ы. А если девушка была молодой, часто называли имя ее избранника. Ответ невесты выслушивался со свистом и улюлюканием. Затем все пели куплеты, славящие приход первого весеннего месяца марта, и часто инсценировали предстоящие свадьбы.
В некоторых местах Апулии приход весны отмечали так: деревенская молодежь во все пятницы марта устраивала длинные шествия, сопровождаемые шумом и звоном маленьких колокольчиков. При этом все участники его кричали: «E venutu marzu!» («Пришел март!»)[30].
Отдельные сохранившиеся мартовские обряды, по-видимому, относились (вместе с теми обрядами, которые уже исчезли) к празднику, знаменующему приход весны и носящему название «встреча с мартом» («incontro a marzo»). Этот праздник когда-то бытовал как чисто народный и не получил отражения в официальной церковной литургии. По всей вероятности, его следует считать отголоском мартовских культов древнего Рима.
Многие элементы и персонажи этих культов, пройдя через века, сохранились в итальянской народной календарной обрядности. Не влившись компактно в какой-либо определенный праздник, они оказались как бы вкрапленными в той или иной форме в различные обряды, связанные с окончанием зимы и приходом весны.
Чтобы понять происхождение некоторых обрядов и персонажей итальянских весенних праздников, необходимо коротко остановиться на древнеримских мартовских культах и празднествах. Полное их описание невозможно дать по той причине, что у античных авторов имеются о них лишь отрывочные сведения, другими же данными по этому вопросу историческая наука пока не располагает.
Март в античном Риме, пожалуй, был насыщен праздниками как ни один другой весенний месяц. Это вполне понятно: ведь 1 марта у древних римлян начинался год, и таким образом начало весны и начало года в древности совпадали. Только по календарю Юлия Цезаря год стал начинаться 1 января. Все празднества, отмечавшиеся древними римлянами в марте, и носили, с одной стороны, новогодний характер, с другой — выражали ожидание наступления весны.
Март, первый месяц древнего римского календаря, был посвящен одному из главных италийских божеств (так называемых индигетов) — богу Марсу, от которого он и получил свое название[31]. Марс почитался римлянами вначале как бог весны и весенней растительности, а также как бог годового благоденствия (латинск. annona). Позднее как божество, рождающееся для борьбы с холодом и мертвыми силами природы, Марс получил атрибуты бога войны. К Марсу были обращены обряды коллегии жрецов, известных под именем Арвальских братьев. Весной, когда начинались важные сельскохозяйственные работы, они молили его удалить с зерновых ржу.
14 марта в Риме проходила церемония, которую называли мамуралиа (латинск. mamuralia). Она заключалась в том, что из города изгоняли ударами палки человека, одетого в шкуры; имя его звучало как Мамуриус Ветуриус (Mamurius Veturius), и обычно оно интерпретируется как «старый Марс»[32]. В мамуралии явно символизировалось изгнание зимы и старого года.
На следующий день, 15 марта, т. е. в день мартовских ид, древние римляне отмечали так называемые Ферие Анне Перенне (Feriae Annae Perennae). Это был чисто народный праздник, проходивший на берегу Тибра на Фламиниевой дороге на лоне природы в миле от города[33]. О самом персонаже Анны Перенны уже в древности не было единого мнения, что породило противоречивые толкования этого образа и историками нового времени[34]. Среди последних заслуживают внимания два. Сторонники первого толкования видят в имени Анны Перенны указание на то, что она была богиней вечно текущей воды (латинск. perennis — постоянно текущий). Отстаивающие вторую точку зрения считают Анну Перенну богиней Луны. Но, кажется, и те, и другие единодушны в том, что Анна Перенна была у римлян богиней года[35], на что, бесспорно, указывает первая часть ее имени (от латинск. annus — год, annare — проводить год). Не случайно, по-видимому, и то, что Ферие Анне Перенне отмечались именно в марте, первом месяце года, и приходились на следующий день после мамуралиа, когда символически изгоняли старый год. Здесь очевидна связь этой богини с богом годового благоденствия Марсом.
