лосует за Лукашенко, а не за клоунов. В итоге остается очень нехороший осадок, когда понимаешь, что цель подобных телодвижений, скорее всего, заключается лишь в том, чтобы хорошо выглядеть в глазах Запада. То есть меня больше смущает не столько сам торг по поводу условий предоставления кредита Белоруссии, сколько общий контекст наших отношений. Причем все это не так безобидно и выглядит достаточно оскорбительно для наших братьев белорусов. Они ведь все прекрасно видят и понимают.
Ясно, что Запад крайне негативно относится к любым попыткам евразийской интеграции. Между тем, сообщество экономических субъектов, исторически сложившееся на северо-востоке Европы и севере Азии, появилось стихийно. Произошло это давно, отнюдь не в XX веке. Экономическая интеграция в этом регионе естественна, потому что главный рынок его продукции находится здесь же, и выходить на рынок, находящийся вне этой системы, нет смысла. Мы не можем там конкурировать. Это касается и украинской, и узбекской, и казахстанской продукции. Исключение составляют виды ценного сырья, востребованного по всему миру, но это — другой вопрос.
Сейчас строительство Евразийского экономического сообщества будет постоянно сталкиваться с разными проблемами: естественно, Запад крайне негативно относится к любым попыткам евразийской интеграции. Так или иначе, любой союз прямо или косвенно задевает чьи-то интересы, и если мы защищаем свою экономику, то тем самым мы лишаем часть доходов другие экономики. Существенным является и то, что американцы с большим подозрением относятся к любой деятельности в России, которая хотя бы потенциально может увеличить ее мощь.
Мы все равно являемся основным раздражителем для США в военно-политическом отношении. Китай воспринимается как экономическая угроза, но сейчас он работает на Америку, и к нему другое отношение, чем к России. Опасение, что Россия усилится, у них присутствует, и все планы по привлечению дополнительных ресурсов для нашей экономики воспринимаются в штыки. У Запада есть способы приостановить на данном этапе создание Евразийского экономического союза, но все равно у такого объединения есть объективная основа и необходимость. Поэтому я и думаю, что рано или поздно он появится.
Подготовленное в 2012 году участниками СНЕ решение о создании зоны свободной торговли в принципе является прогрессивным, но с некоторыми очень существенными оговорками. Понятно, что любое возвращение к принципам свободного обмена товарами, услугами и людьми, как это было в советские времена, можно только приветствовать.
Ведь в советское время, когда существовал единый народо-хозяйственный комплекс, в торговле между союзными республиками не было такого понятия, как таможенные пошлины. Этот единый комплекс, как известно, прекратил свое существование после распада СССР.
Соответственно, все меры, которые способствуют его восстановлению, являются позитивным явлением. Тем не менее есть некоторые вещи, которые, откровенно говоря, вызывают настороженность. Дело в том, что в создаваемой зоне свободной торговли на постсоветском пространстве будут зиять большие «прорехи» во внешней «таможенной оболочке». Проблема в том, что некоторые страны СНГ, такие, как Киргизия, Молдавия, Украина, как известно, уже вступили в ВТО. В такой ситуации существует опасность, что территория этих стран будет использоваться для реэкспорта в Россию продукции, которая была произведена за пределами СНГ в беспошлинном режиме, что может использоваться для обхода таможенных правил, которые существуют в России.
Причем даже если исходить из лучшего, то есть предположить, что вслед за снятием внутренних таможенных барьеров между странами СНГ последует закрытие внешних таможенных границ этого объединения, той в этом случае не факт, что экономический выигрыш России от этой акции будет таким уж большим. Проблема в том, что на постсоветском пространстве практически нет «островков высоких технологий». То есть все страны производят практически одно и то же. За исключением ряда стран, которые имеют доступ к природным ресурсам. Конечно, мы могли бы наладить сбыт своей машиностроительной продукции в страны Средней Азии. Но опять же — лишь в том случае, если будут закрыты внешние таможенные границы и тот же Таджикистан не будет приобретать более дешевые китайские трактора.
Так или иначе, я думаю, что с точки зрения нашего промышленного развития создание зоны свободной торговли, конечно, не станет панацеей, а лишь неким первым шагом. На сегодняшний день не стоит ожидать, что мы сразу же получим резкий рост экономики (это касается и всех остальных участников ЗСТ). Скажем так: это необходимый шаг, но который не является достаточным для достижения указанной цели.
На мой взгляд, более целесообразно было бы сразу увязать создание зоны свободной торговли с последующими интеграционными планами.
