– Были нарушительницы закона. Им предложили почетную смерть на стене вместо казни на кладбище. Как раз хватило, чтобы обмануть осаждавших.
– Там была преемница Верховной! – воскликнула Грозна.
– Назначенная возможная преемница, – едко поправила Деметрия. – Первая из многих, кто ко дню вступления на престол тысячу раз может сменить статус. Чапа, в чем ее обвиняли?
– Не восставай на жизнь ближней своей, – сурово продекламировал я.
– Минута терпения – и вы победили бы! – Деметрия нервно вскочила. – Поняли, в чем проблема? Отсутствие дисциплины. Приказ нужно выполнять, а не обсуждать!
– Ты, царевна, остынь, не кипишись, – к всеобщему изумлению осадил ее новоприбывший главарь Сивко Предгорный. Движения у него были развязны, взгляд ершист, кожаный доспех – максимально усилен бронзой и меховыми накладками. Размеры меча сообщали о скрытой силе – наверное, кроме него только Малику под силу махать такой рессорой от карьерного самосвала. – Мы тебе не слуги и не крепостные. Нам нужно объяснить, и мы поймем. Хорошо объяснишь – правильно поймем. Чтобы раздавать приказы, поживи с наше. Мы люди простые, слова понимаем, если за ними что-то стоит.
Сивко, изображавший простоту, был непрост, это чувствовалось кожей и третьим глазом, если он есть. А он есть, ибо орал прямо в мозг, что с этим язвительно-ядовитым типом связываться не стоит. Чем с ним, лучше уж с Грозной – прямой, как палка, и морально, и физиологически. Или с Напрасом, чьи намерения крупным шрифтом возникали на лбу еще до того, как он сам прочтет их в собственной голове.
– Простите. Не хотела никого обидеть. – Деметрия взяла себя в руки, под опустившимся на место телом с гордо разведенными плечами звякнула бронза, скрипнула раздавившая траву юбка доспеха. – Поймите и меня. Без единоначалия любая армия превращается в стадо, его легко разгонит кнутами небольшой организованный отряд.
Ну почему проводники такой шикарной идеи, как всеобщее равенство, всегда сволочи и бандиты? Если б не они, я был бы за идеи царевны душой и телом. Робин Гуды, столетний хрен им в глотку.
А людям почему-то нравятся Робин Гуды, банальные бандиты с большой дороги. И не нравятся те, кто от бандитов защищает. Что за менталитет такой, вывернутый наизнанку?
– Вспомни, почему мы примкнули к тебе, – со значением произнес Сивко.
Таскай, Напрас и Грозна одобрительно кивнули.
– Не просто примкнули, – напомнила Деметрия. – Дали присягу. Как присягнули еще Ваула Северный и Пеняйка Злая, ожидающие моего сигнала в северной части страны.
Крупные пальцы Сивко со скрипом почесали за ухом, он не стал спорить:
– Да, присягнули. Потому что обещанный новый мир предполагал равноправие. Наши голоса не менее равны, чем твой, потому – не перегибай.
Все время разговора рыкцарские военачальники недовольно оглядывались в нашу с Томой сторону. Таскай, наконец, не выдержал:
– Почему они здесь? Нас вроде бы звали на военный совет.
– Это переносчики нужных идей в недоступные вам высшие слои общества. Нам с ними долгие годы работать бок о бок.
– Короче, открывалки башен, – уловил главное Сивко.
Злая ухмылка превратила его лицо в маску смерти.
Меня передернуло.
– Нет! – Деметрия тревожно покосилась на нас. – Только вместе мы построим новый мир. От юных царевен, от их к нам расположения зависит многое. Количество жертв при штурме и сама необходимость штурмов. Симпатии к нам других царевен…
– Мы поняли. – Грозна сообщнически переглянулась с другими главарями. – Перейдем к делу. Кто пойдет переговорщиком?
– Не найдется желающих – назначим, – легко решила проблему Деметрия. – В башню идти не нужно, достаточно докричаться. И показать товар лицом.
Ее глаза нервно скосились на нас.
– А если Варфоломея не полная дура и в ответ плюнет нам в лицо? – предположила Грозна.
– Она не дура, – уверенно дополнил Сивко, пряча в усах усмешку, – и не полная.
– На этот случай тоже есть план, но о нем – завтра.
– Тогда о чем говорить? – Сивко поднялся, демонстративно больше не глядя в нашу «ангельскую» сторону. – Завтра и поговорим.
Главари холодно откланялись.
Некоторые моменты разговора оказались скользкими, поэтому Деметрия пересела ближе к нам:
– Понимаете, девочки… Рыкцари – хоть и воины по сути, но во многом как дети. Не понимают, что разведка важнее доблести. Вообще не понимают, что она нужна всегда. Три ошибки они допустили при осаде школы. Первая: не проверили, чтобы в объекте штурма не было боеспособных посторонних. Вторая: не дождались отъезда начальства для дезориентации в плане командования и ответственности – никто не захочет взять на себя чужие смерти, если можно обойтись без них. И третья: не создали ситуацию, в которой нужное тебе будет для противника единственным выходом, и он предложит его сам. Потом останется только поворчать да поторговаться.
– Политика, – вздохнул я.
