Здесь же мы встретим и каланов. Плавая вдоль гребня волны и ныряя за несколько мгновений до того, как накат с грохотом упадет вниз, зверь успевает добраться до сравнительно тихих придонных участков, набрать в кожные складки на груди десяток морских ежей, схватить зазевавшегося бычка, оторвать кисть мидий или достать из-под камня редкого в эту осеннюю пору осьминога. Вынырнув на поверхность и оглядевшись, он принимается за обед: короткими, но сильными и ловкими шершавыми подушечками передних лап он сначала обминает иглы морских ежей, затем надкусывает край и снова с помощью ладони-ложечки выгребает съедобную внутреннюю часть ежа — главным образом вкусную и питательную икру — прямо в рот. Мелких ежей каланы разгрызают и проглатывают целиком. Обед проходит беспокойно: то и дело надо подныривать под набегающую волну и следить за тем, чтобы прибойный вал не занес на береговые камни или не ударил о многочисленные рифы.
Когда калан почувствовал себя достаточно сытым — а для этого ему нужно съесть не один килограмм рыбы или морских ежей, — встает новая проблема — где отдохнуть. Многие надводные скалы не могут служить убежищами во время штормов: их постоянно окатывает прибой. Но каланы хорошо знают местонахождение достаточно высоких скал или участков побережья. Немало ловкости и врожденного чувства ритма океанского прибоя надо иметь зверю, чтобы выбрать момент хотя бы небольшого затишья и быстро вскарабкаться по уступам скалы вверх, к незаплескиваемым местам.
Бóльшую часть осени и всю долгую зиму длится это единоборство зверей с суровой природой Командор.
…Наша страна богата водоемами. На десятки тысяч километров ее берега омывают воды морей и океанов.
В Советском Союзе 46 крупных речных систем. А десятки тысяч озер, больших и малых? Тростниковые крепи Балхаша и Амударьи, непроходимые топкие болота Белорусского Полесья… И все эти бесчисленные водоемы заселяют звери, которых называют околоводными или полуводными. Вода играет очень важную роль в их жизни, но, в отличие от типично водных (морских) млекопитающих, они не утратили связи с сушей и не могут обойтись без нее. Это — выхухоль, бобр, ондатра, нутрия, выдра, норка, калан, котик, сивуч, морж…
Еще С. П. Крашенинников, знаменитый русский ученый и путешественник, исследователь Камчатки, дал характеристику этих млекопитающих: «Под именем водяных зверей заключаются здесь те животные, которые на латинском языке амфибиями называются для того, что оные хотя по большей части и в воде живут, однако плодятся около земли и нередко на берег выходят».
Интереснейшая, с точки зрения биологии, группа зверей — амфибионтов — имеет большое хозяйственное значение. Калан, например, обладает ценнейшим мехом, красивым, теплым, чрезвычайно прочным. Славятся своим мехом и речная выдра, и котик, и речной бобр.
Ондатру завезли в Советский Союз из Северной Америки, и она в относительно короткий срок заселила почти все водоемы страны. Ее шкурки заняли одно из первых мест в пушных заготовках СССР. На своей родине ондатра вместе с канадским бобром также играет ведущую роль в пушном промысле.
Норка, которую человек научился хорошо разводить в неволе, вызвала к жизни целую «пушную индустрию»: во многих странах существуют крупные норковые зверохозяйства и зверосовхозы. Ежегодно на пушные рынки мира поступает около 20 миллионов шкурок этого маленького хищника. Глядя на голубые, сапфировые, бежевые шкурки так называемой цветной норки, с трудом можешь поверить, что ее прародительница — скромная темно-коричневая норка, населяющая поймы наших рек и ручьев.
Промысел околоводных зверей оставил заметный след в истории географических открытий и колонизации новых земель. В погоне за мягким золотом зверобои и торговцы пушниной преодолевали громадные расстояния, терпели всяческие невзгоды, а иногда и совершали преступления.
Первые белые поселенцы в Северной Америке правдами и неправдами получали от аборигенов-индейцев десятки и сотни тысяч шкурок бобра, а затем и сами начали хищнический промысел этого зверя, и в короткий срок многомиллионный «бобровый народец» континента был почти истреблен. Только с 1853 по 1877 год компания Гудзонова залива (одна из крупнейших в мире пушных торговых организаций) продала на международном пушном рынке свыше 3 миллионов бобровых шкурок.
Велика культурная и эстетическая ценность полуводных зверей. Десятки тысяч экскурсантов проходят ежегодно через заповедники, чтобы полюбоваться бобрами, их удивительными сооружениями. Выхухоль — реликтовый зверек, сохранившийся только в нашей стране, — охраняется как редкий и ценный памятник природы.
Котикам в США в пору сильного сокращения численности этих зверей оказывали почти королевские почести. В океане стада мигрирующих котиков сопровождал крейсер (правда, старый, списанный с вооружения) с приданными ему менее грозными военными судами. И сейчас еще, по действующей международной конвенции страны, ее участники обязаны выделять суда для патрулирования на миграционных путях котиков.
