Разложение [11] — это смерть всему живому и в то же время некрожизнь для зомби, призраков и цивилизации не-мёртвых. Иггдрасиль [11] — древобог, защищающий леса от рас короткоживущих, и в то же время покровитель сатиров, фавнов, эльфов и много кого ещё.
Матерь Чудовищ [11] не исключение. Она рождение и смерть в одном лице… Порождает детей-чудовищ и принимает их, когда те погибают в её «мире».
Догадка, молнией пронёсшаяся в голове, вызвала глухое раздражение!
— Грёбаная ты железяка! — я спрыгнул с забора. — Сидите здесь. В бой не лезть.
— Какой ещё бой? — Асклепий не успел ответить.
Довлатов пулей рванул к виднеющемуся вдали ржавому кентавру. Тот продолжал тянуть по полю старый плуг.
Быдыщ!
Ударом ноги целитель разнёс плуг в клочья. Из-за потери ноши кентавр-работяга едва не оступился. Довлатов же, и не думая останавливаться, пнул «коня» под зад.
— РАЗБЕРУ НА ЗАПЧАСТИ! — звериный рык целителя пропитала Власть.
[Примерно единица Власти,] — машинально для себя отметил Асклепий, приподняв бровь.
Перестав елозить на месте, Ву Конг также уставился на схватку. Не ожидавший удара сзади ржавый кентавр плюхнулся лицом в грязь… Затем перекатился боком по земле и сразу принял стойку для отражения атаки.
Целитель замахнулся кулаком… Механикус отзеркалил удар.
Бам-м-м-м!
Кентавр пропахал в земле борозды длиною в пару метров. Механическая рука взорвалась кучей обломков.
— Да я твои чугунные бубенцы в машине повешу! Рядом с зеркалом — рычал целитель, надвигаясь на рабочую «лошадку». — Как напоминание о том, что хотя бы у меня они есть!
[Власть в две единицы,] — снова отметил для себя Асклепий. — [И к чему всё это?]
Кентавр удивлённо глянул на потерянную руку, перевёл взгляд на Довлатова. Его взгляд будто кричал: «Это ты сделал⁈» Ни гнева, ни слёз, ни яростного рыка… Чисто механическая реакция.
Ударив копытами о землю, кентавр-техномант вдруг стал преображаться. По ржавчине прошлась волна… Из-под неё вылезли кевларовые бронепластины. Утерянная рука заменилась плазменной пушкой.
Довлатов буквально выстрелил собой, применив смесь техник «Вектор» и «Гравитационный удар». Бронеконь успел заметить начало движения, но не отпрыгнуть.
Быдыщ!
Кевлар не спас… Механикус грудой обломков отлетел на полсотни метров… Уже в полёте кентавр начал менять запчасти тела на элементы с полностью артефактной начинкой.
Довлатов ещё одним столь же быстрым движением приблизился к падающей туше… Но тут Механикус выстрелил в него из пушки. Плазменный заряд… Первый… Второй и третий… Все мимо. Не давая кентавру коснуться земли, Довлатов снова зарядил тому пинком под зад.
Ба-м-м-м!
Многотонная тушка полетела в сторону. Механикус, развернув теперь уже обе руки-пушки назад, стал поливать всё вокруг плазменными зарядами. Из его боков высыпались дымовые бомбы. Всё вокруг заволокла молочная пелена. Асклепий спокойно видел сквозь неё. В мире снов многое из невозможного становится возможным.
Секунда… Довлатов применил духовную трансформацию, став чёрным драконом. Разинул пасть и выдохнул в сторону кентавра «Огненный шторм». Вихрь пламени слизал дым и вгрызся в тело техноманта. Жар стоял такой, что земля на поле начала испускать пар.
Механикус, выпрыгнув из «Огненного Шторма», сбросил с себя раскалённую механическую броню. Его тело снова начало меняться.
— ТРУС! — дракон-целитель, рыча от гнева, надвигался на техноманта. — Сражайся! Сражайся, как подобает полубогу-техноманту, а не этому ржавому корыту!
Удар хвоста оборвал метаморфозы у кентавра. Механикуса снова отбросило чёрт знает куда… Дыхание Дракона… Выдранная под корень механическая рука… Почти сотня Молний, выпущенных разом…
[Довлатов наращивает темп,] — бог-целитель нахмурился, наблюдая за ходом схватки. — [Теперь это больше походит на реальный бой, а не случайный спарринг.]
Механикус не успевает восстановить рану на плече, как Довлатов поливает её «Кислотными брызгами». Техномант, болезненно морщась, делает шаг назад… Наступает в «Волчью Яму» и тут же лишается задней ноги из-за «Горного Молота», ударившего в бок.
Мгновение… Асклепий сам не понял, что произошло. Вот стойка Механикуса резко изменилась. Довлатов швырнул в техноманта поистине редкое плетение «Сотворение мира». Оно уже в полёте начало собираться в многометровый шар из обломков металла и грязи, грозя похоронить под собой Механикуса. Эта атака могла поставить точку в затянувшемся сражении.
Кентавр взревел! Создал себе ещё две пары летающих рук. Выставил перед собой все четыре ладони и шарахнул из них «Ускорителем» — нейтральной боевой техникой. В исполнении полубога-техноманта эта атака ничем не уступала гаус-орудию. Снаряд прошил насквозь шар «Сотворение мира», пробив крыло Довлатова.
Дракон-целитель вдруг припал к земле, словно змея, готовящаяся к броску. Накрывшись «Хамелеоном», Довлатов отполз в сторонку, упёрся лапами в землю и, уставившись на Механикуса, выстрелил «Пушкой Света».
