Как выжить в старшей школе — страница 2 из 5

Январь-апрель

19. Когда мне сигналят просто так (1 650 000 подписчиков)

Сложно грустить по поводу Алексея и Безымянной девицы, когда мое имя гремит на весь Вайн! Не знаю, что я делаю правильно (помимо того, что попросту остаюсь самой собой), но сейчас у меня еще на миллион подписчиков больше и десять миллионов просмотров! Боже мой, если бы я получала доллар за каждый просмотр, я… ну, я бы клонировала Алексея, сделала бы пять его копий и никогда больше не была бы одинока. Ладно, проехали. Наверное, люди считают меня забавной. Или хорошенькой. Или забавной и хорошенькой… либо так, либо им просто нравится смотреть, как я получаю по физиономии.

В любом случае, такое количество подписчиков влечет за собой рекламные контракты и приглашения на вечеринки – это, конечно, не настоящая любовь, но пока и так сойдет! Меня даже пригласили на «Коачеллу»[25] (и на другие суперклевые вечеринки) в палатку знаменитостей, что ну как бы очень много значит. Нужно ждать до апреля, но я уже считаю дни.

В каком-то смысле я всегда хотела стать знаменитой. Когда мне было семь, я разобралась, как записывать свое пение и копировать на компакт-диск. Потом я записала около десяти таких дисков и попыталась продать их в школе по двадцать долларов за штуку. К сожалению, покупать их никто не стал. Альбом назывался «Счастливый Пенни» и был продан в одном экземпляре – моему папе. Таков оказался мой первый опыт работы в музыкальной индустрии. Я проплакала у себя комнате всю ночь, а потом пришла мама и выдала образцовую мотивационную речь про старание и целеустремленность, про то, что за ночь знаменитыми не становятся, и бла-бла-бла. Это меня не утешило, но я притворилась, что воспряла духом, чтобы она ушла и я смогла поспать.

Я всегда хотела быть знаменитой, но никогда не думала, что стану. Хотя, наверное, в глубине души я все-таки знала, что так будет. А самое смешное – мама ошиблась в том, что за ночь знаменитыми не становятся. Еще вчера никто знать не знал, кто я такая, а сегодня я иду по Линкольн-роуд и меня никак не оставят в покое. Если честно, не уверена, что мне это нравится.

Я иду, иду и все больше волнуюсь – вдруг я выкину какую-нибудь глупость и все увидят. Конечно, странно беспокоиться об этом, я ведь и прославилась-то именно потому, что делала из себя посмешище и показывала это на весь мир. Но что, если я опозорюсь в реальной жизни? Почему-то это ощущается совсем иначе, словно мое личное пространство захватили, словно у меня забрали право спокойно заниматься своими делами. В реальном мире я никого не приглашала глазеть на меня, но люди все равно смотрят.

За автографом подходят две девочки, лет десяти-одиннадцати, и я ничуть не возражаю, потому что они маленькие и милые. Если уж я и снимаю вайны для кого-то, то как раз для них – маленьких девочек, которым нужен кто-то, кто сможет их понять, сказать, что все будет хорошо, потому что на самом деле жизнь – очень веселая штука, а вовсе не такая страшная, как кажется.

– Реально, ты лучший в мире вайнер, – говорит одна. – Мы без ума от тебя. – Она одета в футболку, на которой розовыми буквами, напоминающими пластик и клейкими на вид, написано «Ангел».

– Девочки, мне так приятно! А вы снимаете вайны? – Я подписываю им салфетки, словно потом они будут представлять какую-то ценность. Может, мне пора носить с собой свои фотки? Или это их обязанность? Ну, мол, хочешь автограф, давай фотографию. Есть какие-то правила? Существует какое-нибудь руководство для знаменитостей, которое мне стоит почитать?

– Нет, до четырнадцати лет нам нельзя заводить собственные аккаунты в соцсетях, – отвечает вторая девочка. Ее волосы украшают блестящие нити и зеленые гелевые заколки.

– Наверное, так даже лучше. Оставайтесь пока детьми, у вас вся жизнь впереди, стать рабами интернета еще успеете.

– А ты считаешь, что интернет – это плохо? – озадаченно спрашивает девочка с пластиковыми буквами.

– Нет-нет, просто это сложная штука. Все может закончиться тем, что там ты будешь проводить все свое время, и на какие-то реально важные вещи его будет не хватать… к тому же, например, в сети есть опасные люди, которых вам нужно остерегаться.

– Убийцы, что ли? – Та, что с заколками, похоже, заволновалась. Ох, нет, я совсем не хотела их напугать. Придется пойти на попятную.

– Ну, вроде того, но не стоит беспокоиться из-за них. Просто ведите себя благоразумно. Я сама, кстати, не пользовалась соцсетями до пятнадцати лет. – Девочки кивают, желая услышать продолжение. Да что такое, черт побери, происходит? Я теперь наставником стала? Мне едва удается разбираться с собственной жизнью, как тогда прикажете учить уму-разуму этих девочек? Я слишком странная, чтобы быть примером для подражания! Вдруг я не смогу справиться с такой ответственностью?

– А тот классный парень, Алексей, вы встречаетесь?

О, наконец-то вопрос, на который я знаю ответ.

– Нет.

– А почему? Он такой клевый.

– Да, он клевый. Но знаете, в жизни есть много всякого гораздо важнее мальчишек. Найдите себе интересное дело и займитесь им. А правильный парень сам однажды появится. – Не знаю, откуда это взялось, но звучит обалденно! И девочки, кажется, прониклись этой мудростью! Может, из меня все-таки выйдет хороший пример для подражания.

По дороге домой я все еще нервничаю, поэтому проезжаю через «Старбакс», чтобы взять себе карамельный фрапучино. Я всегда говорю: мало что на этом свете не сможет исправить фрапучино. Вместе с восхитительным напитком я отъезжаю от кафе, зажигая при этом под «Pursuit of Happiness» Кида Кади, вижу знак «стоп» и останавливаю машину, КАК И ПОЛОЖЕНО. Однако идиот в машине позади меня считает, что полностью затормозив под знаком «стоп», я создала для него неудобства, и жмет на клаксон неуместно долго. А как вы знаете, в реальной жизни звук клаксона не похож на «бип-бип» (такое вообще бывает?). Нет, скорее он напоминает «бу-у-у-у-у-у-у-а-а-а-а-а-а-а-а». Мерзкий звук.

Мои нервы и так уже на пределе – извращенцы, впечатлительные фанатки и все такое – так что когда мистер БМВ начинает сигналить мне, я решаю, что с меня хватит. Поставив машину в режим парковки и вытащив из бардачка пневматический клаксон (папин подарок на случай, если на меня вдруг нападут), я спокойно подхожу к его машине и стучусь в окно. Он, весь такой раздраженный, опускает стекло, а я наклоняюсь, улыбаюсь и выдуваю клаксон прямо ему в лицо. Вот так вот, миру лучше не связываться с Леле Понс.

Леле: 1. Мир: 0.

20. Девчонки есть девчонки (1 655 236 подписчиков)

Я не отвечаю на сообщения Алексея целую неделю, и он заявляется ко мне домой с упаковкой маршмел-лоу и плиткой шоколада «Херши».

– Это зачем?

– Я подумал, мы могли бы пожарить сморы[26], или как вы их называете? – говорит Алексей. – Только вот крекеры я забыл на кассе.

О-о-о.

– А еще ты забыл костер.

– Можно в духовке. Я все время так делаю. – С каких это пор мистер Бельгиец постоянно готовит сморы? Ну ладно!

– Хм.

– Я могу войти? – спрашивает Алексей.

– Вообще-то сейчас не самое подходящее время. Я, э-э-э… я… – Я оглядываюсь, ища подсказку где-нибудь в доме. – Я прибираюсь в кладовке.

– В кладовке?

– Угу.

– А попозже ты там прибраться не можешь?

– Нет, там надо прибраться прямо сейчас.

– Это бред какой-то.

– Сам ты бред какой-то! – Ой.

– Леле. Почему ты на меня злишься? Я надеялся, что мне показалось, но ты не отвечала на мои сообщения дней десять и сейчас ведешь себя… очень странно. Что случилось?

– Ты пришел на вечеринку Иветт с девушкой. Не знаю, все это очень глупо, но миллион лет тому назад ты сказал, что я тебе нравлюсь, и я подумала, что, возможно, между нами может что-то быть, но ничего не происходило. Иветт сказала, это потому что ты стеснительный, но какой же ты стеснительный, если целуешься с первой встречной на глазах у всех? И, наверное, я просто себе навыдумывала… но нет, не навыдумывала, потому что ты сказал, что я тебе нравлюсь, разве нет? Я злюсь не на тебя, а на себя. За то, что решила, что между нами может быть больше, чем было. Хотя нет, я злюсь на тебя, потому что ты не соизволил сообщить мне, что у тебя есть девушка. Ни разу за все это время! Даже в голову не пришло сказать, да?

– Нам нужно поговорить. – Он вздыхает. – Пожалуйста, можно мне войти?

– Ладно. Думаю, кладовка может подождать.

Алексей сидит на краешке моей кровати. Я сажусь в другом конце комнаты, чтобы он чувствовал себя неловко и не думал, что все в порядке.

– Послушай. Когда я только увидел тебя, то подумал, какая ты потрясающая, и сразу понял, что ты мне понравишься. Больше, чем просто друг. Правда, в Бельгии у меня была девушка, и ее семья тоже сюда переехала. Когда мы уезжали, я знал, что они тоже собирались. Наши родители всегда дружили, и мы с детства были близки. Ее зовут Нина… она учится в Кур-Делейн, частной школе в Лейк-Буэна-Висте… Я думал, что между мной и тобой может быть что-то большее, чем дружба, но когда в моей жизни вновь появилась Нина, я понял, что не смогу расстаться с ней. Я просто не знал, как сказать тебе об этом. – У него раскраснелись щеки, он говорит взволнованно и быстро. Похоже, он и правда расстроен, что все так вышло, и даже немного в отчаянии. Я сочувствую ему.

– Ого. Это все сложно воспринять вот так разом.

– Понимаю, и мне очень жаль. Правда. Но я рассказал о тебе Нине, и она не против, чтобы мы были друзьями. Я хочу дружить с тобой, Леле, даже если пока мы не можем быть вместе. Надеюсь, ты тоже хочешь со мной дружить.

– Знаешь что? Да, хочу. По-моему, нам лучше быть друзьями. Очевидно, что так оно и должно было быть, так что я только за.

– Правда? Здорово. Я бы не хотел потерять тебя.

– И я тебя тоже!

– Круто. – Алексей подходит, чтобы обнять меня. С ним приятно обниматься… в его объятиях так тепло и уютно и… Нет, Леле, даже не думай об этом. – Друзья навсегда?

– Друзья навсегда? Боже, Алексей, ты сейчас так похож на девчонку, что я даже не знаю.

– Нет? Лучшие друзья навеки? Кореша? Братаны?

– Ты в своем уме?

– Не знаю! – Мы смеемся, и он легонько пихает меня в руку. Я пихаю его в ответ, со всей силы, отчего его ведет в сторону, как тощего фламинго.

Алексей спрашивает, хочу ли я пойти к нему поиграть в видеоигры или лучше останусь дома прибираться в кладовке.

– Ладно, – отвечаю я. – Ты меня раскрыл. Мне не нужно убираться в кладовке. Я никогда там не убиралась. Что я, моя мама, что ли?

– Так и знал.

Мы идем к нему домой, и Алексей пытается объяснить мне, как играть в какую-то немыслимо навороченную игру под названием Destiny[27], но я никак не могу справиться с управлением. Как можно запомнить, какую кнопку где нажимать? Каждый раз, когда мне хочется, чтобы мой герой подпрыгнул, я случайно заставляю его двигаться назад, а из-за всей этой движухи на экране у меня кружится голова. Так что я продолжаю умирать снова и снова, и в конце концов Алексею становится скучно играть с такой дилетанткой. Почему у меня ничего не получается? Ведь в основном в видеоигры играют мальчишки, которые умом особо не блещут, но тем не менее прекрасно справляются. Уф.

– С меня хватит, – объявляю я, когда моего героя взрывают в пятнадцатый раз. – Давай лучше приготовим сморы. – По дороге к Алексею мы купили нужные крекеры.

– Наконец-то! Я думал, ты никогда не предложишь.

Наблюдать за тем, как тает маршмеллоу, я, может быть, люблю больше всего на свете. Как он из белого превращается в золотистый, а потом в коричневый; как он становится черным снаружи и липким и вязким внутри, – это волшебство в чистом виде. Мне нравится, когда маршмеллоу зажариваются до хрустящей корочки, а внутри плавятся. Алексею нравится, когда они становятся только чуть-чуть золотистыми. Говорит, это потому что маршмеллоу очень красивые и он не любит смотреть, как их портят. Я называю его хлюпиком.

Он смеется, но тут же вновь становится серьезным.

– Знаешь, для меня действительно очень много значит, что…

Ладно, скажу вам честно. В этот миг у меня пропадает сила воли, и я позволяю мечтам унести меня прочь. В моем воображении Алексей медленно снимает с себя одежду – расстегивает рубашку, ремень и вот уже стягивает свои черные боксеры и…

– Леле, ты меня слушаешь? – Я возвращаюсь в реальность, печальную-печальную реальность, где Алексей полностью одет.

– Что? О, э-э-э, да, что такое? – стараясь не покраснеть, отвечаю я.

– Ты меня не слушала! И посмотри, у тебя маршмеллоу сгорел. – Он выключает огонь.

– Нет, мне так нравится. Ням, какой вкусный, э-э-э, уголек. Я специально так его зажарила. – И бубню с полным ртом: – Я шлушала, шешное шлово.

– Какая же ты врушка! – смеется Алексей. – Я говорил о том, как много ты для меня значишь, а ты витала в облаках!

– Ой, чувак, прости, что я все прослушала.

– Извиняйся-извиняйся, тупица.

– Сам тупица! – Я достаю из упаковки маршмеллоу и кидаю в него.

– Получай! – Он бросает его обратно в меня, и вот мы уже вовсю ведем перестрелку.

СМЕНА КАДРА: Мы с Алексеем без сил лежим на диване, а гостиная завалена преступными сладостями. Уверена, его родители будут от меня без ума.

21. Так вот что значит быть популярной (1 900 552 подписчика)

Почти два миллиона подписчиков в Вайне. Их число продолжает расти. И чем больше их становится, тем сильнее я чувствую, что обязана их развлекать. Съемки вайнов стали напоминать полноценную работу, и у меня почти не остается времени на школу. И даже если у меня находится время, учеба – последнее, чем мне хочется заниматься… тридцать семь уравнений, кому это нужно? Тому, у кого есть удивительный мир Вайна, вообще ничего не нужно.

Ох, если бы только это было правдой.

Вся Майами-Хай подписана на меня в Инстаграме, но никто по-настоящему меня не знает. В этой жизни, конечно, никто никого не знает по-настоящему, но разница в том, что все в школе считают иначе. Они думают, что я позволила им заглянуть в свою глубоко личную жизнь; думают, что могут стать моими друзьями только потому, что посмотрели парочку моих вайнов. Но это вовсе не так. Ведь свою личную жизнь я держу при себе, как и все остальные, и мне хочется, чтобы люди проводили со мной время и узнавали меня как следует. Короче говоря, известность на Вайне не помогла мне постичь свою суть или почувствовать себя менее одинокой.

