Кайли расправила плечи и сделала глубокий вдох.
– Какое-то время я состояла в браке.
– Но сейчас вы не замужем? – не смог удержаться он.
– Нет.
От внезапной мысли Джош похолодел.
– А тогда вы не были…
– Нет.
Джош с облегчением вздохнул:
– Это хорошо.
– Послушайте, я не в восторге от перспективы работать с вами, как, наверное, и вы, – сказала Кайли, порозовев. – Но сейчас не время и не место для воспоминаний. Я думаю, нам лучше забыть о том инциденте и сосредоточиться на моей просьбе и решении комитета не давать мне деньги, которые нужны для сохранения детского центра.
Джош знал, что она попала в точку. Детский центр, конечно, не место для обсуждения той ночи, когда он по ошибке залез к ней в постель. И разумеется, им следовало бы оставить это происшествие позади, но какая-то часть его натуры не хотела забывать о самой захватывающей ночи в его жизни. Такой женщины, как Кайли, у него не было ни до, ни после нее.
– Я согласен, – сказал он. – Мы можем поговорить об этом в другой раз.
Она сложила руки под грудью, и во рту у него пересохло.
– Мистер Гордон…
– Прошу вас, называйте меня Джош, – напомнил он.
– Джош, думаю, вам…
– У меня есть для вас хорошая и плохая новости, – проговорил он, лихорадочно размышляя. Если язык ее тела о чем-то и говорил, так это о том, что через две секунды она сломя голову бросится к выходу.
Была ли тому причиной затяжная вина или недоверие, отражавшееся в ее больших карих глазах, но Джош вдруг почувствовал необходимость доказать ей, что она составила о нем неправильное мнение.
– Я собираюсь дать бюджет на целый месяц. Взамен вы убедите меня в том, что детский центр стоит того и что членам клуба необходимо дополнение к услугам, которыми они уже пользуются, – заявил он, прежде чем Кайли смогла его прервать.
Она нахмурилась:
– Но комитет решил не так, да?
– Не совсем, – честно сказал Джош. – Комитет почти единогласно решил не выдавать вам дополнительные деньги. Но, увидев, как вы были ласковы с той маленькой девочкой, дочкой Бартлетов, я вами заинтересовался. Я буду проверять, как у вас дела, и время от времени с вами видеться. Но необходимо убедиться, что деньги действительно вам нужны и тратят их не впустую.
Кажется, слова ее не убедили: вид у нее был недоумевающий.
– А что произойдет в конце этого срока?
– Если я увижу, что вам нужно дополнительное финансирование, то на нашей встрече как раз перед Рождеством я дам личную рекомендацию комитету, и запрашиваемая вами сумма пойдет в годовой бюджет, – закончил он.
– Если моя просьба была отклонена, откуда возьмутся эти деньги? – спросила Кайли, подозрительно вглядываясь в его лицо.
– Позвольте мне беспокоиться об этом, – сказал Джош, поднимаясь. – Я прослежу, чтобы соответствующую сумму добавили к счету детского центра во второй половине дня. Вы сможете распоряжаться ею уже завтра утром.
Прежде чем Кайли успела задать следующий вопрос, он открыл дверь кабинета и отправился в главный офис Техасского клуба, чтобы дать указание о финансировании дневного детского центра. Он решил взять деньги из собственного кармана и предоставить центру субсидию на весь следующий месяц, но игра стоила свеч. С одной стороны, он хотел доказать ей, что не являлся отпетым негодяем, каким она, по-видимому, его считала. А во-вторых, это был единственный способ, пришедший ему в голову, которым он мог как-то искупить свою вину за то, что случилось три года назад.
Глава 2
Кайли провела большую часть следующего дня в тревожном ожидании и нервно вздрагивала при каждом звуке открывающейся двери. Верный своему слову, Джош перевел деньги на счет центра, и она это оценила. И все же ее нервы были напряжены до предела: он обещал зайти, чтобы проверить, как она будет распоряжаться средствами. Кайли не хотела видеть его снова и из кожи вон лезть, чтобы получить необходимые деньги для центра. Кроме того, каждый раз, когда она смотрела в его голубые глаза, она вспоминала, что они хранили один большой секрет, который она не могла забыть, как ни старалась.
– Ребята убрали игрушки, и я прочитала им сказку. Хотите, я выведу их на площадку? А потом мы могли бы отрепетировать песню, – обратилась к ней Кэрри Крамер, пока Кайли раскладывала звездочки для детей, которые не забыли помыть руки перед полдником.
– Это было бы здорово. – Кайли улыбнулась молодой женщине, которую она наняла себе в помощницы. – Пусть порезвятся, и к тому времени, как я позову их на репетицию, все уже будет готово.
Пока Кайли наблюдала за тем, как Кэрри помогала детям надеть куртки и выстраивала их в линеечку у выхода, она размышляла о том, что еще нужно будет сделать к праздничному утреннику, который они готовили для родителей за неделю до Рождества. Собрав реквизит, она решила, что в руках у нее все не поместится, и ей придется возвращаться в зал еще раз. В расстройстве она пыталась вспомнить все, что ей могло бы понадобиться, и поэтому совсем не заметила Джоша, стоявшего в дверном проеме ее кабинета.
