– Нет, я просто ищу книги.
Рики таращится на меня и поворачивается к полкам с комиксами.
– Тебе тоже нравятся комиксы? Я их обожаю. Сейчас читаю самые первые истории про Супермена. Ну, по крайней мере, те выпуски, которые есть здесь, у Джо. Я знаю, что многие не считают Супермена крутым. И я не говорю, что он мой любимый супергерой. Он просто образ, понимаешь?
– Да, он… – я пытаюсь придумать, как продолжить разговор, вспомнить, что я знаю о Супермене. Но меня заклинило.
К счастью, вмешивается Йенсен.
– Лили нравятся тигры, так что она ищет книги про тигров, – говорит Йенсен. Это меня немного смущает. Мне хочется поправить ее: мне не нравятся тигры. Но я пожимаю плечами и заставляю себя улыбнуться.
На лице Рики снова широкая улыбка.
– Ого! Никогда раньше не встречал девочку, которой нравятся тигры.
– Ну… да.
Если бы я была больше похожа на Сэм, то сказала бы ему, что девочки могут любить тигров так же, как и мальчики. Но я молчу. Мне хочется, чтобы мы вернулись к разговору о комиксах.
– В смысле, не то чтобы я часто болтаю с девчонками, – продолжает он, не замечая неловкости. – Но тигры крутые. Они такие холеные и изящные. И безжалостные.
Мне не хочется думать о том, насколько они безжалостные.
– Нельзя доверять тиграм, – говорю я.
Он медленно кивает.
– Нельзя доверять тиграм, – повторяет Рики, словно я сказала что-то замечательное, а он пытается сохранить это в памяти. – Мне это нравится. Мой прадедушка был охотником на тигров. Но на самом деле это плохо, потому что тигры на грани вымирания и охота на них незаконна, поэтому папа не хочет, чтобы я рассказывал об этом. – Он останавливается. – Я имею в виду…
– Ладно, довольно тянуть время, – говорит Йенсен. – Пора приниматься за дело, Рики.
Она уводит его, а я остаюсь стоять в проходе, и голова идет кругом.
Может, тигр мне примерещился, хотя я так не думаю. Тигр был здесь. Я знаю, он был здесь.
Что бы произошло, не попадись мне на пути Рики? Что бы случилось, если бы я его поймала?
Холеный, изящный, безжалостный волшебный тигр охотится на мою семью, а я его преследовала.
Не знаю, было ли это невероятно смело или невероятно опасно. А может, и то и другое.
12
На следующий день мама ушла на очередное собеседование, а хальмони прилегла поспать в обед, что на нее не похоже, потому что, хоть бабушка и любит поспать, поесть она любит еще больше.
Сэм сидела наверху за своим компьютером, и мне только и оставалось, что грызть арахисовое печенье, ходить туда-сюда и думать о тигре.
Итак, что мы имеем:
1. Тигр нашел бабушку. Или тигр нашел меня, а это значит, что совсем скоро он обнаружит хальмони.
2. Тигры настроены решительно. Им нужны истории, и они сделают все возможное, чтобы вернуть их обратно. Коса должна отгонять от нас тигров, но я видела одного в библиотеке, так что, очевидно, она не подействовала.
3. Нам нужна дополнительная защита. И пусть разговоры о тиграх расстраивают бабушку, я должна кое-что уточнить у нее.
Когда я не могу больше ходить взад и вперед, то проскальзываю в бабушкину спальню. На свету видно, как в воздухе танцуют пылинки, и из-за неясного освещения кажется, что комната подернута дымкой. Такое ощущение, будто я попала в другой мир, этакую мини-вселенную, застрявшую во времени.
Я стягиваю одеяло и легонько расталкиваю бабушку.
– Хальмони, – шепчу я. – Хальмони, просыпайся.
Она бормочет и переворачивается, поэтому я подталкиваю ее снова. Чуть сильнее. Возможно, чуть сильнее, чем следовало бы.
Она приоткрывает глаза.
– Лили Бин? – бормочет она. – Ты голодна?
– Вообще-то нет, – говорю я. Если честно, я объелась арахисовым печеньем.
Она вылезает из постели – медленно и с усилием, как будто выбирается из зыбучих песков. Сидя на краю матраса, она потягивается, и я почти вижу, как с нее соскальзывает сон.
Кажется, она очень слаба.
– Хальмони, – вырывается у меня; вопросы о тигре пока подождут, – сбой прошел? С тобой точно все в порядке?
– Более чем. Моя семья здесь. Это то, чего я всегда хотела, – она улыбается, но ее голос дрожит. – Хватит беспокоиться.
– Кстати, о беспокойстве… – я дергаю за одну из своих косичек. – Мне кажется, нам нужна защита сильнее коса. Я снова видела тигра.
На секунду в глазах бабушки мелькает страх. Но потом она закрывает их и качает головой. Когда она снова открывает глаза, то уже спокойна и на ее лице улыбка.
Из своей тумбочки бабушка достает пучок сухой травы. Затем отделяет немного и кладет в мою ладонь.
– Это тебе. Вот твоя защита, поняла? И больше не тревожься.
Я перевожу взгляд со сморщенного растения на бабушку.
– Что это?
– Это полынь, – объясняет она. – Я ее ем, как лекарство, но тебе ее есть не надо. Просто носи в кармане, и она будет тебя защищать.
Я благодарю и прячу сухую траву в карман.
