и чванливые стикули, презирающие чернь, вдруг объединились с беднотой, выступающей против разделения людей на благородных и простецов и проповедующей братство между людьми. Странно, не правда ли?
– Пришлые? – спросил король.
– Догадлив! – кивнул шут. – Предположить, что козопасы, ранее бегавшие по горам, сами додумаются до таких ходов, означает не уважать себя. Им помогли, и очень сильно. Можно понять, почему князь Скрагенкрака так обрадовался. Он спит и видит себя на троне Мерсии. Но что нужно пришлым? Мильх видел этих людей и сообщает, что они не похожи на нас. Иначе говорят, одеваются, держатся. И у них есть какое-то страшное оружие, превосходящее по силе «кэноны». Мильх сообщает о рассказах гвардейцев, которые видели его в действии. Те были восхищены. Горный склон, по их словам, буквально кипел, камни превратились в огненную реку.
– Я счел это пустыми россказнями, – сказал Этон.
– Хотел бы я так думать, – вздохнул шут. – Но меня останавливает одна вещь. При осаде Ремса один маг бросил на шидов какие-то странные предметы. После чего шиды сгорели, как в кузнечном горне, – даже праха не осталось. Оплавились и камни на площади.
– Гро?!
– Да, брат! – кивнул Гливен. – То, о чем пишет Мильх, совпадает с тем, что мы знаем о Гро. И он, и те неведомые пришельцы не похожи на нас. Они владеют страшным оружием. Но есть и отличия. Мильх не пишет, что пришлые в Скрагенкраке – маги. Возможно, он этого не знал. Второе, и самое главное, состоит в том, что Гро выступает на нашей стороне. Он уничтожает наших врагов, хотя, думаю, делает это нецеленаправленно. До сих пор он всего лишь защищался. Поэтому я хочу привлечь его на нашу сторону. Нам нужно спешить, пока Гро не перебрался куда-то еще.
– Скачи, брат! – решительно сказал Этон. – Можешь обещать Гро все. Кроме моей короны, конечно.
Он усмехнулся.
– Мне почему-то кажется, что Гро она не нужна, – ответил шут. – Как и мне.
Павел шагнул через порог и вскинул ладонь к фуражке.
– Товарищ генерал!..
– Вольно! – махнул рукой командующий группировкой и встал с кресла. – Проходите, владыка, присаживайтесь!
Павел последовал приглашению. Перед тем как сесть, они с генералом обменялись рукопожатием.
– У меня для вас неприятная новость, – сказал генерал. – Пришел приказ из Москвы…
– О моем увольнении в запас? – спросил Павел. – В связи с выслугой?
– Именно! – подтвердил командующий. – Двадцать пять лет день в день – и все! На пенсию. Никто не спросил моего мнения! – он стукнул кулаком по столешнице.
– Не стоит переживать, – улыбнулся Павел. – Открою секрет: в нашей епархии так принято. Капеллан-епископ увольняется из армии немедленно, как только выслужит установленный срок.
– Почему? – удивился командующий.
– Чтобы дать возможность другим священникам сделать карьеру. У нас, в отличие от строевых офицеров, возможностей меньше. Достойные пастыри ждут вакансий годами. Так что все правильно.
– И все равно… – вздохнул генерал. – Ладно, я вас не за этим позвал. Приказ довели бы и в кадрах. Запись с Зоэ смотрели?
– Не один раз, – подтвердил Павел.
– Впечатления?
– Я рад за моего духовного сына. В трудной ситуации он не поддался искушению и поступил как истинный христианин.
– Это как? – заинтересовался командующий.
– Похоронил врагов и помолился за их души.
– Я бы их тоже закопал! – хмыкнул генерал. – С удовольствием. Вот ведь сволочи! Мало того, что на Реджине устроили, так еще и на Зоэ полезли. А если б не эти аборигены? Убили бы парня!
– Господь защитил раба своего, – сказал Павел.
– Повезло! – согласился генерал. – Словом, так. Москва дала «добро» на спасательную экспедицию. Их запись тоже впечатлила. Амерам надо дать укорот – распоясались в край! Но информационное прикрытие экспедиции сбросили на нас. Дескать, сами отправили человека на планету, сами и объясняйтесь. Мы не при делах.
Генерал вздохнул, но как-то неискренне.
– В чем трудность-то? – спросил Павел.
– Мы нарушили постановление ООН. На Зоэ запрещена любая деятельность. Научная, разведывательная, прогрессорская и так далее. Амеры понесут нас по кочкам.
– Это вряд ли, – сказал Павел.
– Почему? – удивился генерал.
– Я читал это постановление. Список запретов длинный и исчерпывающий. Но одного вида деятельности в нем нет.
– Какого? – удивился генерал.
– Миссионерского.
– Хотите сказать…
– Что не запрещено, нарушением не является. Люди, которые готовили этот список, не верят в Бога. Они отринули его, поклонившись золотому тельцу. Поэтому им в головы не пришло, что в наше время могут найтись подвижники, готовые с риском для жизни нести свет народам, пребывающим во тьме. Капитон – верный сын церкви. Уволенный из армии и лишенный сана, он выбрал путь просвещения язычников.
– Кх-м! – откашлялся генерал. – Вы уверены? Что выбрал?
