Уже два года «Шторм» числится в передовиках, мы стабильно перевыполняем план. Хотя прибрежные воды Чукотки, Сахалина и Камчатки не так обильны китами, как открытое море и океан, но я открыл в себе настоящий талант гарпунёра. Мой личный счёт убитых китов приближается к пятой сотне. А ведь когда то, я призирал китобоев, считая их живодёрами и убийцами, и вот теперь я среди них, и не просто среди них, я держу звание лучшего гарпунёра Владивостока уже третий год, уверенно обгоняя конкурентов, среди которых и мой бывший помощник Митка.
Ну а Ашуров с Дедом, пропали из города на следующий же день, после возвращения «Алеута». Я не жаждал с ними встречи, что я им мог сказать? Просто в глаза посмотреть? Долгий рейс по Северному морском пути притупил жажду мести, а когда я встречал Ирку, стоя со всей дружной толпой родственников на пирсе, я даже желал, чтобы они не попались мне на глаза, иначе я мог и не выдержать, сотворив глупостей. Но похоже они сами всё поняли и в тот день я их так и не увидел, хотя почти с каждым членом экипажа «Энтузиаста» встретился.
— Чего задумался кэп? — на мостик поднялся мой старпом, тощий и высокий мужик с лицом, покрытым оспинами — случилось чего?
— Не Иваныч, всё нормально, думаю, когда же нам дизель заменят. Опять чего-то там постукивать начало, как бы не встали — соврал я.
— Ха! Чего, в первый раз что ли? Опять на базу под парусами пойдём — усмехнулся мой помощник — наши орлы уже скоро смогут в регате участвовать, так они к парусам за прошлый год привыкли.
— Иди дерни сюда Ромашку, пусть на вахту заступает — не стал вступать я в спор. Сейчас и правда вахта нашего штурмана по фамилии Ромашов, или просто Ромашки, как все его и в глаза, и за глаза называют в команде. Этот молодой парень с нами уже год, и я считаю, что нам с ним очень повезло. Спокойный и флегматичный здоровяк, парень очень добрый, но при этом штурман «от бога» — я пойду в машину, что-то не спокойно мне.
— Ну смотри, по мне так «дед» прав, ничего серьёзного там нет, просто надо подрегулировать.
— Ну а какого хрена тогда он не «подрегулирует» если всё так просто? — передразнил я старпома — темнит он что-то. Коля! Ну ка быстро в бочку! Работать негры, солнце ещё высоко!
Загнав марсового на его законное место, я спустился в машинное отделение. Кто хоть раз был возле работающего старого дизеля, тот поймёт какие запахи меня тут же окружили. Запах разогретого масла, мазута, где-то подсекает выхлоп, от чего легкий сизый дымок, с которым едва справляется вентиляция тоже присутствует. Добавим к этому температуру, которая редко когда опускается меньше шестидесяти градусов и шум от работающей машины. И в этом аду у меня трудиться пять человек — старший механик, второй механик, третий механик и два моториста.
— Ну чего там старый? — я без приветствия обращаюсь к «деду», а чего здороваться, видимся мы каждые пару часов, если не спим после вахты.
— Надо «дергать» два поршня — буднично извещает меня старший механик. То, что он сказал, по автомобильному переводиться как — капиталить движок. Разница в том, что автомобильный двигатель капиталится сразу весь. А судовой дизель капиталится по одному поршню — поршневые кольца поменять, выпускной клапан на другой, обмер втулки сделать, всю резину поменять…
— Ну ежкин кот! Ну вот какого хрена! — невольно вырвались у меня ругательства. Я едва мог справиться с досадой и не вспылить — опять сутки простоя! Ты же неделю назад все клапана «дёргал»!
— Так на чего меняли то?! На хрен знает от чего переделанный клапан? А я старый притёр, он полутуше станет, всё же родной! Да и вообще, когда нормальные запчасти дадут?! Ты думаешь если мы из говна и палок собрали во время последнего ремонта движок, он нормально работать будет?! А вот хрен!
— Обещали заменить дизель зимой, а пока делай что хочешь, но что бы мы сезон нормально отходили! Ты меня своими проблемами не грузи, у меня своих выше крыши! Из говна и палок он двигатель собрал… а ты знаешь сколько мне нервов стоило эти палки тебе найти?! Сдохнет движок, все впятером на вёслах за китами гоняться будете! Раздолбаи. Самая большая служба на судне, а толку от вас ноль! — я конечно погорячился, механики у меня хорошие, но и мне мозг сверлить не надо, я тут сам кому хочешь его чайной ложкой до донышка выхлебаю.
— Обещают, они, ага… Который год уже обещают! Ладно. Не переживай Витя, всё будет путём, по ночам будем «дергать», за две ночи справимся — пошёл на попетую «дед».
— Фонтан на горизонте! — наш содержательный разговор с механиком прервал крик марсового, и я тут же поднялся на палубу.
— Чё там Коля? — подбегая к пушке спросил я бочкоря.
— Полярный похоже, фонтан двойной.
Не прошло и пяти минут, как я сам заметили несколько фонтанов чуть левее нашего курса. Рулевой и команды не ожидает — сам направил туда бег нашего корабля. Я только одобрительно оглянулся на него. Киты выпускают фонтаны мощные и двуструйные. Вот еще и еще. Это крупные киты. Вслух считаем фонтаны — пять-восемь… и вот две громадные бабочки мелькнули в воздухе и скрылись. Застопорили машину, стоим выжидаем, вертя головами во все стороны. Проходит шесть минут, семь, и совсем близко от нас «прошипели» два фонтана. Те же самые, двуструйные. Но теперь совсем близко. Вот видна огромная круглая спина, — мы совсем рядом, и судно чуть скользит параллельно крупному гладкому киту.