Но не поймите неправильно, у меня клевая жизнь, и я делаю клевые вещи. Люди считают меня крутой и хотят общаться со мной; они тянутся ко мне, как мотыльки на огонь, я нарасхват. Не могу даже объяснить, насколько все это необычно для меня: я понятия не имела, что Леле 2.0 вдруг превратится в Леле 8.0, что, в сущности, и случилось.

Стив Тао, один из моих самых любимых диджеев (ладно-ладно, он единственный диджей, о котором я вообще слышала, так что я не в теме. Ну и что, засудите меня за это?), устраивает грандиозную вечеринку в центре города и пригласил меня отыграть сет! Да-да, он хочет, чтобы я выбрала несколько песен и для красоты потусила на сцене. Мне еще никогда не доводилось делать ничего подобного, и я ужасно нервничаю – прямо-таки чувствую, как упаду лицом вниз или у меня случайно оголится грудь. Для моральной поддержки я беру с собой Алексея, Дарси и Иветт, чему они чрезвычайно рады. Это самое классное, что когда-либо случалось с любым из нас, и все благодаря мне. Для всех я настоящая королева.

– Девчонки обзавидовались. Я думала, Синтия помрет. Она настолько без ума от Стива, что, по-моему, мечтает родить ему ребенка, – тараторит Иветт, пока мы, следуя указаниям, которые мне отправил Стив, обходим здание, чтобы попасть к VIP-входу.

– Отвратительно, – отвечаю я, и Иветт смеется.

Вот еще одно: не важно, что я говорю, не важно, шучу я или нет, остальные тут же смеются над этим. Все считают смешной каждую мою фразу и смеются лишь потому, что не хотят оказаться единственными, кто не понял шутки. Синтия, Мэдди, Бекка и Эмили следуют за мной по пятам и ловят каждое мое слово, будто я какой-то пророк, хотя еще месяц назад они высмеивали меня и обращались со мной, как с чокнутой. Они всего лишь недалекие стервы, поэтому ни за что на свете я не позволю им присоединиться к моему восхождению к славе, если так можно выразиться (ведь два миллиона подписчиков – это внушительное количество). Вы можете решить, что Иветт такая же недалекая, как ее подружки, и в каком-то смысле вы правы. Разница лишь в том, что Синтия, Мэдди, Бекка и Эмили – ведомые, паразиты, в то время как мы с Иветт прирожденные лидеры, что по большей части и определило нашу дружбу. К тому же есть в ней что-то удивительно успокаивающее – когда она на моей стороне, я знаю, что она всегда меня прикроет. Мне кажется, она не из тех популярных девчонок, которые дружат только ради выгоды. По-моему, она очень преданный человек – либо вместе, либо никак – и я восхищаюсь ею.

Я называю охраннику свое имя, и он отмечает меня галочкой в довольно коротком списке гостей: Леле Понс плюс три. Он так осторожно и церемонно надевает нам на запястья фиолетовые бумажные браслеты, что складывается такое ощущение, будто мы вчетвером выходим за него замуж. Затем он показывает нам дорогу:

– Прямо по коридору и по лестнице наверх. Стив на самом верху, вы его увидите.

Я складываю ладони вместе и, чуть поклонившись, благодарю его, как японка, а затем иду по коридору, а моя компания семенит за мной, словно стайка маленьких утят. Мне вспоминается, как не так давно впереди всегда была Иветт, но теперь это я, одетая в джинсовые шорты с высокой талией и топ на завязках из мятого бархата с открытой спиной. Ура!

– Леле! Спасибо, что пришла! – Стив сидит в обитом синим бархатом кресле в окружении графинов с водкой и клюквенным соком. Либо у меня галлюцинации, либо на нем действительно ярко-розовая рубашка-поло и повязка на голову под цвет. Это все на самом деле? Парни и девушки в ярких одеждах порхают по расчищенной площадке сбоку от сцены, курят, делают селфи.

– Я бы ни за что не пропустила такое событие. Спасибо за приглашение! – ухмыляясь, отвечаю я.

– Здорово наконец-то познакомиться с тобой. Я смотрю твои безумные маленькие видео, и теперь у меня такое ощущение, будто мы знакомы всю жизнь. Кстати, они мне нравятся, в самую точку. Суперактуальные.

– Ха, ну да. Что ж, огромное спасибо. Спасибо, что смотришь. Это Алексей, Дарси и Иветт. Ребята, а это Стив.

– Мы в курсе, кто такой Стив. – Дарси улыбается и пожимает ему руку: – Рада знакомству.

– Приятно познакомиться, – сверкнув глазами, отвечает Иветт и отворачивается, словно ей уже пора куда-то еще к кому-то другому. Стив смотрит на ее задницу. Умничка, Иветт.

– Чувак, это так круто. – Алексей говорит как-то странно, не то как хипстер, не то как бро, что ему совершенно не идет. – Кайфовое местечко. – Он прикладывает ладонь ко лбу и смотрит за сцену, оглядывая помещение в стиле лофта – открытые трубы, гладкие бетонные полы – где скоро начнет собираться публика.

– Спасибо, мужик. А теперь давайте выпьем. – Стив подталкивает к нам поднос с алкоголем и показывает на стопку пластиковых стаканчиков. Мои три мушкетера, ни капельки не стесняясь, слетаются на выпивку, разливают, смешивают. Я наливаю себе стакан клюквенного сока и делаю вид, что тянусь за водкой, но как только Стив отворачивается, убираю руку. Какого черта, Леле? Боишься, что тебя перестанут считать крутой, потому что ты не пьешь? Боишься быть самой собой? Возьми себя в руки.

К тому времени как Стив начинает свой сет, Иветт и Дарси уже основательно поднабрались, хихикают, пританцовывают, врезаются во все подряд и флиртуют со всеми, кто попадается на пути. Пока что впервые в жизни я не чувствую себя тупым бабуином. Я стою справа от Стива, в то время как он миксует треки одной рукой, легко и беззаботно, словно ему плевать на весь мир. Ошалевшая толпа ревет и кричит. Народ ломает светящиеся палочки и обливается жидкостью, девушки залезают на плечи к парням и снимают футболки, парни глотком опрокидывают пиво и швыряют пустые стаканы на сцену. Лазерные лучи скрещиваются, раздвигаются, закручиваются в спирали – у меня даже немного кружится голова.

– Спасибо, Майами! – переставляя пластинки, выкрикивает Стив. – Это моя новая подруга, Леле Понс, и сейчас пультом будет заправлять она. Если вам понравится, не забудьте найти ее в Вайне. Она большая звезда. Встречайте, Леле!

Я выхожу на середину сцены и смущенно машу толпе.

– Ты секси! – кричит мне кто-то.

– Снимай свой топ! – кричит другой.

Животные.

Я мысленно заглушаю все крики и смотрю на монитор компьютера, который подготовил для меня Стив. Он показал, как выбирать треки и смешивать их, как настраивать ритм и биты, но в самый ответственный момент у меня все вылетело из головы. К счастью, бесцельное кликанье мышкой и уверенный вид срабатывают! Кризис миновал. Взять на заметку: всегда открывай сет с «Paper Planes» Эм-Ай-Эй[28]. Толпа в экстазе.

Рев и крики все нарастают, так что, похоже, я вроде бы справляюсь. На сцену снова выходит Стив и выводит моих спутников, которые уже пьяны настолько, что едва стоят на ногах, а у Иветт почему-то синий язык.

– Леле – рок-звезда! – кричит она в микрофон.

Стив открывает бутылку шампанского и трясет ею над первыми рядами. Алексей и Дарси пьют прямо из этого гейзера. По-моему, все слетели с катушек.

Оказавшись за кулисами, я теряюсь в столпотворении друзей и фанатов Стива Тао, а также изрядного количества молодых людей и девушек, которые, кажется, вообще не понимают, где находятся. Ко мне подходят совершенно незнакомые люди и говорят, что очень рады видеть меня здесь и что считают мои вайны прикольными. Говорят так, будто все это выучили по сценарию, будто они где-то в астрале и присутствуют в реальности лишь наполовину.

Так вот что значит быть популярной? Когда тебя окружают люди, но не с кем по-настоящему поговорить? Когда все знают твое имя, но никому не интересно узнать больше? А почему? Потому что я привела себя в форму, сняла брекеты и выложила в интернет несколько безумных видео?

Я всегда была такой, поэтому то, что людям вдруг это стало нравиться, вызывает смешанные чувства. Похоже на сказку «Новый наряд короля»: кто-то сказал, что считает меня крутой, это вызвало «эффект домино» и ни с того ни с сего все решили, что должны меня любить, а то вдруг кто-то подумает, что с ними что-то не так. Но я все та же, кем была раньше. Сколько здесь лицемерия! Сколько фальши! Мне нужны реальные отношения; мне хочется верить, что люди могут полюбить даже занудную, нелюдимую версию меня. Я бы хотела, чтобы люди ценили и Леле 1.0 тоже.

Пока что моя «слава» научила меня лишь одному – на самом деле люди очень поверхностные, большинство уж точно.

Но к светящимся палочкам я привыкнуть могу. Против светящихся палочек я определенно ничего не имею.

22. Как спасти вечеринку (2 700 200 подписчиков)

Помните, как я ходила на вечеринки и на меня никто не обращал внимания? Что ж, теперь меня приглашают на вечеринки, которые устраивают знаменитости типа Кендалл Дженнер, а иногда даже на вечеринки в мою честь. В любом случае, сейчас внимание на меня обращают все. Мама с папой неустанно напоминают мне, что слава – это обоюдоострый меч (кажется, это значит, что быть знаменитым круто, но если я не буду осторожна, это причинит мне боль) и нужно всегда оставаться самой собой.

– Ты по-прежнему обычная школьница, Леле, не позволяй себе зазнаваться.

– Я вас умоляю, когда я была обычной школьницей? И я сама все прекрасно понимаю.

Но должна вам признаться, иногда внимания становится слишком много и мне хочется закричать: «Эй! Отверните прожектор! Здесь не на что смотреть!», а потом убежать домой в утешительные и умиротворяющие объятия родителей. Ну, знаете, в такие минуты, когда я вот-вот чихну и знаю, что у меня при этом будет ужасно нелепое лицо, или когда я теряю равновесие и расплескиваю повсюду напиток, или когда появляется полиция – я скучаю по тем дням, когда была невидимкой.

«Что-что? – возможно, скажете вы. – Что еще за полиция? Боже, а Леле-то у нас отчаянная». И вы будете правы, потому что я действительно отчаянная, но соль истории не в этом. Позвольте мне рассказать вам, как все было.

Вы когда-нибудь бывали на рейв-вечеринке? А я вот побывала, и, должна сказать, это просто какое-то безумие. Люди платят деньги за то, чтобы танцевать часами напролет, прижимаясь к потным незнакомцам, в то время как их барабанные перепонки разрывает убийственное техно. Музыка ужасна, как и все, что там происходит, но с другой стороны, это даже весело, в духе «живем только раз» и все такое.

Кузен Иветт, Дэнни, – клубный промоутер, и он как раз устраивает такую вечеринку (рейв) в клубе под названием «Какофония» (мудреное словечко, означающее неблагозвучное сочетание звуков). Иветт говорит, что он очень хочет пригласить меня в качестве звездного гостя. Я? Звездный гость? Конечно же, я не могу отказать. Поэтому мы наряжаемся в самую яркую неоновую одежду и берем такси до укромного местечка в центре города, куда крадучись, как стая вампиров, стекается народ и где нас встречает Дэнни. Он ведет нас в начало очереди и ставит нам на руки печати в виде красного смайлика.

Иветт сразу же уходит в отрыв, подпрыгивая и дергаясь всем телом под «дыц-дыц-дыц». Я решаю хорошенько рассмотреть огромное помещение, освещенное темно-красным светом, когда на меня налетает свора девиц, разодетых в фестивальную одежду под хиппи, с вытаращенными глазами и широкими улыбками.

– Ты Леле Понс! – кричит одна и гладит меня по волосам. Явно под кайфом.

– Да, это я. Привет! – Я раздумываю, не оттолкнуть ли ее руку, но девушка, похоже, в ударе, так что пусть делает, что делает. К тому же никогда не помешает обзавестись новым другом.

– Пойдем танцевать с нами! – говорит другая. – Мы считаем, что ты офигенная.

– О, ха. – Я рада, что здесь темно и никто не увидит, как я краснею. – Спасибо. Это так мило.

– Ты должна потанцевать с нами. О боже, просто невероятный вечер. Леле, ты богиня. Эй, разве она не богиня?

Остальные дружно соглашаются и тянут меня за руки в центр танцпола, где извивающиеся тела напоминают яму со змеями. Но несмотря на столь неприятную картину, оказывается, это потрясающе – двигаться в такт музыке и выкинуть из головы все проблемы. Иветт находит нас и выливает на меня бутылку воды, чтобы охладить, а потом мы продолжаем танцевать, кажется, много-много часов, наверняка сжигая тысячи калорий. Я уже теряю всякое ощущение времени и пространства, как вдруг народ начинает взволнованно перешептываться, и тут же все суматошно бросаются кто куда, выкрикивая: «Копы! Давайте, уходим!»

– Копы? – поворачиваюсь я к одной из девчонок. – Что они тут забыли? Это противозаконная вечеринка?

Внутри у меня все сжимается – я слишком красивая, чтобы оказаться в тюрьме!

– Нет, если тебе двадцать один, – отвечает девчонка и ныряет в толпу.

– Ох ты черт! Иветт, я не хочу в тюрьму.

– Боже мой, Леле, успокойся. Иди за мной. – Она хватает меня за руки и протискивается сквозь бегущих в разные стороны людей, в то время как зал вместо затихшей музыки заполняет вой сирен. Я бегу за Иветт к бару, где мы ныряем под занавеску и оказываемся в очень узком коридоре.

– Полиция! – слышу я раскатистый голос прямо за занавеской. – Всем оставаться на своих местах!

– Давай же! – Иветт тянет меня за руку, и мы бежим по коридору к лязгающей металлической лестнице, которая выводит нас к двери в переулок. Тайный черный ход, как мило. В конце переулка переливаются красно-белые огни мигалок, а значит, в обратную сторону путь открыт. Добежав до перекрестка, мы оказываемся в безопасности и начинаем смеяться, тяжело дыша.

– Господи, Иветт! Что за черт?

– Копы постоянно заявляются на такие вечеринки. Нам нужно раздобыть для тебя фальшивое удостоверение.

– Не хочу показаться занудой, но, может быть, в следующий раз просто пойдем на легальную вечеринку?

Ну и приключение! Я впервые в жизни побывала на рейв-вечеринке и впервые чуть не столкнулась с полицией! Приехав домой, я падаю на кровать и записываю в блокнот свежую идею:

«Как спасти вечеринку: если собираешься на вечеринку, всегда бери с собой полицейскую форму. Тогда, если вдруг нагрянет полиция, ты сможешь притвориться одной из них и сказать: „Привет, у меня тут все под контролем, так что, ребята, езжайте дальше“. А потом усесться поудобнее и наблюдать, как действует магия».

23. Хватит с меня вечеринок (3 145 000 подписчиков)

Раз вечеринка, два вечеринка, синяя, желтая, красная. Их в моей жизни была уже куча, и все совершенно разные! Одни побольше, другие поменьше, крутые и просто ужасные. Тут подают алкоголь, там – воздушные шарики, а где-то играют с пиньятами в виде мультяшных комариков. Бывают еще вечеринки…

Ладно-ладно, вы уже поняли, что я очень талантливая поэтесса. Которая ходит по вечеринкам, а учебу пустила на самотек (ой-ой!). Но оказалось, что не все гулянки стоят потраченных усилий. На какие-то лучше вообще не ходить. И это вечеринки по случаю тринадцатилетия.

