В Древней Руси пользовались составными пахотными орудиями. Основную работу делал металлический наконечник, а в деревянную основу (дышло или оглобли) впрягали рабочий скот: лошадей, быков, коров. Впрочем, иногда впрягались и люди.
Давайте посмотрим, что собой представляли эти орудия и чем различались. Соха и рало позволяли просто разрыть землю с помощью острого наконечника — сошника или ральника, причем сошников могло быть два. За ними оставалась разрыхленная борозда. Плуг же переворачивал пласты земли, чтобы более глубокие и плодородные слои поднимались наверх.
Вспаханное поле обрабатывали бороной — хитрым приспособлением с зубьями, но иногда вместо нее брали просто ствол дерева с обрубками веток. Борону волочили по пашне, разбивая крупные комки земли. Часто в нее вместо лошади впрягались женщины и даже дети.
Плуг впервые упоминается в летописях в 981 году, то есть в 10-м веке. Это согласуется с данными археологии: специалисты находили в Центральной Европе железные наконечники плугов (лемехи), которые датируются началом первого тысячелетия. Другое дело соха: обнаруженные орудия принадлежат 7–8-му векам, а вот письменные источники упоминают ее лишь с конца 13-го века.
Борона — инструмент не менее древний. Она упоминается в Русской Правде 12-го века, а в Старой Ладоге археологам удалось даже найти зуб бороны 10-го века.
В Древней Руси пахота считалась мужским делом. Спелость земли, то есть ее готовность для пахоты, определяли не по звездам и календарям, а гораздо проще: брали ком, крепко сжимали в горсти и отпускали. Если земля рассыпалась при падении, можно было пахать, если тем же комком падала — значит, время еще не наступило.
Открыть пахоту — сделать первую борозду — доверяли не всякому пахарю, ведь от него зависело, как пройдут пахота и сев, даже каким будет урожай. Первого пахаря придирчиво выбирали. На общий молебен (богослужение) во время Пасхальной недели крестьяне от каждого двора выносили по пирогу. Священник пробовал все, и начинал пахоту тот хозяин, чей пирог оказывался самым вкусным.
Каждую культуру сеяли в свой срок, который определяли по приметам. Распускается береза — пора сеять овес. Зацвели яблони — пришло время для проса. Ну а закуковала кукушка — можно приниматься за лен.
Семена при посеве брали из специальной емкости — севалки
С севом связано много обрядов. Где-то, например, всю зиму собирали крошки от выпечки, а при севе разбрасывали их по пашне. Где-то перед севом отказывались что-либо давать из дома посторонним, даже добрым соседям или родственникам — иначе хлеб не родится. В иных местах крестьяне за ужином накануне сева старались доесть старые куски хлеба, но не начинать новую буханку. Почти везде перед началом сева зарывали освященное на Пасху яйцо.
Урожай убирали серпом — специальным жатвенным ножом с закругленным вогнутым лезвием. Жница придерживала пучок стеблей одной рукой, а другой срезала. Пучки срезанного жита связывали в сноп.
Был и другой инструмент: коса — изогнутый нож на длинной рукояти. Однако убирать ею жито считалось грехом. Она распространилась только после 1721 года, когда Петр Первый обязал крестьян использовать на жатве именно косы.
А вот жатва — сбор урожая — на Руси считалась делом женским. Обычно она начиналась после Ильина дня, то есть после 2 августа.
Как начинали жатву в языческие времена, сказать трудно, а вот после принятия христианства все взрослые собирались, брали иконы, кресты и во главе со священником обходили поля и устраивали молебны. Из первой сжатой ржи делали жгуты, и жницы повязывали их себе на пояса и говорили: «Дай, Господи, чтоб ничто не заболело, все сжать». Разные поля разделяла межа — полоска невспаханной земли, — и на нее ставили первый сноп со словами: «Стой, сноп, пока копну не сожнем».
С жатвой старались управиться как можно быстрее, поэтому работали с раннего утра до позднего вечера. Если все вокруг уже закончили собирать урожай, а одна семья припозднилась, ей помогали всем миром. Оставлять неубранный хлеб считалось грехом.
Сжатый хлеб, связанный в снопы, складывали в копны, а затем увозили с поля в особые строения, гумны. Там его просушивали и обмолачивали.
Обмол нужен, чтобы выбить зерно из колосьев. На Руси для этого укладывали снопы на площадку и в прямом смысле молотили по ним цепами. Обмолоченный хлеб хранили в амбарах или зерновых ямах, а оставшиеся пустые колосья высушивали в солому и использовали в быту. Ну а чтобы получить муку, зерно перемалывали в ручных жерновах.
Цеп (молотило) — орудие из двух жердей, крепко соединенных ремнем. Держась за длинную жердь (рукоять), молотильщик замахивался и короткой жердью (билом) ударял по снопам.