– Чем еще объяснить желание Головатого отправиться в другой мир? – делано изумился Павел. – Я удивлюсь, если выяснится, что он не пытался. А результат… Не всегда зерно падает на добрую почву. Случается – и на камень. В земной истории понадобились века, и усилия тысяч проповедников, чтобы христианство воссияло над миром. Так и скажем.
– Может, мне все-таки обратиться в Синод? – спросил генерал. – Не хочется терять такого специалиста.
– Тот, кто сменит меня, не хуже. Достойный пастырь, офицер, принимавший участие в боевых операциях, большого ума и редкой души человек. Увидите!
– Хотелось бы верить! – вновь вздохнул генерал. – С вами мы сработались, а вот с ним… Ладно! Есть просьба. Ко мне просится американский генерал Хейли. Тот, чьего сына убил Головатый. Думаю, что причина визита – в записи. Они ее наверняка перехватили. Чего американец потребует – хрен знает. Не останетесь на разговор? Генерал будет через десять минут.
– Останусь, – кивнул Павел.
Когда Хейли вошел в кабинет командующего, он застал русского генерала и владыку за чаепитием. На столе перед ними стояли чашки и вазочки с печеньем и конфетами.
– Проходите, генерал! – сказал хозяин кабинета. – Присоединяйтесь! Чаю? Или вы предпочитаете кофе?
– Я с официальной миссией! – отказался Хейли.
– Слушаю!
Командующий отодвинул чашку.
– Мы перехватили сигнал с Зоэ и просмотрели запись, – американец сделал паузу. – Мое командование и я лично возмущены. Заверяю, что десантники, отправившиеся на Зоэ, действовали по собственной инициативе. Их никто не посылал.
– Поэтому их доставил к планете военный корабль США? – спросил командующий.
– Идет следствие, – сказал американец. – Оно выяснит, как это произошло. Виновные понесут наказание.
– Даже так? – сощурился командующий.
– Обещаю! – сказал Хейли. – От лица командования приношу извинения за инцидент. В качестве компенсации за нанесенный ущерб мы отправим корабль к Зоэ для эвакуации господина Головатого на Реджин. Я лично возглавлю экспедицию.
– Спасибо, но мы сами! – хмыкнул командующий.
– Ваше право, – кивнул американец. – Но мы присоединимся. Следует доставить родственникам тела убитых американских солдат. Да, они нарушили устав, проявив самоуправство. Однако суд не признал их виновными и не лишал воинских званий. Поэтому убитых похоронят на родине с соответствующими почестями.
– Их погребли по христианскому обряду, – вмешался Павел. – Предали земле, прочли молитву.
– Прошу прощения, – склонил голову Хейли, – но бывший капеллан Головатый – не священник. Поэтому молитва его частная. Мы проведем службу по полному обряду. Гробы накроют американскими флагами, которые после похорон останутся в семьях погибших. Таковы наши традиции.
– Поступайте как знаете, – сказал командующий. – Но я удивлен вашим желанием участвовать в экспедиции. Помнится, год назад вы требовали ареста лейтенанта Головатого и предания его суду.
– Требовал, – кивнул Хейли. – У меня были для этого основания. Ваш офицер убил моих людей. Но суд признал это самообороной. Я гражданин США, а для нас решение суда – закон.
«С каких это пор?» – хотел спросить командующий, но вовремя спохватился.
– Считайте мое участие в экспедиции как извинение за проступок моих солдат, – продолжил американец. – Более того, обещаю, что не стану поднимать вопрос о нарушении русской стороной постановления ООН о запрете высадки на закрытой для посещения планете.
– Головатый ничего не нарушал, – сказал Павел. – Он отправился на Зоэ как миссионер проповедовать Слово Божье. Это не запрещено.
– В самом деле? – удивился американец.
– Перечитайте текст постановления ООН! – предложил Павел.
– Непременно! – сказал американец и склонил голову. – Господин генерал! Полковник!
– Гуд бай! – сказал командующий.
– Ваши впечатления? – спросил он, когда американец вышел.
– Врет! – сказал Павел. – Как сивый мерин.
– Точно! – согласился командующий. – Как мерин, и даже сивый. В глаза не смотрел. А от ваших слов его прямо перекосило.
– Что им надо? – постучал пальцами по столу Павел. – Не верю, что их единственное желание притащить с Зоэ трупы. Обходились они и без этого. Что задумали?
– На конфликт они не пойдут, – сказал командующий. – Не та ситуация. Хотят убедиться, что заберем Капитона? Это можно сделать, не покидая Реджин. Но какой-то камень за пазухой они держат.
– Меня удивило их обещание не подымать шум из-за высадки Головатого на Зоэ, – сказал Павел. – Не похоже это на амеров. Они из любого дерьма скандал раздуют. А тут явное нарушение постановления ООН. Да, мы бы отбились, но не использовать такой повод? Дело нечисто, Иван Викторович! А что если у самих рыльце в пушку?
– Вы о чем? – поднял бровь командующий и тут же хмыкнул: – Думаете?
– Как амеры узнали, что Капитон на Зоэ? – спросил Павел. – Это раз. Второе: их горячее желание лететь вместе. Мы ведь можем сунуться, куда им не хочется, узнать то, что нам не положено. Этого им допустить нельзя – ни в коем случае.