Учению из того, что предлагают пособия общего характера.
4. Критическое рассмотрение позиций
Б.Эрмана по вопросам об историческом
Иисусе и о Павле в связи с проблемой Учения
Подводя итог представленному в данном разделе обзору, следует задаться таким вопросом. Тенденциозность подхода к Учению прежних католических и современных православных авторов понятна. Но чем в таком случае вызвана не меньшая тенденциозность в подходе к нему как иных прежних либерально-протестантских, так и многих нынешних светских авторов, решительно не желающих считаться с объективными историческими фактами нашего памятника?
С одной стороны, и мы это еще увидим, здесь сказывается доверие светских историков к научным авторитетам прошлого, когда предмет их занятий лишь весьма по касательной затрагивает Учение. Но как быть с тем же Бартом Эрманом, о чем он сам пишет едва ли не в каждой своей популярной книге, прежде бывшим консервативным протестантом, а затем порвавшим с христианством и теперь стоящим на позициях агностицизма? Обращение к его, пожалуй, самой популярной книге из тех, что вышли на русском языке — «А был ли Иисус?»30, думаю, здесь кое-что прояснит. Но сначала совершенно определенно отмечу, что оказывается агностик, выступающий с позиции решительной исторической критики начального христианства, также может стоять на позициях, если даже не охранительных, то довольно консервативных. Другое дело, что, в отличие от прежних и нынешних защитников иерархического или квази-иерархического строя исторических церквей (включая протестантские, в иных из которых даже при отсутствии епископата обязательно наличествует не менее властный истеблишмент), Эрман отстаивает ту картину жизни и учения «исторического» Иисуса, ставшего для Его последователей прославленным Христом, которая сложилась в либерально-протестантском дискурсе к началу XX века, будучи впоследствии несколько модифицированной, в том числе и стараниями популярного американского автора. Однако в свете данных Учения, если с учетом его внутренних показаний (равно и аллюзий к нему Павла как следующего за ним по времени первохристианского авторитета) признать его в качестве первого письменного христианского свидетельства, датируемого второй половиной 30-х — началом 40-х годов н.э., данная картина явно потускнеет, а местами и осыплется. Но обо всём по порядку.
4.1. Апоколиптизм проповеди Иисуса и апокалиптический характер первых апостольских общин согласно Б.Эрману
Сначала приведу две любопытные цитаты из указанной книги Эрмана. Первая:
Нам известно не только, с чего Иисус начал, но и что произошло среди его учеников после распятия. Они стали учреждать общины верующих по всему Средиземноморью. Некоторое представление об этих общинах можно составить по письмам апостола Павла, самого раннего из известных нам христианских авторов. Легко видеть, что эти общины (и сам Павел) ожидали, что возвращение Иисуса с небес в качестве судьи произойдет при их жизни (1 Фес 4:13 — 5:12; 1 Кор 15). Иными словами, после смерти Иисуса христианство было апокалиптическим движением31.
Вторая:
Если бы Иисус начал с апокалиптизма32, но после его смерти возникли общины, чуждые апокалиптическим чаяниям, логично было бы считать, что Иисус отошел от апокалиптизма. Однако это не так. Первохристианские общины были апокалиптическими. Почему? Ясно, что они брали пример с Иисуса!33.
Эти рассуждения Эрмана вскоре нам весьма пригодятся, поскольку в Учении как раз присутствует тот самый апокалиптизм, который берет «пример с Иисуса», точнее к Нему восходит, причем в самом первообразном виде, который в своей эсхатологической составляющей вполне соотносится с указанными Эрманом пассажами Павла. Ссылка на Павла как на «самого раннего из известных нам христианских авторов» также вполне понятна. Ко времени первой публикации Учения его послания уже были достаточно хорошо изучены с историко-филологической точки зрения, что позволяло их надежно датировать и обоснованно атрибутировать, отделяя подлинные послания Павла от носящих его имя псевдоэпиграфов. Собственно, и приводимое Эрманом Первое послание к Фессалоникийцам надежно датируется 50/51 годом34, а среди канонических новозаветных писаний почитается самым ранним.
