Моссбелли снова улыбнулся:
– Это его ты ранил в ногу копьём и сбросил со стены за миг до того, как ему удалось отделить мою голову от тела.
– А, вот кто это был. – Роджер ещё раз зевнул. – У него страшные красные глаза. Но почему он это сделал? Чего он добивался?
– Поскольку я и моя Королева защищаем людей, Кожеглавый хочет их истребить. Он знает, что, завладев Мечом Судьбы и уничтожив человеческий этнос, он станет правителем всех гномов. Он убьёт меня и потребует, чтобы Королева Гури вышла за него замуж. Кроме того, он нашёл сторонников среди горфиндов и перебил многих людей из рода наблюдателей.
– Но почему он стал таким плохим? – Роджер закрыл рот рукой и снова зевнул.
Мальчик приподнялся на локте. Перед глазами его всё плыло, но он очень старался чётко сфокусироваться на гноме.
Моссбелли помолчал.
– Между нами кое-что произошло. Обычное дело. Но конфликт рос, как снежная лавина, и стал таким же смертоносным. Теперь самое большое желание Барнсторма – убить меня собственными руками. Он поклялся в этом на Кривом Ногте Злой Принцессы. Это самая важная клятва для гнома. Её непременно надо исполнить. Барнсторм одержим этой идеей. В нём не осталось ничего, кроме ненависти. Его нужно остановить.
– Хорошо, – сказал Роджер.
Голова его клонилась набок.
– Нам много всего надо сделать. Хотя – не сегодня. Мы займёмся этим завтра. Я собираюсь капелюшечку поспать. До завтра, Моссик.
Роджер подложил руку под голову и вытянул ноги.
– Приятных снов, Роджер, – сказал гном, накрывая его клетчатым одеялом и поправляя ветки с листвой, которые служили крышей. – Спи, я посторожу.
– Моссик? – сонно пробормотал Роджер, непрерывно зевая.
– Да?
– Это правда был грибной пирог? Грибы? Ты это имел в виду?
– Нет. Это были земляные черви, грибы и травы в сдобном тесте. Червяной пирог.
– О… – протянул Роджер и уснул безмятежным сном, не успев как следует обдумать эти слова. Он вообще мало что понял и тем более запомнил из того, что так обстоятельно рассказал ему капитан гном.
Глава десятая
Роджер проснулся. Помимо пения птиц, он услышал, как кто-то тихонько и мелодично мычит. Мальчик зевнул, потянулся, сел и откинул клетчатое одеяло. Над головой разливалась синева неба.
Мычание резко прекратилось.
– Поднимайся, лентяй Роджер, – произнёс чей-то голос.
Мальчик огляделся. Воспоминания о вчерашнем дне явственно всплыли в памяти. Он по-прежнему был в лесу. Вокруг возвышалась баррикада из валежника. Капитан Моссбелли разбирал крышу, отбрасывая ветки прочь.
– Пойду опустошусь, – сказал гном, закончив с крышей. – Дождись моего возвращения. Не уходи. Держи – на всякий случай.
Мосс вынул из ножен кинжал и бросил его в центр кругового укрытия.
Роджер подобрал кинжал, который показался ему очень маленьким и удивительно лёгким. Мальчик несколько раз рассёк им воздух, потом попытался отрезать ветку. На удивление он легко рассёк довольно толстый и упругий ствол одним движением. Роджер уселся и принялся рассматривать необычное оружие. Ему было слегка не по себе, очень хотелось пить.
– Теперь иди ты, – раздался из кустов знакомый громовой голос.
Мальчик обернулся и увидел обветренное лицо гнома – капитана Моссбелли Устрашающего, взиравшего на него с высоты через стену баррикады. Гном протянул руку и забрал кинжал.
– Пить хочется, – протянул Роджер.
– Хорошо! – Капитан показал рукой в сторону оврага. – Всё время прямо, там будет маленький ручей, который поможет тебе утолить жажду.
Мальчик взглянул на часы: было без двадцати шесть утра.
Когда он вернулся, баррикада из валежника полностью исчезла. Моссбелли сидел на земле и точил кинжал, накинув на плечи клетчатое одеяло.
Завершив работу, он встал и закрепил на себе свой оружейный арсенал.
– Как нога? – поинтересовался Роджер.
– Лучше, спасибо. Не так хороша, как вторая, но всё налаживается. Сейчас мы выступаем. Готов?
– Думаю, да, – проговорил Роджер.
Но гном уже исчез за деревьями. Мальчику ничего не оставалось, как последовать за ним.
Через несколько минут оба добрались до поросшей травой насыпи, которая вела к дороге, по обеим сторонам которой расстилались поля. Мальчик и гном спрятались за деревьями на обочине и смотрели на автомобили, плотным потоком мчащиеся в обе стороны. Когда образовался просвет, они быстро перешли на другую сторону и вскарабкались на насыпь. За ней было поле, окружённое проволочным забором, там паслись коровы, которые медленно двинулись им навстречу. Гном зарычал, и коровы убежали.
– Сюда, – объявил Моссбелли, оттянул проволоку и пролез под ней.
– Тебе не стоило этого делать, – сказал Роджер, но снова последовал за своим спутником.
– Не отставай, – поторапливал гном, не оглядываясь. – Смотри не наступи в коровьи лепёшки.
Роджер покачал головой и пошёл за гномом.