Я никогда не понимала, зачем нужны вечеринки в честь дней рождений детей. Дети счастливы просто поваляться в грязи, а родители тем временем могут наконец пообщаться. И, судя по всему, в младшем подростковом возрасте этот феномен все еще действует.

Субботним вечером я, одетая в пастельные цвета и с заплетенной на одну сторону косой, неуклюже перетаптываюсь в дальнем углу комнаты, где сын Джози Кинг отмечает свой тринадцатый день рождения. Вместе с двумя сотнями ближайших друзей. Я никого здесь не знаю, поэтому весь вечер провожу тет-а-тет с шоколадным фонтаном, в то время как новоявленные тринадцатилетки роятся на танцполе – мне скучно и страшно, и я уже почти готова начать пить шоколад прямо из фонтана.

Наверное, лучше рассказать все с самого начала. На прошлой неделе мне позвонила сама Джози Кинг (которая, вообще-то, входит в список лучших актрис Голливуда. Вы что, в пещере живете?) и сказала, что ее сын Райан просто обожает мои вайны и хотел бы пригласить меня на вечеринку по случаю своего тринадцатилетия. Поначалу я не знала, соглашаться или нет, но тут Джози быстро продолжила свою речь, и оказалось, что это не приглашение, а предложение: мне нужно появиться на праздновании бар-мицвы[29] ее сына, раздать детишкам автографы и уйти домой с десятью тысячами долларов. Да пожалуйста! Каково получить работу от голливудской шишки? Потрясающе. Невероятно. Сверхъестественно. Но как только я приехала туда, чары рассеялись. Вечеринка по случаю дня рождения ребенка знаменитости все равно остается вечеринкой по случаю дня рождения, а значит, большинство гостей прямо во время вечеринки в буквальном смысле переживают процесс полового созревания.

Что, в свою очередь, значит, что они не знают покоя. А это уже означает: «УГОМОНИТЕСЬ НАФИГ, МОНСТРЫ!»

– Ты не Майли Сайрус, – весьма проницательно замечает именинник при нашем знакомстве.

– Нет, милый, – отвечает его мама. Немного боязливо, словно пытается успокоить дикое животное. – Майли Сайрус обошлась бы мамочке в пару миллионов долларов. Что уже просто из ряда вон. Ты говорил, что тебе нравится Леле – ты постоянно смотришь ее видео.

– Нравится! Просто мне хотелось Майли. Но все в порядке. Привет, Леле! Спасибо, что пришла на мою вечеринку. – Его пухлые щеки покрывают веснушки. Пару миллионов долларов? Похоже, мне не стоило так сильно радоваться десяти тысячам. Я глубоко вздыхаю: вечер предстоит длинный.

И вот я пью клюквенный сок, сидя за одиннадцатым столиком с Райаном и его лучшими друзьями, в то время как остальные гости общаются под крудите[30] и играющей на всю катушку «I Gotta Feeling» группы Black Eyed Peas. Могло быть и хуже.

Кто-то ведь заработал бы десять тысяч долларов куда более сомнительным способом, верно? Но вот лучший друг Райана Карл начинает расспрашивать, какой секс я уже успела попробовать, и я понимаю, что пора спасаться бегством.

Извинившись, я встаю из-за стола этих маленьких извращенцев и направляюсь к шоколадному фонтану, у которого стою минут двадцать, глазея на часы и избегая разговоров с бабушками, дедушками и друзьями семьи, которым нестерпимо хочется узнать, как мы познакомились с Райаном. О господи.

Я грызу ноготь, с воодушевлением думая о том, что через три минуты уже можно уходить. Но тут какой-то мальчишка в бирюзовом пиджаке кидает своему приятелю футбольный мяч, который попадает в фонтан и забрызгивает меня с головы до ног шоколадом, как забрызгивают водой в каком-нибудь шоу с морскими обитателями. Сначала я в ужасе ахаю, но потом просто пожимаю плечами. Кого я обманываю? Этот шоколадный душ – лучшее событие сегодняшнего вечера.

Отныне я буду ходить только на вечеринки своих ровесников и бесплатно.

24. Старый друг лучше новых двух (3 200 000 подписчиков)

– А помните, раньше чтобы посмотреть сериал, нужно было узнать, в какое время он идет, чтобы ни за что не пропустить? – спрашивает нас Люси, выбирая из упаковки красные M&M’s и откладывая их в сторону. После долгой среды мы – Люси, Мара, Арианна и я (наша школьная компашка снова вместе) – предаемся безделью в комнате Арианны, как в старые добрые времена. Словно меня не разлучали с родными и любимыми подругами, словно я волею случая не стала интернет-сенсацией. (Возможно, это звучит здорово, но даже от одной мысли об этом мне кажется, что на моей груди сидит слон или что я падаю сквозь плотный воздух. Нет, что я падаю сквозь плотный воздух со слоном на груди.)

– Конечно! Я помню, – говорю я, лежа головой на коленях у Мары. – Мне приходилось быстрее доедать ужин, чтобы усесться перед телевизором к началу «Холма одного дерева»[31].

– О, славный «Холм одного дерева»! – подает голос Арианна, лежащая поперек своей кровати.

– И потом, если после серии хотелось что-то запомнить, мы записывали это на диск, – продолжает Люси. – А сейчас? Только и надо, что зайти на Хулу[32] или… на следующий день купить серию на iTunes.

– Отлично, подружка, – отвечает Мара. – А теперь, может, поговорим о чем-нибудь интересном?

Мы любим друг друга вечной, неугасимой любовью, так что иногда можно и похамить.

– Мне заплатили, чтобы на прошлых выходных я сходила на вечеринку к тринадцатилетнему подростку, – сообщаю я.

– Что? Как няня? – спрашивает Мара.

– Наверное, как интернет-знаменитость, верно, Леле? – Люси приятно удивлена.

– Да, типа того, – отвечаю я. – Знаете, моя жизнь становится такой чудно́й. На позапрошлых выходных я ходила на рейв-вечеринку, и мне пришлось убегать от копов. Больше не хочу так, это сильно изматывает. Если честно, в последнее время меня все изматывает.

– Вот это да, – говорит Арианна. – А ведь ты никогда не устаешь. Дело серьезное. Нам нужно срочно как-нибудь помочь Леле расслабиться.

– Да на самом деле тусоваться с вами и наблюдать за странным отвращением Люси к красным M&M’s – уже помогает.

– Это не странное отвращение, – надувается Люси. – У меня на них аллергия. – Она бросает одно драже мне в голову. Я съедаю его.

– Мы рады, что ты по-прежнему хочешь тусоваться со своими скучными, незнаменитыми подружками, – говорит Мара.

– Боже, Мара, никакие вы не скучные. Это я скучная. Ты не слушала, что ли? Я ходила на детский день рождения.

– И убегала от копов на рейв-вечеринке.

– Ой, замолкни! Хватит уже обо мне. Лучше расскажите, чем вы занимались?

– Да так, готовились к тестам на проверку академических способностей[33] и все такое. Я пытаюсь поднять свой результат до двух тысяч баллов, – жалуется Мара. – Вон та мисс Всезнайка уже набрала две тысячи двести пятьдесят. Корова.

– Арианна?! Правда? Ну то есть не то чтобы я удивлена, но ничего себе, поздравляю.

– Если хочешь попасть в Лигу Плюща[34], нужно постараться. На самом деле этого даже мало. Я сдам тест еще раз.

– Господи, и сколько раз нужно сдавать эту фигню!? – начиная паниковать, спрашиваю я. Я отстаю от жизни? А хочу ли я вообще поступать в университет? Нет, не хочу. Школа меня раздражает, а вот исполнительное искусство позволяет вздохнуть полной грудью – так почему бы мне просто не заниматься тем, что нравится? Почему не пропустить университет и не перейти сразу к выступлениям перед всем миром? Задумывалась ли я когда-нибудь всерьез о том, что делает меня счастливой? Что ж, я спрашиваю себя об этом сейчас, и это точно не учеба в университете.

– Сколько хочешь, – отвечает Арианна. – Но достаточно и одного.

– Да, я сдавала только один раз, – говорит Люси. – И больше ни за что не стану. Не переживай, одного точно хватит. Сколько ты получила?

– М-м-м. Я, э-э-э…

– Еще не сдавала?

– Хм, нет. Но я, э-э-э… знаю тех, кто сдал?

– Леле, ты не нервничай. – Арианна кладет ладонь мне на колено. Она всегда чувствует, когда я начинаю паниковать. – Тебе необязательно сдавать эти тесты, просто оставайся собой, и все получится. Не всем нужно поступать в университет.

Ох. Я, конечно, понимаю, что Арианна хочет как лучше, но… действительно ли я не хочу в университет? У меня не было времени по-настоящему подумать об этом – вдруг мое время уже на исходе? Заканчивается ли песок в песочных часах моего высшего образования, пока мы тут болтаем? Мне удалось выкинуть из головы все мысли о тестах, наверное, потому что я вообще боюсь тестов и отрицаю действительность, но это не значит, что я уже определилась со своим будущим! Ох, по-моему, слон на моей груди только что прибавил кило так двадцать. Чертов слон.

ВРЕМЯ ДЛЯ ШОПИНГА

Порой жизнь давит со всех сторон, и нужно просто расслабиться. И вот сейчас, когда у меня впервые в жизни появились собственные деньги, которые можно потратить, я расслабляюсь в торговом центре – первый безбашенный шопинг в жизни Леле Понс! Честно говоря, шопинг этот продлился несколько часов, и детальный пересказ может занять целую вечность. Поэтому для вашего удовольствия я смонтировала свой рассказ в мегаудобные и ультракинематографичные сцены.

12:30:Арианна, Люси, Мара и я влетаем в Вест-филд-молл с голодными глазами и неистовой решимостью обойти каждый бутик.

12:35:Сначала в «Бебе»! Мы примеряем кожаные жакеты и туфли на высоченных каблуках, а еще (представьте себе) множество обтягивающих кофточек, на которых стразами выведено Bebe. Бесконечная череда селфи!

13:20:«Тиффани»! Конечно, мы пока не собираемся выходить замуж, но что плохого в том, чтобы примерить пару дюжин колечек с брильянтами? Ответ: ничегошеньки плохого! Спасибо вам, милые продавцы в «Тиффани»!

15:00:Время практичных покупок (боа из перьев нам обязательно пригодится, согласны?) За сумочками и платьями мы направляемся в «Топшоп», где, как истинные транжиры, сгребаем с полок вещи в огромном количестве, подбрасываем в воздух шляпы и шарфы для пущего эффекта. Из магазина каждая из нас выходит как минимум с тремя пакетами, забитыми джинсами, топами с пайетками и подделками «Фенди», и за все это заплатила ваша покорная слуга – как-то же нужно выразить благодарность верным подругам!

17:00:И тут начинается настоящее безумие. Как вы помните, у меня всего две пары обуви. И когда мы проходим мимо магазина «Нордстром», неспешно, как в замедленной съемке, мой взгляд блуждает по витринам с лабутенами с красной подошвой, туфлями от Джеффри Кэмпбелла и Джимми Чу… сапоги, балетки, сандалии, туфли на каблуках – все это должно быть моим. Вот что бывает, когда всю жизнь отказываешь себе в обуви. Всего час – и вместо двух пар у меня уже тринадцать. Ой-ой. Стоит ли говорить, что мои девчонки поражены.

18:15:Спустя шесть часов непрерывного шопинга мы уже буквально валимся с ног и падаем на стулья на веранде одной из кафешек. Мы оторвались как надо, и это здорово. Я уже даже не помню, чем была так расстроена… ах, да, колледж. Нет, Леле, переключись: только что началась твоя жизнь обувной маньячки, и это стоит отпраздновать! Отпраздновать крендельками с корицей! Ням-ням-ням. Ох, жизнь удалась.

25. Да, да, с днем святого Валентина (3 780 888 подписчиков)

Позвольте мне рассказать вам о моем первом Дне святого Валентина с тех пор, как я стала «знаменитостью». Скажу по секрету, он был таким же безрадостным, как все предыдущие и, вероятно, все те, что еще мне предстоят.

Я просыпаюсь в семь утра, потому что «долгожданный» День святого Валентина в этом году выпал на рабочий день, а значит, нужно идти в школу. Вселенная поистине беспощадна ко мне. В своей белой с розовыми сердечками пижаме (для привлечения Купидона или кто там, черт бы его побрал, должен заботиться о нас в этот день) я сонно бреду на кухню и, к своему удивлению, обнаруживаю на столешнице плетеную корзину размером с маленькую лодку.

О боже, о боже, конфеты и подарки для меня? Прости, что ругала тебя, мистер Валентин, ты действительно святой. Развернув километры целлофана, обернутого вокруг корзины, я достаю коробку шоколадных конфет и тут же начинаю их есть.

И вот как я (и всякий нормальный человек) ем конфеты:

1. Во-первых, я выкидываю вкладыш с описанием. Терпеть не могу, когда какой-то кусок бумаги портит всю интригу.

2. Затем я надкусываю каждую конфету, чтобы проверить, что внутри. Все верно, мне правда наплевать, сколько конфет в коробке – я попробую на вкус каждую, прежде чем сделать выбор. Если внутри окажется кокос или миндаль, я оставлю конфету (эти начинки для психов). Но если я откушу и почувствую вкус карамели, ириса, трюфеля, ванильной или малиновой помадки, кофе, пралине, арахиса, корицы, белого шоколада, фундука, мяты, малинового сока или твердого молочного шоколада, то съем конфету тут же. Понятное дело, съем я много.

3. Когда я закончу с ними, то вернусь к тем, что с кокосом или миндалем, и обгрызу шоколад, оставив только начинку.

4. Но если оболочка окажется из темного шоколада, то я ни за что не стану ее есть, я же не псих.

5. В итоге то, что еще недавно было коробкой из двадцати двух первоклассных конфет, напоминает поле битвы. По моему мнению, есть шоколадные конфеты нужно так и только так.

И вот я в шоколадном раю, облизывая пальцы, напеваю себе под нос: «Кто-то меня любит, кто-то меня любит, ла-ди-да-ди-да…» и решаю все-таки взглянуть, от кого же корзинка. К ней прилагается конверт. Я открываю его, уговаривая себя реально смотреть на вещи. Да, Леле, я знаю, как сильно ты хочешь, чтобы эту корзинку прислал Алексей, но это не так.

НЕ ЖДИ, ЧТО ЭТО ОТ АЛЕКСЕЯ, БЕЗНАДЕЖНЫЙ И НЕВМЕНЯЕМЫЙ ТЫ РОМАНТИК.

И я права, корзинка не от Алексея.

К моему абсолютному потрясению и полному разочарованию на карточке написано: «С Днем святого Валентина, Леле! С любовью, папа».

Тьфу ты, черт! И прямо в эту же секунду из-за кухонного островка выпрыгивает мой папа, который, судя по всему, все это время сидел там и тайком что-то ел.

– Счастливого Дня святого Валентина, тыковка! – Он обнимает меня и сжимает так крепко, что я чувствую собственные кишки. Я отбиваюсь, но объятия становятся только крепче. Господи боже ты мой, сжалится надо мной хоть кто-нибудь? Конечно, я люблю своих родителей и очень ценю, что у меня такой заботливый папа (я видела, что случается с девочками, у которых такого нет), но разве какая-никакая известность в интернете в наше время уже ничего не значит?