Много лет авторы этой книги изучали образ жизни некоторых околоводных зверей, добиваясь увеличения их численности. Ночные «вахты» на лесных водоемах Воронежского заповедника, работа по отлову и расселению бобров (подчас за тысячи километров от их родных мест), дежурство на котиковых и каланьих лежбищах Командор, регулярные «прогулки» у командорских прибрежий…
Немало тайн из жизни своих «подопечных» — каланов, котиков, ондатр, бобров — подсмотрели мы за эти годы, главное же — искренне полюбили их. И в этой книге мы с удовольствием расскажем читателям об интереснейших четвероногих, пушистых обитателях наших рек, озер и морей.
ГЛАВА 1КТО ЕСТЬ КТО?
В этой главе мы хотели представить всех героев нашей книги. Рассказать об их внешности и особенностях биологии, коротко описать их распространение. Но сразу же встретились с трудной проблемой: с кого начать? Со степенного Бобра? Он достаточно известен, его образ жизни вызывает неизменный интерес, экономическое значение бобра велико. А не «обидится» ли на нас Калан? Шутка ли: обладать самым ценным в мире мехом— как же отодвинуть на второй план такую особу?! Но тут мы слышим голос Котика:
— Я не унижусь до перечисления своих заслуг и достоинств, однако не вы ли писали, что в океанах я плаваю в сопровождении почетного эскорта из военных кораблей? Кто же еще из зверей и когда был удостоен такой чести?..
И даже водяная крыса, вреднейшая Арвикола Террестрис[1], чье имя тысячи людей не могут произнести без ненависти, пропищала из-под кочки:
— А не лучше ли — с меня? Что там почет, слава, эскорты, ценный мех… Разве я не была причиной страшных «крысиных напастей», не я опустошала сотни и тысячи гектаров посевов на полях и огородах, атаковала гумна и погреба, разносила среди зверей и людей туляремию? В этом мире считаются только с силой, а я сильна и опасна!
Что ж, и у этого зверя несомненные «заслуги»…
Мы начали взвешивать все «рго» и «contra» наших героев и сразу же пришли к разным мнениям. Одному казались более уважительными доводы бобра и водяной полевки (да еще ондатры, которая — это ведь не пустяк! — занимает одно из первых мест в заготовках промысловой пушнины), второй больше прислушивался к мнению котика с каланом (и норки, «оккупировавшей» почти все звероводческие хозяйства мира).
Готов был разгореться спор, но мы вовремя вспомнили о путеводной нити, которая верно служит всем, кто имеет дело с живыми существами, — о науке, изучающей систематику животных. И сразу все стало на свои места. Мы будем писать о полуводных зверях, представителях класса млекопитающих. Млекопитающие (как и животные других классов) делятся на отряды, отряды — на семейства, далее следуют роды и виды. Учитывая, что в классе млекопитающих насчитывается свыше 3 тысяч видов (а в классах беспозвоночных животных счет подчас идет на десятки и сотни тысяч видов), такое деление, такая система просто необходимы, иначе в науке царил бы хаос.
Надо, конечно, добавить, что систематика занимается не просто формальным распределением живых существ по тем или иным «клеточкам» или «полочкам» — нет, она стремится по совокупности биологических признаков выявить действительные родственные отношения животных и на основе общности их происхождения отнести их в ту или иную систематическую категорию.
Среди полуводных зверей, или амфибионтов, есть насекомоядные, грызуны, хищные и ластоногие, члены различных отрядов класса млекопитающих.
О времени появления на земле животных различных систематических групп знает другая биологическая наука — палеонтология (наука об организмах, существовавших на протяжении геологической истории). Ее раздел — палеозоология говорит нам о том, что остатки первых млекопитающих, происшедших от древних пресмыкающихся, были найдены в юрских отложениях.
Чтобы яснее представить себе, когда это произошло, давайте вспомним хронологию земли. История нашей планеты делится на четыре большие эры: архейскую, палеозойскую, мезозойскую, кайнозойскую. Нас интересуют две последние. Мезозойская эра началась примерно 200 миллионов лет назад. Геологи выделяют в ней три периода: триас (начался 200 млн. лет назад), юру (168–125 млн.), мел (125— 63 млн.).
Так вот, ветвь примитивных млекопитающих, относимых палеонтологами к многобугорчатым, оказалась плохо приспособленной к трудным условиям той поры и вымерла очень давно — около 150 миллионов лет назад.
В начале юры появились пантотерии, или трехбугорчатые, истинные родоначальники класса млекопитающих. Как установили палеонтологи, древнейшие звери были насекомоядными. Следовательно, один из наших героев — выхухоль, до сих пор скромно молчавшая, не принимавшая участия в споре, неожиданно по праву старшинства получает преимущество перед остальными зверями. Даже современная форма выхухоли насчитывает без малого 30 миллионов лет.
История происхождения грызунов изучена недостаточно полно. Некоторые исследователи считают, что у них были общие предки с древними насекомоядными, другие — что грызуны произошли от этих первых млекопитающих. Как бы то ни было, отряд грызунов, видимо, несколько моложе отряда насекомоядных.