Вкратце расскажу, как семья Дарреллов – Луиза и трое ее детей, оказались на острове. На эту авантюру их подбил Лоуренс, а его – письма друга Джорджа Уилкинсона, который уже жил здесь к тому времени. Был еще один немаловажный факт в пользу переезда на юг: в Англии было холодно! К тому же никто из Дарреллов не считал эту страну своим домом, поскольку большую часть своей жизни провели в Индии. «Остров пудингов» и «Английская смерть» – вот лишь немногие из эпитетов, которыми они награждали свою историческую родину.
Первым на остров прибыл Ларри с женой Нэнси. Ему было двадцать три года, ей – девятнадцать. Они сняли маленькую виллу в Пераме неподалеку от Керкиры. Когда семья пожелала с ними воссоединиться, Ларри нашел для них симпатичный домик по соседству. В книге он называется «Землянично-розовый». Идиллическое и тихое место было когда-то, сейчас над ним садятся и взлетают самолеты.
Очень скоро Ларри и Нэнси пожелали дистанцироваться от дружных и любвеобильных родственников и поселились на северо-востоке Корфу в деревне Калами. В поисках нового жилья им помогал большой друг семьи таксист Спиро Американос. Он и нашел эту белую виллу, в которой, признаться, Джеральд не жил никогда. Тем не менее многочисленные гиды и туроператоры бессовестно дурят туристов, утверждая обратное. Мол, после переезда на Корфу вся семья поселилась в Калами и только первые зимние холода заставили Луизу Даррелл поискать для себя и детей жилье на юге. И где бы, интересно, они все поместились? Домик был малюсенький.
Сначала молодые занимали две комнаты на первом этаже рядом с хозяевами, потом Ларри дал им денег на постройку второго этажа. А сам уехал в Париж по делам издательства. Его особым пожеланием было, чтобы окна в новых комнатах были огромные, во всю стену. Хозяин заверил его, что все так и будет, но распорядился по-своему. Дело в том, что в этой части Корфу зимой дуют очень сильные ветра. В доме с большими окнами ветер выдувал бы все тепло из комнат, поэтому их сделали стандартного размера. С такими и зимой хорошо, и летом прохладно.
Странно как-то получается… Не являясь фанатом творчества Лоуренса, я больше о нем и его доме пишу. Но что поделаешь, если все три виллы, в которых жил Джеральд Даррелл, находятся сейчас в частном владении и посетить их невозможно. Да и найти непросто, у нас вот не получилось. Землянично-розовую виллу полностью перестроили, разве что цвет остался прежним. Белоснежная – находится неподалеку от Крессиды. Она скрыта от чужих глаз за лабиринтами узких улиц и утопает в зарослях бугенвиллий. И лишь Бледно-желтый дом сохранился почти таким же, каким был при жизни Дарреллов. Этот венецианский особняк можно найти к северу от Керкиры, он стоит у самой дороги.
Так вот, про окна. Чтобы жара не проникала в дом, в нем, в идеале, их вообще быть не должно. Говорю это, основываясь на своем личном опыте. Когда я была маленькая, я почти каждое лето отдыхала в Алма-Ате у тети. Надо еще поспорить, где летом жарче – там или на Корфу. Выходные мы проводили на даче, жара – под сорок градусов, но в маленьком дачном домике было прохладно. Ставни закрывали днем наглухо, свет не включали и без особой надобности в комнаты не заходили. А зачем? Летняя кухня была на улице, вся жизнь – в абрикосовом саду. Так ночью без всякого кондиционера спать было замечательно.
Но для Ларри главными были не практические, а эстетические ценности. Он мечтал, как будет сидеть за печатной машинкой у огромного окна, любоваться морем, а за его спиной Нэнси рисовала бы морские пейзажи. Она была художницей. Поэтому когда он вернулся из Франции, то был страшно зол. Но зимой оценил здравый смысл и предусмотрительность хозяина, логично подумав, что писать с видом на море можно прямо на берегу моря. А то и в самом море, как это показано в многосерийном фильме «Дарреллы».
Кстати, то, что герои фильма там показаны почти нищими, меня дико раздражает. На самом деле по греческим меркам они были очень даже обеспеченными людьми. Да и по британским – среднего достатка. У них в Англии был хороший дом, они продали его перед самым переездом на Корфу, Луиза Даррелл получала пенсию вдовы, а каждому из детей по достижении двадцати одного года причиталась определенная сумма, которую завещал покойный отец.
Каким образом спустил ее старший – Лоуренс, я не знаю, а Джеральд основал на них свою первую экспедицию за дикими животными в Камерун. Сестра Маргарет купила пансион в Англии, а Лесли – утопил! В самом прямом смысле этого слова. На все деньги он купил рыболовецкое судно, оно потерпело крушение во время первого же выхода в море. Лесли вообще был везунчиком.
Но до этого было еще далеко. В свободное время Дарреллы принимали гостей, читали, ходили под парусом и купались. Ларри и Нэнси делали это принципиально нагишом, так как оба были убежденными нудистами. Местные жители их за это, мягко говоря, не любили, а деревенские мальчишки маниакально выслеживали их потайные бухты и забрасывали купальщиков камнями.
