Видите, как много полезного можно узнать из книг? Если бы они еще сообщили, к какому концу озера нужно подъехать, чтобы увидеть обещанный закат, цены бы ему не было! Мы убедились на собственном опыте, что заезжать надо с севера, а не с юга. На юге мы ничегошеньки не увидели.
Мы мчались за солнцем, как бешеные! Увязали в песке, подбадривали детей, что вот еще один поворот, еще один бархан, и мы увидим его! Поднявшись на самую высокую дюну, мы поняли, что опоздали. Солнце ушло безвозвратно. Его было не догнать, оно, увы, быстрее нас.
Мы долго стояли на вершине и смотрели ему вслед. Не только с целью любования меняющим цвет небом – устали просто. Пробежка по осыпающимся дюнам – это утомительно, поверьте на слово. Поэтому обратно через пески не полезли, возвращались вдоль моря. Один Мишка карабкался с видом первопроходца по песчаным горам параллельно нашему курсу. Кажется, он был счастлив.
Ахиллеон и фрагменты сладкого безделья
Как хорошо валяться на песке, подставив солнышку животик! А он есть, да и как ему не быть, если мы только и делаем, что лежим и едим. Пусть, но с сегодняшнего дня фотографируюсь только анфас! А вообще, какая разница, если ласковое море лижет берег и меня, а теплый ветер обдувает нагретое солнцем тело.
Мы с Сашей пошли в море, заплыли далеко. Не знаю, как глубоко под нами, да и знать не хочу. Накатывают большие пологие волны, качаться на них приятно, и я об этом говорю сыну. А он отвечает, что лично ему это не очень приятно. Лучше бы обойтись совсем без волн. И как бы между прочим спрашивает нарочито небрежно, смогу ли я его спасти, если он вдруг начнет тонуть? Я честно отвечаю, что нет, но спасать все равно буду. И, скорее всего, мы утонем вместе. И добавила, что мне не очень нравятся такие вопросы, когда мы находимся далеко в море. На что Саша ответил, что ему тоже не нравятся такие ответы, когда мы находимся далеко в море. И на всякий случай повернул к берегу.
Пока мы плавали, Мишка ушел домой, а Боря уснул в песчаной ямке, которую сам же себе и выкопал от нечего делать. Мы разбудили его и вместе побрели по мелководью вслед за солнцем, избегая тени, которую отбрасывала гора. Странно, но после пяти вечера вода сразу становится холодней. Хочется покинуть пляж и идти греться на нашу гору. Солнце там светит долго, и можно еще часа полтора валяться в шезлонге. Что мы и делаем. Сказочное место! Какое счастье, что я его нашла!
Ужинать пошли в дальнюю таверну, где были в самый первый вечер. Еда тогда была прекрасна, а хозяин – не очень. Но неприветливый грек сегодня был в отличном настроении. Он курил на лестнице и поприветствовал нас еще издали. Сказал, что вышел подышать свежим воздухом и сейчас вернется в зал. Добавил, что помнит, что Боря хотел сардины, но их не было. Так вот сейчас рыбаки доставили ему сразу несколько килограммов.
Мы были голодны, и чувство меры в очередной раз нам напрочь отказало. Сначала мы расправились с домашней долмой. Затем принесли нарезанные тонкими ломтиками баклажаны, жаренные на гриле. К ним замечательно подошел крестьянский хлеб с оливковым маслом, посыпанный крупной морской солью и черным перцем. Что касается Сашки, то он был не оригинален и опять заказал макароны. На этот раз – спагетти болоньезе, пастицио в меню не было.
Если просто, то пастицио – это макароны с ветчиной, залитые соусом бешамель и запеченные в духовке. После поездки на Корфу я часто готовлю это блюдо из любви к сыну. Вкусно, но мороки с ним! А Боря наслаждался своими сардинками. Они были мелкими и такими нежными, что их можно было есть прямо с костями. И лимончик не забыть выдавить! Миша ограничился свиным стейком с картофелем, а я выбрала блюдо, которое еще не пробовала – тушеную баранину с рисом и каким-то вкуснющим соусом. Называется софрито. Запивали все пивом в запотевших кружках, трапеза была тяжелой, но прекрасной.
Так приятно и бесполезно прошел еще один день. Завтра точно начинаем активную жизнь и для начала поедем в Гастури!
Про эту деревню тоже написано в книге «Моя семья и другие звери». Дарреллы и их друг доктор Теодор Стефанидес[3] были приглашены туда на крестьянскую свадьбу в качестве почетных гостей. Как сами хозяева бесхитростно заметили, не каждая свадьба на Корфу может похвастаться одновременно присутствием иностранцев и доктора. Симпатичная невеста была уже глубоко беременна. По этому поводу состоялся примечательный диалог Ларри[4] и Теодора о свободных нравах жителей Корфу. В том смысле, что добрачные связи здесь – нормальное явление, если намерения молодого человека серьезны.