– О господи! – Она чуть было не уронила коробку с колокольчиками.
Положив руки ей на плечи, чтобы предотвратить падение, Джош нахмурился:
– Я не хотел вас пугать. Ваш кабинет был пуст, и я позвал вас по имени. Видимо, вы не услышали.
Тепло его рук, казалось, прожигало ткань ее розовой шелковой блузки. Кайли быстро сделала шаг назад.
– Наверное, ваш голос заглушили колокольчики.
– Позвольте мне помочь вам с этим, – сказал он, взяв коробку из ее рук. – Где дети?
– Моя помощница увела их на улицу поиграть перед репетицией рождественской программы, – ответила Кайли, собирая проигрыватель компакт-дисков и несколько больших пластиковых леденцов.
Их руки соприкоснулись, когда она прошла мимо него, и от желания, которого она не чувствовала в течение очень долгого времени, сердце пропустило несколько ударов. Кайли сделала все, чтобы не обращать на него внимания.
– Я собирался зайти в начале дня, но у меня были дела на одной из наших строительных площадок, – продолжал Джош, следуя за ней к яркому ковру, где собирались дети, чтобы послушать сказку. – Я не был уверен, что здесь будет кто-то еще. Когда дети идут домой?
– Как правило, детей забирают в пять тридцать, – отозвалась Кайли, ставя леденцы и проигрыватель компакт-дисков на маленьком столике. – Но Гил Эддисон иногда задерживается в клубе и забирает своего сына Кейда на несколько минут позже положенного времени. – Отец-одиночка, нынешний президент клуба одним из первых записал своего четырехлетнего ребенка в класс дошкольного образования. В отличие от членов бюджетного комитета Гил, казалось, был очень рад тому, что в здании клуба появился детский садик. – Независимо от времени, я дожидаюсь, пока каждого малыша не заберут родители или человек, которому поручили эту обязанность.
– Так это не просто работа с девяти до пяти, значит? – спросил Джош, ставя коробку на ковер.
– Это вряд ли. – Качая головой, Кайли вынула диск из футляра и установила его в плеер. – Я должна каждое утро приходить в центр к семи часам, чтобы подготовить все к приходу детей.
– И когда они приходят? – поинтересовался он, нахмурившись.
– Нескольких детей привозят через пару минут после того, как я открываю дверь, но, в остальном, они все здесь от восьми до восьми тридцати. – Кайли удивляла его заинтересованность в расписании детского центра. – Почему вы спрашиваете?
Джош провел рукой по своим коротким светло-каштановыми волосам.
– Я понимаю, что вы работаете по контракту с клубом и вам не выплачиваются сверхурочные, независимо от того, сколько часов вы заняты, но разве ваш рабочий день не получается слишком длинным?
Кайли улыбнулась. Она могла работать и быть рядом с дочкой, и это стоило всех переработок, вместе взятых.
– Я не против. Это работа моей мечты.
– Хорошо, лишь бы вы были довольны, – кивнул Джош с таким видом, словно не мог уразуметь, как кто-то может быть счастлив, проводя столько времени с группой маленьких детей.
Когда малыши начали возвращаться к зал, Кайли вздохнула с облегчением. Нельзя было сказать, что она боялась Джоша. Но, находясь с ним наедине, она нервничала, и общение с детьми ясельного возраста и дошкольников было как нельзя кстати. Она не была в восторге от того, какой эффект он на нее производил. Кайли была почти уверена, что ей не понравится ответ.
– Как только вы повесите свои курточки, идите на ковер и садитесь, пожалуйста, – объявила она, обращаясь к детям. – Мы повторим песни для рождественской программы, а потом вы пойдете домой.
Ее дочь подбежала к ней, обхватила ее ногу руками и, глядя на нее снизу вверх, засмеялась:
– Я пою.
– Это верно, Эмми, – сказала Кайли, поглаживая светло-русые волосы дочери. Она была единственным ребенком недолгого брака. – Можешь сесть рядом с Элайной и Бобби? Мы сейчас начнем.
Эмми кивнула, а потом поспешила присоединиться к своим друзьям в кругу других малышей.
– Мисс Кайли, Джимми Джо Харпер потянул меня за волосы, – объявила Сара Бартлет, глядя на маленького мальчика, сидящего рядом с ней.
– Джимми Джо, ты снова дернул Сару за волосы? – Даже до его кивка по одной только ехидной улыбке на лице ребенка Кайли стало ясно, что он набедокурил. – Мне очень жаль, но я говорила тебе, что, если ты снова будешь таскать Сару за косички, тебе придется посидеть в уголке несколько минут и отдохнуть.
Ребенок послушно отправился в кресло в дальнем углу комнаты. Заметив, что Джош переводит взгляд с нее на Джимми Джо в углу, Кайли приподняла одну бровь:
– Что-то не так?
– Вы даже не велели ему туда идти, – сказал он таким тоном, будто не мог поверить, что ребенок охотно принял свое наказание. – И он вообще не возражал.
– Джимми Джо не привыкать к углу, – ответила Кайли, улыбаясь очаровательному рыжеволосому мальчишке. – Он любит досаждать Саре.
Джош выглядел смущенным.