Что толку от фанатов, если они даже не присылают мне подарки на День святого Валентина?! А что те жуткие парни, которые в комментариях просят меня раздеться, носить топы покороче и т. д. и т. п.? Никто из них не стал моим преследователем? Даже хорошим, из тех, что присылают цветы раз в год? Козлы.

– Да-да, спасибо, – говорю я папе. – И тебе счастливого Дня святого Валентина.

– А ты мне что подаришь? – в притворном ужасе спрашивает папа.

– Бр-р-р. – Меня передергивает.

День тянется нестерпимо медленно. Меня окружают мерзкие джунгли из розовых воздушных шариков и плюшевых мишек, сжимающих в лапах атласные сердечки. Они повсюду. Это какой-то фильм ужасов, напоминание о том, что я умру в одиночестве.

Больше трех миллионов подписчиков в Вайне, и ни одного поклонника.

К шестому уроку, испанскому, я уже так глубоко впала в сахарную кому, что даже не могу притворяться, что понимаю, о чем говорит сеньора Кастильо. Классная комната – одно сплошное расплывшееся пятно от жары и разочарования. А сколько конфет я сегодня съела? Скажем, если по десять на каждый урок, то получается шестьдесят, плюс клубничный молочный коктейль, который я выпила на обеде с Иветт. Наверное, за сегодняшний день я набрала миллион килограмм, но в этом нет ничего страшного, потому что мне все равно помирать одной. Так что плевать десять раз. Я роняю голову на парту и пытаюсь уснуть, хоть немного отгородившись от жестокого мира. Но тут жужжит мой мобильник. Сообщение от Алексея.

АЛЕКСЕЙ: Привет, не хочешь снять вайн сегодня вечером?

Я: Давай. А у тебя разве нет планов на сегодня?

АЛЕКСЕЙ: Есть, я пригласил Нину на ужин. Но потом могу прийти к тебе.

Я: Я не против, если Нина не против.

АЛЕКСЕЙ: О, она совсем не против. Нина вообще не парится.

Я: Какая молодец.

АЛЕКСЕЙ: Это сарказм?

Я: Что?

АЛЕКСЕЙ: Ох, Леле.

Я: Ох, Алексей. Ты уже придумал, что можно снять?

АЛЕКСЕЙ: Не знаю, но назвать видео можно «Вален-вайн».

Я: Алексей, не буду врать, тупее названия в жизни не слышала.

АЛЕКСЕЙ: Да признайся, тебе же нравится.

Ладно, пусть в этом году у меня нет своего «Валентина», но зато у меня есть друг, соратник, сообщник и, осмелюсь сказать, вален-вайн? А это уже немало, так ведь?

26. Парень, который тебе нравится, расстается с девушкой: что хочется сделать и что делаешь ты (3 789 900 подписчиков)

Если говорить совсем честно, то нет ничего ужасного в том, чтобы в День святого Валентина быть одной. Мама с папой ушли на тошнотворно-романтический ужин, так что весь дом в моем полном распоряжении – другими словами, я королева резиденции Понсов. Чтобы поддержать это настроение, я надеваю розовый парик и кое-что из старой одежды родителей в стиле диско семидесятых, когда все это считалось крутым. Невозможно поверить, что они действительно носили эти клоунские костюмы – и не только они, все так одевались! Лет через тридцать мы тоже будем считать свою старую одежду нелепой? Будут наши дети беспощадно дразнить нас из-за нее? Помнится, в две тысячи первом я думала, что в две тысячи одиннадцатом мы будем носить одежду из надутого пластика, но, понятное дело, я ошибалась, так что кто знает? Конечно, в тысяча девятьсот шестьдесят восьмом все верили, что к две тысячи первому году люди будут уже вовсю путешествовать в космосе – видите, на самом деле невозможно предсказать, что ожидает нас в будущем.

Итак, на мне ярко-розовый парик (типа того, что носила Натали Портман в фильме «Близость», только еще более стриптизный), блестящие черные клеши и бирюзовый топ на завязках. Включив на музыкальном центре Глорию Гейнор, я начинаю супернавороченное шоу для самой себя, используя в качестве микрофона ложку.

– At first I was afraid, I was petrifed… – начинаю подпевать я перед зеркалом, одну руку протянув к нему, а другую поднеся к лицу. Затем запрыгиваю на стул, дергаю плечом вверх-вниз, шаг – и я уже на кухонном столе, трясу головой, и еще раз, поднимаю руки и лицо к потолку, не переставая петь «I Will Survive».

– Э-э-э, Леле? – Пластинку заедает, вечеринка окончена.

В открытом дверном проеме стоит Алексей с таким видом, как будто кто-то ударил его под дых и одновременно будто я на весь день его развеселила.

– О боже, ты этого не видел.

– Я звонил в дверь. Несколько раз звал тебя… – Он начинает смеяться. – Честное слово, за всю свою жизнь не видел ничего подобного.

– Ты ничего и не видел! – Взвизгнув, я спрыгиваю со стола, надеясь, что у меня получилось также изящно и грациозно, как у Женщины-Кошки.

– В этом не было ничего плохого, мило вышло.

– Ну и ладно. В смысле, спасибо. А что случилось? Я думала, ты на свидании.

– Мы с Ниной расстались.

ЧТО? Ох, как же мне хочется запрыгнуть обратно на стол и исполнить новый танец. Я хочу танцевать на крыше машины, которая едет по городу, чтобы все меня видели. Хочу бежать по пляжу, размахивая руками и крича: «I believe I can fly». Ар Келли, конечно, порядочный извращенец, но эта песня – она нечто. Я верю-ю-ю, что умею летать!

– Леле, ты слышала меня?

– А? Что? О, конечно, слышала. – Я беру себя в руки. – Мне так жаль, Алексей. Что произошло?

– С тех пор как мы переехали во Флориду, мы стали совершенно разными людьми. Идем разными дорогами. И она сильно расстроилась, когда я рассказал, как много времени провожу с тобой. Она попросила меня больше с тобой не дружить, но я так не могу!

– А-а-а-а!!! То есть ох, Алексей, мне так жаль. – Я изо всех стараюсь сделать расстроенный вид и обнимаю его за шею. И незаметно улыбаюсь, словно маньячка, только что вышедшая из психушки.

27. Когда тебя просят успокоиться (4 000 000 подписчиков)

Несколько дней я гадаю, позовет ли Алексей меня на свидание, раз уж теперь он один, но карьерные успехи отвлекают. Понимаете ли, когда вы медийная персона, времени на парней почти нет. ШУЧУ. Разве можно представить меня такой отвратительной? Знаменитости вечно жалуются, что заниматься личной жизнью им некогда, потому что они одной работой и заняты, а когда не работают, то тусуются на вечеринках, на это столько времени уходит!

Если уж совсем начистоту, я подолгу просто сижу на диване и листаю Инстаграм и Твиттер, чувствуя себя ущербной. В Инстаграме у четырех типов людей есть потребность постоянно демонстрировать, как классно живут они и как убого – все остальные. Вот у этих:

ФИТОНЯШКИ

Ладно, я понимаю, вы занимаетесь йогой и употребляете только «суперчистые» продукты (что бы это вообще ни значило). Очень круто, что у вас обалденное тело и что вы им гордитесь, правда, но Господи, я не хочу постоянно видеть его в бикини с подписью большими буквами: «Я еще никогда не чувствовала себя так здорово!» с хештегами #Йогоняшки #ДевочкиКоторыеЗанимаютсяСпортом #Фитнес.

#ДаПошлиВы #ВонИзМоегоИнстаграма #ЗачемЯВообщеНаВасПодписалась

ТУСОВЩИКИ

Такие люди очень много тусуются и хотят, чтобы вы об этом знали. У него или у нее множество друзей, и очень важно, чтобы вы знали, какая у них там #ДружбаМечты. Вот наше групповое селфи на крыше, вот наше групповое селфи, на котором мы пьем модные коктейли у бассейна… можно продолжать до бесконечности. Еще такие люди частенько размещают посты о своем «роскошном образе жизни»: лимузин, частный самолет, только что откупоренная бутылка «Моет и Шандон». Пожалуйста, возьмите уже себя в руки, иначе мне придется заявиться к вам домой и сказать, что вы погрязли во лжи. Вам семнадцать, какие частные самолеты?

СЧАСТЛИВЫЕ ПАРОЧКИ

Недавно помолвленные или просто влюбленные, эти люди (будем реалистами, в большинстве случаев девушки) выкладывают фотографии, где их пупсик играет в пляжный волейбол, или где пупсик держит щенка, или где пупсик жарит бургеры, и подпись все время такая: «Я люблю этого мужчину больше жизни» с хештегами #Счастье #ПовезлоВЛюбви. Эти – самые жестокие. Интересно, они сами-то понимают, что, по сути, говорят мне, что я не достойна любви и меня никто никогда не полюбит? Они ЗЛО.

КАРЬЕРИСТЫ

Ну да, вы нашли себе работу мечты, никогда еще так сильно не гордились собой и не были так счастливы. Но вам мало просто ежедневно наслаждаться своими успехами. Нужно обязательно постить фотографии, где вы в стильной деловой одежде или где широко улыбаетесь своим «любимым» коллегам. Подписи обычно в духе: «Господи, и вот за это мне еще и платят!» с хештегами #ЖивуМечтой #Счастье.

#ВонИзМоегоИнстаграма #ЗачемЯВообщеНаВасПодписалась

На самом деле на свете больше сотни видов инстаграмных показушников, особенно если сосчитать еще и подтипы тех, что я перечислила выше. (Может, назвать это «ИнстаПозер»? Взять на заметку.) И вообще, возможно, все это ложь, возможно, они живут очень скучно и просто пытаются внушить остальным, что это не так, но я все время попадаюсь на удочку!

Я сижу на диване в спортивных штанах и с банкой мороженого «Бен энд Джерри», удивляясь, как всем кроме меня удается быть такими крутыми и успешными. И почему я просто не отпишусь от всех этих людей, если из-за них мне так плохо? Если вы правда не понимаете, значит, у вас нет Инстаграма. Эта штука затягивает, как наркотик. И когда вы отписываетесь от людей, у которых такая сказочная жизнь, включается страх пропустить в этой жизни что-то очень важное, и становится только хуже.

Приходит Дарси, и теперь я сижу на диване хотя бы не одна. Мы вместе смотрим «Губку Боба», потому что нам обеим лень переключать канал. ЛАДНО, ЛАДНО, ВЫ МЕНЯ РАСКУСИЛИ! МНЕ НРАВИТСЯ «ГУБКА БОБ»! ОН, НЕСОМНЕННО, САМЫЙ ЛУЧШИЙ ГУБКА ВСЕХ ВРЕМЕН. Я права или я права?

Сегодня воскресенье, и нам ничего не хочется делать. Между нами стоит банка чипсов, и Дарси то и дело засыпает. Но тут в мультике происходит что-то смешное, я начинаю ржать и бужу ее.

Обычный день. День как день. Но вдруг он принимает опасный и печальный поворот.

Вот как все происходит:

У меня в горле застревает крошечный кусочек чипсов, и я начинаю кашлять, чтобы избавиться от него, черт бы его побрал.

– Ничего себе! Давай, успокойся, – говорит Дарси.

– Что? Я спокойна. Просто подавилась.

– Ты кашляла как ненормальная, я подумала, ты сейчас умрешь.

– Ты подумала, что я сейчас умру, и поэтому просишь УСПОКОИТЬСЯ?

– Леле, все будет хорошо, просто дыши.

– О чем ты вообще? Я в полном порядке.

– Постарайся успокоиться. Давай подышим вместе.

– Ты что, блин, издеваешься надо мной? Я СПОКОЙНА! Я ПРОСТО ПОДАВИЛАСЬ, НО СЕЙЧАС УЖЕ ВСЕ НОРМАЛЬНО.

– По твоему голосу не скажешь. Давай-ка я тебе помогу. – Она кладет ладони мне на плечи и начинает массировать их. Я вырываюсь.

– ДАРСИ, КАКОГО ЧЕРТА ТЫ ДЕЛАЕШЬ? СО МНОЙ ВСЕ В ПОЛНОМ ПОРЯДКЕ, Я СПОКОЙНА И ОТЛИЧНО СЕБЯ ЧУВСТВУЮ!

– Да видно же, что нет!

– Я. СПОКОЙНА! – ору я, словно Кинг-Конг, и тут меня накрывает. Я вскакиваю на диван, швыряюсь подушками и пинаю стену, рву на себе волосы до тех пор, пока по комнате не начинают летать тонкие белые прядки волос.

– Привет, Алексей, это Дарси. – Дарси схватила мой телефон и сейчас по нему говорит. – Леле немного взбесилась, мне нужна подмога.

Ой-ой, похоже, всеобщее внимание начинает плохо на меня действовать.

Алексей появляется, как чертов Геракл, который пришел меня спасти. Это и раздражает, и приводит в романтичный восторг. Они укладывают меня на диван, и Алексей подносит лед к моей голове. Мои личные нянечки!

– Леле, у тебя переутомление, – говорит Алексей. – Ты штампуешь вайны день за днем, и, по-моему, все это очень давит на тебя. Не стоит так напрягаться, лучше отдохни пару дней.

Он не всегда сообразительный, но зато о-о-очень славный. И сексуальный – я уже говорила, что он сексуальный?

– Очень мило, что ты беспокоишься обо мне, но… погоди-ка, у тебя на голове повязка? – Не пойму, как сразу не заметила, что на голове у Алексея красная махровая повязка. Она не убирает волосы с лица – для этого их носят девчонки – а просто повязана вокруг головы, как у теннисистов. Но он не теннисист, а значит, объяснение здесь только одно: он надел ее, чтобы казаться стильным.

– Да, ну и что?

– Выглядит странно.

– Стив Тао тоже был в повязке, но ты не считала, что он выглядит странно.

– Хм, ну да. Только он всегда выглядит странно, это его фишка.

– Ну, мне так нравится.

– Братанский такой стиль, – говорит Дарси.

– Ага, – соглашаюсь я. – Вот только если на тебе клетчатая рубашка, то повязка тут совсем не к месту. Повязку носят со спортивными футболками или типа того. Вот это и впрямь по-братански.

– То есть ты считаешь, что повязка – это для бро, а рубашка нет?

– Верно. Рубашка больше для хипстеров, – отвечает Дарси.

– О БОЖЕ! – Тут до меня доходит. – Ты превращаешься в брипстера?

– Кто такой брипстер?

– Это смесь бро и хипстера. Ты начал вести себя так на шоу Стива Тао, но я ничего такого не подумала. А тут, когда на тебе эта повязка…

– Погоди, погоди. Я не бро и не хипстер. – Он из Бельгии, получается, бельбрипстер? Ха-ха.

– Может, не сегодня, но ты уже становишься брипстером. Гибридом. Это опасный тип людей. И под «опасный» я имею в виду «убогий».

– А что в них такого плохого? Я вообще не понимаю, что сейчас происходит. – Он так мил, когда растерян.

– Послушай, Алексей. Уважающим себя девушкам бро не нравятся, как, собственно, и хипстеры. Если ты даже чуть-чуть разбираешься в спорте, это не делает тебя бро, и точно так же ты не станешь хипстером, если начнешь читать Сэлинджера, нужно полностью посвятить себя какому-то одному образу жизни. Сейчас же появился новый тренд, когда бро начинают перенимать определенные черты хипстеров, и эти два явления смешиваются. Истинный бро вообще не читает книг, но переметнувшись на другую сторону, он, наверное, начнет читать Хемингуэя или Чака Паланика…

– О, это точно, – добавляет Дарси. – Брипстеры обожают «Бойцовский клуб».