Вообще, отношение к семье Дарреллов на острове было неоднозначным. Хотя у них было очень много друзей, большинство представителей британской колонии не уважало их за вольный нрав, беспринципность и «неразборчивость в связях». То есть за дружбу с местным населением и теми представителями богемы, которых в приличном обществе не принимали. Под последними они подразумевали в первую очередь Генри Миллера, только что опубликовавшего скандальный роман «Тропик Рака», запрещенный в Англии и Америке. Это парижское издательство Shakespeare and Company отважилось на публикацию. Оно же работало и с Лоуренсом, выпустив «Келью Просперо», также запрещенную в других странах.
На этом я заканчиваю теоретическую часть повествования и перехожу к нашей встрече с Белой виллой и людьми, которые лично видели Дарреллов. Это был очень волнующий момент! Сентиментальная память, погружение в оживший мир книг детства.
Белая вилла и откуда ближе до Албании
Итак, сегодня едем в Калами. День обещает быть познавательно-полезным, но полотенца и ласты на всякий случай в багажнике лежат. А что, море – оно повсюду. И в Калами купаться можно. Белый дом – это пункт номер один нашей программы. Тут мы были уверены, что если и не заглянем в комнаты Лоуренса Даррелла, то хотя бы на крыльце постоим. Про крыльцо я знаю по фотографиям, я этот дом виртуально в деталях изучила. Белого цвета, маленькие окна с зелеными ставнями, черепичная крыша… Еще мы по дороге хотели заехать в Пераму, где жили Джерри с мамой, сестрой Марго и братом Лесли. Перама находится где-то напротив Мышиного острова. В книге Марго плавала туда на лодке принимать солнечные ванны и бесить одинокого монаха.
После Белой виллы направимся в Кулуру. Просто потому что она рядом с Белой виллой. Никто из Дарреллов там не жил, но они ходили туда купаться. Кстати, от Кулуры рукой подать до албанского побережья, не больше трех-четырех километров по прямой линии. В Албанию мы плыть, конечно, не собираемся, но интересно посмотреть на нее в бинокль. Зря, что ли, его с собой брали?
Ехали медленно, но, тем не менее, умудрились проскочить мимо Перамы, не заметив указателя. А ведь когда мы ездили в Ахиллеон, он там был, я сама видела! Возвращаться и искать деревню было бессмысленным, да и адреса виллы мы не знали. Ее хозяева устали от повышенного внимания со стороны поклонников писателя и ограждают себя от них изо всех сил.
Въехали в столицу и сразу попали в гигантскую пробку. На остров прибыло сразу несколько круизных кораблей, и все дороги теперь забиты десятками экскурсионных автобусов с круизными пассажирами. Больше стояли, чем ехали. Несколько раз капитально нарушив правила, мы каким-то чудом выбрались из пробки и поехали дальше на север.
От Керкиры до Калами всего двадцать восемь километров, но чтобы их преодолеть, нам понадобился целый час. Вы можете себе представить, как ездят молодые греки? Ой, до сих пор вздрагиваю. Горы здесь повыше тех, что у нас на юге, дорога – сплошной серпантин. Практически на каждом вираже оборудованы смотровые площадки, вид на море – потрясающий! Подъемчики тоже потрясающие. Я боюсь ездить по горным дорогам, поэтому по сторонам старалась не смотреть. А когда более или менее привыкла, стала замечать деревушки, мимо которых проезжали, и считать церкви. Чисто для справки, на Корфу их около восьмисот!
Остановившись на очередной смотровой площадке, увидели внизу Калами. Белую виллу я угадала с первого взгляда, сразу сказала, что вон она! И показала на самый крайний дом справа на первой линии у моря. Все, поехали уже скорей!
Но тут произошло маленькое фиаско. Когда мы выворачивали с парковки, то так старались вписаться в вереницу машин, выезжающих из-за почти слепого поворота, что не заметили невысокого бортика у дороги. И… Упсс! Прочертили глубокую длинную царапину от бампера до бампера. Машина-то – новая, что-то будет при пересдаче? Ладно, будем сдавать, увидим.
Указатели к Белой вилле появились еще до въезда в деревню, не заблудимся. Да и негде, Калами – совсем небольшая деревня. На центральной улице – три-четыре таверны и магазин. Больших отелей нет, только маленькие, буквально на десять-двадцать номеров, семейные пансионы. Основной контингент отдыхающих – англичане.
Искомая вилла примостилась на крутом склоне горы и со стороны улицы казалась одноэтажной. Это был тот самый этаж, который хозяин построил на деньги Лоуренса. Распахнутая настежь дверь вела в его бывшие комнаты, сейчас они сдаются туристам.
Сами хозяева живут на первом этаже, его можно увидеть только со стороны моря. Подвальное помещение и терраса отданы под ресторан – очень неплохой и по местным меркам весьма дорогой. Там можно отобедать «как Дарреллы». В меню входит столик у моря, четыре подачи блюд и винное сопровождение. Мы тоже там обедали, но не как Дарреллы, а как мы. И под навесом, а не у самого моря.
А вообще хозяева молодцы. Правильно распорядились историей и не упустили возможности заработать. На имя Дарреллов, как осы на мед, слетаются поклонники их творчества. Сравнение с осами не случайно, их здесь очень много. Когда мы сели обедать, на стол тут же поставили гадко воняющую коптилку, призванную отгонять этих тварей. Помогало не очень, поэтому некоторые посетители приходили с электрической мухобойкой. Вот это действительно работало беспроигрышно!