– И вот это… – она колеблется, прежде чем поднять руки к шее и расстегнуть свое ожерелье. Серебряная цепочка с жемчужным кулоном – ее любимое украшение, которое она носит постоянно, которое вертит меж пальцами, когда подыскивает верные слова на английском языке. – Это тоже поможет. Носи его и будешь в безопасности.
Я чувствую пульс в каждом кончике своего пальца, когда она застегивает его вокруг моей шеи. Оно тяжелее, чем кажется.
– Но оно твое, – говорю я.
– Да, а теперь – твое.
Я сжимаю кулон в ладошке. Он теплее, чем я думала. От него исходит приятное тепло, и мне нравится чувствовать его тяжесть над сердцем.
– Он действительно тебя защищал?
– Я же здесь, правда?
Я сжимаю жемчужину пальцами, и мне кажется, что она гудит от энергии.
– А как же ты? Разве тебе уже не нужна защита? Охота началась.
Она улыбается, но не так, как обычно. Ее глаза не светятся.
– Я в безопасности, Лили. Не о чем волноваться.
Я сомневаюсь, и когда она видит это, то говорит:
– Хорошо, сейчас мы поедем за продуктами. И, когда вернемся, создадим дополнительную защиту, которая поможет против злых духов. Мы купим сосновые шишки, чтобы сжечь их, и рис, чтобы разбросать его под полной луной. И еще мне нужно купить все для рисовых лепешек.
Я улыбаюсь, чувствуя себя более уверенно.
Она наклоняется ближе.
– И я куплю тебе твои любимые вкусняшки, потому что я – лучшая, – она замолкает. – Хотя лучшая – твоя мама. Но… я – лучшая из лучших.
Я смеюсь.
– Да, точно.
Хальмони поднимает бровь.
– А сейчас иди скажи Сэм.
Я зову Сэм, она спускается вниз, и я говорю ей, куда мы собираемся. Она опирается об обеденный стол, скрестив руки.
– Плохая идея. Разве мама не говорила, что тебе не стоит садиться за руль?
Бабушкин взгляд мечется, и мне хочется ущипнуть сестру. Сэм – как черная дыра для счастья.
– Хочешь, веди сама, – говорю я Сэм.
Она паникует.
– Не знаю.
Она могла бы. У нее есть ученические права, с ними можно ездить под присмотром взрослых, так что она может вести машину, если бабушка будет с нами. Мама постоянно твердит Сэм, что ей нужна практика.
Но она не решается. Сэм два раза ездила с инструктором по вождению, после чего отказалась садиться за руль. Ничего плохого не произошло, но папина авария все еще беспокоит ее.
Бабушка треплет Сэм по щеке.
– Жизнь не для того, чтобы ждать. Мы едем. Все будет в порядке.
Сэм дергает себя за белую прядь.
– Но мама сказала…
Бабушка шикает на нее.
– Твоя мать не знает, что говорит. Со мной все хорошо.
Сэм выглядит неуверенно, и это просто смешно, потому что обычно ей наплевать на запреты.
– Можешь оставаться, – говорю я ей.
В ее глазах мелькают боль и раздражение.
– Нет. Я поеду, – говорит она.
Бабушка хлопает в ладоши.
– Славные девочки! Пойду переоденусь во что-нибудь модное.
Сэм хмурится.
– Зачем?
– Мы же едем за продуктами, – отвечает бабушка, скрываясь в свой комнате.
Сэм качает головой, но ее губы подергиваются от улыбки. И я тоже счастлива. Хальмони в своем репертуаре. Быть странной для нее нормально. И мне не о чем тревожиться. Одной рукой я трогаю полынь в кармане, а другой – прикасаюсь кулону. Все будет в порядке. Я это знаю.
Мы приезжаем в продуктовый магазин, вооружившись списком:
Для еды:
• рисовая мука (для рисовых лепешек);
• горошек с васаби (для мамы);
• крекеры (для Сэм);
• арахисовое печенье (для Лили).
Для дополнительной защиты:
• пять видов риса (чтобы разбросать в лесу);
• сосновые шишки (чтобы сжечь под полной луной).
Прочее:
• стиральный порошок.
Увидев раздел «для защиты», Сэм недоуменно поднимает бровь, но не комментирует.
– Мы должны уехать отсюда через полчаса, потому что скоро пойдет дождь, – заявляет бабушка.
Сэм хмурится.
– Сегодня не будет дождя. Приложение в телефоне говорит, что вероятность дождя равна нулю.
Бабушка поглаживает Сэм по голове.
– Полчаса.
– Отлично, – говорю я. – Мы успеем.
Но как только мы направляемся к полкам с крупами, к нам подбегает женщина с ярко-рыжими кудрявыми волосами.
– Вы, наверное, те самые внучки! – взвизгивает она. Я испугалась, что она собирается ущипнуть нас за щеки, но она сдерживается.
Бабушка расплывается в улыбке.
– Мои малышки.
– Ваша бабушка – самая лучшая, – с благодарностью говорит она нам. – Она излечила мою астму травами.
Сэм делает маленький шажок назад.
– Круто.
Женщина останавливается перекинуться парой слов с бабушкой, и, когда она наконец убегает по своим делам, какой-то лысый мужчина останавливается рядом. Он говорит, что наша бабушка смогла рассмешить его даже после развода. А потом пожилая женщина рассказывает, что с удовольствием играет в карты с нашей бабушкой.