– Именно. Это точка перехода. У хипстеров есть свои фишки, у бро свои, и есть фишки бро-хипстеров. Или, как я уже говорила, брипстеров.

– То есть ты хочешь сказать, что повязка на голову – одна из этих точек?

– Да. И клетчатая рубашка.

– Господи, как все сложно.

– Вообще-то, не очень. Если тебе нравится пиво-понг, то ты бро. Если тебе нравится покупать записи инди-групп, ты хипстер. Если ты играешь свои пластинки только чтобы соблазнить девушку, то ты брипстер.

– Значит, получается… брипстеры – это бро, которые перенимают фишки другого образа жизни, руководствуясь лишь желанием переспать с бо́льшим количеством девушек?

– Типа того. Нельзя точно определить эволюцию брипстеров.

– Действительно. Эти существа трудны для понимания. – Дарси говорит профессорским тоном. – У антропологов еще не сложилось единого мнения о данной разновидности. Известно лишь, что они крайне неприятны.

– Ну и что тут такого? Подумаешь, нравится тебе спорт, да к тому же ты еще и талантливый.

– Ох, Алексей, неужели ты ничего не понял? Талантов у брипстера никаких нет, он берет чуть-чуть оттуда, чуть-чуть отсюда, чтобы девушки посчитали его талантливым и охотно согласились с ним переспать. У него есть лишь мишура. Он делает все только ради одного… но знаешь что? Забей. Будь брипстером, мне плевать.

– Леле, успокойся.

– Что за?! Да я тебя сейчас… – Я сажусь и пытаюсь размахнуться и ударить Алексея, но Дарси удерживает меня. Бедные мои друзья, им понадобится смирительная рубашка и лошадиная доза транквилизаторов, чтобы меня успокоить.

28. Когда на вечеринках отрываются все, кроме тебя и твоих друзей (4 200 250 подписчиков)

Как вы уже поняли из предыдущей главы, я бы соврала, сказав, что моя жизнь всегда была веселой. Я бы даже соврала, сказав, что моя жизнь была веселой хотя бы наполовину. Но когда ты звезда соцсетей, эта истина неприемлема – хотя, если честно, эта истина неприемлема в любом случае. В любом случае, будь ты кем угодно, подписчики в соцсетях полагают, что ты ВСЕ ВРЕМЯ веселишься. ОСОБЕННО если учишься в старших классах.

– Не верится, что уже пятница, – говорит Дарси, лежа на моей кровати и листая журнал, в то время как я пристально разглядываю в зеркале свои поры. – Может, сходим куда-нибудь, повеселимся? Кто-нибудь устраивает вечеринку?

– Уф, Дарси, я даже не могу… В смысле, можно бы… наверное, нам даже лучше пойти куда-нибудь, но придется приложить столько усилий. Как люди это делают? После учебной недели мне хочется только одного – есть печенье и смотреть VH1.

– Я за. О, посмотри! – Она уже зашла в Инстаграм с телефона. – Иветт и Сосиски тусуются в «Лур». – Мы начали называть свиту Иветт Сосисками из-за того, что они вечно в обтягивающих платьях. «Лур» – ночной клуб в центре Майами, куда ходят старшеклассники, притворяясь, что им куда больше лет, чем есть на самом деле.

– Что?! Почему они не пригласили нас?! – Я злюсь так сильно, что чуть не давлюсь печенюшкой.

– Наверное, потому, что у нас нет фальшивых удостоверений личности.

– Тьфу. Если б я захотела, то достала бы себе фальшивое удостоверение. Это нечестно, я тоже хочу в «Лур»! Черт, Дарси, когда я же смогу спокойно отдохнуть?

– Ой, да наплевать, мы и дома отлично повеселимся.

– Нет, мы будем веселиться не дома.

– А где?

– Ну, во всяком случае, люди ПОДУМАЮТ, что мы не дома. – Я прямо-таки чувствую, как в моих глазах загорается дьявольский огонек.

– Что ты несешь, Леле?

– Сейчас увидишь. Просто доверься мне.

Пришло время операции «ИнстаТусовка».

Вот список вещей, которые помогут вам притвориться, что вы веселитесь на какой-нибудь вечеринке, хотя на самом деле бездельничаете дома:

Одна большая черная простынь

Повесьте ее и используйте как задний фон для снимков, тем самым создав впечатление, будто вы находитесь в темном ночном клубе или даже, может, в одном из тех супермодных баров, где есть фотокабинки. Что наполовину парадоксально.

Одна палка для селфи

Используйте ее, чтобы ваши снимки выглядели так, будто вы просили других людей сфотографировать вас.

Бокалы для мартини

Позируйте с ними, как будто вам только что принесли модные коктейли. На самом деле это могут быть любые стаканы – все зависит от того, какую вечеринку вы хотите воссоздать (например, красные пластиковые стаканчики для студенческой вечеринки), только не берите кружку с Русалочкой, которую вам подарили в детстве и из которой вы до сих пор пьете, когда вам ПО-НАСТОЯЩЕМУ нужна поддержка.

Крутые наряды

Если вы хотите, чтобы люди подумали, что вы находитесь на феерической вечеринке, оденьтесь соответствующе.

На то, чтобы повесить черную простыню, у нас уходит двадцать минут. А все потому, что канцелярские кнопки падают и падают, а Дарси не может ровно стоять на ногах. Но наконец нам все-таки удается ее повесить, и мы готовы начинать. Остальная часть фотосессии проходит легко и быстро – снять все то, на что потратили бы несколько часов на реальной вечеринке, мы успеваем за каких-то десять минут. По моему личному мнению, у нас здорово получилось сэкономить время. Мы надеваем одинаковые белые топы на завязках и с высокой горловиной и цветастые юбки из «Американ Аппарель», пьем разные соки из разных бокалов, позируя при этом перед палкой для селфи. В результате получаем около тридцати пяти фотографий, на которых мы мило и стильно отрываемся. Потом включаем «Get Low» Лил Джона и танцуем на камеру, чтобы выложить видео в Снэпчат. Потому что когда ты шестнадцатилетняя девушка, если что-то происходит в Инстаграме, а в Снэпчате нет, то это не считается.

Миссия «ИнстаТусовка» выполнена!

– Похоже, ты неплохо повеселилась в пятницу, – говорит мне Иветт в раздевалке в понедельник. В ее голосе слышится едкий сарказм. Завидует, что ли?

– О да, было очень весело.

– В каком клубе ты была?

– О, это какой-то новый клуб. – Я пожимаю плечами. – В центре.

– Круто, а как он называется?

– Э-э-э… – Я, стараясь не выдать себя, оглядываюсь по сторонам. Мой взгляд падает на висячий замок на шкафчике позади Иветт. – «Квиксет», – говорю я. Проклятье.

– «Квиксет»? Это название такое?

– Угу. – Надеюсь, она не станет его гуглить.

– Странно, ни разу не слышала.

– Ну да, он открылся совсем недавно.

– А, ну да. Как скажешь. Надеюсь, ты отлично провела время в «Квиксете».

– Было круто, спасибо. А как было в «Луре»? – спрашиваю я, но Иветт уже уходит.

29. Как привлечь внимание парня / друг, который всегда жульничает (4 318 722 подписчика)

Во вторник после школы Алексей приглашает меня к себе домой. Сначала я хочу отказаться, чтобы разыграть из себя недотрогу, но потом соглашаюсь, чтобы он не подумал, что я разыгрываю из себя недотрогу. Как оказывается потом, он пригласил не только меня, но еще и нескольких парней из школы. Поначалу я расстраиваюсь, что он не захотел провести время наедине со мной, но потом радуюсь – наверное, он считает меня достаточно крутой, чтобы зависать с ним и его друзьями. Но потом разочарование возвращается, ведь им захочется только одного – играть в видеоигры, которые, как я уже ясно дала понять, кажутся мне абсолютной фигней. Как можно поверить в то, что старшеклассники скорее предпочтут поиграть в видеоигры, чем пообщаться с живой девушкой? Блондинкой с большими сиськами? Блондинкой с большими сиськами, которая, ко всему прочему, еще и восходящая звезда интернета? Знаю-знаю, печально, но это правда.

– Хотите поиграть в «Я никогда»? – спрашиваю я.

– Разве эта игра не для пятиклашек? – спрашивает Джейк.

– Э-э-э, а «Марио Карт» не для первоклашек? – говорю я.

– НЕТ! – хором отвечают они. Боже мой.

– «Марио Карт» клевая игра, и она останется клевой до конца времен. – Алексей хмурится, его пальцы летают над кнопками. По-моему, ничто не убивает любовь так, как вид парня с джойстиком в руках.

– Ладно, отлично, – говорю я. – Тогда, наверное, я пойду поплаваю. Ох, нет! Я не взяла с собой купальник! Похоже, придется плавать голышом… – Ничего. Ноль реакции. Парни пялятся в экран с еще большей решимостью и механической страстью. – Ребят, вы что, издеваетесь? Так, это уже переходит все границы, и я положу этому конец ПРЯМО СЕЙЧАС.

Я подхожу к телевизору и выдергиваю вилку из розетки.

– Не-е-ет! Леле!!! – Можно подумать, я только что поубивала их матерей.

– Боже мой, поверить не могу, что ты только что это сделала. Наши очки пропали! – Это говорит Брайан, десятиклассник, который на девяносто девять процентов бро и на один процент хипстер.

– Да, я только что это сделала, Брайан. Я девушка, и я здесь, чтобы тусоваться с вами. И нет, я не люблю видеоигры. И да, мне не хватает внимания. Поступим так. Сейчас вы поднимете с дивана свои задницы, и мы займемся тем, что будет интересно для всех, понятно?

Как оказалось, эти мальчишки на удивление охотно подчиняются требованиям властной женщины.

– Да, конечно, – поспешно соглашается Алексей. – И чем бы ты хотела заняться?

– Да всем, чем угодно, кроме видеоигр.

– Круто, – говорит Брайан. – Как насчет баскетбола?

– Да! – Алексей и Джейк дают пять друг другу.

Эх, и зачем я только сказала «всем, чем угодно, кроме видеоигр»? Забыла, какими ограниченными могут быть мальчишки. Взять на заметку: когда имеешь дело с парнями, будь конкретной.

Ну ладно, буду я играть в этот баскетбол, только вот чур, не по правилам. А почему? А потому что я нонконформистка, бунтарка… и еще потому что я не знаю правил.

Мы с Алексеем играем против Брайана и Джейка. Мне ни за что не хочется проиграть. А если проиграем, то не хочется, чтобы Алексей думал, что наша команда проиграла из-за девчонки, так что я решаю сделать все возможное, чтобы победить. Я крепко прижимаю мяч к груди, как только кто-то подходит слишком близко, и не боюсь двинуть соперника плечом, если нужно. Когда Джейк или Брайан пытаются меня в этом обвинить, я просто наивно хлопаю глазками. Кто, я? Я же просто девчонка, сама не понимаю, что делаю. В один прекрасный момент мне остается совсем чуть-чуть, чтобы выполнить швырок (или бросок? Или рывок? Ой-ой!), но нужна помощь, я запрыгиваю на садовый стул и… ЧЕТКОЕ ПОПАДАНИЕ! Победа.

– Леле, так нельзя, – возражает Брайан.

– Ой, ребята, да бросьте, нужно уметь достойно проигрывать. Простите, что у меня такой талант к баскетболу.

– Ты сумасшедшая, – заявляет Джейк, но при этом смеется и улыбается Алексею улыбкой, которая словно говорит: «Эй, она классная, срочно надевай кольцо на палец». Не знаю, почему в этой фантазии друг Алексея обезличивает меня до какого-то пальца, но пусть с этим разбирается мой психотерапевт. (Нет, я к нему не хожу, но судя по тому, как идут дела, уверена, что глазом моргнуть не успею, как окажусь на кушетке.)

30. Заклятые друзья / Тот, с кем дружишь только в школе (4 850 544 подписчика)

Тусоваться с парнями не очень прикольно, но зато всегда знаешь, чего от них ожидать. А вот с такими девчонками, как Иветт, никогда не угадаешь. Поначалу она ненавидела меня, потом обожала, а теперь каждый день мечется между благожелательностью и холодной сдержанностью, как будто сомневается во мне. Я постоянно ощущаю себя так, будто она разглядывает меня в микроскоп, и это утомительно.

– Честное слово, я никак не пойму, нравлюсь ей или нет; у нее будто раздвоение личности, – говорю я Дарси за обедом. Мы решили немного отдохнуть от Иветт и Сосисок, чтобы восстановить душевные силы и связь с нашими внутренними «я». На травянистом холме позади корпуса, где проходят занятия по английскому, Дарси заплетает мои волосы.

– По-моему, ты ей нравишься. Более того, мне кажется, она тобой восхищается.

– Тогда почему она иногда вдруг становится такой… резкой, причем ни с того ни с сего? И никогда не зовет нас в крутые места, а я ведь однажды нарушила свои принципы и включила ее в список приглашенных на шоу Стива Тао!

– Леле, ты правда не понимаешь, что ли? Неужели нужно все тебе объяснять? – Дарси закатывает глаза.

– М-м-м, да. Я туго соображаю, Дарси, ты сама знаешь. – Мне нравится иногда говорить так, потому что на самом деле я очень даже умная, и все это знают, поэтому получается не самоуничижительно и не назойливо. И не похоже, будто я хвастаюсь, потому что такие слова фактически принижают мои способности. Но поскольку всем известно, что я несомненная умница, говорить иначе – значит привлекать внимание к тому, что я все-таки умница… так что вообще-то да, получается, я хвастаюсь. Крайне хитроумный способ похвастаться, и я очень горжусь, что изобрела его. О, погодите-ка, кто-то уже сделал это до меня. Даже хештег такой есть. Эх.

– Она завидует. Все внимание достается тебе, а не ей. Иветт никуда не приглашает тебя вне школы, потому что когда ты рядом, то привлекаешь к себе больше внимания, а значит, она – меньше. Когда Иветт в компании своей свиты, она звезда, а только это ей и нужно.

– Интересно. Но в школе она всегда хочет общаться со мной и общается, как со своей лучшей подругой. Но не припоминаю, чтобы она звала меня хоть куда-нибудь.

– В школе она по-прежнему звезда. Здесь ее знают и помнят те времена, когда она была королевой улья. Но за пределами школы Иветт не знает никто. А вот ты – ты настоящая звезда!

– Я всего лишь популярна в интернете, даже не знаю, значит ли это, что я звезда.

– Эй, ау! У тебя почти пять миллионов подписчиков. И все они подписаны на тебя, потому что захотели сами. Это куча фанатов, подружка.

– Да, наверное, ты права. – Я улыбаюсь, радуясь тому, что у меня есть.

– Не парься. Вы просто друзья по школе, в этом нет ничего страшного.

– Это как? – спрашиваю я. Друзья по школе? Что это вообще такое?

– Ох. Это когда в школе вы тусуетесь вместе, а после уроков знать друг друга не знаете.

– Но это жестоко!

– Жизнь вообще жестокая штука, – тяжело вздохнув, с сожалением говорит Дарси.

– М-да, отличный способ поднять настроение, подружка.

– Всегда пожалуйста.

Хм, Дарси из-за чего-то переживает? Всегда испытываешь большой шок, когда понимаешь, что ты не центр Вселенной – у остальных людей тоже есть свои проблемы.

На следующий день я решаю проверить теорию Дарси. Заметив у главных ворот Иветт, я подбегаю к ней сзади и закрываю ей ладонями глаза.

– Угадай кто-о-о? – говорю я.

– О боже, ненормальная ты коза! – весело вскрикивает Иветт и оборачивается, чтобы посмеяться вместе со мной.