Громыхнуло… Точнее, ГРОМЫХНУЛО так, что небу стало жарко.
— Чёртово чудовище! — Асклепий чертыхнулся, едва не упав с забора, на котором сидел всё это время. — Откуда тебе вообще известны плетения абсолютов [7]?
Зарево из ярчайшего света поглотило Механикуса, перепахало поле и смело полгорода за ним. Находящийся неподалёку лес спалило за долю секунды. Гора вдали походила на вулкан… Раскалённая каменная порода стекала по его краям.
Довлатов, рыча и довольно скалясь, снова накрылся «Хамелеоном» и резво отполз в сторонку. Когда дым развеялся, Асклепий увидел Механикуса, пустившего в дело свой аспект. Гигантская черепаха-техномант походила на ходячую крепость. Над ней парило два сложнейших артефакта высших механоидов — кольцо вооружения и кольцо-сканер.
Вторым Механикус засёк Довлатова, скрывающегося под маскировкой. Затем первым кольцом открыл огонь артефактным боекомплектом с разными стихиями.
Та-та-та-та…
Сама черепаха в тот же миг выпустила шесть Семян Духов-сателлитов — три летающие ударные пушки и три мобильных щита. Но будто и этого было мало… Аспект Механикуса разинул пасть и, словно Годзилла, ударил плазменным лучом.
Бум-быдыщ…
Солидный участок поля перепахало сотнями взрывов из-за ковровой бомбардировки. Воздух трещал от напряжения и разлитой в нём мощи! Оставшуюся часть города разнесло ко всем чертям.
[Зачарователь,] — Асклепий перевёл взгляд на черепаху, — [против техноманта с кучей артефактов. И тот и другой в бою применяют все доступные им стихии.]
Плазменный луч Механикуса прошил насквозь облако дыма и обломков… Целителя там не было.
Довлатов нырнул под землю и уже оттуда снова ударил «Пушкой Света», испаряя солидный кусок земли под черепахой.
Вж-ж-ж-ж-ж-ж!
Яркий луч света ударил в небо, оставив после себя солидных размеров кратер.
Половину летающих Семян Духа снесло, кольца уцелели, но подгоревшего Механикуса перевернуло набок. Кентавру-техноманту пришлось срочно отменить действие аспекта, дабы следующий удар снова не угодил в незащищённое брюхо черепахи.
Вот показались четыре ноги кентавра-техноманта, увитые синтетическими мышцами… Пара летающих рук. От ржавой «рабочей лошадки» с начала схватки не осталось и следа.
Бум!
Едва Механикус принял свой нормальный облик, как кулак целителя врезался ему в челюсть.
— Очнулся? — подгоревший Довлатов в своём человеческом обличье стоял рядом с техномантом. — Помнится, при нашей первой встрече ты также получил по морде.
— Ах ты! — Механикус схватился за отбитую челюсть. — Чтоб я ещё раз сел с вами покурить…
Не договорив, кентавр вдруг снова начал изменяться. Вторая летающая пара рук втянулась в тело, лицо стало бесстрастным. Сам Механикус замер на месте как вкопанный. Прошло десять секунд… Ничего не изменилось. Асклепий уже видел такое за годы дружбы. «Спящий режим» — так сам Механикус описывал своё состояние в подобные моменты.
Довлатов, создав «Ступень» перед техномантом, встал на неё… Помахал рукой у того перед глазами.
— Отключился, — целитель усмехнулся. — Сознание пошло на перезагрузку.
В следующую секунду мир сновидений начал стремительно сжиматься.
…
Асклепий открыл глаза, сидя на диване в своих гостевых апартаментах. Голова раскалывалась от боли.
— У-у-у! — Ву Конг, сидевший рядом, дёрнулся, также очнувшись ото сна. — У-ужас! Что бы я ещё раз с вами что-то закурил? Господа… Это был ужас… Мне снилось, будто я мартышка, которую силком затащили в мир-сортир.
Асклепий шипя схватился за голову, накладывая «Обезбол». Ву Конг, судя по покрасневшим глазам, страдал от того же. Лежавший на полу Механикус, дёрнувшись всем телом, вдруг зажужжал сервоприводами. Неловко поднявшись, техномант оглядел комнату.
— Горелой проводкой… Да по голой заднице! — кентавр пыхтел от возмущения. — Чем это вы меня накурили? Мне снилось, будто меня Довлатов на поле боя раскатал… Хочется выпить… А ещё с кем-нибудь подраться. Лучше и то и другое сразу.
Асклепий поморщился от громкого голоса кентавра.
— Считай, что тебе это не приснилось, — бог-целитель кивком указал на приходящего в себя коллегу. — Дар Довлатова это сноходство. И судя по тому, что ты не называешь всех вокруг «мешками добра», лечение прошло как надо. Кстати, что это вообще было?
Последний вопрос Асклепий адресовал Довлатову.
— Страх смерти, — целитель вытер выступившую из носа кровь. — Перестарался… Меня скоро накроет откатом. Просплю минимум несколько суток… Вот у него.
Довлатов указал на кентавра. Тот с жу-у-у-утко довольной мордой осматривал кабинет.
— … Отсутствует страх смерти, — Довлатов сглотнул кровь. — Точнее, отсутствовал, как и у всех представителей расы механоидов. Дело в подпороговых ощущениях. То, чего наша сенсорная система уловить не может. Но если ты техномант-полубог [10], прислушивающийся к вакууму ощущений, то способен уловить даже такое. В том водопаде и темноте Матерь дала Механикусу ощутить рождение и смерть её чудовищ.