иногда я советую особенно занятым папам в свой органайзер записывать такое дело: общение с ребенком. Пусть лучше это будет «делом», чем встречи и беседы не состоятся вообще.
За ребенка отвечают только родители. В частности, за то, чтобы он был счастлив.
Этого за вас не сделает никто.
Родили ребенка? Будьте любезны найти время, как максимум, для того, чтобы помочь ему стать счастливым, и, как минимум, для того, чтобы помочь ему оставаться спокойным, сберечь нервы и психику.
На финал нашей книги я оставил тему наиболее жесткую, мероприятие, скажем так, которое наиболее сильно воздействует и на нервы, и на психику ребенка.
Единая Государственная Экзекуция – ЕГЭ.
Поговорим?
Единая государственная экзекуция
Как я уже говорил, ЕГЭ – это не про то, как учить, но про то, как оценивать. Однако очевидно: введение ЕГЭ всерьез повлияло и на процесс обучения.
Приведу простой пример. Почему наши дети не знают историю СССР? Потому что ее проходят в десятом – одиннадцатом классе, когда все истерично готовятся к сдаче ЕГЭ.
Когда-то Владимир Соловьев вел программу «Поединок». Помню, я участвовал в ней, «сражаясь» с каким-то «образовательным начальником»: я против ЕГЭ, начальник – за. Во время «битвы» шло зрительское голосование. Я победил с каким-то невероятным отрывом. Абсолютно убежден: это произошло не потому, что я был более доказателен, просто люди с самого начала невзлюбили ЕГЭ. На моем месте мог быть любой человек, который просто повторял бы через каждую минуту: «Я против ЕГЭ!» И все равно бы победил он.
Можно много говорить и по-прежнему азартно спорить о ЕГЭ. Как вы понимаете, если я расшифровываю эти три веселых буквы, как Единая Государственная Экзекуция – мое отношение к этому экзамену вполне определенно.
Однако ЕГЭ существует. И покуда он никуда не девается, надо понимать:
ЕГЭ – это самое серьезное для школьника (и его родителей) испытание нервной системы и психики.
Если вы сейчас посмотрите на обложку книги и вспомните, как она называется, то станет очевидно: главная задача родителей человека, который подвергается испытанию ЕГЭ, состоит в том, чтобы психика ребенка осталась здоровой.
Вся система сдачи ЕГЭ направлена как раз на обратный результат.
Начиная с седьмого класса, детей начинают пугать ЕГЭ. В девятом классе школьники сдают ОГЭ – эдакую репетицию главного экзамена. Чуть более спокойная, но тоже весьма нервная история.
Во время сдачи школа – чужая! – выглядит зданием на осадном положении. Незнакомые учителя. В туалет можно пойти пару раз, да и то с сопровождением.
Не знаю, как сейчас, но когда пять с лишним лет назад мой сын сдавал страшный экзамен, объявление результатов выглядело следующим образом. Школьник подходил к металлическому шкафу и говорил во встроенный микрофон: «Мой номер такой-то…» Шкаф отвечал: «Номер такой-то, ваша оценка за единый государственный экзамен…» Далее следовала пауза. Во время этой паузы многим становилось плохо, некоторые падали в обморок.
ЕГЭ – не столько экзамен, сколько битва.
Известны случаи, когда из-за ЕГЭ дети кончали жизнь самоубийством. И еще больше историй, когда дети после неудачно сданного ЕГЭ боятся возвращаться домой.
И, конечно, просто не счесть молодых людей, у которых рухнула самооценка только по той причине, что они не смогли собраться и плохо сдали ЕГЭ.
Чувствуете разницу? Не потому, что у них не хватило знаний, а потому, что нервы подвели.
Как сохранить психику ребенка во время всего этого ужаса?
Первое и основное.
Никогда, ни в коем случае, ни за что на свете нельзя пугать ребенка сложностью будущего экзамена и его важностью.
Никогда, ни в коем случае, ни за что на свете нельзя грозить ребенку: мол, если получишь меньше определенного бала – будешь наказан.
Любой одиннадцатиклассник понимает: ЕГЭ – это серьезно. Не стоит утрировать эту тему. Ребенку и так страшно. Его надо поддерживать, а не пугать.
Я помню, когда еще только вводили ЕГЭ, я участвовал в телевизионной дискуссии, на которую директор одной московской школы принес пачку заявлений. Это были заявления всех директоров школ небольшого города, в которых они требовали не вводить ЕГЭ.
Большинство учителей против ЕГЭ.
Школьная жизнь приучила наших детей к тому, что они и учителя очень часто оказываются, что называется, по разные стороны баррикад. Многие не верят своим педагогам. Думаю, любой школьник знает: нередко учитель ставит плохую оценку и из дурного отношения, и даже, простите, из вредности, а иногда и по привычке.
Известна история про американскую школьницу, которая, поступая в школу, сдала очень плохой тест на IQ. С этого момента девочка числилась двоечницей и, соответственно, с большим трудом переходила из класса в класс. Когда она была уже в средней школе, пришла какая-то проверочная комиссия и выяснилось: результаты теста перепутали, и как раз ее коэффициент был весьма высоким. Отношение к «двоечнице» сразу резко изменилось – она превратилась в отличницу.