– Кто обзывается, тот сам так называется!

– Я соскучилась, где ты была прошлым вечером?

– В смысле?

– У Мэдди была небольшая тусовка, я думала, ты тоже придешь.

– Но мне никто ничего не рассказывал! – Я мило притворяюсь обиженной, хотя внутри меня разгорается мастерски скрытая злость.

– Я думала, ты в теме. Ты всегда в теме. Ну, ты же вечно в центре событий, жизнь буквально вращается вокруг тебя.

– Ты действительно так считаешь? – Мы поднимаемся по ступенькам главного корпуса, и вдруг меня охватывает желание поговорить по душам. – Ничего подобного. Если честно, я все та же одинокая чужачка, изгой, неудачница. Количество моих подписчиков в Вайне ничего не изменило.

– Правда? Ничего себе, никогда бы не подумала. Прости, Леле, в следующий раз, когда что-то будет намечаться, я обязательно дам тебе знать. – Искренне сожалея, она накрывает мою ладонь своей. Я чувствую себя щенком, который перекатился на спину, чтобы ему почесали животик. Главный приоритет – не представлять угрозы для Иветт. Ого, получилось в рифму! В любом случае, она, похоже, не хочет, чтобы мы были друзьями только в школе, так что хорошо, что мне удалось уладить эту проблему, пока не стало хуже. Ох, Вселенная не устает подбрасывать мне новых испытаний, а я не перестаю преодолевать их.

Когда начинается урок физкультуры, тренер Вашингтон велит нам идти к теннисным кортам.

– Найдите себе пару, только убедитесь, что сможете терпеть ее шесть недель, пока мы будем заниматься теннисом. Если не найдете, пару вам подберу я, но только потом никаких возражений, так что лучше разберитесь сами.

Господи боже, что не так с этой женщиной? Она все время злая и чем-то недовольна – что мы ей такого сделали? Иветт тут же вызывается быть моей партнершей, и мы выбираем самый дальний корт рядом с парковкой для учеников выпускного класса. А точнее, самый дальний корт от тренера Вашингтон, чтобы можно было спокойно валять дурака и сплетничать, играть по своим правилам и делать все как надо только когда она придет проверить нас. Какое-то время мы неуклюже перебрасываем друг другу мяч, а потом собираемся у сетки. Иветт рассказывает мне, что Бекка скорее всего переедет в Испанию ради парня, с которым познакомилась прошлым летом.

– ЧТО?!

– Тише, Вашингтон услышит! Сохраняй спокойствие.

– Сохранять спокойствие?! После того, как ты только что сказала мне, что одна из наших подруг собирается уехать из страны ради какого-то парня? Ей же всего шестнадцать, это просто безумие какое-то.

– Не так уж это и безумно. Она из многонациональной семьи. Ее родители переехали сюда из Лондона.

– Лондона? По-моему, с тем безумием, что сейчас происходит, это и рядом не стояло. И что, они вот так просто ее отпустят?

– Ну, они, конечно, не в восторге.

– А они хоть знают этого парня? И вообще, это законно? Шестнадцатилетние разве не должны жить с опекунами?

– Э-э-э… – Иветт пожимает плечами. – Я не знаю. Но по-моему, все это очень романтично.

– Наверное… но… а откуда она знает, что он не какой-нибудь там псих? Они провели вместе только одно лето, а она уже думает, что знает об этом типе все?

– Леле, ты такая милая. Ты так искренне заботишься о своих знакомых и об их благополучии! Но послушай, Гэвин никакой не псих, я проверяла его Инстаграм.

– О, ну конечно, его зовут Гэвин – он прямо-таки прирожденный плейбой из Европы.

– Я сейчас лопну от смеха, Леле! Почему ты думаешь, что он плейбой?

– Потому что очень похоже!

– Ну, я собираюсь к ней в гости, если она решится на переезд. Я всегда мечтала побывать в Испании, ты тоже должна поехать.

– А сколько хотя бы лет этому парню?

– Не знаю, а это важно?

– Ну да, вдруг ему лет семьдесят?

– Ох, Леле, – Иветт ухмыляется. – Даже не представляла, что ты настолько консервативная.

Она бросает теннисный мячик мне в голову. Я ловлю его.

– А я не представляла, что ты такая извращенка! – Я кидаю мячик обратно.

– Сама такая!

– О-о-о, ну все, ты сама напросилась! – Я перепрыгиваю через сетку и пытаюсь свалить Иветт на землю. Тренер Вашингтон свистит в свой свисток и бежит к нам, размахивая руками, а мы чуть не умираем со смеху.

Когда заканчивается шестой урок, я встречаюсь с Иветт у шкафчиков, и мы вместе идем к главным воротам.

– Что будешь делать сегодня? – спрашиваю я, думая, что мы могли бы потусоваться вместе, расслабиться и все такое.

– Домашку, а потом ужинаю с родителями, – отвечает она. – До завтра.

И Иветт резко уходит, не сказав больше ни слова.

Стоп, получается, мы все-таки друзья только в школе. Дарси была права. Дарси всегда права.

Странности продолжаются пять часов спустя, около восьми вечера, когда я выхожу из дома, чтобы поесть мороженого в кафе «Бен энд Джерри» – традиция, которой столько же лет, сколько я себя помню. Вообще-то, это не такая уж традиция, а просто я стараюсь ходить в кафе-мороженое как можно чаще. В общем, я иду по улице в сторону кафе, когда вдруг вижу, как мне навстречу вышагивает не кто иной, как Иветт Ампаро. На ней самое прекрасное платье из всех, что мне доводилось видеть: юбка-колокольчик из бледно-розового джерси переходит в черный обтягивающий верх с глубоким круглым вырезом и рукавами с открытыми плечами. На мне спортивные штаны.

– Леле?

– Иветт?! Привет, что ты здесь делаешь?

– Ну, это странно, наверное, но когда моя семья сводит меня с ума, я всегда сбегаю поесть мороженого, – отвечает Иветт.

– Ух ты, я тоже. То есть вообще всегда, – говорю я ей.

– То же самое. У меня огромная семья, и все с прибабахами.

– Я единственный ребенок в семье, но у меня очень назойливые родители.

Иветт понимающе улыбается и вслед за мной входит внутрь.

Выйдя из кафе, мы обнимаемся на прощание, и вуаля! Каким-то волшебным образом мы меняемся одеждой – на мне прекраснейшее платье Иветт, а на ней мои треники. Но к тому времени, как она понимает, что к чему, я уже убегаю прочь.

Быстро.

Ладно-ладно, последнего на самом деле не было. Просто до «Коачеллы» уже недалеко, и у меня лишь одно на уме – одежда.

31. Когда мы с подругой вместе отпрашиваемся в туалет с урока (5 000 001 подписчик)

«Коачелла», «Коачелла», «Коачелла»!!! Какое волшебное название для музыкального фестиваля! Ходит легенда, что если произнести его шесть раз подряд, то твоя кожа начнет светиться в темноте, и никто и никогда больше не вспомнит про тебя. Да, я это выдумала, но кто-то же должен сочинять легенды, так почему бы не я? О-о-о боже, мне едва удается сдерживать восторг, когда я пишу об этом. Итак, погнали.

Стив Тао пригласил меня в Калифорнию, чтобы потусоваться с ним в VIP-палатке и за кулисами. Меня?! В Калифорнию?! А вдруг я взорвусь от радости прямо в самолете, и тогда стюардессам придется смывать мои мозги с иллюминаторов? И с сидений… которые вообще отмыть невозможно.

Дарси любезно вызвалась сопровождать меня, а в самую последнюю минуту появился Алексей и объявил, что хотел поехать на «Коачеллу» еще до того, как перебрался в Америку – что, по-моему, прозвучало крайне подозрительно. Наверное, он это просто выдумал, чтобы побыть со мной, но не показать, что он в отчаянии. Ну, потому что он без ума от меня, а я собираюсь родить от него детей и все такое.

Ради этого мы пропустим занятия в школе, а это прогул, значит, нам придется оставаться после уроков и наверстывать пропуски. Поэтому мы решаем сохранить наше путешествие в тайне. И как ни больно мне это говорить, никаких вайнов. Нет, конечно, мы снимем что-нибудь, но не собираемся ничего выкладывать в интернет до нашего возвращения. Мы будем в полном отрыве от цивилизации, убежим от всего мира… мы будем как Льюис и Кларк[35], странствующие по неизведанной территории Дикого Запада, держась лишь друг за друга и за веру в лучшее. Ну, может быть, не совсем так, но вы меня поняли. А когда мы вернемся домой, то подделаем больничные справки, и никто не будет задавать лишних вопросов. Спустя ровно семь часов споров и убеждений мои родители соглашаются, что «молодым бываешь только раз» и что мне стоит поехать, но только если я пообещаю не принимать наркотики и не убиться – довольно справедливые правила, кстати. Родителей Алексея, похоже, вообще не волнует, чем он занимается в свободное время, а родители Дарси уехали в отпуск, и это, по моему мнению, просто судьба.

Как будто сама Вселенная хочет, чтобы мы поехали на «Коачеллу».

Полет проходит без происшествий: Алексей и Дарси принимают снотворное, и, умирая от скуки, я рисую всякую ерунду на их лицах. Ничего вульгарного – усы, очки, а Алексею шрам Гарри Поттера на лбу. Целую вечность я пялюсь на дверь уборной, гадая, как людям удается заниматься там сексом и почему им вообще этого хочется? Ведь, во-первых, туда едва помещается один человек, что уж говорить о двух, да еще и если они толкаются. Во-вторых, там воняет канализацией и химическим лимонным чистящим средством, и я еле могу продержаться там две секунды, иначе меня стошнит. А впрочем, делайте, что хотите – кто я такая, чтобы судить?

Наш отель в Палм-Спрингс называется «Эйс Отель», и он самый крутой в мире. В нем царит дух пустыни и индейцев, спальни обставлены в стиле «потертый шик», на стенах висят старинные карты, а еще там есть бассейн, где можно расслабиться и заказать у симпатичных официантов еду и напитки. Но мы здесь не для этого.

Для тех, кто не знает: «Коачелла» – это трехдневный фестиваль музыки и искусств, где собираются все, кто хоть что-то из себя представляет, чтобы послушать любимые группы, накачаться экстази и раздеться догола. И мы здесь, в гуще событий, в эпицентре урагана! На самом деле все совсем не так страшно, но здесь точно можно оторваться на всю катушку.

Эти головокружительные три дня я не скоро забуду.

Outkast, Arcade Fire, Лана Дель Рей, Лорд, Dum Dum Girls, Элли Голдинг, Muse, Haim, Sleigh Bells, Кид Кади, Krewella, STRFKR, the Naked and Famous, Cage the Elephant, Little Dragon, Toy Dolls, Скриллекс, Girl Talk, Chvrches, AFI и The 1975. Кендалл и Кайли Дженнер, Селена Гомес и Джастин Бибер, Эмма Робертс, Пэрис Хилтон, Кэти Перри, Леонардо Ди Каприо, Джейден Смит и… Дэвид Хассельхофф, которого мне пришлось тайком погуглить, чтобы никто не понял, как мало мне лет.

Огромный космонавт, на тридцать метров возвышающийся над нами, аниматронный робот и жакаранды. Световые конструкции, которые переливаются из оранжевого в розовый, потом в желтый, потом в синий, а потом в зеленый. Миниатюрные архитектурные сооружения, в которые непременно нужно зайти – пряничный домик, спасательная вышка, домик, сделанный из больших палочек от эскимо (на него прикольно смотреть под галлюциногенами, но я не принимала экстази, мне просто рассказывали!). Зеленые и фиолетовые пальмы, светящийся калейдоскопический вращающийся коридор, через который можно пройти, и огромная гусеница, на которой разместился целый сад. Четырнадцатиметровый клубок из металлических рельсов, обмотанных парусиной, с разноцветными лампочками внутри, которые отбрасывают тени и создают эффектный спектакль. Поле из картонных подсолнухов и кукушка из металлолома с открытым клювом. Зеркальная башня, в которой все превращается в куб, как будто фрагмент пространства разрезает на грани, а ты вдруг понимаешь, что вся Вселенная на самом деле алмаз.

Мы танцевали, пели во все горло и совсем не спали. С нами еще никогда не происходило ничего настолько прекрасного.

Но вечером в воскресенье сказка подходит к концу – мы садимся в самолет до Майами.

– Ох, черт! У меня столько крутых фоток в Инстаграме, – говорит Алексей.

– Ты что, забыл – нельзя ничего постить! Нет фоток, нет проблем.

– Ой. Я просто уже выложил несколько.

– Алексей, прекрасное ты создание, я убью тебя.

32. Единственная истинная любовь Леле – айфон (5 199 900 подписчиков)

– С возвращением, путешественники, – язвительно приветствует нас мистер Контрерас на следующий день. – Ну как «Коачелла»?

– Э-э-э…

– У-у-у… – Весь класс, позеленев от зависти, смотрит то на нас, то на свои ленты в Инстаграме. А вы знаете, какими завистливыми могут быть люди – им сразу хочется испортить всем веселье.

– А, к черту! – говорю я. – Это было самым невероятным событием в моей жизни. Мы тусовались со знаменитостями и увидели свои любимые группы, мы оторвались по полной – и я не жалею ни об одной секунде. Давайте, объявляйте тревогу! Выносите гильотину! Вы можете забрать у меня мою жизнь, но не сможете забрать «Коачеллу»!

– Леле, по-моему, ты слегка перегибаешь, – предостерегает меня Алексей.

– Ладно, – говорит мистер Контрерас. – В наказание за прогул я заберу у вас телефоны. На неделю.

– Не-е-е-е-е-ет!!! – кричу я, ведь это даже хуже гильотины, гораздо хуже! – Погодите-ка, вы не можете этого сделать, вы всего лишь учитель английского.

Правильно мыслишь, Леле!

– Хорошо, забрать на неделю я их не смогу. Но прямо сейчас, на весь урок, заберу.

– Не-е-е-е-е-ет!!! – Как же обидно! Мы протягиваем мистеру Контрерасу наши телефоны, и он кладет их на свой стол, ГДЕ Я ПО-ПРЕЖНЕМУ МОГУ ВИДЕТЬ СВОЕ ЗОЛОТЦЕ! Такое ощущение, что он специально меня дразнит.

Пока мистер Контрерас, он же Гитлер, он же дьявол во плоти, читает лекцию о стилистических приемах (гиперболе, аллитерации и прочих), я не могу удержаться и погружаюсь в прекрасную фантазию:

Я, храбрая авантюристка, залезаю на парту и шагаю, покачиваясь, по партам одноклассников прямиком к столу мистера Контрераса. Пока он что-то корябает на доске в другом конце класса, я хватаю свой телефон и поднимаю его над головой, как олимпийский чемпион золотую медаль!

Но конец фантазиям, добро пожаловать в реальность: я одна, без своей единственной истинной любви, без своего солнышка. Мистер Контрерас забрал мою радость, и я никогда не прощу его за это. Разве он не понимает, что телефон – это моя жизнь? Без него я в буквальном смысле была бы никем, по крайней мере, точно ни за что бы не достигла вершин интернет-Олимпа.

Получив свой телефон обратно, я прижимаю его к груди, как мать давно потерянное дитя. И клянусь, что больше мы никогда не расстанемся.

После страшного недосыпа следующим утром Леле дрыхнет так крепко, что не слышит ни одного своего будильника. Извиняюсь, что говорю о себе в третьем лице, но так часто бывает, когда ты в бессознательном состоянии.