Жатву завершали особыми обрядовыми действиями — дожинками. В каждой местности они были свои, но все их совершали, чтобы уберечь и приумножить урожай.
В Рязанской губернии, закончив жатву на семейном участке, оставляли несколько колосьев — прядочку. Ее завязывали узелком, а под нее на землю клали кусочек хлеба: «Христу на бороду». Сюда же ставили соломенные фигурки коня и бабы, чтобы оберегали поле от дурного колдовства. Главная жница семьи развязывала соломенный поясок, ложилась на землю и, перекатываясь с боку на бок, приговаривала: «Жнивка, жнивка, отдай мою силку». Крестьяне верили, что мать сыра земля даст уставшей за жатву женщине силы и здоровье.
Животноводство
Животноводство было хорошо развито в Древней Руси: иностранные путешественники часто отмечали здешнее обилие богатых пастбищ с огромными стадами домашних животных.
Русичи разводили коней, быков и коров, волов, поросят, овец, коз, свиней — об этом упоминают летописи и другие письменные источники. В раскопках археологи обнаруживают много костей разных животных.
Кстати, изучив эти кости, ученые сделали интересный вывод: по сравнению с современными животными древнерусские были мельче. Коровы «выросли» примерно на 50 сантиметров в холке, лошади — на 30 сантиметров. Очень мелкими оказались свиньи и козы. Пожалуй, только древнерусская овца была размером с современную.
Животные жили в хлевах, а кормили их овсом, сеном и травой. Разводили русичи и домашних птиц: кур, уток, гусей, голубей. Самое удивительное, что в документах упоминаются даже лебеди и… журавли.
При Ярославе Мудром, в 11-м веке, при монастырях стали держать удивительных зверей — кроликов. Их называли «щипанцы» или «песцы», поскольку они давали удивительно мягкий пух.
Коневодство было одним из главных направлений животного хозяйства у русичей. Оно и понятно, ведь это основная рабочая сила любого крестьянина: лошади позволяли перевозить грузы, обрабатывать землю. С хорошей конницей любое войско становилось в разы мощней.
Князья, да и простые дружинники, старались заполучить коней получше. Особо популярны были кони степных кочевников, выносливые и неприхотливые. А в 15–16-м веках на Руси появились «кобыльи конюшни» — первые конные заводы, где выводили новые породы лошадей. Их создавали при дворе царей, бояр, князей и даже при монастырях.
Лошади играли важную роль в жизни русского человека, и относились к ним почти как к людям. Например, считалось, что Бог дал душу только двум созданным им существам — человеку и коню, — а потому неудивительно, что за кражу лошади в 12-м веке полагалась смертная казнь. Прощались с конем тоже как с верным другом: в 1149 году князь Андрей Боголюбский велел похоронить своего коня, который спас его от врага, а в Рязанской земле рассказывают легенду о кургане Чалая Могила, где похоронен богатырский конь.
Русский дружинник отправлялся в боевой поход одвуконь, то есть с двумя конями. Когда один конь уставал, всадник давал ему отдохнуть и пересаживался на другого. Благодаря этому конная дружина могла передвигаться с рекордной скоростью и проезжать до 100 километров в день. Сейчас это кажется ерундой: автомобиль способен преодолеть то же расстояние за 1–1,5 часа, но в древности такая скорость была немыслима.
На Руси лошадям были посвящены некоторые праздники. Наиболее известный — 31 августа, День святых Фрола и Лавра, покровителей коней. Кое-где лошадей чествовали 6 мая, в День святого Егория (Георгия) вешнего. В этот праздник на лошадях не работали — их, наоборот, с утра чистили, мыли, вплетали им разноцветные ленты в гривы и хвосты и доверяли сыновьям-подросткам верхом на них ехать к церкви.
Еще считалось, что конь способен защитить человека от злых сил, поэтому были популярны обереги или специальные украшения из металла в форме лошадей. Даже сегодня сохраняется поверье, что лошадиная подкова приносит счастье.
Корова на Руси была символом плодородия, процветания, благосостояния, а еще доброты, ведь она дает человеку пищу, ничего не требуя взамен. Ее называли матушкой, и самым безопасным местом считали то, на которое легла корова: в некоторых регионах именно так решали, где строить дом.
С весны до осени коровы и быки паслись на лугах, а в холодное время жили в хлевах. Они могли по семь месяцев в году питаться только высушенной травой — сеном. Иногда коров еще кормили рубленой соломой, а в затяжную зиму пускали на корм даже ту солому, которой устилали крышу избы.
С учетом этих сложностей неудивительно, что все с нетерпением ждали весны, когда можно будет выпускать животных на пастбища.
Там, где потеплее, первый выгон назначали на уже упомянутое 6 мая, День Егория вешнего, в землях севернее — на 22 мая, День Николы вешнего. Выгон всегда обставлялся очень торжественно, с многочисленными обрядами.