Я готов стрелять. Повинуясь моей команде, китобоец быстро повернулся и пошел на сближение, но киты, словно почувствовав опасность, стали уходить. Скорость их была миль восемь и поэтому мы легко нагнали их. Время от времени они ныряли, но снова появлялись у поверхности и шли по одному курсу.
Вот мы идем уже рядом с ними, а затем чуть поворачиваемся и я стреляю. Видно было, как гарпун целиком вонзился в бок. Кит сильно рванулся в сторону и пошел на глубину. Все, как обычно: лебедка на холостом ходу чуть звенела, блоки амортизаторов крутились и линь быстро уходил за борт. Кит тяжело ранен, хотя он с большой быстротой для такого неуклюжего существа уходит от судна, оставляя за собой кроваво-жировой след. Я даю команду и не дожидаясь натяжки линя наш китобоец полным ходом пошли за недобитком, а я с помощью боцмана на ходу заряжаю пушку.
Не прошло и пяти минут, как кит остановился, медленно повернулся на бок и не шевелится. Убитого подтягивают к форштевню китобойца и, чтобы придать ему большую плавучесть, а это важно при буксировке, надувают его воздухом. Вообще же эти киты после смерти не тонут — слишком жирные. Всё пространство вокруг китобойца становиться красным. Привыкли мы и к крови — при нашей охоте мы ее видим излишне много, и сейчас на это никто не обращает внимание. Обычная рутина, закрепив кита мы разворачиваемся к берегу, нас ждет очередное стойбище.
Глава 2
Как не старался «дед», но движок встал. Ровно неделю протянул с того момента, как состоялся наш памятный разговор, не помог и ремонт двух цилиндров. Хорошо хоть не в море нас эта печальная новость настигла, а именно в тот момент, когда мы, сдав очередного кита на стойбище зверобоев, собиралась отчаливать от берега. Накрылся насос подкачки топлива в двигатель и наш дизель пошёл в разнос. Остановить вышедшую из-под контроля машину удалось довольно быстро, перекрыв подачу воздуха, но и насос и двигатель теперь нуждались в капитальном ремонте.
Механики клятвенно убеждали меня, что за пару часов капризный механизм будет исправлен, но и через сутки починить его не удалось, насос требовал полной замены в виду полного износа. По идее, наладить подачу топлива в двигатель можно было и без насоса, но тогда возникал риск, что движок мы загубим окончательно.
— Кэп, этого и следовало ожидать, чего ты думал, эта железяка вечная что ли? Моторесурс уже давно исчерпан, и это хорошо, что насос загнулся, а не что-то серьёзнее, его хоть заменить можно за пару часов — успокаивал меня старший механик.
— Ну замени, чего стоишь? Пара часов же всего. Чего ты меня всё время успокаиваешь?! Нет у тебя насоса? Нету! Нам теперь нужно до порта как-то добраться! А до него два дня пути средним ходом! А ты дашь гарантию, что даже если мы запустим насос, двигло опять своей жизнью жить не начнёт?
— Да сделаем! В крайнем случае вручную будем подкачивать!
— Иди в жопу «дед»! Всё блин у тебя просто! А если не сможете остановить в следующий раз? Если пожар или клин поймаем? Нет уж! Сейчас с базой свяжемся по рации, и может быть нас кто-то сможет отбуксировать в порт. Как в прошлом году, под парусами, на этом утюге я идти не хочу.
— Это да, под парусом хреново… — грустно согласился со мной старший механик, очевидно вспомнив как нас почти без управления мотало тогда по штормовому морю. Тогда мы ещё с проклятыми парусами не знали как следует управляться, и разбирались так сказать «по ходу дела», что чуть не вылилось в то, что нас едва не снесло в открытое море.
— В общем всё, времени не теряй, разбирайте и дефектовку делайте и что бы, когда мы в порт придём, ты мне чётко сказал, чего тебе надо и сколько времени займёт ремонт! — механикам предстояла непростая работа, по ремонту английского чуда техники.
Два дня нам пришлось проторчать на стойбище, пока за нами не пришёл буксир, в роли которого выступил проходящий мимо каботажный сухогруз «Дзержинский». Снятие судна с мели, и постановку его на буксир мы выполнили быстро и чётко. Всё же наш китобоец был первоначально предназначен для буксировки судов, и имел у себя на борту мощную кормовую лебёдку, с помощью которой мы легко сдернули «Шторм» с грунта, а потом и подтянули себя к сухогрузу. Провожать поврежденный китобоец вышло всё стойбище.
За эти два дня я в подробностях узнал, как эскимосы перерабатывают добытых нами китов. Действовали они на столько быстро и чётко, что уже к вечеру первого дня, о том, что на берегу лежал огромный кит напоминало только большое кровавое пятно. Больше от кита ничего не осталось, его переработали всего, без остатка. Кости тоже растащили, на этих, почти лишённых деревьев берегах, кости шли на строительство яранг. В первую очередь срезали кожу, мантак (как её тут называют) считается деликатесом. Её едят сырой, с солью и перцем, или варят, но именно во время разделки, каждый участник этого процесса без перерыва жевал эту «вкуснятину», отрезая себе небольшие кусочки, а также передавая их снующим везде детям, которые тоже с удовольствием ей лакомились. Очень скоро щ