– ЛЕЛЕ! Вставай! – Это мама трясет меня за торчащую из-под одеяла ногу. Я лягаюсь. – Вставай, вставай, вставай, а то опоздаешь в школу! Из-за своих безумных проделок ты уже и так много пропустила!

В ответ раздается лишь мое похрапывание. И вообще, раз они с папой отпустили меня на «Коачеллу», отчасти она сама виновата, так ведь?

– Леле, если ты не встанешь сию же минуту, то будешь сидеть под домашним арестом! – доносится до меня откуда-то издалека мамин голос, но мне все равно.

– Еще пять минуточек, – бормочу я.

– Никаких больше минуточек! Если ты пропустишь еще один учебный день, тебя исключат из школы! Ты этого добиваешься?

– Конечно. Будет больше времени на сон.

– Ох, Леле, как же ты мне надоела. – Мама уходит из комнаты; но стоит мне только подумать, что от меня отстали, как она возвращается с полной чашкой воды и ВЫЛИВАЕТ ЕЕ НА МЕНЯ.

– Мам, ты с ума сошла, – заплетающимся языком, по-прежнему не открывая глаз, говорю я. – Ты за это поплатишься.

– Ну и ладно, зато я знаю, что точно заставит тебя проснуться.

– Ничего.

– Я кое-что придумала, – отвечает мама, чрезвычайно довольная собой. – Я заберу вот это.

О нет, нет, нет! Все, что угодно, только не это! Я слышу, как она берет телефон с тумбочки и идет к выходу.

– Нет! – вскакиваю я с кровати и оказываюсь у дверей быстрее нее. – Отдай, и никто не пострадает.

– Вот так-то, – она чуть ли не похлопывает сама себя по спине, – каждый раз работает.

Так и начался очень странный телефонный день. То есть день, в течение которого с моим телефоном происходили странные вещи. Похоже, Бог тоже решил наказать меня за прогулы, покусившись на самое дорогое, что у меня есть. Никогда бы не подумала, что Бог и мистер Контрерас могут быть в сговоре.

Первый инцидент происходит на уроке физкультуры. Я надежно закрепляю свой телефон за резинкой трусов, чтобы всегда иметь его при себе. Но когда мы с Иветт начинаем играть в теннис, он отлетает в сторону, врезается в дерево неподалеку и падает на землю. Я подбегаю к нему, бережно поднимаю и выдыхаю с облегчением – с ним все в полном порядке, нигде не царапины.

Потом, проходя через поле, где парни играют в гольф, я случайно роняю телефон на траву, и какой-то придурок бьет по нему клюшкой! Телефон снова отлетает, но каким-то волшебным образом опять остается невредим.

Затем, когда мы с Дарси возвращаемся домой из школы, я говорю что-то смешное (подумаешь, так часто бывает), и Дарси так сильно смеется, что врезается в меня и выбивает телефон из моей руки. Он, крутясь, летит прямо под колеса машины. Я решаю было прыгнуть вслед за ним, но скрепя сердце позволяю машине переехать мой телефон. По наивности я начинаю думать, что меня, наверное, охраняют ангелы: телефон выживает в третьем за день несчастном случае. И ни одной царапины! Чудеса случаются, и они случаются со мной!

Но, похоже, удача все-таки отворачивается от меня. Вернувшись домой после длинного и тяжелого дня, я осторожно кладу телефон на стол, и… ОН МГНОВЕННО РАСКАЛЫВАЕТСЯ НА ЧАСТИ.

В конце концов бедняга сломался под тяжестью этого мира и разлетелся на миллион осколков.

Боюсь, что больше никого и никогда не смогу так полюбить.

33. Высокие оценки / Белые девчонки в кинотеатре (5 850 551 подписчик)

Но я снова влюбляюсь. Похоже, мне давно уже пора было купить что-нибудь получше, а шестой айфон оказывается просто суперкрутым. Я взяла его в золотисто-белом цвете, потому что в последнее время начала ощущать себя настоящей рок-звездой. Но чехол покупать не стала – я же девчонка отчаянная и никогда не учусь на собственных ошибках.

На алгебре нам раздают проверенные контрольные, которые мы недавно писали без подготовки, и, к моему разочарованию (но не удивлению), я получила тройку с минусом. Охохо. Я умная, пусть даже не учусь на одни пятерки, но от тройки с минусом в три ручья разрыдаться хочется. Серьезно, внеплановая контрольная?! Слушайте, ну как бы я могла успешно выполнить тест по математике, если не знала о нем заранее и не смогла написать на руке шпаргалку? Крайне неразумно устраивать такие контрольные, по-моему. Конечно же, у Дарси, которая сидит рядом со мной, пятерка. Ну почему она такая умная? Готова поспорить, ей даже не нужно заниматься. Учеба дается ей легко. Мне хочется гордиться подругой, но я ощущаю лишь зависть.

– Что у тебя? – спрашивает она.

– Три с минусом.

– Ого, а у меня пятерка.

– Да, Дарси, я и так вижу. Ты мне чуть ли не в лицо ею тычешь.

Она смеется, я смеюсь, она смеется, я смеюсь и тем временем подношу горящую зажигалку к ее работе. Дарси ничего не замечает до тех самых пор, пока бумага не загорается, а комнату не заполняет запах гари.

Ой-ой. Меня тут же отправляют в кабинет директора: оказывается, разжигать огонь в классе – это очень серьезное правонарушение.

– Леле, о чем ты только думала? – Директор, миссис Ломбардо, сидит за своим столом, заставленным фигурками персонажей сериала «Доктор Кто» и фотографиями, вероятно, ее детей. У нее короткие темные волосы с проседью, а одета она в бежевый брючный костюм. На стенах висят несколько плакатов с изображениями котов в человеческой одежде и один – с Гарфилдом, который ненавидит понедельники.

– Ты хоть представляешь, насколько опасно жечь в классе бумагу? А если бы разгорелся пожар? А если бы ты подожгла весь класс? Всю школу? Ты хотя бы на секунду задумалась о таких последствиях? Я могла бы отчислить тебя из школы. Я даже могла бы вызвать полицию, Леле, ты понимаешь это? Ты думаешь, что теперь, когда ты стала чуточку знаменита, тебе можно все? Я действительно хочу знать, о чем ты думала.

Мой первый порыв – сказать ей, что я не «чуточку знаменита», а почти что очень знаменита (еще чуть-чуть, и у меня будет миллион просмотров!!!), но вовремя прикусываю язык. Взять на заметку: «Почти что очень знаменита» – отличная идея для вайна.

– Ну… – я делаю глубокий вдох, – если честно, я позволила зависти взять верх. Дарси Смит, та самая, чью контрольную я подожгла, – моя хорошая подруга, и она намного умнее меня. Может, не во всем, но когда дело касается учебы – тут точно. И из-за этого я ощущаю себя полным ничтожеством. – Я притворяюсь, что вот-вот заплачу; последнее, что мне нужно, это чтобы меня арестовали за небольшой пожарчик, но вы же не сможете отправить в тюрьму девочку, которая только что открыла вам свои чувства, правда ведь?

– Так что когда Дарси стала хвастаться своей пятеркой за внеплановый тест, хотя знала, что у меня три с минусом, меня это взбесило. Сначала я поднесла зажигалку к ее работе только ради шутки, но потом поняла, как будет легко по-настоящему поджечь контрольную. Потом я почувствовала себя отвратительно. Мне так стыдно за себя, миссис Ломбардо. Я бы так хотела порадоваться за свою подругу. Я не думала, каким жестоким окажется мой поступок, все казалось мне просто шуткой, но теперь я осознаю, как плохо поступила. Я сама себя не узнаю. Какая же я жалкая! – На этих словах я начинаю рыдать, но притворяясь лишь наполовину.

Притворные слезы льются, потому что я хочу, чтобы миссис Ломбардо прониклась ко мне сочувствием и сжалилась надо мной. А настоящие – потому что я вдруг осознала, насколько не уверена в себе и насколько собой недовольна. Мне так мало лет, а я уже интернет-знаменитость – конечно, суперкруто, но это не значит, что я понимаю, чего хочу от жизни, или чувствую себя любимой. Я плачу и осознаю – все это потому, что я очень долго не понимала, как сильно не уверена в себе.

– Ох, милая. – Миссис Ломбардо протягивает мне коробку ярко-розовых носовых платков и подается вперед, словно хочет погладить меня по голове. – Помнится, в твоем возрасте я тоже сомневалась в себе. Да у всех нас были комплексы – отчасти это и значит быть подростком. Большинство обретают уверенность в себе, когда поступают в университет. Или сразу после его окончания, когда устраиваются на первую работу. Кто-то перестает сомневаться в себе после тридцати, кто-то после сорока. А кто-то – только уже когда выйдет на пенсию. Мне кажется, очень многие так никогда и не приобретают уверенность в себе, если честно. Или по чесноку, как вы сейчас говорите. – Меня аж передергивает. – Знаешь, в каком-то смысле тебе должно стать легче, ведь теперь ты знаешь, что не одна! С неуверенностью в себе сталкиваются почти все, рано или поздно. А те, кто никогда не переживал подобного, скорее всего, психопаты. Как, например, мой бывший муж. – Я морщусь. – Думаю, отличный способ примириться с собой – это по достоинству ценить своих товарищей и при этом понимать, что все вы разные и все по-своему особенные. Ты особенная, потому что ты такая, какая есть, а они особенные, потому что они такие, какие есть. Одинаковых людей на свете нет, и поэтому все мы прекрасны! Наверное, я сейчас напоминаю доктора Сьюза, но поверь мне! Я уже достаточно повидала в своей жизни, чтобы так говорить. – О боже, ну сколько можно? – В общем, я хочу сказать, что не нужно сравнивать себя с другими. Помни о том, в чем ты сильна, и беззаветно люби себя, даже когда чувствуешь слабость. Надо же, речь затянулась. Мне удалось достучаться до тебя, Леле? – По крайней мере, у нее благие намерения. И я не хочу, чтобы меня отчислили из школы.

– Да, миссис Ломбардо. Вы мне очень помогли. Теперь я чувствую себя менее одинокой.

– Замечательно. А теперь я отпускаю тебя на занятия, но с предупреждением. Мне не хочется, чтобы подобное повторялось и впредь, понятно? Я знаю, что ты хотела как лучше, и я знаю, что ты МОЖЕШЬ лучше, правда? Постарайся, хотя бы иногда. – Она пишет что-то на красном пропуске, а потом протягивает его мне. – Отдай это тренеру, когда придешь на урок, чтобы она знала, что ты была у меня.

– Хорошо. Большое вам спасибо, миссис Ломбардо. – Я смущенно приседаю перед ней, словно она какая-нибудь герцогиня или леди премьер-министр, или… не знаю, кто-нибудь важный.

Фу-уф, вот так повезло. Если бы меня отчислили или арестовали, родители, скорее всего, отреклись бы от меня. И тогда мне, наверное, пришлось бы жить на улицах, как попрошайке. Или я могла бы попросить своих фанатов в Вайн выслать мне по доллару и стала бы офигенно богатой. Взять на заметку: хм, интересный вариант.

Но самое тяжелое еще впереди. После школы я дожидаюсь Дарси у ее шкафчика, и она появляется, ЗЛАЯ КАК ЧЕРТ.

– Леле, ты что, совсем с катушек слетела? Кто-нибудь мог пострадать из-за тебя. И теперь я даже не смогу показать родителям, как хорошо написала этот тест.

– Э-э-э, да, это было, э-э-э, слишком, прости меня. – Я искренне пытаюсь переживать из-за того, что ее родители никогда не смогут увидеть результаты этого конкретного теста. – Слушай, я понимаю, как сильно ты злишься. Я бы тоже злилась на твоем месте. Мой поступок был очень эгоистичным. Когда ты получила пятерку, я восприняла твою оценку как собственную неполноценность… но твой успех не имеет ко мне никакого отношения, он твой, и я только сейчас это осознала, и я так счастлива за тебя! Мне нужно больше заниматься, и возможно, когда-нибудь мы обе получим по пятерке. А если честно, то пока я говорила тебе все это, до меня дошло, что мне все равно, получу ли я хорошие оценки или нет. Я не стремлюсь к высокой успеваемости, но учеба – это страсть всей твоей жизни, и здесь ты превосходишь всех…

– А ты хороша в своем деле! У тебя больше пяти миллионов подписчиков в Вайне, ты понимаешь, какая это редкость? Ты отличная комедийная актриса и делаешь потрясающие успехи. Ты завоевала сердца стольких людей, сколько я никогда не завоюю, даже со своими хорошими оценками.

Дарси права. Но чтобы не грубить, я отвечаю:

– Да нет, неправда. Ты станешь ученым и, наверное, найдешь лекарство от СПИДа.

– Очень даже может быть.

– Видишь? Я обожаю твою уверенность в себе. Я восхищаюсь ею.

– А мне кажется, ты куда больше уверена в себе, чем думаешь.

– Ой, я тебя умоляю. Может, сходим в кино?

– Давай! Мне хочется посмотреть что-нибудь страшное.

– Мне тоже! Я слышала, «Окулус» чертовски страшный.

– Тогда на него и пойдем.

Мы с Дарси сидим в прохладной темноте, закинув ноги на спинки кресел. Сейчас четыре часа дня, и в зале почти никого нет. Дарси жует попкорн, а у меня с собой упаковка лакрицы «Ред Вайнс», пакетик M&M’s, пакетик с жевательными конфетами в кислом сахаре, огромный бретцель и большой стакан колы. Видите, как я справляюсь со страхом – заедаю его как можно бо́льшим количеством сахара. Одно из многочисленных различий между мной и Дарси (которое я ценю, а не рассматриваю как причину сомневаться в себе) – это наше отношение ко всему страшному.

Дарси вообще ничего не боится, а вот я трусиха до мозга костей. Все два часа, что идет фильм, я то и дело взвизгиваю, закрываю руками глаза и ерзаю в кресле, в то время как Дарси остается хладнокровной, спокойной и собранной. Несколько раз она даже смеется, что противоречит сюжету – от страха кровь стынет в жилах. Зеркало много лет преследует брата и сестру, и, возможно, именно из-за него их отец убил сначала мать, а потом и себя. В этом зеркале все время что-то появляется, оно постоянно искажает реальность, и я не знаю, какие еще ужасы вот-вот появятся на экране, и гадаю, смогу ли когда-нибудь снова жить спокойно. Но Дарси ничем не проймешь. Взять на заметку: с Дарси шутки плохи.

Сегодняшний вайн называется: «Белые девчонки в кинотеатре / С Дарси шутки плохи».

Белая девушка, Леле, видит в своем доме человека в балахоне и маске Смерти и падает в обморок. Черная девушка, Дарси, входит в комнату, тоже видит человека в маске и, недолго думая, надирает ему задницу. Бедный парень в ужасе убегает и никогда больше не возвращается.

34. Когда двум парням нравится одна девушка и когда двум девушкам нравится один парень (6 266 200 подписчиков)

И вот мы с Иветт снова играем в теннис. Она все время выигрывает, наверное, потому что ездила в спортивные лагеря или что там делают «золотые детки» вроде нее. Лично мне лагеря никогда не нравились. Вы уже знаете про тот раз, когда я набрала в лагере около одиннадцати килограмм. И потом как-то я ездила в летний лагерь в Массачусетсе, но в первый же день сломала руку на веревочном городке, и моим родителям пришлось меня забрать. Я прирожденная растяпа.

В любом случае, Иветт только что надрала мне задницу в теннисе, и мы идем к торговым автоматам, чтобы купить воды.