Тома только моргнула. С дерева спланировал и опустился ей между лопаток колючий сухой листик. Она попробовала достать рукой. Усилие мышц отдалось в ноги, это вызвало болезненное содрогание. Незваного гостя пришлось убирать мне.
– Именно, – согласилась Деметрия. – Политика. Без нее никуда. Верховной царицей может стать только лучший политик, а я хорошая дочка своей мамы.
– Она предпочла Аглаю.
– Я могла править не хуже этой выскочки, – отсекла Деметрия. – Мама все еще подчиняется установленному в стародавние времена запрету на династии.
– Видимо, причина была серьезная, – предположила Тома, о-очень осторожно меняя позу, чтобы обернуться к нам лицом.
– Царица для того и царица, чтобы устанавливать свои правила, новые, лучшие.
– Ты так и сделаешь, когда станешь царицей, – угодливо сказал я.
Что ж, лизнул, теперь хватай, пока тепленькое.
– Что в крепости ждет ангелов? Говорю не о нас, – мигом поправился я, – а вообще. Что произошло с прошлыми ангелами? Вы же знаете?
– Не важно. – Деметрии действительно было не важно. – Мы установим другие законы. Отныне ангелы будут помогать мне строить новое общество.
– Царевна Деметрия, – вклинилась Тома, добавив голосу просительные нотки, – можно обратиться с просьбой?
– Чем могу, юная царевна?
– Подойдите ближе, скажу на ухо.
Деметрия метнула значимый взгляд дружинникам. Сразу трое приблизились с копьями, не оставляя Томе ни единого шанса для дурных мыслей. Только после этого царевна склонилась к лежавшей девушке.
Тома шептала недолго.
– Почему не Чапа? – оглянулась на меня царевна.
– Я тяжелая, – убежала взглядом Тома, выданная с головой.
Опять зашептала.
– Какие глупости, – снова громко ответила Деметрия. – Не считая того, что ты тоже царевна, в первую очередь ты ангел. «Если я встречу ангела, я стану ему другом и помощником», каждый здесь выполнит любую твою прихоть, даже совершенно неверующий. Можно не верить в Аллу, которую никто не видел, но нельзя не верить в ангелов. Так что… Епанча!
К нам подбежал рыкцарь, который следил за нами, ангелами, от отряда Напраса.
Даже друг другу не доверяют. Впрочем, мы добыча именно Напраса. Деметрия для него хоть и большая шишка, но не настолько, чтобы забрать добычу, ничего не предложив взамен.
– Ангелу Томе надо по-большому, – деловито объявила Деметрия на весь лес. – Отнеси.
Тома закрыла лицо руками.
– С превеликим удовольствием, – осклабился Епанча. – Как вас получше взять, царевна?
Глава 2
Весь следующий день мы опять шли. Тому несли, часто меняясь спереди и иногда с помощью драки отстаивая право идти сзади, шутки при этом гремели такие, что я не приближался, стараясь не смущать еще и этим, а лежавшая ничком Тома краснела и большую часть пути вообще не открывала глаз.
А я глядел вовсю. Леса сменялись полями, количество возделанной земли увеличивалось. Слева стремительно приближались горы. Впереди под вечер на грани видимости смутно замаячил силуэт башни.
В душу словно стая ворон облегчилась. Скоро с нашей помощью будут брать башню Варфоломеи. И у рыкцарей есть шанс. Не тот, на который они рассчитывают, если просто предъявят нас в обмен на открытие ворот. Семья для Варфоломеи – только она сама. Свою жизнь за нас, хоть сто раз удочеренных, царисса не отдаст. Сломаться может милая добрая Зарина. Человечность возьмет верх, и она пустит противника в ворота или откроет какой-нибудь подземный ход. Или веревку в окно сбросит, не знаю, как они тут врагу помогают, если душа болит и сердце требует. Но с нее станется.
Если же ворота не откроются…
Страшно думать об этом. Но надо. Скорее всего, Деметрия показательно сотворит что-нибудь с одним из нас. Жестокостью зрелище должно впечатлить защитников башни и подвигнуть на почетную сдачу.
Эх, была бы Тома на ногах…
Попытались бы сбежать. Как угодно. Вплоть до тупого прорыва без всякого плана. Даже смерть в этом случае лучше предуготовленной участи.
А может быть, я недооценил царевну, и у нее другой план? Душа надеялась, что все именно так. Мозги грустно удивлялись наивности души.
К ночи мы вновь расположились на ночлег в лесу. До башни оставалось ровно столько, чтобы нас оттуда не заметили.
На этот раз военный совет провели без нашего участия. О чем говорили – неизвестно. Охранявшие нас рыкцари Напраса в это время обсуждали царевну. Доносились только голоса:
– С ней что-то не так? Такая красавица – и без мужей. Неправильно это.
– Красавица? Змея она подколодная.
– Змея, зато красивая.
– Говорят, долго ездила по башням, знакомилась с войниками, обольщала и раздавала авансы. Потом была святой сестрой, переманивала царберов.
– Царберов?!
– В храме и в командировке. Семейную царевну за километр бы обходили…
«Километр», снова отметил я, как до этого «тонну». Откуда у них метрическая система?
– …а так каждый на что-то надеется. Некоторые готовы за нее в огонь и в воду.
– Что там некоторые, все готовы!