Ферие Анне Перенне носили характер веселого и разнузданного новогоднего праздника[36]. Красочное описание этого праздника римского плебса нам оставил Овидий. В третьей книге его фаст читаем: «В иды мы празднуем день торжественный Анны Перенны недалеко от твоих, Тибр-чужеземец, брегов. Толпы народа идут и здесь, растянувшись на травке, пьет и в обнимку лежит каждый с подружкой своей. Многие — прямо под небом, немногие-ставят палатки, иль из зеленых ветвей строят себе шалаши, иль вместо твердых столбов тростники они в землю втыкают и покрывают потом сверху одеждами их. Солнцем они и вином разогретые пьют за здоровье, стольких желая годов, сколько кто чаш осушил. Здесь ты найдешь и таких, кто выпьет и Нестора годы, женщин найдешь, что годы даже Сивилл перепьют. Песенки также поют, каким научились в театрах, сопровождая слова вольным движением рук, и хороводы ведут неуклюжие, выпив, подружки, и распустив волоса, пляшут в нарядах своих. Возвращаясь, идут, спотыкаясь, толпе на потеху, и называет толпа встречных счастливцами их. Видел недавно я там (ну как про такое не вспомнить!): пьяная бабка брела, пьяного мужа вела. Но так как много идет о богине сей вздорных сказаний, то никаких не хочу басен о ней я скрывать»[37].
Указание на то, что Анна Перенна с глубокой древности (может быть, с этрусских времен) почиталась как богиня прошедшего года, кажется, можно видеть и в обрядах, при которых ее изображение выбрасывали в реку[38]. При сопоставлении персонажей древнеримских мартовских церемоний и итальянских народных образов напрашивается вывод, что Анну Перенну и Мамуриуса Ветуриуса следует рассматривать как «прототипы» действующих лиц карнавала — праздника, в котором проводы и встреча весны нашли свое наиболее яркое выражение. Происхождение этого праздника довольно сложное, и даже о его названии существуют разные точки зрения. Наиболее убедительной из них представляется следующая. В древнем Вавилоне отмечали праздник обручения покровителя города с богиней весны. Этот праздник падал на первый день нового года, который одновременно являлся и первым днем наступившей весны. Бог Мардук из храма Иштари возвращался в город для вхождения в храм Эсагилла на судне с колесами, богато украшенном драгоценностями. От вавилонского названия этого судна-повозки произошло латинское «carrus-navalis» (буквально — колесница-корабль)[39]. С первых веков нашей эры начали появляться и разные варианты народной этимологии термина карнавал. В корне «car» стали видеть указание не на повозку (carrus), а на мясо (латинск. caro, итальянск. carne). Но и в этом случае возникло множество толкований: «carnem levare» (оставить мясо); «carnevale» (мясоед); «carne-vale!» (да здравствует плоть!)[40].
В различных районах Италии карнавальный период начинается в разное время, чаще всего, однако, в день Эпифании (6 января). Но во многих областях, например, в Апулии и Абруцци, подготовка к карнавалу идет лишь со дня Антония (17 января).
В карнавале слились многие праздники и обряды античного, еще языческого мира. Сюда переместился, например, бурный праздник сатурналий, который в древнем Риме отмечали в дни зимнего солнцестояния. На это, может быть, указывает персонификация карнавала. Подобно тому, как царь сатурналий в конце праздника приносился в жертву, персонаж Карнавал, приняв участие во всех манифестациях веселья и пиршества, отдается под суд, получает приговор и сжигается. Это — один из обрядов устранения зла, а, может быть, также обряд продуцирования плодородия и изобилия[41].
Пережитки сатурналий можно наблюдать в карнавальных обрядах отдельных итальянских областей. Например, как открытие сатурналий в древнем Риме, так и начало карнавального периода на острове Сардиния отмечаются закалыванием борова[42].
В сардских карнавальных обрядах сохранился еще один пережиток сатурналий: обмен дарами, в наши дни исключительно сладостями, в последние дни карнавала. Чаще всего это специально выпеченные фигурки из теста и миндаля. Этот обряд — явный отголосок «праздника фигурок» (латинск. sigillaria)[43], проходившего в последние дни сатурналий и засвидетельствованного Макробием. В эти дни было принято обмениваться подарками в виде фигурок (латинск. sigillaricia) из воска, гипса и глины.
Карнавал в Италии, как и всюду в Европе, предшествует посту — периоду покаяния и голодания. Прежде чем наступала эта полоса лишений, народ пользовался случаем, чтобы устроить пиршество и вдоволь повеселиться. В Италии с давних времен карнавал праздновали шумно и бурно. В средние века целые города превращались в арену праздника.
Многие ученые, вероятно не без основания, считают, что веселье, которое больше всего характеризует карнавал, — это также обряд, выполняемый для того, чтобы обеспечить благополучие всех участников карнавала в наступившем году. Песни, танцы, шутки, гулянье в масках, банкеты и фривольное поведение первоначально имели ритуальный характер. С веками это, конечно, исчезло из сознания участников карнавала[44]