Солнце уже поднялось высоко и осветило безоблачный небосклон, когда Роджер и Моссбелли уверенно двигались к Аухтерболтону в поисках Наблюдателя. Вместо того чтобы идти по проезжей дороге, они пробирались через поля, где их не могли увидеть водители проезжавших машин, а также те, кто мог подкарауливать наших героев специально.
– Как ты себя сегодня чувствуешь? – поинтересовался капитан гном, когда они перелезали через полуразрушенную каменную стену, отделяющую одно поле от другого. – Ты спал, точно огр в земле.
– Прекрасно, – ответил Роджер. – Мне немного не по себе, но в целом я в порядке.
Но это было совсем не так, и ему пришлось бежать, чтобы не отстать от своего решительного спутника.
– Вчера ночью ты сказал, что Барнсторм Кожеглавый нашёл Меч Судьбы. Откуда ты знаешь?
– Мы знаем. Мы умеем чувствовать Меч Судьбы. Его сила действует на всех гномов. Мои воины уже готовятся к войне с людьми. Если Меч разбудит огров…
Гном сердито покачал головой:
– Меч Судьбы здесь, и ты должен разбить его. В нём заключена магическая сила. Ни один гном не способен ей противостоять. Я тебе уже говорил. И что я сам не могу его разрушить, тоже говорил. Ты что, вчера заткнул уши поросячьими хвостами? Ты понял, что я тебе объяснял?
Роджер не ответил. Он шёл молча, пытаясь восстановить в памяти вечерний разговор, который помнил фрагментами. Он с тревогой заметил, что гном снова начал хромать.
– Ещё ты вчера говорил, что главной причиной, по которой Барнсторм Кожеглавый перешёл на сторону зла, было что-то такое, что произошло между вами двумя, – сказал Роджер.
Теперь уже ему пришлось замедлить шаг, чтобы гном не отставал.
– Почему у него такие красные глаза? Почему он тебя так ненавидит?
– Ревность, – ответил Моссбелли. – Всё началось сто и сорок три года назад, когда мы оба были юными гномами. Я превзошёл его на Великих Лягушачьих Плеваниях. Он не смог даже близко повторить мой результат. На меня надели корону чемпиона, а над ним смеялись как над тщеславным хвастуном. Красные глаза – это признак гнома, который перешёл на сторону зла.
– Сторону зла… – Роджер осёкся и дальше пошёл молча. Он думал о двух юных гномах, которые поссорились сто и сорок три года назад.
– Что такое Лягушачьи Плевания? – спросил он через некоторое время.
Гном остановился и строго на него посмотрел.
– Великие Лягушачьи Плевания – одно из наших главных спортивных состязаний.
Он надул щёки и щёлкнул языком.
– Как-то так это делается. Они проводятся каждые четыре года. Амфибийские игры.
Мальчик рассмеялся:
– Вроде Олимпийских игр?
– Именно! – подхватил гном. – Похоже, но совершенно другие. Наши открыты для всех гномов из Внутриземья. Только никаких уродливых человечков.
– А что там случилось? – спросил Роджер. – Ну, как ты победил?
– А как ты думаешь, что случилось? – Капитан гном с недоверием посмотрел на собеседника. – Я тебе только что рассказал. Кладёшь в рот лягушку и затем… выплёвываешь её как можно дальше.
– Живую лягушку? – Роджер поперхнулся и скривился.
– Естественно, живую, – буркнул Моссбелли. – Только полный выпендрёжник сунет в рот дохлую.
– Но тебе не кажется, что это немного… – Роджер замялся, обдумывая, какое слово употребить, – жестоко?
– Жестоко? – изумился гном. – Нет, нет и нет. Мы это любим. Кожа лягушки на вкус сладкая, как пряный торт. Лягушачья слизь – просто деликатес.
– Нет, я имел в виду… – Роджер поморщился, представив себе выплюнутых лягушек, шлёпающихся на землю. – Так что случилось на соревнованиях?
– Соревнования продолжаются до тех пор, пока не останется только два гнома для финального плевка.
– Ты и Кожеглавый? – кивнул Роджер. – И что?
– Я пожелал ему хорошего плевка и хорошенько шлёпнул его по спине – на удачу.
Гном опустил глаза.
– Но он не мог продолжить. И мой мощный плевок был признан лучшими. С тех пор он меня ненавидит.
– Почему он не смог продолжить? – Роджер постарался заглянуть гному в глаза.
Тот что-то промямлил, затем фыркнул и наконец закашлялся.
– Извини, – сказал Роджер, – я не расслышал, что ты сказал.
Моссбелли повысил голос:
– Он проглотил свою лягушку!
– Что? – Роджер замер.
– Он приготовился плюнуть, когда я его шлёпнул по спине, и он её проглотил! – прокричал гном.
– Должно быть, хорошо шлёпнул, – тихо сказал Роджер.
– Он утверждал, что удар был сильным. Но это был обычный дружеский, доброжелательный, ободряющий шлепок – чтобы пожелать ему удачи.
Роджер прикусил губу:
– И из-за этого он теперь тебя ненавидит?
– Да, – кивнул Мосс. – И не только это. Мы всегда были соперниками. У него на мой счёт много тараканов. Я всегда легко выигрывал все соревнования: перетягивание каната, надувание мышей, таскание за бороду.
Он пожал плечами и слегка усмехнулся:
– Может быть, лягушка выжила и до сих пор живёт у него в желудке. Я дал ему исключительно смешное прозвище «камышовая жаба». И долго-долго так его звал.