В Гастури находится чуть ли не самый главный туристический аттракцион острова: дворец Ахиллеон. Чаще всего туристы ограничивают свой интерес лишь посещением дворца, в саму же деревню заглядывают редко. И зря, там очень мило. Старинные венецианские виллы, узкие улицы… Настолько узкие, что на машине по ним не везде проедешь. Впрочем, дорога, ведущая к Гастури, не намного лучше. Десять раз перекрестишься и столько же раз «ой, мамочка» вскрикнешь! И масса туристических автобусов, которые с трудом, но на большой скорости преодолевают серпантины и плюют на ограничение скорости. И на остальные машины тоже плюют.
А красив дворец необычайно. Говорят, что он очень похож на Ливадийский, но думаю, что сходство это случайное. Ахиллеон построили в 1890 году, и хотя дворец в Ливадии возвели чуть позже, вряд ли автор проекта Николай Краснов брал за образец резиденцию на Корфу. В общем, похож и похож.
Ахиллеон стоит на горе, вокруг него парк с беседками и статуями, а внизу – море. Чтобы иметь прямой выход к нему, первая владелица, австрийская императрица Елизавета, больше известная как Сиси[5], скупила все прилегающие к нему земли.
Эта красавица мне очень симпатична, так и тянет написать о ней побольше. Не могу удержаться и не поделиться восхищением, что охват ее талии был всего пятьдесят один сантиметр! Высокая, с бесподобной линией плеч, она всячески поддерживала свою фигуру спортивными упражнениями, что было нетипично для того времени. В ее комнате стояли тренажеры, на которых Сиси занималась каждый день при полном императорском параде. Подданных и членов семьи, заглянувших к ней случайно или по делу, это зрелище весьма шокировало. Представьте, заходят они к ней в комнату, а ее величество на турнике болтается! Или «уголок» на шведской стенке держит. Вообще не по этикету! А он, этикет, был при венском дворе очень строгим.
Сиси не готовили в императрицы. Ее супруг Франц Иосиф[6] собирался жениться на старшей сестре, а влюбился в младшую. На момент их встречи Елизавете было всего пятнадцать лет.
Когда я путешествовала по Баварии, то видела замок Поссенхофен, где она выросла. Светлый и радостный, он стоял на лугу в окружении цветущих кустов. Там сейчас живет какая-то семья – обычная, не королевских кровей. За живой изгородью дети играли в мяч, очень легко можно представить, что одна из девочек – Сиси. Одежду вот только сменить. Кстати, по соседству, на противоположном берегу озера Штарнберг, жил ее любимый кузен Людвиг, будущий король Баварии[7]. И вот из этой зеленой вольницы Сиси переехала в строгий Хофбург в Вену.
Жизнь при дворе была непростой, всем рулила мать Франца Иосифа София Баварская. Ее называли единственным мужчиной среди Габсбургов. Жуткая свекровь! За невесткой следила маниакально, требовала от нее полного подчинения и ограничивала общение с детьми. А муж был занят государственными делами и ни во что не вмешивался. В общем, родив детей, Елизавета-Сиси сбежала из Вены и под предлогом слабого здоровья отправилась путешествовать. В Вене она появлялась редко.
В первый раз Сиси посетила Корфу в 1861 году. Она увлекалась историей и мифологией Греции, знала греческий язык и дружила с местными философами. С одним из них – Петросом Браиласом Арменисом, она сошлась особенно близко. Они активно переписывались и периодически встречались в доме Браиласа и его жены. Их небольшая старая вилла носила имя хозяина – «Браила».
После смерти философа императрица продолжала навещать вдову. А когда захотела построить на Корфу летнюю резиденцию, то выбрала для строительства участок, где стояла «Браила». Как Сиси получила эту землю, я так до конца и не поняла. Какие-то источники говорят, что вдова сама подарила ее Елизавете, другие утверждают, что путь Сиси к приобретению собственности был несколько длиннее. Что Франц Иосиф купил ее для жены у промежуточного владельца.
Сиси стала хозяйкой виллы через год после самоубийства ее сына Рудольфа. Он был странный человек и часто играл со смертью. Всем своим любовницам, например, предлагал совершить совместный суицид. Одна из них, к несчастью, согласилась. Впрочем, сам ли он покончил с собой, или ему помогли – дело темное. По этому поводу существует много спекуляций, я не собираюсь здесь о них писать. Главное, что Сиси приехала искать утешения на Корфу и строительство дворца было для нее попыткой уйти от реальности. Построила, «поигралась» пару лет и разочаровалась. Дворец задумывался как воплощенная мечта, но, по словам Сиси, «…наши мечты прекраснее, если они не реализовываются»[8].
Сиси назвала дворец в честь своего любимого древнегреческого героя Ахиллеса. Она испытывала к нему настоящую слабость, восхищаясь его силой и благородством. Поэтому архитектор – итальянец из Неаполя Рафаэль Карито – постарался придать строению соответствующий древнегреческий колорит.
За планировку дворцового парка отвечал известный ботаник Карл Людвиг Шпренгер. Благодаря ему на Корфу появились две разновидности юкки. Посаженные в Ахиллеоне, они разрослись в диком виде по всему острову. Шпренгер вывел их попутно, в свободное от парковых работ время. А всего на счету ботаника – сто двадцать два гибрида этого растения! Также его именем названы спаржа – аспарагус Шпренгера, и магнолия, тоже Шпренгера.