сне.
Заготовка деревьев была непростым делом, ее сопровождали обряды. Для стройки годились не все деревья — например, запрещалось срубать те, что растут на кладбищах или на перекрестье дорог. Заниматься заготовкой разрешалось только в определенное время: в одних местах наиболее благоприятным для этого периодом считали начало весны, в других — суровый декабрь.
Крестьяне всегда строили для себя избы сами, но уже в 11-м веке появились особые ремесленники — плотники, или древоделы, которые нанимались строить дома для других. Конечно, к ним обращались прежде всего богатые горожане.
Слово «плотник» произошло от древнерусского «плотъ», что означает «ограда», «плетень».
Какими же инструментами пользовались древние плотники? Собственно, почти такими же, как и современные мастера. Главным плотницким орудием был топор: не зря в прошлом таких ремесленников называли еще топорниками. В руках русского человека он творил чудеса. Им можно было срубить дерево, построить избу, украсить ее затейливой резьбой, сработать доски, даже вытесать ложку. Ну а если случится — и на врага с ним выйти.
Использовали плотники и тесло — инструмент, похожий на топор, только с поперечным лезвием. Его название говорит само за себя: им обтесывали заготовку, то есть стесывали с нее щепочки, чтобы поверхность стала ровной. Еще при строительстве было не обойтись без наструга — ножа с ручками на концах. Он помогал сдирать кору с бревен.
А как же пилы, спросите вы. Ведь пилой заготавливать деревья гораздо удобнее, чем топором. Или на Руси про них не знали? Конечно знали, по крайней мере с 10-го века. Однако в строительном деле их не использовали. Дело в том, что спиленное дерево чаще гниет, чем срубленное, да и тесаные доски русские мастера считали более прочными, чем распиленные. Лишь в начале 18-го века Петр Первый издал указ, чтобы мастера в заготовке леса и строительстве использовали пилы — на европейский манер.
Как построить дом
Итак, что нужно для постройки, мы узнали, а теперь представим, что перед нами готовый дом. Как же он выглядит?
В 10-м веке писали, что «зиму славяне проводят в ямах и подземных хижинах»[2], и «подземная хижина» здесь, несомненно, означает землянку. Это самый древний вид славянского жилища.
Сооружалась землянка так. Сначала выкапывали квадратную или прямоугольную яму глубиной больше полутора метров. Ее стены укрепляли деревом, обмазывали глиной. В середине, как правило, устраивали место для очага — открытую площадку, обложенную камнями или глиной для пущей безопасности. На этой площадке разжигали открытый огонь, а дым от него выходил наружу через отверстие в крыше. Через это же отверстие или через дверь в жилище проникал свет, потому что окон в землянке не было. Поверх деревянной крыши укладывали слой бересты, а затем солому либо дерн.
Землянки старались строить на склонах холмов или на небольших обрывах, чтобы легче было делать обычный вертикальный вход. Если же землянку выкапывали на ровном месте, то вход выглядел просто как яма, прикрытая дверью. Изнутри к нему вели ступеньки, выкопанные в земле и для надежности облицованные деревом. Снаружи над лестницей делали навес.
Конечно, по нынешним меркам землянку нельзя назвать уютным местом. Солнечного света поступало мало, от дыма было нечем дышать и щипало глаза. Зато зимой в таком жилище не замерзнешь.
Однако на Руси распространился более совершенный вариант жилища — полуземлянка.
Для нее опять-таки копали квадратную яму, но не такую глубокую — около метра. Стенки укрепляли срубом, который возвышался над землей еще примерно на метр. В южной стороне устраивали вход. Потолка в таком жилище не было, как и окон, — кроме, конечно, отверстия для выхода дыма. Крышу полуземлянки делали двухскатной, как у современных домов, из досок или плотно уложенных жердей, затем укрывали ее соломой и засыпали землей. Если бы мы оказались в поселке 10-го века, то увидели бы перед собой невысокий холм, поросший травой. И дым, выходящий из этого холма…
Сруб — это короб со стенами, сложенными из рубленых бревен.
А вот наземное жилище — деревянную избу, или хату, — вы бы угадали сразу. Оно очень походило на дома, которые еще встречаются в сельской местности.
Способы соединения бревен назывались забавно: «в обло», «в охряпку»… Но для мастеров, строивших избы, все было просто и понятно. «В обло» — полукруглый паз («чаша») вырубался только на верхней поверхности бревна. «В охряпку» — прямоугольные пазы для стыковки бревен прорезались в верхней и в нижней частях бревна.
Соединение бревен «в обло»
Соединение бревен «в охряпку»
Основой избы, как и сейчас, был бревенчатый сруб, в старину он назывался «клеть». Наиболее древние избы состояли из теплого помещения с печкой и холодной пристройки — сеней. К ним часто присоединяли третью клеть, тоже холодную. Там хранили разные вещи, а летом жили сами.