– Ну что, есть успехи с Алексеем? – спрашивает она.

– Не особо. В смысле, да, мы повеселились на «Коачелле» и все.

– Но он же сейчас ни с кем не встречается, верно?

– Да, а что?

– А то, почему между вами до сих пор ничего нет? Он один, ты одна, разве вы уже не должны встречаться? Ну или хотя бы просто переспать?

– Не знаю… Я не хотела торопить события. У него только что закончились длительные отношения.

– Но он по-прежнему тебе нравится, так?

– Да.

– А ты ему?

– Он говорил, что нравлюсь. Я не знаю. К чему ты ведешь?

– Ни к чему. Я просто пытаюсь понять. – Она нажимает кнопку «А1», чтобы взять воды, забирает бутылку и как ни в чем не бывало уходит.

– Пытается она понять, ага, – бормочу я себе под нос и нажимаю «Д7», чтобы купить колу, потому что да пошло оно все!

Что это только что было? Иветт нравится Алексей? Она пытается прибрать его себе? Клянусь богом, тогда я порежу эту дрянь. Да, теперь мне стоит быть благоразумной и ценить своих подружек, а не соревноваться с ними, но если одна из них ИЛИ ВООБЩЕ КТО-НИБУДЬ захочет забрать у меня Алексея, даже не знаю, на что я пойду. Конечно, Алексей не мой парень, но я хочу, чтобы он им был. И лучше ему собраться, потому что мне нужен мужчина и мой выбор пал на него, у-у-у-ху[36]. Споем, Оливия Ньютон-Джон? Она же крутая Сэнди в черном латексе.

О, погодите-ка, я совсем забыла, что сейчас на дворе двадцать первый век и мужчина мне не так уж и нужен. По крайней мере, так говорит мне моя голова… но остальные части тела, похоже, не сильно с ней согласны.

Вот вам еще один пример, когда парням живется легче, чем девчонкам. Если двум друзьям нравится одна и та же девушка, это лишь еще больше сплотит их. Они оба такие: «Эй, зацени, какая задница, о, да, дай пять, мы оба согласны, что у нее классная задница!» Бестолочи, что с них взять. Иногда они еще могут сказать друг другу что-то типа: «Ты заслуживаешь ее больше, чувак, я отступлю» или «Пусть она будет под запретом. Не позволим какой-то девушке встать на пути нашей дружбы. Братаны важнее баб, чувак, братаны важнее».

Вам понравилась моя пародия на парней? По-моему, отлично получилось.

Но вот если двум подругам нравится один и тот же парень, начинается безумие. Все клятвы в преданности и вечной дружбе вылетают в форточку, и начинается яростная схватка. Ну да, у девушек тоже есть свой кодекс, но действует он лишь тогда, когда одна из них уже встречается с этим парнем. С новыми парнями все средства хороши, потому что это война. Трудно поверить, но мы действительно порвем с подругой из-за того, что нам нравится один и тот же парень. К счастью, потом через некоторое время мы поймем, что парень вообще ни разу того не стоил, и подружимся обратно.

Нам, девушкам, чуждо и непонятно представление о том, что можно избегать парня, раз он нравится твоей подруге. Странно, подумаете вы, ведь в парнях больше состязательного духа, плюс весь этот тестостерон… но нет, это девчонки будут биться насмерть во имя страсти. К чему это все? С точки зрения эволюции, в смысле. Потому что единственное, чему меня научили на уроках биологии – это что мы такие, какие есть, именно благодаря эволюции (в католической школе, кстати, меня учили совсем другому). Может быть, это как-то связано с тем, что мужчинам для размножения подойдет какая угодно женщина, а вот женщинам для размножения нужен правильный мужчина, который будет кормить и обеспечивать крышу над головой, и поэтому они бьют плохих парней по башке, как в игре на ярмарке. По мне так больше похоже на устаревший бред про гендерные стандарты.

Видите? Я кое-что смыслю.

Вот так-то, Дарси, я тоже могу быть умной.

35. Флирт не удался… или удался? (6 388 991 подписчик)

После школы ко мне заходит Алексей, в майке в духе бро и кедах в духе хипстера. Я жду не дождусь, когда же он появится в забавных очках и с кожаным портфелем. Мы смотрим записи шоу Джона Стюарта, и меня так и подмывает спросить, нравится ли ему Иветт. Я просто так спрашиваю, но у тебя есть чувства к Иветт? Потому что, по-моему, у нее к тебе есть. Я снова и снова прокручиваю в голове эти фразы, но они кажутся слишком корявыми и банальными. Знаешь, Иветт сегодня задавала мне странные вопросы о тебе… Что ты о ней думаешь? Она в твоем вкусе?.. И-и-и-и с кем бы ты предпочел встречаться – со мной или с Иветт? Да получится у меня что-нибудь или нет?

– Пойду возьму газировки, – говорит Алексей. – Хочешь чего-нибудь?

– Иветт тебя любит! – вылетает из меня.

– Что?

– Ну, ты ей нравишься. В смысле, я думаю, что ты ей нравишься.

– Что? – Он смеется. – С чего ты взяла?

– Она всю физкультуру спрашивала меня о тебе. У меня сложилось впечатление, что она хочет к тебе подкатить.

– Леле, Иветт очень любит пофлиртовать. Ей нравятся все. На той вечеринке в сентябре она пыталась поцеловать меня, но я увернулся. Она не в моем вкусе. Да, Иветт симпатичная, но я ничего к ней не чувствую.

– О. – ИВЕТТ ПЫТАЛАСЬ ПОЦЕЛОВАТЬ АЛЕКСЕЯ!!! Я В ЯРОСТИ!!!

– Ты действительно думала, что я стал бы встречаться с Иветт Ампаро?

– Не знаю. Все может быть.

– Ты правда такого низкого мнения обо мне? – Он легонько толкает меня в плечо.

– Да, потому что ты гадкий и чокнутый. – Я тоже толкаю его в плечо. Пусть мы с Иветт заклятые подруги, я все равно ей не доверяю. Погодите-ка. Я не доверяю ей именно потому, что она моя заклятая подруга.

– Ой, кто бы говорил. – Он снова толкает меня, в этот раз чуточку сильнее, но по-прежнему дружески. Может, даже заигрывает? Вдруг ни с того ни с сего по воле подсознания я со всей силы бью Алексея в лицо.

В его глазах вспыхивает боль.

– Какого черта? Зачем ты это сделала?

– Мы всегда делаем больно тем, кого любим! – вылетает из меня очередное ужасное признание. Проклятье, я сегодня просто невменяемая. – То есть, прости, пожалуйста! Я не хотела ударить тебя! – Боже мой, боже мой, неужели я только что сказала, что люблю его? Сейчас он, наверное, начнет надо мной смеяться. Или того хуже, уйдет. Я прямо чувствую, что сейчас он развернется и уйдет. Но нет, он не смеется и не уходит. На секунду он замирает, а потом придвигается чуть ближе. Обхватив ладонями мои щеки, Алексей притягивает мое лицо к себе, и клянусь, я слышу музыку. Громкую триумфальную музыку, и вокруг взрываются фейерверки, когда его мягкие губы прижимаются к моим.

Он целует меня.

Я ЖДАЛА ЭТОГО ВСЮ СВОЮ ЖИЗНЬ!!!

Этот поцелуй. О боже. Алексей потрясающе целуется. Я словно ощущаю на своих губах весь мир. Это нормально? Вот насколько мне классно.

Потом становится еще лучше.

– Значит, ты любишь меня? – спрашивает он. Наши лица так близко, что я чувствую, как от него пахнет мятной жвачкой.

– Может быть.

– Может быть, я тоже тебя люблю.

И на этом, леди и джентльмены, наша история заканчивается, потому что Леле умирает от счастья… она прожила хорошую, достойную жизнь.

36. Вторые половинки всегда звонят невовремя / когда твоя любовь приходит к тебе домой (6 900 000 подписчиков)

К несчастью, я не умерла в тот, возможно, самый лучший миг своей жизни. Я продолжаю жить, пребывая в эйфории от того, что Алексей меня любит, но ему нужно уходить домой к ужину, и эйфорию сменяет чувство мучительной тоски. Теперь он мой парень или как? Он сказал, что, может быть, любит меня! Когда он мне позвонит? Как мне себя вести, когда завтра мы встретимся в школе? В голове роятся сотни таких же тревожных вопросов.

Но вот оно завтра, и после школы я чувствую себя прекрасно – мы передавали друг другу записки на английском, держались за руки во время обеда и целовались с языком в коридорах.

И все было бы совсем безупречно, если бы не рассерженная мама, которая только что позвала меня на кухню. Она всегда такая, когда собирается читать мне нотацию.

– Ох, – говорю я. – Кажется, все плохо.

– Даже не сомневайся, Элеонора Понс. – Меня передергивает от того, как грубо звучит мое полное имя. – Мне только что звонил твой школьный психолог и сообщил, что ты не только прогуляла школу, чтобы поехать на «Коачеллу», но еще и завалила несколько тестов и подожгла контрольную по математике своей одноклассницы! Это правда?

– Какой, черт возьми, школьный психолог? Я такого не знаю.

– Что ж, она существует, и зовут ее миссис Морган. Она очень беспокоится за тебя. Ты знаешь, к чему могут привести твои низкие оценки? К дверям техникума, вот к чему! Или бесплатной государственной школы – этого ты хочешь? Я думала, ты мечтаешь поступить в какой-нибудь требовательный университет, чтобы тебя окружали люди, которые будут бросать тебе вызов и мотивировать к учебе. И ты думаешь, что сможешь этого достичь, вылетев из школы в одиннадцатом классе? – с красным от гнева лицом говорит она в сто раз громче, чем нужно.

– Не знаю, мама, по-моему, этого всегда хотела ты. Я никогда не проявляла особого интереса к учебе и когда-то даже стыдилась этого, но сейчас пытаюсь принять себя такой, какая я есть. У меня нет способностей к учебе, но я по-своему умная, и креативная, и забавная; мир считает меня забавной. Ты знаешь, что в Вайне на меня подписано уже почти семь миллионов человек? У меня огромное количество фанатов, а ведь мне всего шестнадцать. Если начистоту, то я думаю, мне не обязательно поступать в университет, по крайней мере, не сейчас точно. Я хочу взять небольшой перерыв и сосредоточиться на… себе. Учеба в университете не сделает меня счастливой… Ты же меня знаешь, мама, она лишь будет угнетать меня и мешать строить карьеру. Актрисы. Может, даже певицы.

– Карьеру? Ты не можешь построить карьеру на коротеньких видео, выложенных в интернете! В этом мире тебе нужно образование. Боже мой, Леле, слава начала дурно на тебя влиять. Ты не можешь перебиваться временной популярностью, Леле, ты не можешь…

В этот миг экран моего телефона начинает светиться, и я вижу на нем имя Алексея. О боже, мне нужно срочно ответить ему – я даже не могу описать, как сильно мне хочется ответить на звонок и покончить с этим эмоционально-истерическим взрывом, который, честно говоря, разрушает мою детскую неокрепшую психику – но я знаю, что не могу. Закусив губу, я киваю маме.

Ну а мама еще не закончила и, похоже, закончит не скоро.

– Не думай, что ты особенная только потому, что сейчас нравишься людям в интернете. А что будет завтра? Что будет через несколько лет, когда страсти вокруг твоей персоны утихнут, а другого пути не будет, потому что ты не захотела получить образование? Что тогда?

Звонит… Алексей ♥, Звонит… Алексей ♥

– Думаешь, сможешь вот так взять и приползти обратно к нам с папой? Что ж, ты глубоко ошибаешься, ничего не выйдет. Я предлагаю тебе хорошенько взглянуть на себя в зеркало и начать что-то менять. Если к ноябрю твои оценки не будут отвечать требованиям при поступлении в университет, тебе в этом доме больше не будут рады, ты поняла меня?

– Да, – поспешно отвечаю я. – Я все отлично поняла. Я предельно ясно тебя услышала.

Звонок переводится на голосовую почту. Проклятье.

– Правда? Я думала, у тебя найдется, что мне сказать на это. – Мама хмурится.

– Не сегодня, мам. Ты мой родитель, и я уважаю твои желания. Поговорим позже! – Я убегаю в свою комнату, где тут же перезваниваю Алексею.

«Привет, вы позвонили Алексею, он же А-лист, он же Акси. Шучу, никогда меня так не называйте. Но вы можете оставить сообщение, и я наверняка вам перезвоню».

Би-и-и-и-ип.

Не-е-е-ет! Я опоздала. Я потеряла его навсегда!

Звенит мой телефон.

О-о, сообщение от Алексея:

Привет, сижу сейчас с Айей, не могу говорить.

Звонил узнать, можно ли завтра пригласить тебя куда-нибудь. Типа на свидание.

Что-о-о? Он это серьезно? Конечно, меня можно пригласить на свидание, я только об этом и мечтаю!

Я пишу ему ответ:

Да!

И тут же жалею о подмигивающем смайлике, но уже поздно.

Все когда-нибудь проходит, разве нет? Что моя мама вообще понимает? Да и нечестно это: то она всячески поддерживает меня и клянется, что несмотря ни на что всегда будет на моей стороне, а тут вдруг начинает усердно меня опекать, словно стараясь восполнить всю свою прежнюю беспечность. У меня тут просто доктор Джекилл и мистер Хайд какой-то, а это, скажу я вам, очень сильно сбивает с толку. Но нужно помнить, что я не в силах осчастливить всех – мне придется принимать решения исходя из того, что нужно мне самой. И сейчас мне нужно действовать.

Об этом я думаю, когда, то и дело спотыкаясь о недавно купленные туфли, перерываю свой шкаф в поисках платья, идеального для первого свидания. Я могу построить карьеру, когда захочу – я очень способная молодая леди. Но если я поступлю в университет, то только потеряю драгоценное время! Правильно же? Классическое маленькое черное платье? Или оно больше годится для похорон? Может, тогда вон то ярко-синее коктейльное? Или оно слишком откровенное? Бледно-розовое платье с пышной юбкой и открытыми плечами? Или оно чересчур детское? У меня что, нет ничего подходящего для первого свидания? Интересно, куда он меня пригласит? Вдруг это будет что-нибудь простое, а я буду одета слишком нарядно? А если я решу одеться попроще, а окажется, что нужно было нарядиться?! У меня в голове столько вопросов, что вскоре я уже забываю о маме и ее старомодных взглядах на жизнь.

Я выбираю черную вельветовую юбку из «Американ Аппарель» поверх серо-голубого боди и белый пиджак. Я выгляжу круто? Более чем!

Звенит дверной звонок. О боже, Алексей пришел рано. Захочет войти? Господи, я даже не подумала об этом! После попыток убраться моя комната совершенно не подходит для романтических встреч – по полу разбросаны детские плюшевые игрушки, кукольные платья и коробки с настольными играми. Я лихорадочно запихиваю их в шкаф (и наверное, выгляжу как под кайфом), а потом бегом несусь к двери. По дороге пробегаю мимо мамы и, не в силах удержаться, заталкиваю в ближайший шкаф и ее.

Быстрый взгляд в зеркало: волосы, глаза, губы, грудь – все отлично. После этого я, вся такая спокойная, сдержанная, собранная, непринужденная красотка, открываю входную дверь.

– Привет, Алексей. Хочешь зайти?

– О, спасибо, но мы должны идти. Я заказал нам столик на восемь.

– Отлично, – говорю я и выхожу из дома. Мама еле слышно барабанит в дверь шкафа.

#БЫЛАНИКЕМСТАЛАКУМИРОМ