Что у нас происходит
…Из СМИ узнал о докладе, который подготовили эксперты, занимающиеся изменением правительственной стратегии—2020. Похоже, авторы доклада считают себя не экономистами, а вулканологами, которые отстраненно описывают некие стихийные события, причем, не зная точно, как же они будут развиваться. Доклад выглядит набором банальностей, которые были таковыми еще десятки их назад. Перечисленные же в документе проблемы должны были быть решены еще 10–15 лет назад. Такого рода тексты вызывали бы зевоту, если бы одновременно они не портили настроение.
Представьте себя на месте премьер-министра. Глядит он на докладчиков и думает: «Есть два сценария, а делать-то что?» Наверное, его не очень интересует обобщение, анализы и тому подобная фигня, которая годится только для того, чтобы ее переплести и поставить на полку. Наверное, его интересует, какой набор мер надо предпринять, чтобы наша страна хоть как-то начала вылезать из экономической ямы, куда она попала, в том числе и благодаря нашим экономистам.
То, что центр экономической силы смещается к азиатским странам, все вменяемые люди поняли больше десяти лет назад, если не раньше. Это надо принимать во внимание, но для нас от этого мало что меняется. Надо думать, куда продавать ресурсы, и Путин, по-моему, не очень нуждается в советах такого рода, потому что соответствующие трубопроводы в Китай уже строились. Переориентация нашего сырьевого экспорта на Китай находится в самом разгаре. И без данного доклада, глядя на текущие меры нашего правительства, можно примерно сказать, какой из сценариев считается более правдоподобным.
В докладе говорится и о гонке инноваций. Но эта гонка идет весь XX век и значительную часть века XIX. Здесь ничего нового нет, и сейчас ни один экономический документ не имеет шансов на прохождение, если в нем нет слов об инновациях. Ежу понятно, что без технического прогресса делать в современной экономике нечего. Это говорил и Маркс, хотя и он не был первооткрывателем. Интересно здесь другое: каким же образом собираются создавать у нас новую экономику и чем руководители экономики занимались раньше на протяжении последних двадцати лет?
Также в документе говорится об институциональном развитии. Это в некотором смысле синоним термина «производственные отношения». В свое время мы его часто повторяли, правда, тоже не очень его понимая. А речь идет о материальной инфраструктуре экономики и об отношениях хозяйствующих субъектов. Действительно, не может быть инфраструктуры для инновационной экономики, если самой инновационной экономики нет. Не может существовать некая конструкция, которая ничем не занята. Да и как она появится? В этом смысле, возразить докладу нечего. Правда, там есть намек, что сырьевой экспорт из-за роста цен на сырье будет нам приносить все больше и больше.
Сырьевые экономики не выигрывают у тех, кто занимается высоким уровнем передела, поскольку они найдут способ свои затраты на более дорогое сырье компенсировать за счет готовой продукции. У нас об этом говорил еще Менделеев применительно к сельскохозяйственной ориентации. Упрощенно говоря, если мы экспортируем сахар, то будем дороже платить за импортируемую карамель. Мы это и видим: продаем нефть, а платим за импортные продукты питания. Здесь все понятно, и это мы проходили еще при царях. Наша конкурентоспособность снижается, мы все сильнее и сильнее отстаем. То мы отставали от Европы и Японии, теперь и от Китая. Конца этому не видно.
В мире имеет значение платежеспособный спрос. Купить мы можем только то, за что можем заплатить. Причем заплатить только тем, что заработали на мировом рынке. Но таких возможностей все меньше и меньше. Наш спрос не имеет перспектив к значительному расширению. Понятно, что поправить положение можно на базе экономической политики, включающей в себя протекционистские меры. Это доказано и развитием США на базе серьезного и последовательного протекционизма, об этом свидетельствуют и успехи российской дореволюционной индустриализации. Но протекционизм противоречит все той же либеральной доктрине, которая господствует у нас последние двадцать лет.
Далее, — судя по тому, что пишут в СМИ, у нас в стране намереваются вернуться к практике складывания нефтегазовых сверхдоходов в «кубышку». Изменится ли в ближайшее время эта политика? Есть обоснованное мнение, что люди на протяжении своей жизни не меняются, и основная система взглядов формируется очень рано, говорят даже, что в пять лет. Надеяться на перековку человеческой личности не приходится. Это можно выразить и русской поговоркой «хоть кол на голове теши».
Как мне кажется, у того состава правительства, который занимается у нас управлением экономикой, есть определенный набор инструментов, и трудно сказать, совсем ли он негодный: ведь чисто теоретически можно представить и гораздо более серьезные потрясения в нашей экономике. Известно, что мы перенесли последний финансовый кризис, начавшийся с 2008 года, наверное, хуже всех более или менее значимых экономик. Мы входим в БРИК, но по результатам экономического развития, как я уже говорил, у других членов этой организации — рост, а у нас — падение, причем более си