4.2. Известная идеологема: «Исторический Иисус у Павла практически не показан»
Тем не менее многим, если не подавляющему большинству исследователей, искавших в прошлом и ищущих теперь исторического Иисуса, Павел как хранитель предания о Нем, что он четыре раза подчеркивает35, достаточно неудобен. Посему в отношении него закрепился такой идеологический штамп: «исторический Иисус у Павла практически не показан»36. В связи с этим можно спросить: а кем был Иисус в качестве исторической фигуры, и, соответственно, что должен показать хранитель предания о Нем, каковым Павел несомненно был? В отличие, скажем, от Юлия Цезаря, бывшего крупным политическим деятелем и выдающимся полководцем в течение достаточно длительного времени, отчего его жизнь изобилует бурными событиями в разных регионах Средиземноморья, вошедшими затем в историю, Иисус предстает как учитель нескольких сотен последователей, чья общественная деятельность не превышала самое большее двух с половиной лет37, ограничиваясь небольшой территорией Галилеи, да и то не всей38, с вероятными паломничествами в Иерусалим, когда этого требовала еврейская религиозная традиция, где Он в конце концов и закончил Свой земной путь, совершив то, что в современном новозаветном богословии именуется событием Христа. О последнем Павел как раз сообщает (1 Кор 11:23-25), причем данное сообщение всеми признается как важное историческое свидетельство. Что же касается учительства Иисуса, то есть того, чем Он главным образом вошел в историю, то оно у Павла представлено как раз предостаточно, как в его нравственных увещаниях, так и в уже упомянутом апока-липтизме. Другое дело, тут окажется, что нередко увещания Павла не совпадают с иными высказываниями Иисуса в синоптических евангелиях (практически там же, где последние не совпадают с Учением). Однако хронологические рамки деятельности Павла и его письменного наследия никак не передвинешь (как это имеет место с Учением). Тогда как ищущим исторического Иисуса по их личной убежденности и/или в последние десятилетия по довольно странным критериям (один из них будет приведен ниже) как раз нравится именно то, что Он ну никак не мог сказать. И нет чтобы вспомнить метод истории форм и обнаружить место в жизни для таких высказываний либо после еврейской Катастрофы 70 года, когда традиционные для евреев, в том числе и для иудеохристиан, институты общества и семьи оказались в глубочайшем кризисе, либо же с наступлением гонений на языкохристиан. Вместо этого Павла просто исключают из научного (точнее, псевдонаучного) дискурса, смакуя на разные лады вышеприведенную идеологему.
4.3. Свидетельства Павла об Иисусе согласно Б.Эрману
Впрочем, поскольку рассматриваемая книга Эрма-на посвящена историчности Иисуса, то Павел как «самый ранний христианский автор» привлекается им в качестве свидетеля об этом в специальном разделе «Свидетельство апостола Павла», в котором выделяются такие подразделы, как «Апостол Павел о жизни Иисуса», «Апостол Павел об учении Иисуса» и, наконец, «Предварительные итоги: Павел и Иисус»39. Наиболее показательным здесь оказывается второй подраздел. В нем интересны два момента, отмеченные Эрманом. Первый, когда приводится следующее, не вызывающее никаких сомнений в своей подлинности наставление Павла: А вступившим в брак не я повелеваю, а Господь: жене не разводиться с мужем... (1 Кор 7:10 в СП).
По мнению (и совершенно справедливому) Эрма-на, это прямая аллюзия к словам Иисуса в Мк 10: 11-12, где отстаивается Его более даже ригористический взгляд на семью, чем у современных Ему еврейских учителей Закона. Данную тему Эрман завершает таким суждением:
...Павел указывает, что это не его личная попытка скрепить семейные узы, а учение самого Господа. Судя по всему, он основывается на предании, которое восходит к историческому Иисусу. Во всяком случае, Павел считает, что Иисус этому учил40.
Второй касается следующего высказывания Павла:
Так и Господь повелел проповедующим Евангелие жить от благовестия» (1 Кор 9:14 в СП),
в котором Эрман видит аллюзию сказанному Иисусом в Лк 10:741. На самом деле здесь требуется рассматривать весь набор наставлений Иисуса относительно апостольского служения Его учеников, что мы и сделаем в четвертой главе настоящего Введения, когда в разделах 1.5, 2, 4, 5.5 подойдем к теме апостольского служения в Учении (11.3-6).
Любопытно, что в последнем подразделе Эрман пишет следующее: «Многим читателям Нового Завет кажется странным: почему он (Павел) не пишет об Иисусе больше?» Эрман объясняет это тем, что послания Павла «написаны в связи с проблемами, которые возникли в... церквах»42. Это так, отсюда и слово Господне вспоминается по особым случаям. Однако проще было бы задать встречный вопрос: «А чего большего ждете от Павла вы, современные разноконфессиональные христиане?» Может быть, позднейшей языкохристианской мифологемы о девственном рождении Иисуса? Так Павел, очевидно откликаясь на ее зарождение, можно сказать, с ходу ее отвергает в Гал 4:4. Или, может, рассказов о чудесах Иисуса, занимающих в канонических евангелиях значительное место? Так Павел (равно как и более раннее Учение) о них ничего не знает ввиду их отсутствия в реальности, на что уже давно обратили внимание ученые43.
Тем не менее далее Эрман нисколько не смущается знаменитыми евангельскими противоречиями, когда одни высказывания Иисуса (тот же приведенный выше Его ригористический взгляд на семью) вступают в непримиримый конфл