Крыши у изб были двухскатными или четырехскатными, их укрывали соломой, камышом или даже деревянными досками (тёсом).
Тёс — это деревянная доска. Раньше бревно раскалывали вдоль и обтесывали заготовки топором, теперь же просто распиливают пилой.
Что самое необычное, вместо привычных для нас окон в древних домах делали небольшие дырки в бревнах — около 20 сантиметров длиной, то есть в полторы ладони. Такое окно называлось волоковым: изнутри оно закрывалось (заволакивалось) тесанной из доски задвижкой. А в Новгороде даже нашли аналог жалюзи — тонкие дощечки, скрепленные кожаным шнуром.
Через волоковое окно проникало очень мало света. Скорее всего, оно предназначалось для вентиляции, тем более что в одной избе их было всего одно или два. В городах и в более богатых сельских домах устраивали косящатые окна. Вот они напоминали современные, только были чуть поменьше. В оконный проем вставляли раму-оконницу и закрывали ее стеклом, слюдой или более дешевыми и доступными материалами, например бычьим пузырем.
Сейчас окна закрывают стеклом: оно защищает от холода и в то же время пропускает свет. В Древней Руси оконные стекла бытовали еще с 10-го века, вот только у средневековых мастеров не получалось сделать большое листовое стекло. Чаще всего археологи находят круглые стеклянные диски диаметром от 10 до 22 сантиметров — как конфорки у домашней плиты. Кроме того, древнерусское оконное стекло желтоватое, полупрозрачное.
Самые богатые люди заказывали наборные окна: мастера совмещали и скрепляли стеклышки разной формы так, чтобы они заполняли всю оконницу. Такая работа стоила дорого, поэтому многие закрывали окна слюдой. Этот минерал легко расщепляется на тонкие полупрозрачные пластинки, которые и вставляли в окно. Их еще по-разному соединяли, чтобы получился затейливый рисунок, а в центр иногда помещали пластину с каким-нибудь изображением. В 17-м веке на слюдяных оконницах рисовали зверей, птиц, травы и цветы.
Но и этот вариант был по карману не всем. В большинстве домов на рамы окон натягивали промасленную ткань, обработанный мочевой пузырь быков или паюс — пленочный мешок, в котором у рыбы образуется икра.
Внутренний мир избы
Теперь давайте посмотрим, как древнерусская изба выглядела изнутри.
Входите, только аккуратно: не забывайте, что дверь в избу была узкой и низкой. Так делали, чтобы не выпускать тепло — или чтобы гость, заходя в избу, всегда склонял голову перед хозяевами. Так говорили досужие старушки в русских селах.
И ни в коем случае не наступайте на порог! Порог — это символическая граница между внешним миром, полным всяких враждебных сил, и безопасным домом, непроходимое препятствие для нечисти. Наступив на порог, человек как бы открывает эту границу, и тогда злобные создания могут проникнуть внутрь. Еще запрещалось сидеть на пороге и здороваться через него.
Но вот мы наконец оказались внутри. Что первым бросается в глаза? Верно, здесь очень тесно и сумрачно, хотя снаружи стоит яркий летний день. Это все из-за маленьких окошек — помните? Они почти не пропускают свет. Но даже в полутьме мы можем различить печь: она занимала четверть, а иногда и треть избы. Ее ставили по-разному в зависимости от климата: либо возле входной двери по северному типу, либо в углу противоположной стены — по южному.
По диагонали от печи был красный угол — главное место в избе. В языческие времена здесь размещали святилище домашних богов, а в христианские — домашний иконостас-божничку.
Красный угол воспринимали как алтарь православного храма, поэтому именно здесь ставили стол — «божью ладонь». За столом трапезничали, праздновали свадьбы. Когда в семье умирал мужчина, его клали на стол: ногами к выходу, а головой в красный угол; умерших женщин клали на лавку.
Помимо красного, в избе было еще три угла, каждый со своим названием и традиционным назначением. Печной угол, понятно, отводился для печи. Но был еще бабий кут, где хозяйничали, рукодельничали и хранили свое добро женщины, а также задний угол, где работали и держали инструменты мужчины.
На Руси строго-настрого запрещалось садиться на стол, стучать по нему ножом, оставлять на нем пустую грязную посуду. Нельзя было и есть стоя: так едят животные. Отправляясь в путь и возвратившись с дороги, человек молился на иконы и целовал стол — и их же выносили первыми при пожаре.
Все пространство избы делилось на мужскую и женскую половины.
Женская была связана с печью и в ряде мест называлась середа или стряпной угол. Вдоль стены там стояла долгая лавка, на которой женщины пряли, шили, вышивали. На середе подвешивалась колыбель, здесь же играли малыши. Скорее всего, это пространство отделялось от остальной избы перегородкой-ширмой.